Рабы Долины Смерти. окончание

 Рудник «Бутугычаг» был сложным горнодобывающим комплексом. Здесь находились две фабрики: сортировочная и обогатительная. Довольно солидный бремсберг. Это – обыкновенный подъёмник,  образованный двумя наклонными рельсовыми путями с движущимися по ним вагонетками с рудой.
 
При этом пустая вагонетка поднималась за счёт тяжести нагруженной. Тут же была возведена тепловая электростанция. Рядом с рудником, опять же силами рабов, был построен приличного вида поселок для инженерно-технического персонала. Он состоял из добротных двухэтажных рубленных жилых домов. Само собой – для начальства дома были вида купеческого.

Сергей Мельников приводит такие цифры: на 1-е мая 1950 года на горных, строительных работах и лесозаготовках работало 1204 человека. В том числе 321 женщина и 541мужчина, осужденные за уголовные преступления.

Читая повесть Мельникова, в которой приводятся копии подлинных документов, от ужаса шевелятся волосы на голове. Вот, к примеру, что пишет внучка, одного из свидетелей тех событий. Точнее сказать, внучка только опубликовала, недавно найденный дневник деда.

Небольшой фрагмент из дневника: "… Майор, начальник лагеря, хозяин по-нашему, был человеком заслуженным. Фамилию называть не буду. Дети и внуки не ответчики за дела своих предков.
 
Так вот, на левой груди он всегда носил орден Красного Знамени. Правда, на фронте Великой Отечественной никогда не был. Однако перед строем зеков часто любил повторять, что здесь, на Колыме, не  на жизнь, а на смерть сражается с врагами народа и разной прочей уголовной сволочью.

Свой орден хозяин получил в Гражданскую войну. В те далёкие годы ему пришлось таки здорово повоевать. Или по его выражению – порубать буржуев. И не где-нибудь, а в дивизии самого Григория Ивановича Котовского – легендарного героя Гражданской войны, прошедшего блестящий путь от уголовного разбойника до члена Реввоенсовета Республики.
 
Поговаривали, что наградили хозяина за тамбовские дела. Там в лесах под Тамбовом под командованием Котовского и Тухачевского в 1920/21 гг. положили не одну тысячу крестьян, восставших против большевиков. Крестьяне пошли с оружием в руках против государства рабочих и крестьян. Вот он великий парадокс советской власти!..."

Скучновато жилось лагерному начальству. Но хозяин был человеком, как говорится,  гораздым на выдумку. Однажды он придумал как быстро доставлять доходяг к месту их каторги. А заодно и поразвлечься. Вот как выглядела эта кровавая зимняя "потеха".

По приказу начальника лагеря истощенных, замученных зеков, уже неспособных самостоятельно дойти до рудника, вертухаи  привязывали к хвостам лошадей. Таким способом сытые лошадки рысью три-четыре километра волочили по снегу несчастных людей к рудничным забоям. Немало зеков  «доезжало» до места каторги уже в виде окоченелых трупов.
 
Одно обстоятельство превращало эту средневековую экзекуцию в циничный, жестокий фарс периода второй мировой. Во время этой "потехи" всегда оркестр играл бравурные марши. А до этого майор обращался к строю зеков со следующим призывом:

«Запомните намертво, сталинская конституция для всех вас – это я лично. Ваша жизнь у меня здесь, говорил этот изверг, похлопывая по кобуре. Что хочу, то и сделаю с любым из вас…Хорошо запомните!» Чем не нацистский призыв в лагерях смерти?!

Ещё в феврале 1948 года на руднике «Бутугычаг» возникло лагерное отделение № 4. Это был филиал особого лагеря № 5 – Берлага «Берегового лагеря». Именно здесь начали добывать урановую руду.
 
А вскоре на базе уранового месторождения был  построен комбинат № 1, который с еще двумя другими подобными предприятиями вошел в состав т.н. Первого Управления «Дальстроя».

Формально «Бутугычаг» продолжал добывать олово. Однако добыча этого металла катастрофически снижалась. В 1950 год «Бутугычаг» добыл всего чуть больше 18 тонн олова. В количественном отношении это уже был сущий мизер.

Все материальные, трудовые (зековские) и прочие ресурсы были брошены на строительство огромного по тем временам гидрометаллургического завода мощностью 100 тонн урановой руды в сутки. К началу 1952 года строительство в «Бутугычаге» было закончено. На 1 января численность работающих в Первом Управлении
"Дальстроя" выросла до 14790 человек.

Это было максимальное количество занятых на строительстве и горнопроходческих работах в данном управлении. После смерти Сталина начался резкий спад добычи урановой руды. Главная причина – пересмотр дел незаконно репрессированных людей и их поэтапное освобождение.

На самом хребте довольно высокой сопки, которую якуты прозвали  Шайтан, располагался  Рудник «Горняк»  . Он являлся самым старым горным предприятие лагеря"Бутугычаг". Его ввели в строй ещё, в так сказать, "доурановые" времена. Здесь добывали касситерит, оловянный камень, содержащий до 79 % олова.

Самым страшным по метеорологическим условиям был лагерь «Сопка». Впрочем,  все остальные  условия – не лучше. Дело в том, что в лагере  отсутствовала вода. Её, как и многие другие грузы, доставляли по бремсбергу и узкоколейке. Зимой вода добывалась из снега.

Но беда состояла в том, что и снега то тоже почти не было. Шквальный ветер сдувал его со склонов сопки практически начисто. А потому вода в лагере была строго лиметирована. Ну, к примеру, как в среднеазиатской пустыне. Понятное дело, экономили исключительно на зеках. Начальство пило вволю. А вот для несчастных работяг даже наказание придумали необычное. Урезали не пайку хлеба, а воду.

Этапы на «Сопку» следовали пешеходной дорогой по распадку и далее по очень крутой узкой тропе круто вверх. Это был на редкость тяжелый подъем. Немало зеков полегло здесь ещё до того, как они начали отбывать своё наказание. Впрочем, этапы на «Сопку» происходили редко.

В «Бутугычаге» находился единственный женский каторжный лагерь «Вакханка». И вот ещё один жестокий парадокс: название, отдававшее садизмом, придумали геологи ещё до того, как здесь появились первые заключённые. Несчастные женщины работали на руднике шахтёрами. Нигде в мире такого не происходило. По крайней мере, я таких фактов не обнаружил. Возможно, плохо искал…
 
И всё-таки самым ужасным, можно сказать, гробовым местом, лагеря «Бутугычаг» являлась обогатительная фабрика. А в ней – дьявольский дробильный цех. Воздух здесь был до предела пропитан очень мелкой урановой пылью и чрезвычайно опасными для здоровья едкими вредоносными испарениями. Женщины работали даже без респираторов. Впрочем, в маске в этих цехах не поработаешь.

Смертность в Бутугычаге была очень высокой. Но особенно – в «дробилке». Её так и называли предсмертная зона. Здесь  люди умирали ежедневно десятками.  Равнодушный вертухай сверял номер личного дела с номером уже готовой таблички.

Затем следовал  жуткий «тест» на симуляцию: три мощных удара специальной стальной пикой в  грудь покойника. Некое подобие контрольного выстрела в голову. После чего изверг втыкал пику в грязно гнойный снег, и  выпускал отмучившегося зека… на волю.

Недалеко от центрального лагпункта находилось кладбище. Зеки  называли его  Аммоналовка. Рядом действительно находился большой  склад этой взрывчатки. Вот как описывает это сатанинское место Сергей Мельников, побывавший в этих краях:

«Крутые сопки, шахты, вырубленные в каменной гряде, каменные бараки, кое-где участки железной узкоколейной дороги, и в седловине, между сопок… кладбище. Сотни, а может быть, тысячи невысоких, покосившихся столбиков с жестяными табличками – номерами формуляров заключенных, бесславно сгинувших здесь в 30 – 50-е годы прошлого столения".

 Жуткая это была картина. Неровное плоскогорье, все покрытое довольно аккуратными, ровными, насколько позволял рельеф местности, рядами едва заметных продолговатых каменных бугорков.

Над каждым большой деревянный кол с жестянной табличкой. На ней дырчатый номер. Если подойти поближе, то можно увидеть могильные возвышения. Очень часто это просто грубо сколоченные деревянные гробы из неотёсанных досок. Они покоятся, если можно так сказать, на едва расчищенной каменистой осыпи.
 
Гробы слегка присыпаны камнями. Зачастую полностью или частично видна верхняя крышка гроба. А дальше, насколько хватает взора, сливающиеся с синевато-серыми камнями очень редкие таблички. Но гораздо больше – лишь одни осиновые колы.
Ну, и последний штрих: на обогатительной фабрике больше месяца ни одному заключённому проработать не удалось.

В заключение - непостижимое для разума нормального человека. Оказывается до сих пор, как только сходит снег, на кладбище приходят медведи из ближайшей тайги и недоумки из посёлка Усть-Омчуга. 4-хногие звери ищут пищу, а двуногие, трудно поверить, но это уже доказанный факт, ищут черепа. Из них "мастера по кости" изготавливают красивые подсвечники. Вот он третий, не менее ужасный, чем предыдущие, уже современный парадокс...