Мальчик и тьма

Я долго не мог себе объяснить, почему ты вздрагивал каждый раз, когда я к тебе прикасался. Когда не предупреждал об этих прикосновениях, когда хотел сделать сюрприз, когда просто хотел прикоснуться к тебе... Ты вздрагивал. Резко, колюче, словно я был леденящим душу признаком, словно мои пальцы были пропитаны холодом вечернего воздуха. Нет, мои руки теплые, я ненавижу холод, даже в жару мою руки горячей водой. А ты... дрожишь, даже в жару. Даже в самое пекло, когда я осторожно кладу руки на твои плечи, ты дергаешься, в глазах появляется страх, давний испуг. Откуда в тебе это? Не из глубин ли твоего далекого прошлого?
Почему иногда. когда мы оставались вдвоем в мастерской, ты вдруг подходил и обнимал меня. Как котенка - нежно, трепетно, как ангел бы обнимал... Я уже свыкся с твоими резкими переменами в характере - "То другой, то совсем непохожий..." То яркий, вульгарный, надменный, то все это куда-то пропадает, и ты становишься ранимым, хрупким, почти беззащитным маленьким мальчиком, заблудившимся в темноте. И мне хочется успокоить тебя, прижать к себе, заставить расслабиться, заставить почувствовать себя живым человеком. Именно живым, и никому не обязанным...
Ты смотришь в мои глаза - это взгляд преданного, готового на все друга, товарища, старшего брата. Тебе и в голову не придет, что я могу тебя предать. Ты доверяешь мне свои секреты. Я - твой кумир. Я тебе предан, я тебя люблю... И я это доказывал ни раз! Когда мы, в шутку борясь на смятых простынях, упали, и я оказался сверху - ты попросил... тихо, жалобно, робко и немного смущенно... "Леон, пусти.." Я восседал на тебе верхом, сцепив твои руки у тебя над головой. "Пусти", - прошептал ты, и в глазах снова мелькнул страх загнанного в угол зверя. Я наклонился и поцеловал тебя в губы - долгим, неспешным поцелуем, чувствуя твое дыханье, чувствуя твой взгляд, потому что ты никогда не закрываешь глаза, целуясь со мной. Я чувствовал как ты нехотя отдаешься мне, нехотя, напряженно, будто не "хочешь", а "обязан" это делать. Я отпустил твои руки, и ты тут же меня спихнул. Сел в другом углу кровати, и озлобленно, не приручено, как пару минут назад, воззрился на меня.
- Что? - не сразу понял я.
Но ты ничего не ответил. И я снова подполз к тебе. Положил голову на колено, заглянул в глаза, улыбнулся... И ты улыбнулся в ответ. Странно.
Спрашивал ли я себя ни раз, откуда в твоем взгляде эта отчужденность, отрешенность от всего мира, вражда? Порой я невольно чувствую свою вину, за то, что вижу твою боль. И стыд - словно подглядываю за чужой жизнью в замочную скважину. Конечно, мы всего лишь коллеги, и это - абсолютно ничего не значит... и все же мне бы хотелось хоть на миг понять тебя, и то что ты не играешь со мной. Поверить в реальность твоих отношений ко мне, твоих теплых губ, мягких поцелуев, жгучих прикосновений. Хотелось бы...
Мой нежный, мой маленький... На самом деле я не хотел бы тебя так называть, мы ведь взрослые мужики - к чему эта чертова сентиментальность?! Мы же не бабы... хотя в тебе, несомненно есть что-то женственное... Ты смотришь исподлобья в мои глаза, пытливо сканируя их, словно выискивая правду, ложь, хоть малейший намек на измену. А потом, удовлетворившись увиденным, притягиваешь к себе и робко обнимаешь, переставая дрожать. Но когда я беру в свою руку твою, то вновь вижу отблеск отчаяния, перемешанного с болью...