Сылвицы

                СЫЛВИЦЫ
        СКАЗ (Продолжение сказа «Заячьи слёзы»)
            

      Конец марта на Среднем Урале обычно считается 
началом весны. Обильный снежный покров уплотняет-
ся и постепенно оседает, обещая многоводность вод-
ных потоков. С южной стороны домов  снег становится
рыхлым и ноздреватым: днем подтает а ночью покроет-
ся тонкой ледяной корочкой. В этих  ранних весенних
«оазисах» появляются первые признаки близящего ле-
та: крупные мухи или бабочки – крапивницы греются в
лучах солнца на тёплых стенах домов. Куры, выпущен-
ные добрыми на улицу, тоже держатся на этих отно-
сительно теплых участках земли. Клочки сена, навоза
возле  хозяйственных построек дополняют картину только –
вступающей в свои права уральской весны.
    Второй день гостит у бабушки Леночка: в школе ве-
сенние каникулы. Она сидит напротив окна, щурится от
солнца  и дергает без причины за уши кота, который
развалился на кровати. Серко передёргивает уши, отво-
рачивается от назойливой девочки, но убегать не спе-
шит , только недовольно мурлычет в полудремоте.
    - Не мучай кота! – назидательно говорит баба Ганя.-
Лучше положи кусочек сухаря под печь, Ерошка там
начал вожгаться!..
    - Домового жалеешь, а мне о нём, даже ничего не
расскажешь,- недовольно протянула девочка, направ-
ляясь на кухню.- А кто его, твоего Ерошку, видел? Эй,
домушник, покажись?
    - Зазря домового не тревожь, он свое дело знает, -
немного посерчала Агафья Ивановна.- Ерошка    с    нами
приехал из Глухаря, жил там в новом домике, постро-
енном для лесника, твоего деда Марковея. Вот с тех пор
за нами и следует… А как иначе? Положила корочку?
    - Положила, да там его не видно.
    - Значит, для тебя не пришло время. Садись, буду
сказ творить, а ты слушай и вникай. В жизни люди, бы-
вает, большие пакости друг другу делают, а разная не-
чисть, порою,  лучше их бывает…
    Это случилось давно, ещё до образования Шалинс-
кого района. В то время на этой территории было два
района: Шамарский и Староуткинский. В Шамарах,
почти в центре поселка, возле лога жило семейство
Черниговых. Хозяином там был Федор Иванович. Ложок – то
в Шамарах до сих пор прозывается Черниговским. На
железнодорожной станции, где проживала
основная масса народу, у Пестимии Шамариной, вдо-
вы, была красавица дочь Васса, или, как ноне говорят:
Василиса. Девушка работящая, приветливая, скромная –
завидная невеста для любого парня из посёлка.
Но она никого, кроме Ивана Чернигова, не замечала.
    Вскоре началась коллективизация. Многие комму-
нисты  по той поре, чтобы выслужиться перед началь-
ством, то посулами, то угрозами загоняли крестьян в
колхозы. Вступил в колхоз и Федор Иванович вместе со
всем семейством – не решился идти против властей.
Он сдал в колхоз  двух коров, двух лошадей и до десятка
овец с хозяйственным скарбом: телегами, санями, лошадиной
сбруей, плугом, боронами. Федор Иванович понимал,
что в колхозы всё равно придётся всем вступить,
власть своё возьмет. Мудрый был человек.
    Больше всех в Шамарах над народом изгалялся Родя
Попов – его в народе называли не иначе как «созлый
коммунист». И на беду его сын, Еремей, такой же, как и
отец, никудышный, ленивый и драчливый парень, за-
хотел иметь в невестах Вассу Шамарину.  Только она на
него и не смотрела. Он разными путями пытался привлечь
к себе её внимание: дарил пряники, платки и
даже привез из Кунгура духи «Персидская сирень» - са-
мые модные по тем временам. Васса все подарки вер-
нула обратно. Вот и пожалился никудышный женишок
своему отцу на строптивую девку. «созлый коммунист»
рассудил по своему: «Сначала уберем соперника. А уж
потом и её можно легонько взять… Пиши донесение в
органы». Вот и состряпал Еремей донос, где сообщил:
Чернигов Федор Иванович по социальному положению
бывший кулак, служил в царской армии унтер – офице-
ром и за свою службу имеет орден и медаль, никому об
этом не говорит. В колхоз пошел не по идейным сооб-
ражениям, а вынужденно. И подписал: «Дворник» - под
такой кличкой проходил в органах милиции Ерёмка Попов.
    Через неделю после доноса , ночью, к Черниговым
пришли три милиционера. Ночных визитов  этих нез-
ванных гостей тогда все боялись, знали, зачем те
приходят: хулиганства и грабежей по Шамарам не бы-
ло. Жена и трое маленьких детей Черниговых  плакали
во весь голос. Только Иван угрюмо смотрел на милици-
онеров, которые торопили Федора Ивановича. Отец лишь
успел на прощание сказать: «Перед властью у меня,
видит Бог, вины нет». Следствие длилось не дол-
го: отца – Чернигова отправили в Архангельскую об-
ласть, на лесоповал, сроком на десять лет.
    После этого Ерёмка – по другому его в народе и
не называли – предупредил Ивана: если он будет
ухаживать за Вассой, то, как и отец, отправится на
лесозаготовки. Не вытерпел Иван и ударил сына «со-
злого коммуниста»  кулаком по лицу, назвав его подлецом.
Буквально через день в органы пришёл донос от «Дворника»
и на Ивана. В кляузе Ерёмка написал: Чернигов Иван
Федорович занимался хищением колхозного имущества:
унес с колхозного склада к себе мешок ржи под предлогом
недополучения её отцом, врагом советской власти Черниговым
Федором Ивановичем.
    И Ивана упрятали в лагерь, тоже на десять лет,
вышел от оттуда во время войны с фашистами. А Ерём-
ка после такой пакости думал, что женится на Васе.
Он её предупредил: если не пойдешь за меня, то и твою
мать сгноим в лагерях… Долго думала Василиса и за
неделю до свадьбы , перед самыми петровками1, в кон-
це июня, ушла на реку Сылву и бросилась в омут, что
выше Черниговского лога.Там и теперь ещё очень глу-
боко.
    Ерёмка – горе – женишок- после этого сильно запил
и совершенно перестал совеститься людей: то за брагой
залезет в чей – то погреб, то, похабник и бесстыдник в
баню к девкам запорлзет… А уже в августе – месяце пошел
он как – то в пьяном виде на реку… Что там
произошло, не ведают, но нашли Ерёмку мертвым на
перекате, что выше Черниговского лога. Нос и рот у
покойника были забиты пеной. Народ сказывает: раст-
рёпы, космачки, нечёсы, чертовки защекотали его до
смерти. Это всё русалки, среди которых была , навер-
ное, и Васса. Кротким нравом русалки не отличались.
Поэтому летними ночами по этой реке слышится дикий
хохот и плач.
    Отбыв десять лет на лесозаготовках, вернулся на ро-
дину Иван Чернигов. Родственники ему всё обсказали.
За это время подросли его две сестры и брат Николай.
Отец семейства. Федор Иванович, остался навсегда в
архангельских лесах – не хватило здоровья претерпеть
все лишения. Пообщался Иван с роднёй и отправился на
берег реки. В это время в заводях расцвели кувшинки.
И вдруг услышал он тихий и нежный шепот Василисы:
«Иди ко мне, мой долгожданный!». Екнуло сердце мужика,
и он, не раздумывая, бросился в воду. В тот же
миг на реке зазвучали свадебные мелодии тальянок.
    - Лучше бы, бабушка, свадебный марщ Мендельсона,
- вмешалась в рассказ Агафьи Ивановны девочка.
   - В те времена, у нас, здесь такой музыки не было –
откуда ж её и сылвицам было знать? Сылвица – это  ру-
салка, которая выходит замуж каждый год в июле – месяце,
 когда цветут белые кувшинки. Они зовутся у нас василинами.
Такой июльской ночью, там, где в заводях растут василины,
можно и сейчас услышать свадебные мелодии гармоник.
 Даже дикая и бурная река Сылва замирает, глядя на
сылвицу Вассу и её долгожданного жениха Ивана. А ещё
бытует поверье: есликто сорвет белую кувшинку – василину,
то счастлив сможет быть только среди сылвиц.
    - Я, бабушка, никогда рвать цветы не буду, - испуга-
лась внучка.
    Погладив девочку по волосам, баба Ганя поднялась
со стула.
    - Пора на стол собирать, внучка – то у меня проголо-
далась.
    - Ага. А чем питаются сылвицы в реке, бабушка?-
интересуется слушательница.
    - Не знаю. Пока наши ученые на этот вопрос не дали ответа,
- лукаво улыбнулась старушка.
_________________________
1Петровки – пост перед Петровым днем, 12 июля.