Глава 19. Снова Петро-Завадовка

         В школе сказали, что нужно отработать производственную практику. Мать посчитала, что такую практику можно пройти и в колхозе, и отправила меня в Петро-Завадовку.

Я взял с собой чемодан и новую вместительную сумку, которую купил недавно – понравилась своей фактурой, словно из брезента, но желтая. Чувствовалась прочность.

Она долго прослужила мне, пока не истрепалась. В неё положили продукты в дорогу, немудреные гостинцы и два килограмма мушмулы. Мы знали, что там никто её не пробовал, хотели удивить, но и боялся, что могу не довезти, слишком нежная.

Взял билет на круизный пароход «Адмирал Нахимов», был спущен на воду в марте 1925 года в немецком Лоббендорфе, получив название «Берлин». В первые годы своего существования «Берлин» совершал рейсы из Германии в Нью-Йорк. К концу 1930-х годов трансатлантические рейсы стали невыгодными, и судно перевели на круизы по Средиземному морю.

С началом Второй мировой войны «Берлин» был переоборудован в госпитальное судно и в таком качестве использовался вплоть до 1945 года. В январе он подорвался на мине близ порта Свинемюнде и затонул на небольшой глубине. В 1947 году судно было поднято советскими водолазами и отправлено на частичный ремонт в доки Кронштадтского порта. Ставший трофеем пароход получил новое название — «Адмирал Нахимов», после чего отправился на Родину, в Германию. В ГДР пароход подвергся капитальному ремонту и в 1957 году вошёл в состав Черноморского морского пароходства.

На корабле был бассейн, окружённый шезлонгами, с лежащими на них взрослыми, и днем многие в нем купались. Я тоже несколько раз в него спускался. Необычное ощущение — плавать в бассейне корабля, плывущего по морю.

В буфете торгуют очень вкусным лимонадом «Крем-сода», на всю жизнь запомнился, и вполне, доступным по цене. Ничего иного мы не могли себе позволить. Я даже не заикался , понимая, что деньги нужно беречь.

В Сочи, прямо на улице, купил килограмм кедровых орехов, которые до этого никогда не ел, да и цена не обременительна — 14 рублей. Но разочаровался, трудно разгрызть и не очень вкусно. Вероятно, нужно пожарить, как семечки. Повез в подарок в село, где их тоже никогда не видели, в результате, пережарили, и они, совершенно, стали невкусными.

     Погулял по городу. Вернулся на вокзал, купил билет. Поезд уходил поздно ночью.

 Долго сидел в небольшом скверике на улице. Очень жарко и душно. Рядом, в буфете, торгуют чешским пивом. Я соблазнился и купил одну бутылку, но пить не стал, решил повезти в подарок.

Ровно год назад я был на этом вокзале в жалком качестве. Но о моем странном путешествии не хочется вспоминать, словно его и не было. Часто так и есть. Даже друзья не знают о моем приключении.

В Саратове пришлось целый день ждать отправления поезда на Баланду. Ходил по городу, пытался вспомнить, где я мог быть в детстве, но напрасно. Разве что – рынок, Волга возле рынка с крутым спуском к реке.

Прошел мимо церкви, постеснялся зайти. Пешком вернулся к вокзалу, в ближайшем магазине купил десять пачек болгарских сигарет «Пирин», пахнущих хвоей. Довольно крепкие.

Под вечер сел в баландинский поезд и, не спеша, поехали. Ночью долго, часа полтора стояли в Аткарске. Я не мог понять смысла столь долгого ожидания чего-то? Почему бы быстрей не довезти пассажиров? Отделаться от них наконец-то. Всё же, часам к десяти утра приехали в Баланду.

     Я поспешил пройти мимо элеватора к проезжей дороге, чтобы опередить других и быстрей уехать. Машины проезжают часто, но всё не в мою сторону. Через полчаса молодой парень согласился подвезти. Я с облегчением втиснул в кабину чемодан, сумку, и мы поехали.

Довольно скоро я забеспокоился, так как помнил, что нужно сворачивать налево, и всё ждал, когда же он свернет, полагая, что не вправе водителю указывать, как нужно ехать. Но всё же спросил:

— Что, сейчас новой дорогой ездят на Петро-Завадовку?
— Ты знаешь, я здесь недавно стал ездить. Думал, ты местный и знаешь, куда ехать, — сказал он без особого смущения.

       Я понял, что крупно влип, и не знал, что делать? Сойти сейчас – это надо будет возвращаться назад, а машин ни одной не видно, можно до ночи проторчать в поле. Наконец он сказал, что может высадить возле дороги, ведущей в Озерки, а оттуда недалеко и до Петро-Завадовки. Делать нечего, согласился. 

Высаживаясь, протянул последнюю десятку, втайне ожидая, что у него заговорит совесть, и он откажется от денег, тем более, завез не в ту сторону. Но он легко взял деньги, захлопнул кабину и уехал, оставив меня в чистом поле посреди дороги.

Над головой заливаются жаворонки. Знойное безоблачное небо. Ряды столбов по дороге в Озерки. Что делать? Стоять на месте и ждать попутной машины, которой может и не случиться? А так, к вечеру, может, и дойду до Петро-Завадовки. Схватил сумку, чемодан и потащил, стараясь дотянуть хотя бы до очередного столба, чтобы сделать передышку.

Не мог понять, на каком же расстоянии они стоят друг от друга? То ли 25 метров, то ли 50, и какой путь я уже прошагал? Дорога даже не проселочная, а меж хлебных полей. Видно, что машины по ней ходят редко. Уже настроился проделать весь путь пешком, досадуя на себя, что безрассудно доверился шалопаю-шоферу, надо было сразу поднять панику, пока далеко не отъехал, постеснялся, поделикатничал. Вот теперь и топай с тяжеленным грузом, который обрывает руки.
 
       Неожиданно послышалось гудение автомобиля. Я облегченно остановился. Показалась полуторка. В кузове никого нет. Шофер, немногим старше меня, остановил машину. Я забросил вещи в кузов, и сам полез туда же, в кабине занято.

Я радовался, что так легко отделался, не проделал и десятой части пути, как  догнала машина. А то могла бы и под конец пути догнать. Все-таки, мне везет.

Озерки – маленькое село в несколько домов. Мы подъехали к магазинчику, выгрузили несколько мешков сахара и поехали в Петро-Завадовку. Возле сельсовета шофер остановил машину. Я спустил вещи и протянул последние два рубля, стыдясь, что не могу предложить больше. Он меня здорово выручил. Парень улыбнулся:

— Оставь себе на конфеты. – И уехал.

Мне оставалось донести свои вещи метров 500. Пустяк, по сравнению с тем путем, который я уже пронес.

       Мой приезд почему-то решили отметить в доме Володи, моего самого старшего двоюродного брата, ровесника моей матери. Я видел его только по фотографии, и, по словам матери, чувствовал, что она была с ним очень дружна, если не влюблена.

        К нему в дом отнесли все мои подарки: мушмулу, которая добралась хорошо, бутылку чешского пива, которую открыли, и я попросил налить немного, чтобы тоже попробовать. Горчило. Не понравилось. Наше, батумское пиво, вкуснее.

       Меня, чуть ли не уговаривали, пить самогон из граненых стограммовых стопочек, и довольно скоро я опьянел. Народу полная изба. Но я никого не знаю, и мне очень скучно. Даже не могу поговорить с Володей, которого до этого никогда не видел, сейчас ему не до меня. Его жену мне не представили. Я сам по себе, словно все собрались и не по моему поводу. Ни с кем не прощаясь, ушел через речку домой.

Не знаю, как, но тетя Паша договорилась с тетей Нюрой, что две недели практики я отработаю в колхозе селе Екатериновке.

Мне было всё равно, где работать. Тем более там Костя, с ним веселее. Меня определили отвозить зерно на ток вместе с пожилой женщиной, но, когда под вечер распорядились отвезти машину с зерном на элеватор, женщина слезла с машины, сказав, что там я и один справлюсь, и пошла домой. Я не стал спорить, хотя и понимал, что придется работать за двоих.

      Дорога в Баланду грунтовая, разбитая, в сплошных ямах, засыпанных зерном. Вдоль всей дороги сидят отяжелевшие птицы, лениво поднимаясь при приближении машины. На ухабах зерно выплескивалось за борт, просачивалось в щели бортов.

Некоторые водители съезжали с дороги на поле, которое немногим  ровнее, но на дорогу, рано или поздно, приходилось выезжать. Я лежал на пыльном зерне, меня потряхивало, следил, чтобы не выплеснуло вместе с зерном.

На элеваторе большая очередь из автомобилей. Приготовился к длительному ожиданию. Но через час девушки-лаборантки взяли у нас пробу зерна, и мы поехали к яме элеватора. Еще полчаса выгружал зерно лопатой из кузова. Вернулись в Екатериновку к вечеру.

продолжение следует: http://proza.ru/2012/07/14/1052