Сонька и гора Благодать

…Асфальт кончился. И бетон кончился. Дальше узкая дорога, петлявшая, под раскаленным солнцем, меж глухими заборами из крашенного железного профиля, была утрамбована впившимся в серую землю крупным гравием, продолжая взбираться вверх всё выше и выше  по направлению к вершине горы.

   По этой дороге ступая черными резиновыми сланцами по пыльному гравию, шел путник – мужчина среднего возраста одетый в шорты и оранжевую майку-безрукавку.

 …Средний возраст это как раз то прекрасное время, когда субъект всё ещё полон сил, но уже не совсем молод. Когда дети его выросли, но не до той степени чтобы рожать ему внуков. Когда он вполне ясно понимает, что вершин своих уже достиг, и иногда не особенно-то сожалеет о том, что эти вершины оказались гораздо, гораздо ниже амбиций его юности….

  Путника звали… Владимир. Да, точно – Владимир! Ему было очень жарко, и этот подъём был для него самым настоящим испытанием.

   Высокие заборы самых разных конструкций, вдоль которых он шел, оберегали сытой покой этих небольших, но стильных коттеджей.

   За одним из них, а именно за желтым забором слева внезапно послышались резкие удары и стук упругого теннисного мяча. …Кто-то мог себе позволить иметь здесь корт за забором и красивый аккуратный домик с колоннами, как в ненашем Белом доме, с балкона и верхних окон, которого наверняка, далеко-далеко, видно безбрежное, огромное синее Чёрное море.

  В обрамленной мрамором аккуратной клумбе вдоль этого забора росло яблоневое дерево с одиноко висящим на нем крупным краснеющим яблоком сильно похожим на бутафорское. И толстая виноградная лоза, которая вылезая страшной корягой из земли, разрасталась плотным навесом поверху забора, скрывая в своей листве тёмные кисти зрелого винограда.

  Кованый чугун на воротах и калитке. Завитушки на табличке с адресом. Сияющая словно настоящим золотом дверная ручка. В тенистом дворике, под этим шатром разросшегося по решетке винограда, стояло дорогое, очень дорогое, слишком дорогое для зрителя авто, - ценой равное стоимости средней московской комнаты в коммуналке. Но людей видно не было, только стук теннисного мяча и невидимая беготня легких спортивных ног. Путник равнодушно воспринял эту реальность и двинулся дальше.

  Кончился гравий. Дальше проселок уходил в лес. Не тот привычный лес, который окружает и скрывает вас равномерно со всех сторон на чуть холмистой земле или равнине. А лес в горах, когда ты параллельно всем деревьям торчишь вертикально на крутом склоне. С одной стороны дороги земля круто уходит вверх, а там непроходимый кустарник и толстые стволы деревьев, кронами своими закрывающими небо и непонятно, где же там эта гора кончается. С другой же стороны дороги земля также неизведанно резко обрывается вниз и оттуда навстречу лезут другие стволы, которые также возносятся вверх и закрывают всё вокруг и накрывают тебя сверху, да кроме того просто страшно подходить к этому краю, который уходит бесконечно непроглядываемо вниз.

   Но временами, между этими деревьями, растущими снизу, попадается просвет, и открывается захватывающая перспектива волнистых гор в дымке. Над всем этим сглаженная верхушка самой высокой горы, с зелеными альпийскими лугами, снегом, облаками, небом. И подрезающая эти горы сбоку как стекло - гладь моря.

  К звукам леса – потрескиваниям, шуму раскачиваемых ветром верхушек дубов, стал примешиваться непонятный гул. Володя крутил головой, не понимая его источника.

  На полянке, почти такой же, как на конфетах «Мишка косолапый», свалено дерево. Медведей вот к счастью пока не было.
  В заросшей дальней части поляны в кустах укреплен разрезанный вдоль толстенный дубовый ствол на подставках. На внутренней стороне вырублены слова Леонова о том, что лес издревле не только кормил нас, но и был нашим защитником.
А какого Леонова? – думал Володя. Космонавта что ли?

  Темнело. Гул усилился. Гавкнула несколько раз собака. Снизу на дорогу вскарабкалась явная забавная лохматая помесь бультерьера с чем-то ещё, не особенно агрессивным и вполне миролюбивым. Она помахала хвостом и тявкнула ещё раз.
 И на дороге появился всадник….

  На черной, естественно, лошади! Он был огромен. На голове у него, на фоне верхушек деревьев  и вровень с ними, была треуголка. Камзол. Мушкет. Капитан пиратского судна – это уж точно!

  Володя офигевал! Чтобы скрыть свой страх он на всякий случай спросил у пирата, - Что это за бревно?
- Да-а… был у этого леса защитник… - тяжело вздохнул Капитан, - теперь вот уж нет его…

  Дальше Капитан рассказал о лесничестве, которое было здесь ранее, потом стал жаловаться на тяжелые времена, которые наступили не только для леса, но и для всей страны. Привел статистику о том, что сейчас, в среднем, на каждого жирного чиновника, чтоб только его прокормить, пашут двадцать пять работяг. Рассказал о своих кораблях, что разбросаны по всему миру и не все ещё ушли на металлолом, уцелев от ловких афер приватизаторов. И ещё много сказал разных умных и правильных слов, рассуждая о нашей общественной безопасности.

   А Володя всё это время смотрел на его ботфорты и представлял, что если на него - Володю, сейчас наступят, то будут видны, лишь руки, ноги в сланцах и голова. Церетели, в общем, пока далек от этого яркого образа.

 Поняв, что он нисколько неинтересен, Капитан вдруг резко развернул лошадь, поманил собаку и поехал прочь. У поворота он молвил:
- Гора сия называется - Благодать. Спаси этот лес и эту гору…, и эту страну заодно! Без тебя они погибнут.
  И исчез…. Толи попросил? Толи приказал? Черт его знает!
Собака продолжала стоять, улыбаясь, и махая хвостом.
- Если лошадь нужна будет, свистнешь! – неожиданно сказала собака, клацая зубами.
Раздался звон, хлопок и собака тоже исчезла.

- Это что-то! – думал, качаясь, Володя, щупая свой лоб. - Это уже не акклиматизация, а конкретные глюки, жар, бред, паранойя!

  И тут в очередном просвете, он увидел,  откуда именно шел гул, его источник. Он увидел огромную пещеру под противоположной горой. Оттуда шурша, вылезал дракон. Многоглазый дракон! Глаза светились и ощупывали лучами все кругом. Все кругом гудело и тряслось от страха. Глаза, глаза, глаза по всему телу, а против каждого ряда глаз – разноцветные крылья, крылья, крылья.

  Дракон плавно обвил гору и начал её сдавливать, душить. Гора застонала и женским нежным голосом запричитала:
 – Володечка, спаси меня милый, чистый! Благодать - имя моё!
  А из огромной норы, без конца всё ползли и ползли новые глаза и крылья, и их лучи всё шарили вокруг.

  Володя как человек действия оглянулся – Что же делать-то? И с удивлением обнаружил, что стоит он не возле какой-нибудь коряги или пня древнего! Из земли торчал большой двуручный меч дамасской стали, между прочим! Володя ахнул и развел от неожиданности руки. На лезвии меча была выгравирована надпись – «Володька, спасай Благодать!» и подпись – «Кап-два Советского Пиратского флота». Взявшись двумя руками за гарду – это такая крестовина у рукояти, - он с трудом выдернул его из земли.
  Гора уже хрипела – Во-ло-кхы-кхы-де-дечка…

  Но, как, же он будет биться с тварью этой гнусной и здоровенной? Как сможет? Как осилит?
   И тут он вспомнил о русскоговорящей собаке…, или о лошади…? Точнее о них обоих! О том, что свистеть надо! А свистеть громко он никогда не умел. Так… сложив губы трубочкой или язык загнув к верху к бугоркам за верхними зубами. Но это какая лошадь, услышать может такой художественный и тонкий свист? Ни одна порядочная лошадь на это даже ухом не поведет! А тут нужен не просто конь, - а богатырская лошадь!

  Тут всякие ненужные рассуждения стали уже, ни к чему, не до них было, некогда, так как гора уже была стянута наподобие песочных часов и дух свой последний испускала. Сунул Володя всю пятерню в рот - Была, не была! И как дунет! И раздалось сипение, будто колесо машины пробили. Тогда прижав меч к груди, сунул он в рот все десять пальцев и как…!
  Раздался такой свист! Что сам Володя оглох и лишь тонкий звон продолжал звучать у него в голове, в мозгу.
   Радостно, приветливо, как болельщики-фанаты затрепетали листочки. И из облачка выскочило животное, с копытами, крыльями, гордо подогнутой головой и по радуге устремилось к нему. Вытащил Володя пятерню изо рта. Вынул на всякий случай другую…, чуть пасть себе не порвал при этом, пригляделся внимательно. Похлопал по ушам своим, чтобы зрение себе вернуть и слух тоже!

 - А не лошадь это была!!! О как!
   Конь это был! Крылатый конь! Самый настоящий! В мгновенье ока оказался он рядом и Володька, неожиданно даже для самого себя, ловко запрыгнул на него и тут же по его шортам, футболке-безрукавке, сланцам, рукам, шее, голове, словно короста какая пошла. Щекотно так. Точно изморозь зимой по окну! Узорами! И всё утолщаясь! Укрепляясь! И превращаясь в латы на груди, в кольчугу кованную, поножи, в шлем.
- Эх! – воскликнул Володя таким адским голосом, что вся заложенность в ушах разом прошла, дальнозоркость в разы увеличилась, а дубы вековые разом наклонились в стороны, почуяв силу немеренную, убирая макушки свои и освобождая площадку для вертикального взлёта всадника диковинного.

  Указал он мечом на дракона. Крикнул – Оле! Вперед Россия! Ругнулся даже благим матом. Ну, для острастки. И устремилась лошадь…, конь точнее, к противнику. Понесла!  Прямо на спину ему приземляясь. Все глаза гада и свет, бьющий из них, мигом сфокусировались на одной точке - на всаднике. Как прожекторы в Ленфильме…, или в Мосфильме… и в XX веке Фокс тож.

  Стал с сочным хрустом рубить направо налево Володька и сшибать эти фары-глаза гадские и подрубать диковинные крылья цветные. Ослабил хватку дьявол и стал обратно с шипением в нору заползать. Удирать, значит. А Володька знай, рубит как мясорубка или как блендер импортный. Кругом ошмётки, глаза из орбит вылезшие, кусочки век с ресницами, да лоскуты крыльев радужные, чешуя, кровь течёт голубая (какая же ещё?) – в общем, салаты всякие! Вот уже башка назад в пещеру юркнула, рубанул напоследок воин наш и рассёк тому ворогу ноздрю. Напополам! Заметил при этом номер на шее, под башкой, на цепи золотой висит, с цифрами какими-то…. И буквами - «АМР»….  Рубанул напоследок ещё и по цепи, но не попал, не достал чуток, самую малость. Захлопнулась пещера с визгом изнутри крышкой бетонной, тефлоновой, нержавеющей, пуленепробиваемой и ударостойкой. По этой двери двинул он пару раз мечом, на всякий случай. Но звук уже такой глухой был! Как литая! Цельная. Намного толще люка канализационного будет! И на мече даже две зазубрины глубокие сразу затупили остриё.

   Володька дышит тяжело. Весь в горячке боя. Под кольчугой пот по всему телу плескается, льёт и по всем местам разом разливается.

   Конь кругами ходит. В пене. Драчливый конь такой оказался, с норовом.  Конь-огонь. В дверцу лбом конь стучит. Был бы рог – вот точно пробил бы! Но пустота не за дверцей, а скорее в конской голове послышалась.

  Тогда направил Володя коня обратно на Благодать. А гора-то - расцвела разом. Благоухает запахами лесными. Нежная вся такая к Володе, доступная. Птицы небесные песни поют победные. А вот солнце почти опустилось уже. Оно солнце строго в этом отношении, точно по графику.

  Спрыгнул он, Володька. Отпустил коня по радуге обратно в облачко. Тут же исчезли кольчуга-поножи, вся короста эта, также как появились – узорами и со щекоткой. Воткнул меч в землю и стал меч эвкалиптом молоденьким, заколосился подсолнухами.

  - Спасибо тебе добрый молодец! - послышался снизу, сверху, - отовсюду женский голос, такой удовлетворенно благодарный, - Спас ты гору Благодать! – а сверху, с неба, как гром ещё и прогремел голос Капитана, - А-атлично! Красава! Так держать! Можешь теперь идти себе с миром, не боятся налогов, гаишников, чиновников, прочей сволоты и спать всегда спокойно….

  Бац! Ещё миг, а вокруг-то уже во всю ночь и лес окружили, и ни черта лысого  не видать! И думает теперь наш вспотевший Володя, - Вот ёлки-моталки! Как же выбираться-то отсюда буду?

  Видит во тьме  он пять дубов в ряд и тропинку под ними замечает. По ней вниз пошел осторожно, не спеша. А сланцы по камням скользят. А плети ежевики, у которой колючки как пила цепная, за руки-ноги цепляются. И палки никакой вокруг не видать. Осторожнее-осторожнее, Володя! Но не удержался, соскользнул все же, на одном повороте. И полетел в ежевику! Страсть! Но немного летел. Быстро приземлился. Оцарапался, конечно! Но не очень. Бывало с ним уже такое, и страшнее и дольше. И продолжительнее.

  Спустился он с горы в дом, в котором в гостях остановился, в огромную квартиру с множеством комнат, высокими потолками, огромным самодельным и неутвержденным балконом метров квадратных под сто, и постоянным неиссякаемым притоком гостей. А там его уже потеряли! Да-да.

- Ну, и где ты был?
- На гору лазил, …Благодать.
- Какую гору…? Неужели так здорово?
- Ну, гора тут у вас над вами. Благодать называется.
- Благодать??? Никогда не слышали….

  Ну, да! – думает Володя, - Вот кому теперь расскажешь? Они про Благодать не слышали, а если порассказать больше? Полностью раскрыться? О собаках говорящих. Упсс…. Начал было…
Взрослые не поверили.

  ...Но второклассницу Соньку было не провести! Она так внимательно выслушала Володин рассказ до самого конца. И ни разу не перебила.…

   Сонька была дальней родственницей Володи, внучатая племянница его жены. Когда Володя увидел её в первый раз в жизни, то сразу понял, что она… - реинкарнация его тёщи! Не иначе! Точно!

   Тот же скептический прищуренный взгляд серых глаз за толстыми линзами очков! Тот же профиль, тяжелые прямые волосы! Та же манера терпеливо всё выслушать, а затем разнести всё в пух и прах на основе марксистко-ленинской идеологии и незабвенных постулатов ленинского университета миллионов!

  Какие ещё нужны доказательства, чтобы понять это путешествие души и образа?

 И их знакомство – так себе, всего лишь – просто продолжение давным-давно начатого однажды разговора.

  Тогда, при первой их встрече, обе стороны, Володя и Соня, сразу, не обсуждая, приняли это условие, это обстоятельство, как догму, и, не теряя времени не повторяясь, ведь с прошлым давно уже и так всё ясно, двинулись дальше. Только вперёд!

  …Выслушав, она сделала паузу, хмыкнула, поправила очки и совершенно серьёзно произнесла:
- Ну, про драконов, допустим, я уже кое-что знаю! Но где эта благодать-то?
- Так вот, от вас как выходишь, вверх к коттеджам идет дорога! Эта гора и называется Благодать.

  И тут же по-детски Сонька захныкала, - Ну, расскажи мне ещё чего-нибудь! Сказку, какую!
- Какие сказки? Я никаких сказок отродясь не знаю и никогда не рассказываю! Это со мной сейчас произошло! На самом деле! Вот только что! Видишь – ободранный весь. Вот локоть – полюбуйся!

  Сонька опять стала серьёзной и, взяв его за локоть, заглянула в глаза - Давай вместе туда сходим, покажешь мне драконью пещеру!
- Ну не сейчас же? Ночь уже! И вряд ли тебя со мной отпустят. Давай Соня спать иди, завтра посмотрим – утро вечера….

  Спалось действительно спокойно.

   На следующий день все женщины  в доме, разом куда-то засобирались.
   Ну, это обычная курортная тусовка, Типа… я одену это, а ты вот это, только, то платье не одевай я уже в нем сфоткалась и выложила в Одноклассниках, потом пойдём в центр…, в ресторан…, на набережную…, прогуляемся на теплоходе и проч.

  Это всё означало, что взрослые солидные женщины, тётеньки можно сказать, вмиг превратились в юные изящные флиртующие создания, готовящиеся сегодня пойти на танцы, на бал….  Т.е. переведя это на язык мужчины среднего возраста - всю толпу придется ждать до самого вечера. Однозначно!

  Кто-то из гостей выбросил за дверь на лестничную клетку полиэтиленовый пакет с останками арбуза, дынь, персиков, клубники с немым призывом и намеком, сразу ко всем, отнести это куда подальше.
- Пойдём к драконьей пещере! – просила Соня Володю.
- Не, не могу! Мы в ресторан собираемся. Пойду я лучше мусор выброшу! – сказал Володя и стал надевать сандалии, которые почему-то в магазине назывались «открытыми кроссовками».
- Мама, я пойду дяде Володе мусорку покажу! – крикнула Соня матери и выскользнула вслед за ним за дверь.
И дверь захлопнулась…

  …На ней было розовое платьице из такой же ткани, из которой обычно шьют взрослые мужские майки. Так себе - плечики и сплошной кусок ткани, колокольчиком и две худющие загорелые ножки с большими коленками торчащие снизу. Тяжелые волосы собраны в хвост, на голове  резинка с тряпичным цветком и сандалики.

- Ой! Я пойду, другое платье одену! – вдруг сказала она шепотом в тени лестничной клетки на первом этаже, видимо заразившись общей женской страстью к переодеваниям.
- Зачем другое?
- Это слишком короткое. Мальчишки будут подглядывать.
Действительно, когда она наклонялась, виднелись белые трусики.
- Слушай, я сам выброшу, мне объяснили, где эта ваша помойка. Потом… мне кажется… мальчишкам в твоем возрасте и младше это неинтересно, а более старшие тебя никак не воспринимают, только как маленькую девочку, даже не замечают наверно.
- Ага-а-а! Знаю! А вот Витька из соседнего подъезда?! Он…. Он…. Он обязательно заметит!
- Кто этот твой Витька? Опять Одноклассник? Ладно, иди, я сам схожу!

   Сонька переборов вдруг себя, и одолев вирус переодевания, оттягивая подол платья вниз, ринулась следом.

  Мусорка оказалась совсем не там, где предполагал Володя, не вниз, а как раз наоборот вверх по дороге, так что, присутствие Сони было отнюдь нелишним.

  …Они стояли и заворожено смотрели на море. Соня стояла на фундаментной плите, держась за металлические прутья забора. Там прямо над зарослями ежевики, над деревьями, крышами домов, мимо башен и дворцов совковых сочинских санаториев,  а так же более современных стеклянных аквариумоподобных хайтековских отелей нового времени открывался отличный классический вид.

- Какое оно…, - Сонька сделала вдох, будто ей не хватает воздуха, и захватывает дух, - Огро-о-омное!
Володя, стоя позади, держался за прутья одной рукой.
- Послушай, пока они соберутся в этот свой ресторан, мы как раз успеем слазать на гору и вернуться обратно!
- Ура! Ура! Ура! Мы увидим драконью пещеру! – закричала Сонька и, развернувшись, прыгнула ему на руки.

  И они пошли вверх. Выше и выше по вчерашнему Володиному маршруту. Когда вошли в лес и стали карабкаться в гору, Володя нашел ей крепкую палку, объяснил, как пользоваться ею, если не удержишься на склоне – сесть верхом и тормозить всей массой, а руками тащить вверх. И приказал идти впереди по узкой тропинке, чтобы сзади контролировать её движение и не упустить ребенка куда-нибудь с обрыва.

  Сонька была похожа на сказочную фею или хоббита. Маленькая - ниже кустов по сторонам. С длинными - по пояс, почти распущенными волосами, ярким цветком на голове и посохом в руке.

  Внутри леса дубы стояли далеко друг, от друга образуя верхушками сплошной навес. Стоя в этом огромном зале с колоннами, Сонька спросила, есть ли здесь звери.
- Ну, шакалы точно есть! Зайцы, лисы. Может ещё волки и медведи! Знаешь…, я по телевизору видел, что шакалы не нападают на тех, кто выше их и дети аборигенов всегда палку на голову ставят, чтобы быть выше.
- Дай мне руку!
…И они пошли дальше, взявшись за руки. Дорога была здесь широкой. Видны были следы человека. Дырки от скважин, метки, столбики, заборы в самой начальной стадии возведения…  –  видно пытались освоить этот лес, вырубить, не дожидаясь олимпиад, пока цена на сочинскую землю выше всех разумных пределов.

Первая волков заметила Сонька.
- Волки! – и она присела, показывая пальчиком в сторону.
Володя присмотрелся – и действительно! Вдали на пригорке были видны будто бы силуэты двух волчьих морд, обращенных друг к другу. Одна – чёрная, другая – серая!
- Точно!
- А что они делают? – спросила Сонька шепотом.
- Не видишь? Разговаривают!
- А о чём? Да ты сядь, сядь, а то нас заметят!
- Не знаю о чём, Сонь! Далеко больно, не слышно и по губам не понять! Может нас обсуждают…? Кто вкуснее. Кого первым съесть. И как.
Володя пожал плечами и присел. Сонька поставила палку себе на голову.
- Пойдём отсюда! – попросила Соня.
- А как же драконья пещера…?
- Пойдем, а? Быстрее!
- Пошли! В следующий раз…
  И держась за руки, они пошли обратно. Сонька всё время держала палку на голове, и кончик её был гораздо выше головы Володи.

- Сорви мне яблоко! – попросила Сонька у буржуйского забора.
- Нельзя, Сонь! Оно последнее. Последнее - даже мент не забирает. Никогда. Правда не знаю,… распространяются ли на полицию все эти прежние поговорки и пословицы….
- Ну, хотя бы виноградику?
Володя стал тянуться к кистям.

Потом они стали обдирать ежевику у дороги.
- Ты мне, мне сорви! – требовала Соня.
- Ну чего же ты? Сама рви! Вон смотри, какая черная! – говорил Володя, пихая спелую ежевику горстями себе в рот.

  Потом они срезали дорогу, и зашли на детскую площадку.
- Надо вымотать ребенка, – думал про себя Володя, - чтобы сил не осталось, и домой захотела, - и заставил её несколько раз перелезать лестницу туда и обратно, приседать, карабкаться по канату, подтягиваться на турникете и, вися на нем поднимать коленки к груди.
  В перерывах Сонька качалась на качелях. А Володя, чувствуя себя физруком, сидел на скамейке и, вспоминая своё армейское прошлое, выдумывал новые каверзы для физического изнурения малолетней.

  За этим их и застали две молодые мамы, появившиеся на площадке со своими дошколятами. Мамы были вполне ничего. Особенно одна из них. Есть, конечно, немного лишнего…. Ну это на любителя. Поколение пепси и МакДональдса. -  Раза в два моложе Володи.

  Мамашки поначалу так приветливо и заигрывающее улыбались. Но когда Владимир с Сонькой, сразу не замечая их, засобирались, - тут, же что-то заподозрили! Что-то неладное и жутко преступное! И сейчас нещадно преследуемое и стерилизуемое, в отношениях между этим взрослым мужиком и этой несовершеннолетней. Это было прям, написано на их лицах - БОЛЬШИМИ БУКВАМИ!

  - Вторая смена! – сказал Володя Соне, вспомнив любимое кино своей молодости, -  Пойдем, а то нас опять потеряли! Освободим площадку!
А мамы… так… так смотрели им вслед…! Так смотрели…! Может это от зависти…? Или ревность! А Володя шел и беспечно, по-взрослому о чём-то болтал с Соней.

  Через пару поворотов по узким обросшим зеленью лестничным маршам, они встретили беременную кошку. Та лежала плашмя на теплом бетоне. Живот с торчащими и набухшими розовыми сосками у неё был настолько огромным и растянутым, что казался лысым. Она кимарила  зажмурив глаза, и откровенно балдела. Сонька гладила её.

- Скоро родит. У неё там котята, – сказал Володя.
- А когда скоро?
- Может сегодня вечером или завтра. Скоро!
- А давай подождём! – Соня пыталась нащупать в животе кошки котят и пересчитать их.
- Родов? Не! Пойдём!

   Вернулись они вовремя. Вечерело. Дамы как раз собрались. Володя отказался идти с ними, предоставив полную свободу действий. Карт-бланш….

  …На обратном пути в Москву, гаишники не замечали летящего в авто Володю. Они то сворачивали свою мошенническую теле-видео лазерную аппаратуру в тот момент, когда он пролетал мимо, то очень кстати отворачивались. Командор не обманул. Правда «письмо счастья» все равно пришло. Догнало. Но одно дело заплатить в сберкассе триста рублей. И совсем другое, когда тебя прессуют в машине ДПС, упирая в то, что сейчас у тебя навсегда заберут права к чёртовой матери, а может даже расстреляют вот тут возле капота, если ты не «договоришься» и не отдашь последнее этим полисменам с рогами под фуражкой!

  А так… на память, на казенной бумаге, в конверте, даже осталась документальная фотография, где ты на юге летишь на своей ласточке! И счастливые воспоминания о приключениях с Сонькой на горе Благодать…

ValDao 2011