Лёха-Лопоух

Молодой вампир по прозвищу Лёха-Лопоух лежал на холодной земле, тоскливо глядя на светлеющее ночное небо. Он не мог встать: осиновый кол крепко пригвоздил его к земле, пронзив насквозь его кровожадное сердце. Отрубленная голова откатилась от тела на добрых полметра. И всё же в ней всё ещё копошились мысли.
«Надо срочно что-то придумать, думал Лёха-Лопоух, не очень-то приятно быть разобранным на части, да и ночь подходит к концу, а рассвет, чёрт его подери, никто пока не отменял». Быть пронзённым насмерть тысячами копьями-лучиками утреннего Солнца, ему, разумеется, не хотелось. Слишком мало он пожил на свете, слишком мало попил чужой кровушки. Вдалеке заголосил петух. «Дерьмо! Надо срочно что-то придумать. Но что?.. Шевели мозгами, думал Лёха-Лопоух, шевели мозгами. И надо же было так вляпаться. Ну, если только я встану на ноги, ох, не поздоровится тогда этим охотникам на вампиров. Надо только что-то придумать, срочно».
Пошевелиться ни коим образом  он не мог – проклятый кол парализовал тело. Ну, разве что мог поморгать глазами, открыть-закрыть рот и пошевелить ушами... «Эврика! – обрадовался Леха-Лопоух – Ушами! Конечно же». Из последних сил он начал махать своими далеко не маленькими ушами, словно птица крыльями. Медленно, но верно голова поднималась над землёй. Ура! Подлетев к своему телу, она крепко вцепилась в осиновый кол зубами, и выдернула его ко всем чертям. Затем голова пристроилась на своё законное место и приросла тут же, будто её никто и не отрубал.
Вдалеке вновь заголосил петух. До восхода Солнца (самого великого и безжалостного убийцы вампиров всех времён и народов) оставались считанные минуты.
Леха-Лопоух схватил окровавленный осиновый кол и с наслаждением облизнул его. Кровь приятно обожгла язык. Сила уже начала возвращалась к нему. Теперь он – охотник на охотников на вампиров. «Ну и удивятся же они, увидев меня!» - подумал Леха-Лопоух, громко рыгнул и побежал искать укрытие, чтобы хорошенько отоспаться до следующей ночи…