Гл. 7. Случится - не случится

- Мы пройдем под обрывом, но над оползнем, и пересечем обрыв поперек,  огибая вершину. К тропе есть проход. Она неизвестно в каком состоянии, давно я тут не был! По тропе надо пройти метров двести. Это и есть лавинообразный участок. Вы сами только что видели лавину. Тропинка выведет нас к гряде, а уже по её гребню пролегает самый короткий и уже безопасный путь к селению Екетиш. Дойдем за семь - восемь часов, до темноты. Это быстро, но прямо перед нами - самый опасный участок, - негромко поясняет дед. 

- Главное, чтобы на наши головы не посыпались вдруг с вершины камни. Они сметут нас, и будет нам "быстрый" Екетиш! – с иронией смотрит отец на дедушку.

Дед невозмутимо кашлянул:

- Всё в руках Всевышнего! Я совершу молитву – и с нами ничего не случится, - я тут ходил множество раз, помолясь Аллаху. Бывает камнепад - до перехода и случается сразу после перехода. Но никогда - во время перехода!

Я неверующий, но словам деда почему-то доверяю абсолютно!

- А если и случится, значит, мы - очень большие грешники, не так ли? – с иронией вопрошает отец. Он тоже неверующий и любит пошутить. У него с дедушкой случаются дискуссии. Сейчас шутка вышла мрачноватой, - или это будет означать, что мы просто сваляли дурака, послушавшись тебя! Утешает лишь одно – сваляли в последний раз.

Мы переглянулись: юмор обычно подбадривает и помогает избавиться от нерешительности, но только не сейчас.

- Если прогневить Аллаха, тогда - случится! – сердито парировал дед, - нам надо спешить. Если Игорю станет хуже, мы не сумеем переправить его через опасный участок. Вот о чём надо думать. Я хорошо знаю это место. Здесь каждый вынужден будет преодолевать препятствие в одиночку.  Игорю как-нибудь поможем.

- А как же они? – кивнул в нашу сторону отец. – Они же впервые в горах! Может, им станет страшно?

- Всё внимание надо обратить на Игоря. А у этих - всё в крови, пройдут и даже не успеют испугаться.

Мы внимательно слушаем, и я ощущаю неприятный холодок в животе.

«В крови» - означает - «гены, которые автоматически сработают». И не дадут сорваться в пропасть. Вернее, должны не дать.  Не знаю, как там гены и кровь горских предков, бегущая в наших жилах, но тревога уже ощутимо гложет сознание.

Тянет смотреть в пропасть, перспектива которой  засасывает взгляд, как в прозрачную воронку.

Когда вокруг так много перевернутого пространства, устремленного далеко вниз, нутро прошивает чувство неуверенности, потери опоры, столь привычной глазу в обычной жизни - в виде всегда плоской тверди.

Напряжением чувств и мысли я пытаюсь уразуметь: случится с нами что-нибудь дурное на переходе или не случится?  Наверное, это в голове не только у меня.

Мы уже проходили курс теории вероятностей, и мне известно, что существует математическая зависимость между закономерным и случайным. Как поведет себя данное соотношение в нашем случае?

Отец мне рассказывал, как однажды, когда мы гостили у дедушек-бабушек, взрослые слегка выпили и расслабились, после чего мой родитель, у коего в руках почему-то оказалось старенькое дедово охотничье ружье, вышел проветриться в сад, где как раз я, пятилетний, забавлялся, гоняясь за бабочкой.

Отец, отерев одноствольное ружье от паутины,  целился - то в яблоко на дереве, то в воробья, а потом зачем-то направил ружье на меня и позвал по имени. Я отозвался, и мы глядели друг на друга, улыбаясь.

Это могло быть моей последней улыбкой.

- Я, бездумно балуясь, собирался нажать на спуск, зная, что ружье не заряжено, но будто чья-то рука тихо легла мне на плечо и в голове слабой искрой промелькнуло:

«Это можно делать, а можно не делать. Не делай – чем чёрт не шутит». И кто это мне мог прошептать, чей голос? Быстро так – одно мгновение.

- Баловство моё было дурацким, прямо скажем. Я отвел от тебя ствол и, подняв его вверх, нажал на спуск. Вместо ожидаемого мной слабого металлического щелчка, раздался неожиданный выстрел. Картечь прошила листву старой высокой груши. Ружье чуть не выпало из моих рук – я никак не ожидал такого поворота событий. Хмель мгновенно покинул меня. Я находился в шоке. На выстрел сбежались все.

На взволнованные расспросы я отвечал, что нашёл ружье среди хлама в подсобке и там же в старой охотничьей сумке деда взял патрон, зарядил и решил проверить исправность ружья.

Все галдели, обсуждая мой поступок. Я смирился со всем, что нехорошего говорили обо мне в этот момент, совершенно ясно осознавая, что могло сейчас произойти.

- Но ещё больше  меня потряс взгляд твоего дедушки, молча стоявшего рядом. Повернув к нему голову, я будто споткнулся. Так бывает, когда в темноте вдруг напорешься на натянутую верёвку. Ну и ну!

Дед заложил руки за спину и немигающим взглядом осуждающе смотрел на мой разом вспотевший лоб – он читал меня, как открытую книгу.

- А ведь в армии учат, инструктируют до полного, как говорится, безумия: никогда, ни при каких обстоятельствах (кроме как в бою) не направлять оружие на людей.

Соблюдение этого золотого правила исключит всякую, самую нелепую случайность. Однако правило это нарушается периодически - ещё как направляют!

И мне тоже пришлось быть свидетелем того, как в итоге срабатывает та самая закономерность – случается! Но об этом - в другой раз.


(продолжение http://proza.ru/2012/05/27/123 )