Я возьму твою боль

    Она перевелась в их институт из какого-то города Велижанска…. По семейным обстоятельствам. Опоздала почти на месяц. Опоздала и на первое занятие.
    Тихонько войдя в аудиторию, прикрыла дверь. Но тихонько не получилось: как выстрел,  щёлкнула дверная ручка, и все,  словно по команде, тут же  обернулись.
- Разрешите? – обратилась к преподавателю.
- Разрешаю.   Садитесь.
Она присела на свободное крайнее место в последнем ряду. Рядом с Игнатом.
- Здравствуй! – оглядевшись, шепотом обратилась к нему.
- Привет!
- Нелепое существо, - сразу же отметил он своим  намётанным взглядом.
    Её  полноватую  фигуру никак не украшало платье, синее, в крупную клетку с коричневой полосой.  Большой воротник с длинными заострёнными углами. Казалось, бабушка наспех вытащила из сундука прабабушки  первое, попавшееся, и отдала внученьке. Но была хоть талия, подчёркнутая узеньким ремешком.
На круглом лице круглые, как пенсне, очки! Но зато глаза…  зелёные, распахнутые, в обрамлении пушистых ресниц. Никакой  косметики на лице, будто она  только что умылась и находится у себя дома.
- Меня зовут Гера… - на всякий случай прошептала она.
- Ну вот, и имечко ещё досталось, - Герасим, а что? Звучит….    Гера так Гера… ему то-что…

    В Игнате на сей момент ничего не выдавало студента. Он чист: ни ручки, ни тетрадей… только мобильник на столе.
Гера же, напротив, стала внимательно слушать историчку, что-то торопливо записывать;  очки  то и дело сползали на маленький носик, и она тут же пальчиком усаживала их на место.
    А он сидел и гипнотизировал взглядом преподавателя. Просто так.
Ей лет 35, всегда строго одета. Костюмы, как правило, пастельных тонов. Гладко зачесанные пшеничные  волосы, собранные сзади в какой-то веер. Но никогда не отменяла туфель на шпильках.  Студенты уважали её за строгость и справедливость.  Любила  свой предмет, казалось, знала всю историю человечества  наизусть ещё до зарождения самого человечества.

    И вот Игнат, сложив руки на груди, вальяжно сидит откинувшись на спинку сиденья и  не сводит с неё своих карих глаз. Он – единственный сын в семье. Обожаемый. Можно сказать, ему повезло со счастьем при самом рождении. Удача всегда  оберегает его от всяческих  перипетий!  Вот  и на экзаменах достаётся билет, на который он всегда мог ответить?! А ведь и конспектов почти не ведёт.
Характер лёгкий, благоразумен. Вот и сейчас, расставшись  со своей белокурой Лялей, недолго переживал. Может, просто любовь закончилась? И он, сама разухабистость, готов обласкать всех девчат из института.
 
А  Гера старается…. Пишет, перелистывает страницы. Молодец!
- Пиши, пиши, - улыбаясь, подумал Игнат, - может и мне сгодится.
    Дальше по расписанию лабораторная практика. Взяв свой телефон, он стремительно вышел.
Гера, прихватив  тетрадки, тоже же покинула аудиторию. И растерялась. Куда идти? Топчется на месте, придерживая пальчиком очки на носу, поворачивает голову в поисках Игната, единственного знакомого. А тот стоит у окна, оживлённо болтая по телефону. Заметив её, родилось что-то наподобие жалости - она напомнила птенца, выпавшего из гнезда, такого же беспомощного - тогда, давно, ещё в детстве. Подкравшись, его  схватила огромная рыжая кошка и наутек. Маленький добрый Игнаша просто застыл от ужаса, и ещё  долго-долго  стоял в ушах  этот тонкий пронзительный писк крохотного воробышка. Зато навек и  невзлюбил кошек.
- Ну, что, Герасим, пойдём? – сказал он, дружески приобняв её за плечи.    -  Расслабься….
- Герасим… да ещё такая фамильярность! -  она хотела, было, рассердиться. Но, вспомнив про своё одинокое положение здесь, мигом передумала.
Так весь день Игнат и патронировал её.


Дома Геру ждала бабушка.
- Ну, как? – спросила она с тревогой в голосе.
- Да нормально всё. Хорошая группа, хорошие преподаватели.

Они жили вдвоём в небольшой  двухкомнатной квартире, в которую только что переселились после переезда сюда, в Невельск. Трепетно ухаживали друг за другом. Обе любили цветы, особенно герани. Вот на окнах пока только они и были, бережно перевезённые из Велижанска….  Гера помнит, как мама ласково называла её: -  Геранечка ты моя, Геранька…  как же давно это было….

    А вот уснуть сразу никак не получилось. Ворочалась, ворочалась,…  взбивала кулаком подушку. Мешали складочки на простыне, то и дело расправляла их. Подушка, как камень,  давила на голову. Потом переложила её на другую сторону кровати, в ноги. Вспомнила, что в таких случаях надо успокоиться и слушать ....тишину. Так, незаметно для себя и уснула….
Обрывками снился сегодняшний учебный день, суета, волнения,  Игнат… Проснувшись, - опять Игнат?

Выглянув в  окно, зябко поёжилась: хмурое, серое  утро. Небо, как слоёный пирог, - непроницаемо. Ветер гонит  серые тучи, раздирая их в клочья, сгибает почерневшие,  молоденькие, мокрые тополи. Повисшие на ветвях прозрачные капли слетают мелким дождем. Кажется,  из последних сил цепляются черешками пожухлые одинокие листья.  Ни одной прорехи, откуда бы могло выглянуть  солнце…. Люди, сгорбившись, укрываются от ветра капюшонами, воротниками. Осень…

    Попив кофе с бутербродом, проглотив аскорбинку, как настаивала бабушка, поспешила на трамвай. В трамвае полупусто. Ей нравился его ритмичный ход по рельсам: как будто в поезде  едешь в дальнее путешествие.. Кто-то дремлет, кто-то просто сидит в раздумьях...

    Вот она   спешит по коридору в надежде  опять сесть рядом с ним, Игнатом.
А он уже за столом изучает какой-то журнал так же  в последнем ряду, с краю, как и вчера. Но на свободном месте, рядом, лежат две книжки. Это обозначает - занято….
 Её сердце обожгло, как  кипятком! Горькая обида заныла внутри: почему?!
Сделав вид, что его не заметила, она прошла мимо.
- Герасим, ты куда?! – раздалось вдруг ей в спину…
Оглянувшись, увидела, что Игнат показывает рукой на свободный стул. Так, значит, он для неё занял место! Она тут же озарилась  радостью,  расплываясь в улыбке.

Почему он занял ей место? Да он и сам не знал. Просто сегодня с утра пришло в голову и всё. Девчонки сразу заприметили это, зашушукали. Что может связывать ЕГО и эту колоду, как окрестила её звезда группы Анджела?  Не  понимая, хлопала своими длинными, наращенными ресницами. Сошлись на том, что он решил просто поиграть с ней.  И стали приглядываться.

     С Игнатом поддерживала отношения  только в институте. Друзей у неё не было. А молодость брала своё, - она чувствовала себя как в клетке, хотелось общения, свежего ветра!

Как-то Гера долго не могла найти свой телефон, куда-то завалился в сумке, что ли? И  попросила Игната набрать её номер.
А телефон оказался под самой подкладкой,  на дне. Номер Игната она, конечно, сохранила….
Сколько раз потом хотела  позвонить ему, но  так и не решалась…. Просто  не было подходящего повода.
    Игнат в силу своего почти двухметрового роста был классным волейболистом. Сейчас  проходил турнир между высшими учебными заведениями города. Вот и подвернулся случай.

Набрав его,  хотела  более спокойно и равнодушно высказать подготовленную заранее речь. В  ответ сразу же раздался знакомый весёлый голос:
- Герасим?! Как ты нашла меня?
- А вот,… волшебница… прости за беспокойство, у меня сегодня весь день свободный, - убедительно  врала она.– Да и к бабушке подружки придут. ( У бабушки не было подружек, как и у неё) ты не мог бы взять меня с собой на соревнования?
- А что, приходи! Знаешь, где спортклуб на Мясницкой? Мы там играем.
- Не-а…
- Хм,….а ты где живёшь?
- На Ямской, в самом конце…
- Ну, это не так далеко.
Он стал объяснять, как проехать, куда свернуть и сколько ещё потом пройти, и вдруг предложил:
- А давай я за тобой заеду, так проще будет. В 6 тебя устоит? Соберёшься?
О, её устроило бы и 6 утра…! От радости  защемило сердце..
- Конечно, устроит!!!
- Замётано. К 6 выходи. Жду.

    Дома – одна, бабушка со своими учениками ушла на экскурсию в музей. Она, несмотря на свои «за 60», всё еще вела уроки. А Гера включила музыку, принялась за уборку. Выдраив всё до блеска, квартира так и засияла чистотой.

    Она начала собираться; начала с мытья  волос, они  у неё рыжие, волнистые. Их  всегда собирала  в пучок, - как всем кудрявым, ей хотелось иметь абсолютно прямые. Подсушив полотенцем, распустила; густой копной они рассыпались по плечам.
Затем принялась за небольшой макияж. Чуть оттенила глаза, подкрасила ресницы.
Сняла очки. Она, конечно, и без них видела. Но  иногда, приходилось щуриться, будто наводя  «прицел» на какой-то предмет.  Подобрала джинсы, трикотажную спортивную кофту оливкового цвета, как раз подчёркивая зелень своих глаз. Ей так хотелось понравиться ему!

    В назначенное время её уже ждала красная «Хонда»  Игната, и минут за 10 они докатили до спортклуба. Сняв дублёнку и вязаную шапочку, она сразила его волной золотистых волос…
- О! да  ты прелесть, Герасим! – воскликнул он, чуть дольше задерживая взгляд.
- Спасибо, - смущенно пробормотала Гера.
Затем проводил её на трибуны, а сам – раздевалку.
На трибунах – шум, гвалт, гудят «гуделки»… Но Гера смотрела только на одного,  Игната, ради которого пришла….

    Бабушка, разумеется, заметила перемены в жизни Геры: поменьше стала уплетать конфет, тщательнее подбирала одежду, красуясь перед зеркалом.
Это не могло не тревожить. Опыт первой любви бывает непредсказуем. Как-то она предложила пригласить Игната на пирог с яблоками, на что Гера сказала:
- Вряд ли он придёт… у них женщина по хозяйству помогает, уж, наверно, закормила.
Но всё-таки позвала. А  он и согласился.
    Пришёл с букетом и конфетами. Галантно поцеловал руку бабушке. Бабушка, ещё красивая женщина: коротко стриженные седые волосы, открытый лоб. Мелкие морщинки делали её такой уютной, домашней. Умела носить шляпки, платья. Все же она больше походила на возрастную мадам, а не на «просто бабушку». К ней так и обращались все: дама….

    Вечер прошёл на славу. Пили чай из самых красивых чашек, из заварника доносился аромат  мяты, чабреца. От пирога по-домашнему   пахло корицей. Стол украшал  букет  меленьких  нежных розовых роз.

 Вечером Гера вскользь обмолвилась, замечая на себе внимательно-вопросительный  взгляд:
- Бабуль, ты не строй никаких догадок и планов насчет меня и  его, у нас только дружба….
Но ей и самой было грустно и горько от этих слов. При виде Игната у неё теплело на сердце, и хотелось прирасти к нему, никогда не расставаться! Но для него она только – Герасим…..

     Как-то Игнат  не пришёл на занятия. Обеспокоенная, тут же позвонила. Оказалось, - банальная простуда. Как же она скучала без него! Ловила себя на мысли, что не слышит и половины лекций.
На третий день не выдержав, напросилась навестить его, и утром, вместо Вуза, с яблоками и апельсинами уже громыхала на трамвае в его сторону.
Открыл дверь сам. Она еле сдержалась, чтоб не кинуться ему на шею…. Обнять! Как же она стосковалась за эти несколько дней…

    У Игната  просторная светлая комната. На окнах жалюзи «деревянного» цвета. Мебель, тёмная, лишь самая необходимая. Красивый высокий торшер у дивана. Большой телевизор, как говорил Игнат, смотреть в деталях спорт.
    Началась какая-то передача о происшествиях, о проблемах в авиации.
В компьютерной графике изобразили крушение самолёта,  в котором погибли все. Что-то знакомое  режущей болью  стало выходить  из памяти.
Гера побледнела, вжалась в диван. Потом документальные кадры: обломки самолёта, отрешённые  лица, слёзы, повсюду разбросаны вещи…

    И она вспомнила это место! Там погибла её мама…. Они с бабушкой приезжали туда, сразу же после катастрофы. На  ветках кустарника нашли развевающийся  на ветру мамин шарфик… цветной, как небесная радуга. Это и  всё, что осталось в памяти …

Гера обхватила голову руками и зашлась в плаче. Рыдала, содрогаясь всем телом. Выходила боль, скорбь, копившиеся все эти четыре года. Ведь они с бабушкой старались не вспоминать это горе, по крайней мере, вслух. Каждый переживал молча.
    Игнат всё понял, подсел ближе, прижал её к себе; он гладил по волосам, по плечам,  по спине, приговаривая:
- Гера, поплачь, поплачь  и станет легче…дорогая ты моя, родная, я возьму всю твою боль на себя….
Его переполняло чувство жалости, сострадания и нахлынувшей, внезапно,  нежности….
Он обхватил её лицо ладонями, стал  целовать мокрые глаза, солёные щёки, губы…
- Я возьму твою боль… Ты верь мне..