Багровая

    Ветер гнул жесткие розетки редких деревьев, обжигал калеными запахами прожаренного за день камня. Океан равнодушно нес на галечный пляж алые волны. Синее небо, черный галечник, ядовитая зелень растений и красный океан. Палитра безумного экспрессиониста...
    Багровая. Название подходило планете как никакое другое. Из космоса она выглядела багровым шаром, расписанным белыми полосами облаков. Причина была в органической взвеси, заполнявшей обширные океаны этого мира...
    Ингрид набрала округлых камешков и бросала их теперь в пенные гребешки волн. Один за другим, один за другим. Привычный ритуал успокаивал. Если только возможно было успокоить взбаламученную память...
    Первый камешек - отказавший гравигенный двигатель. Второй - схлопнувшийся пространственно-временной туннель. Третий - недолет и недолет серьезный: пунктом назначения была Сильфида, но транспортник выкинуло из туннеля где-то между Сильфидой и Землей, примерно посередине.
    Четвертый и пятый - капитан и пилот-навигатор. Но о них вспоминать не надо. Там такие боль, вина и отчаяние, что лучше не вспоминать...
    Камешек шестой - одиночество. И даже не так: Одиночество. С большой буквы. Туннели - прекрасная штука, но на их прохождение требуется время. Кораблю - доли секунды. А провожающим и встречающим - годы и годы, иногда - столетия. Максимальное время было у экспедиции Фалькона - двести три года. Их уже и не ждал никто...
    Связь ведется через те же туннели и так же запаздывает. Зависимости между реальным расстоянием и дальностью прыжка нет никакой. Бывает так, что самые близкие объекты забирают десятилетия, а самые дальние - несколько дней.
    Сигнал бедствия отправлен одиннадцать лет назад. Одиннадцать лет. Вот и гадай: он еще в пути или уже его приняли на Земле и на Сильфиде? А если приняли, то летит ли корабль? Скорее всего, небольшой поисковик, здесь ведь нет стационарной пересадочной станции, только маяк.
    Может быть, разведчики еще застанут Ингрид Зимину, бортинженера межзвездного грузового транспорта "МТ-1768-Буран", живой. А быть может, даже прах ее сгниет к тому времени.
    Седьмой камешек - груз. Первая и наиважнейшая задача любой колонии - достичь полной автономии. Слишком велик временной разброс! На помощь, если вдруг что, не придет никто. Не успеет.
    Главный же ресурс любой колонии - люди. Именно люди, используя ресурсы громадного транспортного корабля, осваивали планету. Но чужие миры коварны. Они убивают медленно и постепенно: бесплодием. Потому-то Земля, помимо всего прочего, рассылала по Внеземелью в первую очередь генетический материал. Репродуктивные банки с замороженными половыми клетками и аппараты "искусственной утробы" с оплодотворенными эмбрионами. Искуты необходимы были растущей колонии как воздух, но перегонять пустые аппараты не посчитали целесообразным.
    Восьмой камешек. Как в одиночку обиходить добрую сотню новорожденных детишек и не потерять при том ни одного? У Ингрид было время подготовиться,- целых восемь стандартных месяцев... Но знала бы она точно, что именно ее ждет в реальности!
    Камешек девятый. "Я - человек разумный или погулять вышла?" Эта фраза стала девизом задолго до работы в Дальнем космосе. Здесь, на чужой планете, девиз пришелся как нельзя кстати. Ибо "разумный" происходит от слова "разум". И там, где опускались руки, включалась инженерная смекалка, решающая, казалось бы, совсем уж неразрешимые задачи.
    Камень десятый. Инспектор. Инспектор Управления Внеземными Поселениями Гримайлов Григорий Евгеньевич свалился с ясного неба сегодня утром. Эйфория от встречи с человеком из внешнего мира исчезла очень быстро. Буквально с первых же минут общения...
    - Бортинженер Ингрид Витальевна Зимина,- вещал он, вперив в горизонт холодные, рыбьи глаза,- вы арестованы по обвинению в убийстве и двойном убийстве, в хищении и разбазаривании материальных ценностей, принадлежащих городу Язон планеты Сильфида, нецелевом использовании высокотехнологичной аппаратуры...
    Ингрид хлопала губами, как выброшенная на берег рыба, и воздуху не хватало. Вот значит как был оценен отчет, честно и по возможности объективно составленный! Убийство! Хищение!
    - Я защищалась!
    - Вы превысили норму допустимой самообороны. Ваш противник не был вооружен. Вы применили оружие.
    Невооруженный мужчина, звездоход, Капитан, сошедший с ума. И ты должна была противопоставить его пудовым кулакам лишь свои собственные?
    Ольга Зверева, навигатор, впала в депрессию и пыталась прыгнуть в океан с обрыва. Надо было упасть вместе с нею? Чтобы потом утонуть?
    Хищение.... Проклятье, надо было оставить младенцев в искутах, где они неминуемо погибли бы на двенадцатый месяц (максимальный срок рабочего цикла аппарата)?
    - Я спасала детей! Поймите же наконец, детей! Они живы! Они же все живы, вы посмотрите только! Наше поселение полностью автономно. Но дети еще слишком маленькие... десять лет... им нужен присмотр! Я не могу покинуть планету!
    - Постэмбриональные ткани будут ликвидированы согласно параграфу 17б Инструкции о списании пришедшего в негодность генетического материала... Вы обеспечите техническую часть акта ликвидации. Ваша вина. Ваши проблемы.
    Одиннадцатый камешек. "Я - человек или где?" Внешняя покорность:
    - Могу ли я собрать вещи? И... попрощаться.
    - Можете. Только собирайте не слишком долго.
    Одиннадцать лет. Сигнал шел к Земле шесть с половиной лет. И шесть с половиной лет летел корабль инспектора. Десять плюс одиннадцать - двадцать один. Двадцатилетние юноши и девушки - уже не дети, им уже не нужна гиперопека, они способны выжить сами. Колонию можно расширять за счет репродуктивного банка...
    Первым делом разрушить маяк. Собственной пересадочной станции у планеты нет, поисковые и инспекторские корабли пробивают туннель за счет собственных генераторов... а можно тот маяк и не разрушать! Пусть идут. Технически не так уж сложно переоборудовать его в автономную боевую систему. Причем мощные залпы и торпеды пускай останутся на совести журналистов, описывающих суровые реалии контакта с внеземными цивилизациями... которых еще пока никто и нигде не обнаружил. Достаточно узкого направленного луча... корабли уязвимы. Лишенный управления, он уже никогда не сядет на планету. И не уйдет от нее, и не сядет...
    А дети получат дополнительное время.
    Двенадцатый. "Я устала..." Да, Ингрид устала. Одиннадцать лет тяжелой, чего уж там, работы. Моральное опустошение. И вердикт Гримайлова как смертельный приговор. Смертная казнь давно отменена, но пожизненное заключение в тесной одиночной комнатушке...
    Впервые Ингрид позавидовала погибшим капитану и навигатору.
    Ненавистный инспекторский голос из-за спины заставил вздрогнуть:
    - Бортинженер Зимина. Ваше время вышло.
    - Сейчас,- Ингрид бросила в алые волны последний камешек.- Сейчас...
    Гримайлов тоже сошел с ума в свое время. Как капитан. Только у капитана помешательство было буйным. Инспектор же выстроил себе раковину сухими параграфами инструкций. Он, должно быть, слишком долго ее строил. Несколько личных лет, не меньше. А когда достроил, то захлопнул створки намертво. Он не человек.
    Он давно уже не человек.
    Тяжелая рука легла ей на плечо:
    - Борт инженер Зимина.
    Она вынула руку из кармана. И обернулась.
    Лицо Гримайлова исказилось ужасом:
    - Что вы де...
    Вспышка.
    И тишина.