Пожар пишу дальше

 

        - Вот и солнышко встало, вот и птички поют, скоро  мама приедет..., -спрыгивая на одной ножке с крыльца напевала Ириска.
- Ага, это точно, мамка твоя приедет, отлупцует тебя так, что на задницу не присядешь, - добавил здоровяк Витька, двоюродный брат Ириски. Он бодро фыркая умывался во дворе. Умывальник был прибит к старой вишне и от каждого   прикосновения к умывальнику ветки которые давно засохли, как живые постанывали и покачиваясь подпевали в такт движениям умывающегося.
 - И ничего она меня и не отлупит, - крикнула Ириска, а сама в это время помчалась к туалету за домом.
 - Побьет тебя тетка Олька, вспомнишь меня, реветь будешь. Проговаривал Виктор вытираясь льняным чуть пожелтевшим от старости, но все же красивым вышитым полотенцем.
Он наскоро поел приготовленные матерью драники со сметаной, опрокинул кружку с квасом, сел на велосипед и уехал на работу в колхозные мастерские. Ириска на хозяйстве осталась одна.
 Она доела оставленные братом два драника-лепешки, налила себе из глиняного кувшина простокваши, выпила ее двумя глотками,как заправский мужик, вытерла тыльной стороной ладони усы и пошла умываться.
 "Ничего себе, побьет она меня, нет, не побьет, я мамочке все расскажу, как я тут никому не нужная жила, как триста лет ни никомушеньки не сдалась,как я тут бедная за мамочкой скучала. И она меня пожалеет и приголубит,- размышляла девочка аккуратно поглаживая мокрыми ручонками свое лицо".
Ириска одела новые розовые гольфы и красные сандалии, которые целую зиму терпеть не могла, а вот летом, когда увидела у подружки такие же только белые, решила, что ее красные просто шик и блеск красоты и последний писк моды. После чего стала их беречь и одевать только на выход. А сегодня был "выход". Глядя на часы она поняла, что до прихода утреннего рейсового автобуса осталось минут двадцать. А до остановки нужно было добираться через главную улицу именно такое количество времени.
 " Нужно спешить, что бы мамочку встретить, а то не дай Бог ей еще кто-то раньше о пожаре скажет", - думала Ириска, натягивая со всей силы на себя белое шелковое платьице которое за лето стало на нее маловато.
"Только бы успеть, только бы успеть...", - думала она и уже почти бежала к автобусной остановке.

- Ирка, а ты куда так бежишь? - спросила ее соседка тетя Галя.
- М-ма- очку встречать на автобус... крикнула она и не оглядывалась поспешила дальше.
 
    Ольга шла по узкой тропинке не спеша. Ее коричневые туфли лодочки на шпильке немного загружались в землю и поэтому она часто поглядывала себе под ноги. В руках она несла кожаную коричневую дамскую сумочку и под ней авоську нагруженную всякими разными гостинцами, которые были аккуратно завернуты в бумажные пакеты.Юбка до колона которая чуть-чуть прикрывала округлые коленки была черного цвета, а белоснежная кофта с коротким рукавом и ажурным воротником дополняли и без того городской вид Ирискиной матери. Главным атрибутом горожанки была прическа Ольги.
       Шиньон приколотый на гулю из ею же собранных волос, все это было зашпилено и подобрано так виртуозно, что этот "дом -прическа" мог поместить пару птенцов на выкорм.
 Ольга принципиально не красила глаза и не выщипывала брови, но а губы обязательно подкрашивала розовой перламутровой помадой.
 Многие считали ее эталоном красоты и элегантности, как в селе где жида ее сестра Надежда, так и в селе где она родилась и выросла, и куда после смерти матери она приезжала крайне редко. Да и ездить было особо не к кому, разве, что к брату Ивану, который жил в доме покойных родителей.
 Ольга ехала в автобусе и ей сороки-белобоки естественно все поведали о пожаре, только кто виноват так и не сказали, а просто констатировали факт самого пожара. Поэтому особого внимания на происшествие местного масштаба Ольга не обратила.

 - Мамочка, мамусичка, родненькая, - кричала Ириска расставив обе ручки и со всех ног мчалась на встречу матери.
- Родненькая, моя доченька, ты, ты мое солнышко,- прижимая дочь двумя руками и вытирая слезы  щебетала Ольга. Они присели на лавку которая была в те времена под каждым двором, как атрибут гостеприимства и достатка в доме.
 - Как ты тут моя ласточка, тебя не обижает ни кто? - спрашивала Ольга для порядка, а сама в это время доставала из сумки апельсин, шоколадку и конфетку "Мишка на Севере".
- Мама, мамочка, а Белочки ты не купила?, -запихивая в рот апельсин и развертывая одновременно бумагу в конфете, а также в шоколадке, спрашивала Ириска.
 - Ирочка, деточка, ну не торопись ты так, это я все тебе привезла, Витьке и тете Наде есть отдельные гостинцы, так что ешь и не давись ты так.
 После этих слов матери азарт в уничтожении пищи у Ириски несколько поубавился и на его смену пришел страх...

Продолжение следует.