Как Иван на дочери вождя женился

               

         Жили-были когда-то старик со старухой. И было у них три сына. Два старших, вроде бы, ничего, в них уродились, а вот младшенький - не понятно в кого. Слабый он какой-то на свет появился, хилой, болезненный, да еще и умишком слабоватый. Но самое главное, цветом был каким-то неопределенным. Ну не похож он был на негра и все тут! После того, как он родился, вынуждены были старики покинуть  родную деревню. Устыдились они соплеменникам свою работу показать. Так и прожили всю жизнь вдали от сородичей. И прожили они ее очень бедно. Потому, как и до того жили не богато, а после их еще обокрали злые разбойники.
         А в ту пору, про которую сказ ведется, жили они уж так худо, что хуже уже некуда. Ибо старики были слишком старыми, а сыновья слишком ленивыми. Старуха кое-как и дров нарубит, и очаг растопит, и воду натаскает, и пищу сготовит. Старик же, едва ноги передвигая, каждый день с тяжелым копьем ходил на охоту. А братья лишь лежали на своих полатях да ждали, когда их обогреют и накормят. Иван, младший-то сын, и рад был старикам помочь, но те в силу его слабости и слабоумия в серьез его пожелания и не воспринимали.
         Но вот настал момент,  умерли родители. И наступили для братьев лихие времена. День они лежат, ничего не делая, второй, третий. Вот неделя уже заканчивается, а они все не шевелятся. Так бы все ничего, лежать-то - не работать,  да одно плохо: уж больно есть захотелось, а есть-то было нечего. Кончились запасы, которые еще старик перед смертью наготовил. А тут еще как назло сезон дождей начался. Сыро стало в бунгало и холодно. Очаг-то некому растопить. Да и дрова кончились, что старуха когда-то натаскала. Вот и стали донимать братьев голод с холодом.
         -   Все! – не выдержал однажды старший брат. – Если мы так по-прежнему будем в своих постелях лежать, то непременно помрем, если не от голода, так от холода обязательно. Хватит дурака валять, пора за дело приниматься. В первую очередь, что нужно сделать? Очаг растопить, чтобы тепло было. Так что, Иван, бери топор и наруби дров.
         -    Так я же не умею! – ответил тот.
         -   А мы на что? Сейчас Махмуд тебя научит. Он будет наблюдать за тобой и подсказывать тебе, что и как надо делать. Ты понял, Махмуд, свою работу? – спросил он среднего брата.
         -   Я-то понял. А ты чего будешь делать?
         - А я, как самый старший, а, значит, и самый умный, буду осуществлять общее руководство. Ясно? А теперь идите за дровами. И смотри, Махмуд, следи хорошенько за Иваном.
         -   Не беспокойся, Изя, - заверил средний брат, - я с него глаз не спущу.
         Лежит старший брат на своем ложе и слушает, правильно ли Махмуд учит Ивана дрова колоть. Если что не так, поправляет. Смотрит, вскоре Иван целую охапку в дом приволок и давай очаг растоплять. Растопляет, а старшие братья его контролируют. Вернее, Махмуд его, а Изя их обоих. Только Изя общие рекомендации дает, а Махмуд уже конкретизирует.
         Разгорелся очаг. Тепло стало. Изя и говорит:
         -  Ну вот, если бы не я, мерзли бы вы сейчас.
         -   Да, - поддакивает Махмуд, - если бы не я, Иван сроду бы дров не нарубил и костер не разжег.
         -    Нет, - хотел, было, возразить Иван, - если бы не я…
         -   Ну, что ты, убогий, - осадил его старший брат, - если бы не мы, ты бы сам ни за что не догадался бы дров нарубить и очаг не смог бы разжечь, и до сих пор от холода зубами стучал бы. Ведь ты же ничего не знаешь и ничего не умеешь.
         Совсем жарко стало в бунгало. Отогрелись братья, а от этого еще сильнее есть захотели.
         -   Ну, все, Иван, согрелся, пора теперь тебе на охоту идти, - говорит старший брат младшему. –  Возьми отцовское копье и смотри, не промахнись. А ты, Махмуд, проследи, чтобы он к зверю с подветренной стороны подходил, и когда копье будет метать, чтобы учитывал силу и направление ветра. Понял?
         -   Не волнуйся, брат, - ответил Махмуд, - он у меня не промахнется.
         К вечеру вернулся Иван с косулей на спине. Бедняга, согнулся под тяжелой ношей,  потом обливается, носом в землю упирается, не видит куда идет. Но Махмуд предусмотрительно указывает ему дорогу. В бунгало под руководством братьев освежевал Иван добычу и зажарил мясо.
         -   Ну вот, - сказал Изя, обгладывая козью ногу, - если бы не я, пухли бы вы сейчас с голоду.
         -   Точно, - подхватил Махмуд, - если бы не я, Иван ни за что не убил бы эту косулю, не принес бы ее сюда и не зажарил бы ее.
         -    Да что вы, - раскрыл, было, рот Иван, - вот если бы не я…
         -   Да что ты, болезный, - опять прервал его Изя, - вот если бы не мы, ты бы уже давно с голоду копыта отбросил. Где тебе с твоим умишком такое сложное дело провернуть.
         Так они и стали жить. Иван дрова рубит, очаг топит, воду носит, на охоту ходит да трапезу готовит, а братья только контроль осуществляют. Махмуд за Иваном, а Изя за обоими.
         Шло время. От постоянной физической работы сделался Иван из убогого и болезненного статным и красивым юношей. И цвет у него стал как у всех негров – черный с синим отливом. Но Иван всячески скрывал это от своих братьев. Никогда не умывался, чтобы не показать им какая стала у него кожа, и ходил, всегда сутулясь и на полусогнутых ногах, как обычно, чтобы стать свою не выдать. Время все выжидал, когда можно будет показать братьям свою силу, ум и красоту.
         И однажды наступило это время. Прослышали братья, что в их родной деревне вождь свою дочь замуж выдает и всех женихов в округе к себе зазывает, чтобы выбрать из них самого красивого, самого сильного и самого умного. И решили братья счастья попытать.
         Вот собираются Изя с Махмудом к вождю на смотрины, глядь, а Иван тоже со своего ложа сползает.
         -   Это куда же ты, квазимода, засобирался? – спрашивает его старший брат.
         -  Как куда? – отвечает тот. – Куда и вы.
         -   Да ты чего,  сбрендил, что ли? – удивился Махмуд. – Сегодня вождь с дочкой красоту женихов определять будут. Куда тебе, болезному, да еще с кожей неопределенного цвета с другими тягаться-то? Ты уж лучше нам отбивные из бегемота приготовь да в доме приберись.
         Ушли братья. Дождался Иван, когда они за пальмовой рощицей скроются, и бросился в реку. Отмылся от грязи, надел праздничную набедренную повязку и бегом в деревню. Вперед братьев  своих туда поспел. Смотрит, а женихов собралась тьма тьмущая. Вся поляна перед бунгало вождя от их тел почернела.
         Подходят они по очереди к трону, где вождь с дочкой восседали, показывают себя со всех сторон. То язык высунут, то зубы покажут, то набедренную повязку поднимут и ждут, что дочка вождя скажет. Если отвернется, значит, не приглянулся ей и можешь смело гулять восвояси. Ежели улыбнется, значит остаешься на следующий тур.
         Пристроился Иван к этой очереди сразу за братьями, которые его даже и не узнали, так как никогда его таким не видывали. Понравились дочке вождя все три брата и потому всех троих пригласили на следующий день на второй тур.
         Пока старшие братья с другими счастливчиками это событие обмывали, Иван вернулся домой, вымазался в грязи и саже, прибрался в доме и давай отбивные стряпать. Как раз к возвращению братьев поспел.
         На следующее утро Изя с Махмудом опять в деревню засобирались. Иван тоже не отстает.
         -  Ты куда это? – спрашивает его Изя.
         -  Куда и вы, - отвечает тот.
         -  Да ты что, Иван, - говорит ему Махмуд. – Сегодня вождь силу и ловкость проверять будет. Куда тебе хилому и убогому с нами тягаться? Ты уж лучше жаркого нам приготовь на ужин да баньку растопи. Попотеть нам нынче  придется.
         -  Ладно, - согласился Иван, - действительно, куда мне.
         Но только братья ушли, он бултых в реку. Вымылся и бегом в деревню. Смотрит, а женихов-то - человек десять всего осталось. А среди них его братья гоголями ходят.
         Пришел вождь с дочерью и велел подать женихам лук, из которого еще его дед в юности стрелял, а в трехстах локтях от него повесить шкуру бегемота. И должны были женихи из этого лука на таком большом расстоянии в эту мишень попасть.
         Первым вызвался Изя. Но лук оказался таким тугим, что он кое-как тетиву натянул. А когда отпустил, то стрела чуть больше половины пути пролетела. Вторым взялся Махмуд. Но и его стрела не долетела до цели на целый локоть. А остальные женихи вообще не смогли даже лук натянуть.
         Последним вышел Иван. Взял он лук в руки, расправил  могучие плечи да как стрельнет. Пробила стрела толстую бегемотную шкуру прямо в центре и улетела в джунгли.
         На следующий тур пригласили только трех братьев.
         Пока старшие на радостях «Кокосовую» глушили, Иван незаметно улизнул из деревни, вымазался весь, натаскал воды в баню, растопил ее и как раз к приходу братьев жаркое приготовил. Сидит в своем углу, слушает, как они про свои победы похваляются, и улыбается про себя.
         На другой день опять братья собираются. Иван за ними было увязался.
         -  Да ты чего, Иван? – остановил его Махмуд. – Сегодня вождь смекалку будет у нас проверять. А у тебя-то ума совсем нет. Ты уж лучше к нашему возвращению ужин праздничный приготовь. Кто-то из нас сегодня с женой возвернется.
        -  Угадай с одного раза кто, - самоуверенно бросил ему на прощание Изя.
        Только братья за порог, как Иван тотчас умылся, праздничную повязку на бедра накинул и следом за ними в деревню побежал. Как раз успел к началу конкурса.
        Вызывает вождь старшего брата и задает ему вопрос:
        -   Летят два крокодила. Один зеленый, другой на север. Сколько ног останется у бегемота, если жирафу хвост отрубить?
        Задумался Изя и с умным видом отвечает:
        -   Ну, если учитывать цвет одного крокодила и направление другого, то… я полагаю… это… Да, - спохватился вдруг он, - а в какую сторону летел второй-то крокодил? Уточните, пожалуйста.
        -   На восток, - ответил вождь.
        -   На запад, папа, - поправила его дочь.
        -   Да какая разница? – отмахнулся вождь.
        -   Ну, не скажите, - Изя опять сделал умный вид, - это очень важная подсказка. Так говорите, он летел в западном направлении? Так вот… значит…, если учитывать это направление и силу встречного ветра… Да еще если хвост ему отрубить…
        -  Хвост отрубили носорогу, - напомнил вождь.
        -   Жирафу, - снова поправила его дочь.
        -  Ах, да, жирафу, - согласился тот и, не выдержав, поторопил кандидата в мужья.                – Так сколько у него останется ног-то?
        -    У кого? – не понял Изя.
        -  У носорога.
        -   У бегемота, папа. И не путай, пожалуйста, претендента.
        - Хорошо, у бегемота, - согласился вождь и опять поторопил Изю. – Ну, так, сколько будет ног-то?
        -    Ну, это будет…
        В общем, мямлил он, мямлил, надоело вождю его рассуждения заумные слушать, и велел он прогнать его и позвать среднего брата. Махмуду он задал тот же вопрос. Тот даже думать не стал, сразу понял, что эту каверзную задачу ему вовек не осилить, а решил хитростью взять.
        -    А что жираф? Зачем ему хвост-то рубить?.. – Махмуд сделал паузу.
        -  Правильно! - обрадовался вождь, что наконец-то умный жених попался. – Ну, а с крокодилами как быть?
        -  Да хрен с этими крокодилами, пусть себе летят, коли охота.
        -   Молодец!- снова похвалил его вождь, весь в предвкушении, что загадка, наконец-то, будет сейчас разгадана и у него появится зять. – Ну, а дальше-то что?
        -  Я вот что думаю, - раздухарился тогда Махмуд, - зачем жирафу хвост рубить, когда его всего целиком на жаркое использовать можно? У меня младший брат прекрасно готовит из жирафов жаркое.
        -  Ну, вот, дождались! – расстроился вождь. – Я ведь  у тебя, Махмуд, спросил, сколько ног останется у бегемота, если жирафу хвост отрубить, когда один крокодил летит на север, а другой зеленый, а не про то, что можно приготовить из носорога.
        -   Так я… - замялся Махмуд, - я это…
        -   Ну, ладно, - смягчился вождь. Уж больно ему внуков хотелось. А вдруг третий претендент, хотя и видный из себя парень, но тоже глупым окажется. Как тогда быть? У этого – то хоть немного, но  проскакивают проблески ума. Вот он и решил Махмуду немного подсобить, - с жирафом мы с тобой разобрались. Не надо ему хвост рубить, пусть живет. С крокодилами тоже. Нехай себе летают. Правильно?
        -   Правильно, вождь, - согласился Махмуд. – Раз научились, то пусть летают.
        -   Дело осталось за малым, - продолжил вождь. – Скажи нам, Махмуд, сколько ног останется у бегемота после всего того, что мы тут с тобой наговорили?
        Махмуд глубокомысленно глаза закатил и давай что-то на пальцах высчитывать.
        -  Это будет…- задумчиво произнес он.
        -  Ну? – подбодрил его вождь.
        -  Это будет…
        -  Ну!
        -  Три! – радостно сообщил Махмуд.
        -  А почему три-то? – удивился вождь.
        -  А мне эта цифра нравится.
        Осерчал вождь и велел прогнать неудачника.
        -   Доча, - обратился он к своему чаду, - наверное, я задачу слишком трудную задал. Может, что полегче придумать?
        -    Нет, - отрезала та, - у всех должны быть одинаковые условия, чтобы не подумал никто, что мы поблажки кому-то здесь делаем.
        -  Так ты останешься без мужа, а я без внуков.
        -  Все равно!
        -  Ну, хорошо, - сдался вождь, - давайте следующего.
        И вот настала очередь Ивана ответ держать. А он даже задумываться не стал.
        -  Четыре, - отвечает.
        -  Это почему же? – допытывается вождь.
        -   А вы этому жирафу хоть оба уха отрубите с головой в придачу, а как было у бегемота четыре ноги, так они и останутся.
        -  Верно! – обрадовался вождь и велел тотчас свадьбу играть.
        Свадьбу закатили немедленно и с таким размахом, что все вожди в округе  чуть от зависти не лопнули. После того как блины отвели, пристал Иван к своему тестю и еле уговорил того принять его братьев к себе на службу и назначить их контролировать работу слонов на лесоповале. А через два дня, когда свадьба к концу шла, а его старшие  братья продолжали заливать горькой свое поражение и обмывать должности, так внезапно на них свалившиеся, он с женой незаметно покинул деревню и вернулся домой. Приготовил праздничный ужин и стал братьев дожидаться.
         Вернулись те после недельного запоя, увидели праздничный стол и расплакались.
         -   Зря ты старался, Иван, - сказал ему Махмуд, - не будет у нас нынче праздника. Не повезло нам.
         -   Ну, почему же? – отвечает Иван из угла, где его нельзя было толком разглядеть. – Вы же сами сказали, что кто-то из нас с женой возвернется. А может, это я жену в дом привел?
         -   Да кто же за тебя, убогого и болезного, пойдет? – отмахнулся Изя и сел за стол. – Вот я намедни с вождем беседовал. Разрешил он нам в родную деревню вернуться и на службу нас с Махмудом к себе взял. За слонами на лесоповале следить. Вот так-то! Если бы не я, прозябать бы вам в этом шалаше до самой смерти.
         -   Да, - поддакнул Махмуд, - если бы не я, тебе, Иван, никогда бы в деревню не вернуться, где наши родители прежде жили.
         -  Верно, братья мои, - согласился с ними Иван, - если бы не вы, никогда бы мне не стать тем, кем я стал, и не женился бы я тогда на дочери вождя.
         С этими словами вышел он из своего укрытия, подошел к ним, а за руку свою жену, дочь вождя, держит. Увидели его братья и признали в нем своего главного конкурента. Ахнули они тогда от удивления и бросились к Ивану прощения просить.
         Простил их Иван, так как зла на них никогда не держал, и вернулись они в родную деревню. Махмуд теперь слонами на лесоповале командует, Изя его работу контролирует, а Иван деревней правит и старого вождя внуками радует.
         На этом мы и закончим свой рассказ. Добавим лишь напоследок, что  Иван с женой прожили счастливо до глубокой старости и умерли в один день от обезьяньего гриппа. Но это уже совсем другая история.