Перпендикуляр

Персонажи: Санкт-Петербург/ Москва
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Психология, Философия, Повседневность, Эксперимент, ER (Established Relationship)

Еще один испорченный кусок мрамора. Еще один испорченный комок глины.

Петербург и сам не мог понять своего стремления создать статую Москвы. Или бюст. Или хоты бы изящную кисть руки. Создать что-то, идеально отражающее ее. Чтобы глядя на это творение из любого материала, люди сразу понимали, что это именно она, именно ее облик, облик Москвы.

И так час за часом трудиться, день за днем отбрасывать в сторону испорченный материал и вновь с завидным упорством браться за дело.

Почему ему это так нужно? Зачем вкладывать столько сил в создание той, которую он и без того видит каждый день?

Он и сам с трудом мог ответить на этот вопрос.

Возможно, потому что хотел тем самым обозначить свою победу. Что он видит и знает Москву насквозь. Избавится от этого скомканного чувства неуверенности, чувства тонкой грани чего-то важного рядом с ней.

Нет, не неуверенности. Это что-то глубже. И от этого только неприятнее и запутаннее.

Казалось бы, у Петербурга и Москвы нет точек соприкосновения, что по жизни они летят прямыми параллелями. Точнее, Москва постоянно бежит, А Петербург идет размеренным шагом.

Москва всегда была вся в делах, занятая работой. Петербург привык, что она может внезапно влететь в квартиру, схватить в охапку какие-то папки и вновь исчезнуть, оставляя после себя след взбудораженной, поражающей своей активностью атмосферы.

Они вообще крутились в разных сферах. Петербург - талантливый архитектор, знающий толк в искусстве. Москва - бизнес-леди, вечно кружащаяся в деловых встречах. Ее жизнь не отличалась той размеренностью, что была присуща Питеру.

Быть с ней было... странно. Будто смотришь на все это со стороны, и в то же время находишься рядом.
 
Петербург знал Москву с детства. Между ними всегда было веяние соперничества.  Легкое, как летящая по ветру паутинка, но гибкое, как тростник. Не напряженное, но и не дающее забыть о себе.

В чем им было соревноваться, стараться обойти друг друга? В бизнесе, где Петербург не был силен? В искусстве, где не блистала Москва?

Они оба не могли четко ответить на этот вопрос. Возможно, это чувство необыкновенной борьбы заключалось в самом существовании друг друга.

Они смотрели друг на друга так, словно впитывали, словно пытались поглотить одним только взглядом.

Пожалуй, было ошибкой сравнивать их с параллелями. Линии их жизни были строго перпендикулярны - одна точка пересечения, всего одно касание, и оставлен отпечаток на всю жизнь. Этим смутным ощущением, стремлением к превосходству, призрачному и реальному одновременно и руководствовался зеленоглазый юноша интеллигентного вида, вглядываясь в каждую черточку синеглазой Москвы, когда она сидела напротив него за обеденным столом. Это лицо он знал в идеале. Изгиб бровей, форма глаз, движения губ - все мог в точности воспроизвести и с закрытыми глазами, чем и занимался, предавая глине и камню форму, чтобы вновь все разломать, неудовлетворенный своим творением.

Не получалось. Он не мог передать всю ее, не мог познать до дна и без остатка! Не мог. Но продолжал пытаться со всем упорством.

Владеющий информацией владеет миром?

Познавший сущность другого владеет им?

Познав Москву, Петербург одержит верх в этой непринужденной борьбе?

Он не мог сказать и этого.

Она не могла на это ответить.

Они оба продолжали делать то, что считали нужным. Оба шли вперед, соединенные одной единственной точкой пересечения.

Порой, друзья им говорили, что они жутко похожи, чтобы потом опровергнуть собственные слова, вызывая на губах двух разных людей две одинаковые улыбки.

Они наслаждались этим противоречием, ведь как глубоко бы они не проникли друг в друга, связь останется. Как печать, которую не сломать.

Петербург отряхнул с рук глину, поворачиваясь к окну. Уже стемнело. Значит, он вновь потратил весь день на очередную работу. Но сильной усталости не ощущалось - Петербург всегда уверенно ощущал себя в ночи.

Парень посмотрел на улицу. Темноволосая девушка, только вышедшая из машины, подняла голову, встречаясь с ним взглядом. Вновь одинаковые полуулыбки и Питер знает, что сейчас Москва поднимется по лестнице и хлопнет входная дверь. Девушка, торопясь избавится от верхней одежды, начнет о чем-то разговаривать с парнем. О чем? Для них всегда находится новая тема. Длинные, ночные беседы, синхронные движения, похожие взгляды.

Быть может, они с самого начала понимали друг друга до конца? Понимают так хорошо, что в своих попытках познать друг друга на самом деле пытаются осознать самих себя? По жизни они идут рядом, хоть она и бежит, а он идет.

Петербург не знает. Да и не хочется об этом думать ночью.

Сейчас он просто ждет, когда хлопнет входная дверь.