Тайна президентского стола

"Тяжела и неказиста жизнь советского чекиста" - эта популярная в определенных кругах присказка, теперь все чаще и чаще стала крутиться в голове у Михал Иваныча. Не то, чтобы он, действительно, стал хуже жить. Разумеется, нет! Все блага при нем, банковские счета по-прежнему пополняются, очередь желающих лизнуть за возможность подарить новые часы не уменьшается, но какие-то странные нотки во взглядах,  жестах, движениях губ появляются на окружающих его лицах. Или это ему только кажется? Его так долго приучали быть верным слугой паранойи, что  даже став богатейшим властителем, он остался ее слугой и теперь она все навязчивее заявляет о себе. Спать еще  не мешает, но днем окружающую атмосферу портит изрядно.


Все настойчивее заставляет она его вглядываться в глаза собеседников, искать в них возможный подвох и лукавство. Вон, вчера Борисыч как-то странно отреагировал на его вопрос о планах на летний отпуск. То ли испугался, то ли смутился чего-то… А ведь Михал Иваныч ни на что и не намекал. Боится, что летом уволю? Или все-таки показалось?
Соратнички… Они ведь все о нем знают. Да, каждый из них у него на хорошем крючке. А вдруг кто-нибудь сорвется? Будет потом кричать на всех углах, что он долго тайно, но кропотливо боролся с «режимом», входя в доверие и готовя удар. Так всегда было: враг умен, хитер и, что хуже всего, невидим, он может скрываться под любой личиной, он может сидеть в каждом, с кем ты говоришь, работаешь, отдыхаешь.


Его еще боятся, но уважают все меньше и уже совсем не восхищаются. Нет, те, кто за телевизионной ширмой еще восхищаются и восхваляют, хотя уже и не так массово как когда-то. Хуже, что им уже не восхищаются «свои», те, кто знает его без посредников.
Вот, у Михал Иваныча очередная докладная о записи разговора в курилке. Эх, какие раньше велись о нем разговоры в курилке. Какие уважительные прозвища ему присваивали, какие смешные,  сочные и главное добрые анекдоты о нем травили. А теперь? Люди курят те же, а разговоры другие. Как его теперь только не называют, вон, даже пронафталининое  школьное прозвище умудрились откуда-то выцепить. Как бы до детсада дело не дошло, уж больно часто ему там простыню нянечки меняли. А анекдоты? Что за анекдоты теперь пошли? Злые, язвительные и совершенно несмешные. Куда чувство юмора у людей подевалось? Взять хотя бы этот:


Завелась у Михал Иваныча с Семен Семеновичем такая традиция, когда они креслами меняются, то оставляют друг для друга в этом кресле сюрприз. Михал Иваныч уже второго плюшевого мишку прикупил, не стал обижаться на полученную в прошлый раз канцелярскую кнопку. А Семен Семенович…


Возвращается Михал Иванович в свой кабинет и сразу к креслу. Пусто. Все кругом его оглядел, прощупал. Ничего. Позвал  техников, те разобрали по винтику. Нигде ничего.
Вызывает к себе Семен Семеновича и говорит:
- Что же это ты традицию нарушаешь?
- Я не нарушаю, я модернизирую, вон, видишь, пудинг на столе.
- Да, ну ладно,  иди, - без особого энтузиазма отпустил шутника Михал Иваныч.
Выходит Семен Семеныч, пот со лба вытирает и думает про себя:  «Фу, пронесло! Не зря полдня под столом выцарапывал стрелку и подпись «Здесь сидит…»



Михал Иваныч непроизвольно снова хотел было заглянуть под стол, но сдержался, поднял трубку и произнес: «Светочка, скажи Васильичу, пусть новый стол для меня подберет, не сидеть же мне 12 лет за этой рухлядью».