Часть пятьдесят четвертая

Далее, Максим понял, что невозможно достичь каких-либо изменений путем воздействия на внешнюю сторону жизни людей. Даже всеобщее благополучие – тупиковый путь, потому что из предыдущих экспериментов он знал, что таким образом невозможно стать счастливым. В обществе, нацеленном на внешние перемены, все благие намерения все равно сводятся к богатству, власти и славе. Это как три дракона, запряженные в одну упряжку, которой управляет Искуситель – человеческий ум.
Поэтому следующее желание Максима было совсем необычным – попытаться достичь блаженства при помощи святости, служения вере и религии. Нас с Каплей это не очень удивило, и мы с нетерпением ожидали событий.
Как повелось, с участием Высших Сил, мы подвели итог этому этапу эксперимента. С удовлетворением отметили явный рост осознанности Максима. В запасе у него оставалось все меньше желаний, и воплощение каждого делало его на шаг ближе к внутреннему поиску и обретению свободы. Впечатления, полученные нашим героем, были яркими, выводы – ясными и твердыми; невзирая на разочарования, он шел вперед. Было очень обидно, что большинство людей, проходя такие же этапы, не выносили никаких выводов, все более включаясь в круговорот рождения и смерти.
ГЛАВА 2. Испытание святостью
Это желание, повторимся, было очень необычным. Дело в том, что само понятие святости достаточно противоречиво, и совершенно неправильно трактуется как теми, кто себя таковыми считают, так и абсолютным большинством людей.
Давайте разберемся. Одним из важных постулатов религии является факт первородного греха. Эпизод с запретным плодом дерева познания добра и зла трактуется как Богоотступничество со всеми вытекающими последствиями. «Все рождены во грехе» - такое безобразное утверждение привело к необходимости изобретения непорочного зачатия для избранного Иисуса, что отдалило Его от человечества на недосягаемое расстояние и сделало возможной эксплуатацию лучших чувств верующих. Исходя из этой их позиции, получается, что человек не только не соответствует образу Бога, но и настолько грешен изначально, что является практически стопроцентно добычей Искусителя. И он настолько силен, что чуть ли не равен Господу. Все это отнимает у человека всяческие шансы на познание себя.
Но иное с очевидностью следует из Учения Иисуса Христа. Царство Небесное – внутри каждого человека, но сокрыто мраком невежества и нуждается в пробуждении, бдительном отношении, поиске. Грех – это все мешающее Духовному росту; добродетель – способствующее ему, а раскаяние – разворот от греха к добродетели. Но тогда это сугубо внутренние процессы, и никто не вправе вмешиваться и давать оценки. Ни Христос, ни Апостолы святыми себя не считали. А кто сегодня определяет статус святости? Священнослужители. Но для этого, по крайней мере, они сами должны быть святы.
Кроме того, благодаря извращению Учения Иисуса Христа стала возможной коммерциализация веры, создание всяческих сект, ответвлений, церквей и тому подобное. Соответственно этому, расплодились псевдосвятые. Как из этой круговерти со своим чистым, хотя и наивным, желанием выпутается наш герой, предстояло увидеть.
Новое рождение. Максим – с твердым и осознанным намерением прожить жизнь в святости, понимая под этим что-то светлое и хорошее. Как и раньше, проявляться его стремление начало с самого детства. Кротость и доброта в сочетании с твердостью позиции были не очень удобны для окружающих. Он старался самостоятельно вникнуть в любую ситуацию, что неизбежно влекло за собой ошибки – но мальчик извлекал из них урок, и на одни грабли дважды не наступал. Он мог долго простаивать, зачарованно глядя на близлежащую церковь, а колокольный звон внушал ему благоговение. Еще во время крещения, совсем малюткой, он потянулся к кресту батюшки, и тот как бы в шутку сказал, что быть мальчику священником. Но родители запомнили это, а, наблюдая восторг Максима перед храмом, после консультаций и советов, решили отдать его в воскресную школу при той же церкви. Это нашло горячий отклик в душе нашего маленького героя – казалось, он всем естеством тянулся к Духовному. С увлечением пел в церковном хоре, помогал в обрядах и службах, но при этом не был ханжой, не боялся задавать вопросы, которые зачастую ставили в тупик наставников. Дело в том, что детская Душа, если она не запугана, очень тонко чувствует фальшь, и во всем окружающем его и происходящем вокруг мальчик ощущал какую-то неестественность, противоречащую его личным устремлениям. Он добросовестно учил все тексты и ритуалы, хорошо успевал в обычной школе, и если бы не эти его вопросы, все было бы идеально. Почему люди так неискренни – на службе в церкви стоят с окрыленными лицами – а выходя за ворота, продолжают прежнюю жизнь? Почему есть и были фанатики, с которыми невозможно говорить, готовые убить за отступление от догмы – то есть, совершить величайший грех во имя Бога? Почему сначала сожгли Джордано Бруно, а сейчас возвели в ранг великомученика? Почему так много войн из-за веры – когда нет никаких принципиальных различий? – и еще сотни «почему?» требовали ответа. Одно дело, когда человек хочет быть в чем-то убежден – тогда ему легко морочить голову; если же он стремится к истине – общение с ним становится очень сложным. В конце концов, как это было всегда, Максиму намекнули, что его вопросы попахивают ересью – и он сделал вид, что осознал свою вину, потому что был убежден – понять все его волнующее легче, находясь внутри системы, а значит, приходилось принимать ее правила игры. Это успокоило наставников, а наш герой пустился в самостоятельный поиск, пытаясь отыскать ответы в книгах. Конечно, ему было очень некомфортно. С одной стороны, он твердо верил в Бога, но с другой – чувствовал, что этого недостаточно, что вера сама по себе слаба и должна быть подкреплена личным опытом.