Своё мнение

- Дед! А дед! Сегодня такое было!.. - воскликнул с порога вернувшийся с комсомольского    собрания профтехучилища Шурик, или, как его еще величал без тени иронии родной дед, Александр Петрович. - Ты представляешь, Юрка Сидоров   на собрании заявил, что комсомол больше не нужен! Нет, ты представляешь?! Не нужен, говорит, больше. Его, говорит, бацилла формализма разъела. Во дает! Не зря его у нас   профессо¬ром  зовут. Надо, говорит, новую организацию создавать, а комсомол свою миссию исполнил.
- Чего-чего   исполнил? - переспросил дед, пряча в усах улыбку.
- Миссию... - Ну, короче, дело свое сделал, - объяснял Шурик, не замечая смеющихся дедовых глаз.
- Теперь   надо...
- А теперь, Александр Петрович, надо ботинки свои грязные снять и протереть, да на место поставить, - перебил дед, - мыть руки и айда на кухню - лапша остывает.
Мать сегодня на обед не придет, а у нас с тобой еще делов...
Дед для Шурика был большим авторитетом: воевал, потом сидел «за правду», строил Братскую ГЭС. Теперь на пенсии, хотя без дела не сидит. То, что дома у них все красиво да ладно - дедова работа. Он и Шурика к работе приучает: если что мастерит - внук рядом. Смотрит на дедовы красивые, сильные руки, внимательно слушает его наставления - приобщается. А дед ему между делом: вот тут пару гвоздочков вбей, а здесь вот стамесочкой легонько...
Так уж получилось, что отца у Шурика не было. То есть он, конечно, где-то был, только Шурик его ни разу не видел. Фамилию он носил дедову - Кремлёв, и отчество - Петрович - то же дедово. Дед, Петр Иванович, был для него одновременно и отцом, и дедом. Очень он жалел мать Шурика, помогал ей во всем. Бывало, вечером поглядит на дочь, на внука ласково так, вздохнет, качая головой, и на балкон с папиросами и со своими думами...
- Так, говоришь, твой Юрка утверждает, что комсомолу хана, выдохся комсомол? — дед аккуратно поставил в шкаф вымытую тарелку и, критически оглядев кухню, подсел к внуку.
- А ты сам-то как думаешь?
- А я что... - неуверенно начал Шурик. - Я как все. Сейчас   ребята к
неформалам   тянутся...   Рокеры,   металлисты...
- Это те самые балбесы с железяками?
- Ну, что ты, дед, сразу балбесы, - обидел Шурик.- Неформалов понимать надо. Вот Юрка говорит...
- Ну, с Юркой понятно. У тебя свое-то есть мнение? - дед в упор глядел на Шурика. - Вот ты комсомолец. Говоришь, неформалов этих  понимать надо. Правильно. Надо понимать. Всё надо стремиться понимать. А ты комсомол понял? Знаешь, для чего он был образован, к чему стремился все это время?
Шурик на мгновение задумался.
- Ага, думаешь, - злорадствовал дед. - То-то все вы умники, хаять всё на свете мастаки. Всё ждёте на блюдечке вам поднесут...
Петр Иванович горячился. Не в первый раз возникал него подобный разговор внуком. Понимал, надо бы поспокойнее, поубедительнее, но не получалось - эмоции перебивали. Особенно когда вспоминал, что ребята из их села в былые времена жизни лишались только из-за одной принадлежности к комсомолу. Вспоминал увиденные на фронте окровавленные комсомольские билеты. Это была его юность - смелая незабываемая, бесконечно дорогая...
А что же теперешняя молодежь? Куда пойдет со своим неверием? Проглядели... Эх, проглядели...
- А ты, дед, не горячись! - донесся до Петра Ивановича  голос внука. - Газеты-то вон   каждый день читаешь, знаешь поди, сколько там разговоров про комсомол. Ведь даже комсомольские вожди  признают, что авторитет растерян...
Дед устало улыбнулся и махнул рукой:
- Ладно, Александр Петрович, не будем спорить, только вот что тебе скажу. Нельзя без веры жить, без веры в идею. Надо, чтобы в комсомол вступали по убеждению, как мы в своё время... Чтоб лучшие в нём были, которые делом могли бы доказать, что они лучшие, а не болтовнёй. А остальные бы на них равнялись. А будет дело – будет и авторитет. Ладно, подай-ка молоток...