Cны
Потом на следующий день мне сказали, что у меня такая реакция на наркоз – я чуть не умерла за эти десять минут. Мне пришлось еще дважды лежать в этой больнице, но уже без наркоза и мне предложили сделать операцию. Я боялась не самой операции, а наркоза. И все же взвесив с дочерью все за и против, я решилась на этот шаг. Так как дочь проходила последипломную практику в больнице №11, то врачи пошли мне навстречу и не требовали с меня чего-то невозможного. Я легла в больницу 31 мая 2000 года. Уже купили все медикаменты, а никто не хотел браться за операцию. И только после осмотра главврача Виктора Ивановича был назначен день и хирурги. Операцию мне делал Андрей Юрьевич и сын заведующей отделением. Эта операция была не сильно сложной, но редкой. В операционную я пришла на своих двоих, переодевшись в рубашку и легла на стол. Шла подготовка к операции. Мне измеряли давление. Привязали руки и поставили капельницу. Потом анестезиолог сказал, чтобы я считала до 10, и сделал в капельницу укол. Я лежала, широко раскрыв глаза, и считала, где-то на 7-8 все померкло, и я уже сидела на облаке. Облака были цветные :салатный, розовый, желтый с полуоттенками. Было так хорошо как в раю. Ничего не душило и не тошнило. Потом я вдруг оказалась на каком-то помосте, воздух вокруг был прозрачен и никаких облаков. Хотелось дышать и дышать, но с этим было не все так просто. Сделав первый вздох, я почувствовала, что воздух не идет. И еще три попытки. На четвертый, поняв, что умираю от недостатка кислорода, я начала шевелить пальцами рук, будучи под наркозом, чтобы привлечь внимание врачей. Видно мне надели кислородную маску, и спуск в капсуле произошел гладко.
Оказывается, после наркоза человек сначала слышит, а потом уже видит и шевелится. Лежа с закрытыми глазами, я слышала, как анестезиолог разговаривал по телефону с моей дочерью, он сказал, что операция прошла хорошо. Через какое-то время мне сказали, что сейчас будут убирать кислородную трубку, которая поцарапала мне все горло. Потом я открыла глаза. Так они наблюдали за мной. Уже через 40 минут я была перевезена в свою палату. Со мной находилась нянечка. Меня тошнило, была слабость, но ничего не болело. Через день я узнала, что во время операции я престала дышать, а врачи этого не знали. Все-таки инстинкт самосохранения очень помогает нам выжить в критическую минуту. И это я увидела в своих снах. Прошло уже около 12 лет, а эти сны я помню очень ярко.
Свидетельство о публикации №212053100416
Марина Беляцкая 24.06.2012 17:27 Заявить о нарушении
Татьяна Коваль-Сигай 24.06.2012 17:31 Заявить о нарушении