Юрий Кулишенко

СЧАСТЛИВЫЙ СЛУЧАЙ С МЕДВЕДЕМ
Железнодорожная ветка тянулась среди тайги по высокой насыпи, и деревья то подступали к ней почти вплотную, то отодвигались подальше, оставляя голые каменистые пространства, поросшие по опушкам густыми кустами малины. Раз в два дня ходил по ней синий тепловоз с короткой чередой вагонов и платформ с рабочими и грузом. Шёл он всегда неспешно, с установленной ответственным начальством скоростью, пыхтя широким выхлопом и стуча колёсами. Далекий гудок его будил туманным осенним утром окрестный лес, и привычные олени даже не вскидывали красивые головы с ветвистыми рогами и не бежали прочь. Иногда какой-нибудь шалый заяц, быстро дергая большими задними лапами, перескакивал перед тепловозом через полотно и серым комком скатывался по противоположному откосу; медвежий след на насыпи пугал временами путевых обходчиков, и они потом требовали у начальства ружей и надбавок за вредность работы. Но начальство отмахивалось. Потом всё забывалось, следы на гравии приписывались фантазии рабочих или чему-то ещё, и всё шло своим чередом:  тепловоз стучал на стыках, вагоны перестукивались в ответ, и гудок будил тайгу.
А в небольшом депо работал мастером Сергей Димцов. Специалист он был хороший и поэтому держался на рабочем месте крепко, хотя понять его было трудно, а в моменты волнения и вовсе невозможно. Дело в том, что когда он злился и спешил, фразу: «Закрути эту гайку!» – приходилось выслушивать от него добрых пять минут. Некоторые даже закурить успевали: Сергей сильно заикался.
В раннем детстве, когда он вышел погулять в пропахший керогазами тускло освещённый одной лампочкой длинный коридор рабочего барака, его сильно напугал поднявшийся из-за тумбочки похмельный мужик. Сережка вбежал в комнату, и крик: «М…м…ммама!» - дал родителям знать, что у Серёженьки будут большие проблемы в ближайшем, а может, и в дальнейшем будущем. Они оказались правы. Мужик отделался парой фингалов и ушибами, а Серёжке не помогли ни бабки, ни врачи.
Устроившись в депо, он частенько катался с машинистами по ветке туда-сюда  или собирал в ожидании обратного рейса малину. Машинисты уже сами, услыхав его: «Я п…п…про…», – кричали: «Сидай!»
В этот раз тепловоз отправлялся без состава, только с одним продуктовым вагоном и пожеланием: «Когда бы ни приехать, лишь бы прибыть!» – и машинист, увидев бегущего Сергея, сразу без объяснений махнул рукой: «Прыгай!» Серега запрыгнул.
Разговор зашёл о медведях. Собственно, говорил один машинист, а Сергей с помощником слушали. Не обходилось, конечно, без междометий и некоторых выражений со стороны слушателей, но это не меняло суть дела. Машинист пугал их тем, что позавчера ушедшая по малину вместе с поварихами группа рабочих напоролась в её дремучих зарослях на огромного медведя. Он страшно зарычал на них, встал на дыбы и погнал из малины аж до самых времянок. Может, он их догнал бы и съел всех, но кто-то успел закрыть дверь, стоявшей на пути бегства столовой, куда перед этим ввалились толпой все бегущие. «Так вот оно, как ходить в лес по малину», – назидательно закончил он.
Тут Сергей не выдержал, и через полчаса машинисты узнали, что Сергей читает умные книги, что всё это «Е…е…рунда!», и что человек не является для медведя объектом охоты, как редко встречающееся, нерегулярное в лесу существо, к тому же незнакомое медведю в общении и опасное по запаху железа и одежды. «Хищники, – заявил Сергей, – боятся раны и голодной смерти от невозможности во время ранения охотиться, поэтому они очень осторожны с незнакомым. Конечно, он может пугануть человека, но ненадолго. А уж если и погонится, то от него не убежать: он лошадь идущую карьером догоняет! В общем, это е…е…рунда и с…с…с…, – сами понимаете, сказки!» Переубедить его не удалось. Стоял жаркий полдень, машинисты решили перекусить и позагорать на солнышке. Остановились они, по просьбе Сереги, у малинника и стали есть колбасу и пить чай, а он отправился по ягоды.
Урожай был хорош. Густые ароматные ягоды висели малиновым дождём, и Сергей только успевал сгребать их в трёхлитровую банку от томатного сока. Порхали среди солнечных лучей бабочки-углокрыльницы, садились на ветки красные и чёрные стрекозки-каменушки, щебетала птичка. Сергей уселся на корточки лицом к тепловозу, опасаясь, как бы его не забыли, и, пятясь, поедал ягоды и собирал их в банку. Вдруг он упёрся задом во что-то мягкое. Его и раньше беспокоил надуваемый на него ветром несколько тяжелый запах, но он не был брезглив. Упёршись задом во что-то мягкое и тёплое от солнца, Сергей обернулся. Сзади он увидел большой мохнатый зад. Обладатель обширного теплого зада тоже почувствовал, что в него упёрлось что-то тёплое и мягкое, и обернулся. Сзади он увидел удивлённого конкурента по малине. Медведь не стерпел такой наглости и дико взревел. Серега же, как более слабая сторона, моментально потерял удивление, увидев то, что он увидел.
Дремавший, сидя на ступеньках лестницы, машинист-хохол вдруг проснулся от отдалённого, как ему пригрезилось, раската грома и мутно посмотрел вдаль. А, посмотрев, тут же вскочил и протёр глаза. К тепловозу ровно и быстро летел Сергей с блестевшей трёхлитровкой в левой руке. Причём летел он, по оценке Гринька, на уровне карьерящей лошади. И даже быстрее. Грицько вспомнил службу в рядах мотопехоты, большие манёвры и идущий на них бреющим полётом истребитель-бомбардировщик. «Пожалуй, що це так!» – сказал он сам себе и, набрав, как учили, побольше воздуха в рот, заткнул двумя пальцами уши. Потом опомнился и затопал в кабинку по гулкому полу.
Полёт Серёги закончился у насыпи. В долю секунды он сделал вертикальный манёвр и перекинул себя с помощью правой руки через перильца.
«Метра три с гаком!» – оценил высоту прыжка оцепеневший от случившихся событий помощник машиниста и закрыл отвисшую челюсть.
Прыгавший следом по камням медведь повернул с полдороги в малинник, а Серега, крепко держа в левой руке банку с ягодами, толкнул правой в спину спотыкавшегося в волнении машиниста и ясно и чисто произнёс: «Гони… твою мать!»
С тех пор хороший специалист и бессменный мастер Серега Димцов больше не заикался. И даже произносил длинные и красивые речи с трибуны на собраниях: человек-то он был начитанный!