Юрий Кулишенко

   В траве сидел кузнечик

В широкой и давно обжитой людьми пади Большие Коты у озера Байкал  мало осталось мест, где может привольно обитать любитель поросших редким кустарником солнечных полян Серый кузнечик -  Дектикус верруциворус по латыни. Одно из таких место находится за околицей поселка, по дороге к относительно теплым четырнадцатым озерам.
Это огороженный небольшой лужок, покрытый здесь и там  кустарничком, молоденькой порослью деревьев, теплой, ароматной лесной клубникой растущей  у старой янтарной сосны и   ручейком,  прихотливо пробегающим среди зеленой травы.
В конце лета  массивные, длиной до пяти сантиметров, самки живущего здесь серого кузнечика подолгу выбирают место для откладки яиц и, наконец,  изгибают свой меч-яйцеклад и пробуравливают им мягкую землю.
Отложив яйца, они терпеливо и не спеша, засыпают и заравнивают глубокую ямку: ведь потомство должно выплодиться только следующей весной и поэтому место откладки надо тщательно замаскировать от посторонних и непрошеных гостей.
На другой год стаявший снег веселыми ручейками начинает сбегать по лугу и просачиваться холодными струйками под землю, и струйки эти бодро будят спящих в яйцах зародышей будущих личинок кузнечиков: “ Весна идет!“
И вот, вслед за наступлением теплых деньков среди свежей и нежной травки появляются  маленькие личинки. Они совсем еще неуклюжие, словно молоденькие жеребята, скачут, взбрыкивая ножками, и порой переворачиваются при приземлении, кто на бочок, а кто и на спинку.
Питаются крохотульки кусочками  травки, свежими тонкими стебельками всходов и попадающейся им еще меньшей, чем они живностью.  Личинки быстро растут и сбрасывают старые шкурки – тонкие, словно пергаментная бумага. Новые одежки на вырост - чисты, эластичны, просторны и блестящи, ну как тут снова не поскакать на радостях!
День за днем бежит лето,  и вот уже зрелые ягоды и семена “висят в садах тенистых” луга. Новая снедь гораздо питательней прежней, и на такой растительно-семенной и животной пище личинки хорошо нагуливаются, и к середине лета перед нами появляются взрослые красавцы–кузнечики.
Если приглядеться, серый кузнечик  вовсе и не серый, а очень даже зеленый, в черную пестринку. Самцы шикарные, упитанные, но еще лучше и экзотичнее самки с их длинными изогнутыми яйцекладами – ну, настоящие рыцарские мечи. Некоторые люди даже путают их с  самцами и называют “меченосцами“, по аналогии, наверное, с известными аквариумными  рыбками.
У всех кузнечиков:  серых, зеленых и других, усики длиннее тела, и ученые назвали их длинноусыми, а еще, за меч-яйцеклад, и меченосными. У кобылок усики меньше, чем длина тела, и поэтому они называются короткоусыми. Поскольку у кобылок яйцеклад маленький и с зазубринками, их еще называют резценосными.
Наша сибирская кобылка - страшный вредитель посевов и огородов в Прибайкалье. У самцов сибирской кобылки есть утолщение на голенях передних лап, и ребята часто называют их “боксеры“.  Взрослые же, с горечью взирая на произведенные опустошения лугов и посевов пшеницы, окрестили  сибирскую кобылку саранчой.
 Хотя на самом деле это не так: настоящая саранча, собирается в определенные годы  в стаи, перелетает густыми тучами на далекие расстояния и съедает  на своем пути все луга и посевы. У кобылок  нет стайной и одиночной форм развития, и она никуда не улетает.
Скоро на нашей полянке встретятся и серые кузнечики и сибирские  кобылки. Дело в том, что меченосные страшно любят подзакусить резценосными.
В густой траве, на стебле злака, сидело зеленое существо с красновато-коричневой спинкой и надкрыльями и шевелило короткими усиками, прислушиваясь к далекому раскатистому стрекотанию своего сородича -  крупного самца сибирской кобылки  с такими привлекательными утолщениями на голенях передних лапок. Голод все же пересилил ее страсть, и кобылка стала грызть листок. Быстро работали  челюсти-жвалы, с хрустом и сочным чавканьем поглощая толстый молодой  лист. Теплый зеленый сок с хлорофилловыми зернами упруго  брызгал в разные  стороны и каплями сбегал по зазубренным краям жвал. Не успевшая спастись бегством солидная и толстая тля с длиннющими усами попала под размах челюстей, была сжата ими  и тотчас лопнула, растекаясь по листу вместе с соком.
Равнодушные выпуклые глаза кобылки не отразили по этому поводу ни малейшего сожаления. Вскоре молоденький лист был изгрызен до основания, и кобылка спрыгнула со стебля вниз. Широко расставляя ноги, она неспешно отправилась к другому высокому зеленому злаку. Но не успела  кобылка подойти к толстому шершавому комлю, как на нее с топотом лошади-тяжеловоза налетел гигант – серый кузнечик. Тяжелым напором мощной бронированной хитином груди подмяв добычу под себя, он тотчас схватил ее сильными передними лапами.
Кобылка отчаянно попыталась вырваться, но тщетно – словно стальные капканы сжимали  несчастную крепкие лапы и зазубренные прочные голени кузнечика.
Быстро шевельнулись его коленчатые губные щупики, и вот, определенное место на затылке жертвы найдено. Распахнувшись, жвалы  быстро вскрыли черепную коробку над нервными узлами в голове кобылки. После короткого жуткого хруста и скрежета пролилась прозрачная кровь и обнажился мозг кобылки – большой надглоточный узел.
С  тяжелым хлюпаньем жвалы вновь сомкнулись и вырвали его. Лапки несчастной кобылки судорожно  дернулись – словно  она и после смерти, вложив в них всю отчаянную жажду невозвратно отнятой жизни, пыталась освободиться из цепких лап убийцы -  и замерли, протрепетав в агонии.
Долго возвышался над ней Серый кузнечик, чавкая и хрустко работая челюстями. Наконец, насытившись, бросил жалкие,  крылья и жесткие хитиновые лапы кобылки и  с  тяжелым грузным топотом отправился на солнечную опушку травяных джунглей отдохнуть. Там он лег набитым брюхом на теплую мягкую землю и погрузился в сытый  дремотный сон.
Следующее утро было сырым, холодным и пасмурным, и оцепеневшие от холода  кузнечики недвижно сидели в кустах и среди зеленой высокой травы. Большой толстой самке, назовем ее Серая, в это время не повезло: она оказалась на слишком открытом месте, где ее заметила маленькая птичка. Она клюнула ее, схватила за одну из задних ног, потрясла и бросила. Затем вновь подскакала к ней и клюнула во второй раз. Но испугавшись размеров ожившего вдруг чудовища, птичка выпустила Серую, вспорхнула  и в страхе улетела прочь.
Серая все же выжила, но ее покалеченные задние лапы остались недвижными. Так она и ползала, цепляясь ими за остатки стеблей и корни трав.
В довершение всех бед  она оказалась на пути другой самки своего же  вида, полной сил и голодной. Быстро переставляя жесткие и длинные, словно зубчатые рейки ноги, соседка  направилась к Серой,  и через несколько секунд несчастная отразилась в е чечевицеевидных выпуклых глазах. В этом году кобылок на лугу было мало и поэтому, постучав по  неудачнице усиками и убедившись в полной ее беспомощности, новая самка сразу же  склонилась к ее мягкому, незащищенному прочным хитином брюшку.
Не утруждая себя разгрызанием черепной коробки  и так беспомощной жертвы, самка распахнула влажные жвалы и погрузила их в брюшко Серой. Серая кузнечиха  задергала передними лапами, пытаясь вырваться и  уползти прочь, но лишь беспомощно подтягивала под себя булыжники камней и полусгнившие остатки прошлогодних растений…
Минут через двадцать насытившаяся молодая самка, неспешно переставляя огромные лапы, ушла  прочь и скрылась в зарослях скрипевших и шелестевших под ветром   трав.
Позже останки Серой нашел другой голодный кузнечик. На покрытой засохшей бесцветной кровью земле лежали грудь с головой и оторванные, зацепившиеся за ветку надкрылья. Без долгих раздумий кузнечик быстро взломал мощными жвалами грудной панцирь, доел оставшиеся мышцы и изжевал головную капсулу, над которой печально торчали шевелившиеся под  ветром длинные надломленные усы-антенны.
Ближе к концу лета у кузнечиков наступил период свадеб. Самцы призывно запели свои короткие, не очень выразительные серенады, а самки стали еще прекрасней и привлекательней. Их свидания были скорее равнодушно-вежливыми, чем страстными.
Словно два закоренелых эгоиста,  самец  и самка лишь обменялись  взглядами, оценивая партнера, и разошлись в разные стороны.  На следующий день они встретились вновь. Кузнечик долго и неспешно чистился, не обращая внимания на самку, а самка вновь оценивающе смотрела на самца. На третьем свидании  самка вдруг грубо опрокинула его и безобидно покусала жвалами, выразив, наконец, свою симпатию. Завершились знакомство и ухаживания тем, что самец подвесил выделенный им сперматофор к концу брюшка самки и равнодушно ушел. Около получаса самка сжимала и мяла  сперматофор жвалами.  Опустев, он оторвался и остался лежать на земле.
Вскоре яйца в брюшке созрели, и самка  отложила их в землю, где они и пробудут до новой весны. Но стоит весенней влаге слегка  смочить их, как они набухнут и выпустят очаровательных личинок. И все начнется сначала.
Самцы же  после свадеб принимаются за поедание  семян трав, ловлю других  насекомых и вновь затевают веселые холостяцкие песни. Хватает их задора дней на десять, затем они быстро дряхлеют, становятся вялыми, малоподвижными и навсегда замирают навек где-нибудь под густой травой.
Бывает, что на них набредают и не оставляют  без своего внимания еще очень даже деятельные  самки. Гастрономического, к сожалению внимания. Мертвые тела самцов поедаются ими безо всяких предрассудков и колебаний совести. Сначала брюшко, потом грудь и, если есть желание – головы. Особенно голодные поедают и бедра мощных задних лап. 
Бывает и так, что полуживой еще самец, качаясь от дряхлости, пытается слегка взбодриться и даже стрекотнуть при виде бывшей супруги, но она сразу же оценивает тщетность его жалких потуг и сильным  толчком передних лап сбивает  наземь. Далее все идет по известному сценарию…
В конце лета появляются и лежащие без движения самки. То здесь, то там замирают они, словно памятники своему былому величию. Копошатся под грузными недвижными  телами  мелкие муравьишки и по крохам уносят их плоть  под землю. Подлетит иногда и какая-нибудь птичка, опасливо проскачет мимо, взглянет   искоса живым, теплым взглядом и унесет щедрую добычу в клюве на плетень.
Наконец, после осеней слякоти приходит долгожданная зима, и снег мягким пушистым  покрывалом тихо  и бесшумно  ложится на полянку у сосны. А вместе с полянкой укрывает он белым холодным забвением и такие разные судьбы серых кузнечиков - каннибалов и охотников за сибирской кобылкой.