Эпатаж и фриковость - символы деградации?

"Вкус масс - он абсолютно всегда вульгарен.
И мнение большинства - оно всегда ошибочно" (С. Шнуров)

Всё чаще и чаще на голубых экранах наших телевизоров и компьютеров можно увидеть странных чудаковатых людей, которые ведут себя не так, как принято в обществе. Они явно выбиваются из общей картины мира, которую мы привыкли видеть. Таких "чудиков" называют "фриками". Молодежь с восхищением наблюдает за их выходками и начинает копировать стиль одежды и манеры поведения. Те, кто постарше, плюются и ругают современную культуру за пошлость и безвкусие. Так откуда взялась мода на фриков?

Фрик (Freak – англ.) – причуда, каприз, шалость, урод.

В 60-х годах прошлого века первыми фриками считались панки и хиппи - люди, вызывающие своим внешним видом у других шок. Для панков это был своеобразный элемент протеста против общественных устоев и устоявшегося политического режима. Хиппи также провозглашали протест против общепринятой морали, пропагандируя свободную любовь и пацифизм. Они открыто курили марихуану, носили странные одежды, красили волосы в немыслимые цвета и обвешивались булавками.

Свои фрики были и в искусстве: Сальвадор Дали, Энди Уорхолл, Жорж Санд (писательница, первая женщина, надевшая брюки), Михаил Врубель (художник, красивший волосы в зеленый цвет и закончивший свои дни в сумасшедшем доме), появившиеся позже Френк Заппа, Владимир Маяковский... Только эти люди скорее занимались уже эпатажем (фр. ;patage — умышленно скандальная выходка или вызывающее, шокирующее поведение, противоречащее принятым в обществе правовым, нравственным, социальным и другим нормам). Но такие люди были творческими личностями и их странности списывали именно на признаки гениальности либо весьма своеобразные способы самовыражения. К тому же слов "эпатаж" и "фрик" тогда и в помине не было.

Шли годы. Человечество раскрепощалось, придумывались всё новые и новые способы эпатировать, удивлять публику. Художники привлекали таким образом к себе внимание, писатели выражали протест против чего-либо, в театре шокировали тем, что мужчины переодевались в женщин, тем самым показывая, насколько творческие люди могут быть многогранными. Молодежь подхватывала веяния моды, создавались бесчисленные множества субкультур.

В конце 60-х - начале 80-х фрики появились в музыке: Дэвид Боуи, Элис Купер, Оззи Озборн, всевозможные металлические и панк коллективы. В России чуть позже были свои "герои" - Сергей Курёхин, Пётр Мамонов, Жанна Агузарова, Олег Гаркуша, Константин Кинчев... Но если на Западе тогда уже весь эпатаж был скорее способом выделиться на фоне многообразия других коллективов, то в тогдашнем еще СССР подобное вызывающее поведение было бунтом против условностей, намеренной эклектикой, иронией по отношению к штампам. Советские рокеры протестовали против существующей власти, против запретов на подобную музыку. Это был крик души.

В конце 20 века на Западе уже никого не удивляли сатанинские костюмы Мерлина Мэнсона, шокирующие по началу шоу-концерты Rammstein, нарочитая мрачность Ника Кейва, откровенные наряды Мадонны. Все это стало именно элементом шоу - яркой, захватывающей, интригующей историей популярных артистов. В России все опять же обстояло несколько иначе. Страна у нас такая - всё шиворот навыворот. И если эпатажное поведение на сцене братьев Самойловых из "Агаты Кристи" списывали на наркотический бред, то талантливо раскрученная певица Линда стала символом чего-то странного, загадочного, не нашего. Русские люди такую "странность" привыкли ассоциировать с гениальностью. Но, как признается продюсер тогдашней Линды Макс Фадеев, "ничего таинственного и гениального в этом не было. В текстах был просто набор красивых слов, в котором народ стал искать зашифрованный смысл... Смысла не было, зато была необычность". А Кинчев продолжал собирать стадионы, выходя на сцену в узких джинсах, драной майке и со стрелками на глазах, распевая "мое поколение молчит по углам". Рокеры барахтались в своей нише протеста, вызывающим поведением пытаясь привлечь к себе как можно больше внимания, ломая баррикады, которые вокруг них когда-то воздвигло советское правительство.

В начале века 21-го всё это ушло в небытие. Страна поменяла вкусы. Люди раскрепостились. Запад проник в нашу культуру. На всю страну прогремели лесбийские поцелуйчики ТАТУ. И Моисеев вдруг открыто объявил себя геем. А следом появились ШурА, Пенкин, Зверев, Сердючка, Бутч, Оскар, Витас. Толпы бесполых существ, эпатирующих своим внешним видом и поведением. Появились искусственные фрики и вдруг это стало модным! На конкурсе Евровидение год за годом побеждают именно фрики: Верка Сердючка, Кончита Вурст, Lordi... "Фабрика звезд" выпускает одного за другим новых звезд российской эстрады, один только Михаил Гребенщиков со своим хитом "Булки" чего стоил! Некогда перспективный парикмахер Сергей Зверев становится законодателем новой моды - гламура. Некогда андеграундный "Ленинград" во главе с Сергеем Шнуровом - любимая группа финансовых магнатов. Они выступают на корпоративах в одной тусовке с Киркоровым, оставаясь при этом отвязной матерной группой. "Каков спрос - таково предложение". Сегодня в моде вульгарность, пошлость и цинизм.

Теперь с уверенностью можно сказать - изначальный посыл эпатажа потерял весь смысл. Быть эпатажным сегодня - значит быть современным. Это веселит людей. Телевизионные эфиры забиты популярными "клоунами": Петросян, Басков, Галкин, Мартиросян, Джигурда и прочие, искусственно выведенные "артисты". У нас всегда любили юродивых, а быть дураком в 21 веке (пускай даже это дурачество - всего лишь элемент шоу) - это круто! И если за границей эпатаж - дело вкуса и эпатировать там умеют действительно красиво, то в России это пустили на конвейер и делают абсолютно неумело. Зато с какой помпой!
_____________________________________________________
«Футуристы четко назвали одну из главных целей своего творчества — дать "пощечину общественному вкусу". Эпатаж был и остается великим магнитом для многих творителей. Провоцировать толпу на острые негативные эмоции зачастую так же сладко, как добиваться от нее эмоций позитивных, а иногда и слаще, ибо быть гонимым за искусство — вкусно. Естественно, эпатировать формой легче, чем эпатировать содержанием. Но главное, — создание альтернативных форм, использование нетривиальных приемов часто дают возможность спрятать отсутствие содержания. Возникает произведение, имеющие все признаки новаторства, кроме одного и главного — новаторства контента, идеи, несомой к воспринимателю». (с)