Достучаться до небес

Даша. Без Дашки ехать никак нельзя, везде вместе с ней. Так было всегда. И сегодня, несмотря ни на что, она тоже поедет. Вот сейчас она придёт и даже выберет куда ехать.

Она деловито села в машину, наполнив салон узнаваемым и родным ароматом своей туалетной воды. С улыбкой, но без поцелуев поздоровалась с Сергеем и Денисом. И Сергей, заводя машину, протянул ей колоду карт:
- Вот карты, давай тяни одну. Если чёрную вытянешь – в Саратов поедем, а красную – в Ростов!
- Может не надо нам в Саратов? Туда и дорога, говорят, плохая – жалостливо так спросила.
- Нет уж, решили карты тянуть! Тяни давай, уже седьмой час, а мы еще не выехали из города!
Колода карт. Судьбы, надежды, ожидания…посидит нецелованный, можно и погадать после игры. А сколько решений, переворачивающих с ног на голову реальность. Вот и сейчас, вытяни она чёрную, и все случилось бы по-другому, потому что на пути в Саратов сломается машина, их оштрафуют за нарушение правил, в конце концов будет холодно и она заболеет, а вот в Ростове…Ростов вообще окажется в стороне, как и Краснодар!
- Король червей!- торжественно и победно объявила Дашка, располагаясь удобнее на заднем сиденье – И давайте на заправке купим печенье с молочным шоколадом!
- Купим. И поесть и попить тоже купим – и машина, хрустя колесами по мартовской дороге, набирая скорость, двинулась из города.
 
***
Тамбов быстро остался позади со своим ультрамариновым, как в песне, небом, и солнце вновь на немного выглянуло уже в Богучаре.

Кафе. Весенний воздух казался материальным, и Даша тот час же решила это проверить, потерев пальцы друг о друга. Он был пропитан насквозь неяркими тёплыми лучами, запахом оттаявшей земли, костра, и чем-то новым, пока не наступившим, но каким-то фартовым. Это, пожалуй был третий счастливый момент того дня. Первый -  звонок Сергея в шесть утра, второй - король червей.

Блинчики с мясом и борщ оказались по-домашнему вкусными, и совсем не страшными, в отличие от липкой клеёнки, прокуренного запаха и вовсе не девственной официантки в слишком коротком и мятом платье, которая только для Дашки принесла сто грамм водки. И акварельная весна вокруг тут же приобрела яркие оттенки, с одновременным осознанием невозможности жить дальше без Серёги и Дениса. О чём им тут же и сказала. Они только улыбнулись в ответ, как-то совсем по родному, но не ответили, вдыхая тот воздух у придорожного кафе, без мыслей, без забот...
-Едем? – Сергей задал этот короткий вопрос именно ей, и настолько  многозначительно, что она невольно, с улыбающимися глазами, но тоже вопросительно, прошептала:
 -В Геленджик?
Настала очередь Дениса сделать круглые глаза.
А Серёга, довольный произведенным эффектом на обоих, ничего не ответил, надавив на газ.
Это был четвертый особенный миг счастья того дня…


Первоначальный пункт назначения по правую сторону слился в одну неопределённую массу: небо, город, Дон, дорога, всё серое, безликое, всем этим неприветливо говорящее:
"Вот, посмотрите на меня, друзья, здесь так мрачно, серо, холодно, вам вовсе сюда не надо!"
И, действительно, представлялось, что единственным ярким пятном в этом черно-белом мире была как раз их машина, наполненная светящимися красками ярких, возбуждающих эмоций, веселой музыкой и смехом, и чем-то очень личным, известным только им троим.

Как часто сказка становилась реальностью? Понятно, что далеко не каждая девушка видела корабль с красными парусами, да и просто корабль с парусами, а не морской катер, бороздящий просторы мелкой речушки, или принца, далеко не трезвого, но на коне без пальто, и носила хрустальные туфли тридцать второго размера. Но Маршак вместе с Боженой Немцовой знали  - сказка есть! Красивая, удивительная, сказка, случающаяся в жизни, и эта сказка про апрель, про подснежники, ну и про все то, про что бывают добрые сказки. И  серость всех оттенков вдруг в какой-то миг сменилась настоящим апрелем. Апрель в середине марта! И это когда дома сугробы в полный рост, когда мороз ночами, когда зима всё еще ночует, когда до первых подснежников три дня лесом, два дня полем, а потом еще огородами.

Размазанное голубым цветом небо, ровные зеленые поля озимых, мечта победителя конкурса газонокосильщиков, пирамидальные тополя, и оранжевый, совсем летний диск солнца. Вот уже и Краснодарский край. Указатели населенных пунктов стали попадаться с окончанием на -ая, вместо привычных -ое...

***
Пост ДПС.
- Ну, этот нам точно не избежать, тут всех тормозят.
- Ага, сейчас начнется: секс, наркотики, рок-н-ролл.
Ребята покорно вылезли из машины, с документами в руках.
- Куда едем? Зачем? К кому? Почему машина такая грязная?
- Грязная потому что это тут у вас апрель и чисто, а у нас там март и грязно.
- Почему машину не помыли? Спешите куда? Насколько едете?
Немыслимый поток немыслимых вопросов к настоящим преступникам.
- Оружие, наркотики? Открываем багажник? Что это за документы, что это за печать?
Сергей не отличался аккуратностью, и его сумка с какими-то документами фирмы и печатью лежала в багажнике, он как всегда забыл её вынуть, а скорее и не собирался, чтобы потом, по возвращению, не забыть её, выходя из дома.
-Девушка, открывайте сумку, доставайте все вещи из сумки.
Дашка с обидой и унижением вытряхнула содержимое сумки на багажник.
- Что это?
- Влажные салфетки.
- Открывайте!
Очень удивилась, но пакетик приоткрыла.
- Тут спички, это нож, дезодорант…
- Открывайте!
- Что открывать? Дезодорант?
- Да.
Она уже послушно открутила колпачок.
- А это что такое, разноцветное?
- Тампоны. Открывать?
- Нет, не надо.
- А здесь что? Разверните.
Смешение её чувств невозможно было передать, первой возникла мысль, что их посадят за наркотики, вторая мысль: все теперь пропало, а третья мысль это то, что Серёга, все узнает, будет смеяться, а потом постоянно об этом напоминать.
- Что это?
- Мак.
- Мак? Для чего Вам мак?
- Я печь люблю – первое придуманное оправдание.
Сергей с Денисом тоже ничего не поняли про мак, с полным недоумением, следя за происходящим.
Сотрудник ДПС как-то странно посмотрел на Дашу, и разрешил всё убрать обратно в сумку, включая мак, посоветовал обязательно помыть машину, уверив их, что в Краснодарском Крае не принято разъезжать на грязных машинах, и отпустил с миром, или с Богом, неважно с чем, но отпустил.
Ура, их не посадили за наркотики.
Вновь это радостное чувство свободы, дороги, любви.
-А теперь, девочка моя, расскажи-ка нам про мак…

***
Даша тоскливо рассматривала потолок, не ощущая ни на секунду предстоящих новогодних праздников, и не переставая думать о том, почему так все вышло. Почему её сбила машина, почему Сергей ушёл от неё, почему заболела их собака, почему всё произошло сразу. Отчаяние от непонимания, и не осталось ничего, ни надежд, ни мечтаний.
А вдруг, правда? Ей стало стыдно и страшно от одной только мысли. Стыдно от неверия,  страшно, от правды. Порча. Как же теперь узнать, правда это или нет? В еженедельной местной газете каждый раз печаталось одно и то же объявление, так как разбираться в именитости и рангах гадалок смысла не было, она, позвонила по указанному номеру. Голос в трубке оказался немолодой. Даша сразу честно предупредила, что в «чушь эту» не верит, но объяснений не находит. Женщина совсем не удивилась ее заявлению, и пригласила к себе домой.
Обычная квартира. Трёхкомнатная. Как у всех и не хуже чем у других. Маленькая девочка. Девушка, мама девочки. Женщина мама девушки.
-Иди, не мешай бабушке. Видишь к ней тётя пришла.
-Проходите вот сюда.
Судя по всему, самая большая комната в квартире. Стенка, диван, ковер, телевизор, Единственным отличием был высокий столик, накрытый длинной скатертью, с разбросанными по ней разными колодами карт, и какими-то атрибутами, характерными для гадания. Горела яркая люстра. Женщина и не думала создавать полумрак при свечах. По образованию гадалка оказалась психологом, о чём не умолчала. Может быть, врёт? Но Дашке стало легче от этого.
- На чём Вам погадать? На Таро, картах Ленорман? Может на рунах?
Даша вздрогнула при слове «руны».
- Только не на рунах! Давайте сначала на картах Ленорман.
Тут удивилась и гадалка:
- А говорите, «в чушь не верите», а сами разбираетесь в гаданиях.
- Я играю в компьютерные игры, не обращайте внимания – улыбнулась девушка. Не рассказывать же ей, что дома, больше для развлечения, есть и колода Таро и карты Ленорман, не говоря уже про руны, самые первые, родные и единственные, купленные в Геленджике.
Ничего выдающегося женщина Дашке не сообщила. В любом случае, стало легче, поговорить о наболевшем,  не видя жалости на лице собеседника. Однако волшебное слово «порча» всё же было произнесено. И гадалка взялась за её устранение, читай за «выкачивание денег». Даша не сопротивлялась, делая вид, что верит, и на какой-то ритуал со свечками согласилась. После окончания ритуала женщина вручила Дашке пакетик с маком, который надо Серёге незаметно добавлять в еду. Гадалка сказала, что для закрепления результата нужно прийти к ней еще несколько раз. Даша согласилась, поблагодарила. Больше порог квартиры гадалки она не переступала.
Мак, конечно, можно подбросить Серёге в еду, только он ушёл и больше не ел с ней ничего, они тогда перестали видеться, только созванивались по телефону.
Засунув пакетик с маком в самый дальний угол сумки, она благополучно про него забыла, до сегодняшнего дня, пока постовой не попросил её вывернуть сумку наизнанку.
И вот теперь об этом надо рассказать сейчас Серёге! О том, как она ходила к гадалке, да к тому же и мак ему собиралась подбрасывать в еду!

- Ну…- неуверенно начала Даша, но собравшись духом, выпалила:
- Когда ты ушёл, я не знала что делать, пошла к гадалке, она мне дала мак, чтобы ты вернулся – сказала, покраснела, отвернулась к окну.
- Ты бросил меня, ты бросил меня, когда ты ушёл, я осталась одна - пропел Сергей, смеясь, а потом добавил:
- Какая же ты у меня глупая, Дашка.
Даша покраснела, но облегченно выдохнула. Машина остановилась на обочине, и Сергей с Денисом поменялись местами. Серёга ничего не говорил, только иногда посматривал на девушку и загадочно улыбался.
- Перестань на меня смотреть. Да, я -дура. Мне стыдно!
- Ладно, ладно, не переживай, купим мы тебе сейчас водки или коньяка, чтобы ты больше не нервничала. А хочешь, я сожру весь этот мак? Давай его сюда!
- Не получится. Я выбросила его, на посту.

Спокойное огромное солнце коснулось земли. Даша, не отрываясь, следила за тем, как оно уходило в землю, вспоминая как тот первый раз, та же дорога, те же поля, такое же солнце. Тогда…

***
Тогда утром было уже трудно уснуть, так как сразу за Краснодаром начались горы, вернее пока это были какие-то холмы далеко в тумане, но точно не привычная степь.
Люди в автобусе дремали. Даша поправила под головой толстовку, и подтянула затекшие ноги на кресло, стараясь не разбудить, спящую рядом, Галину Александровну. Валера, водитель, увидев, что она проснулась, улыбнулся ей в зеркало заднего вида, да только она не заметила.
Природа менялась с каждым километром, холмы превращались в зеленые горы, дорога тоже перестала быть такой самоуверенно прямолинейной, постоянно поворачивая то вправо, то влево, не один раз пересекаясь с железной дорогой. Потихоньку автобус начал просыпаться. И далеко, не одна Дарья смотрела в окно во все глаза. Ей хотелось петь. И она пела, мысленно, обрывки куплетов, начало песен, припев, но, от волнения, никак не могла найти ту единственную песню того настроения.
И вот уже и Новороссийск.
-Дашутка, смотри, вон оно – Галина Александровна дотронулась до девушки, показывая головой в противоположное окно.
Маленький синий кусочек. Пока маленький, вся бескрайность спрятана портовыми кранами вдалеке и городскими улицами. Её лицо отразило разочарование или отчаяние, поэтому Галина Александровна, улыбнувшись, сказала:
-Погоди, сейчас город проедем и поедем вдоль моря, да там уже и недалеко. Только море не с нашего окна, но не переживай, насмотришься.
Девушка, кивала, вертела головой, пытаясь охватить, впитать в себя всё вокруг. Валера, в зеркало заднего вида, несколько раз уже по-доброму смеялся над ней, она же по-прежнему не замечала ничего. Ждала.

Автобус аккуратно повернул, и вот же оно…море. Настоящее. Необъятное. Бесконечное. Синее. С волнами, с кораблями, баржами. Жаль, что через окно автобуса его нельзя попробовать почувствовать, ощутить на вкус, запах, подержать в руках. 
Дорога то уходила в горы, то возвращалась к морю, но потом как-то распрямилась, оправилась от кривизны, приближая автобус к конечной цели. Даша уже не знала, на что смотреть, что запомнить, отложить заботливо на полках памяти, то ли причудливое строение подножья гор, похожее на торт «Наполеон», то ли первый увиденный кусочек моря, то ли виноградники.
Дашка совсем разволновалась, когда на дорожном указателе она наконец-то долгожданно прочитала «Геленджик», а автобус уже катил по улице Луначарского, окруженной пицундской сосной, и застроенной вперемешку симпатичными старыми и новыми домиками, домами и гостиничными комплексами. А море никуда не делось, оно, как и каждый день, плескалось и сверкало совсем рядом, почти на расстоянии вытянутой руки.

Автобус остановился, свернув с центральной улицы немного в сторону моря. Уставшие пассажиры суетливо и неаккуратно рассовывали по сумкам пакетики, свертки и дорожные вещи, спеша вырваться из металлической коробки, пропахшей бензином. Дашка мысленно поблагодарила автобус за то, что он довез, доехал, не сломался, и вышла последней, оттягивая момент первой встречи и первых объятий с незнакомым городом. Раз, два, три… и город обнял её тёплым воздухом, не жарким, не душным, а именно теплым, ароматом сосен, и чего-то пока непонятного, но приятного. Он, как настоящий мужчина, не стал раскрывать сразу все свои достоинства, подогревая интерес к себе, заставляя влюбиться.
Галина Александровна приобняла Дашу:
– Знаешь, Даша, ведь именно твой отец подарил мне Геленджик, и у нас с ним столько связано с этим местом, не случайно получилось то, что мы с тобой поехали вместе. Он хотел и тебе его подарить, хотел, чтобы я помогла тебе полюбить  все то, что он любит.
- Кажется, я уже люблю это место. Да, отец рассказывал не раз о Геленджике, но я не знала, что он дорог Вам одинаково. И давайте уже скорее пойдем на море!
И пока, Даша, быстро доставала из сумки купальник и полотенце и торопила Галину Александровну на пляж, в домик постучали. На пороге стоял Валера, уже в шортах и сланцах, протягивая свою огромную руку, доверху наполненную шелковицей.
 - Ешь, это вкусно, похоже на ежевику, только смотри каждую ягодку, в ней червяки бывают, ее тут много, смотри вон какое дерево здоровое, вовремя мы приехали, она скоро сойдет.
Действительно, продолговатые бордовые ягоды похожие ежевику. Непривычно и необычно такие ягоды на деревьях, сразу вспомнилась "развесистая клюква".
- Я потом вам много чего покажу, смотри вот это алыча…
- А на гору заберемся?
- Отчего всех так тянет в гору-то? И ты не исключение. Заберемся, обещаю.
- А ты знаешь дорогу?
- Смотри, видишь тропинку? Вот по ней и заберемся. И шашлык сделаем. Оттуда вся бухта видна и открытое море. К дольменам поедем, реку горную увидишь. А ещё…
- Погоди, Валера. А ещё…я море не видела – не хотелось вот Дашке именно в эту минуту думать о том, что можно куда-то уехать от того, к чему был проделан такой длинный путь, переполненный всяческими эмоциями, не поддающимися осмыслению, и которым наконец-то надо дать пролиться.

Зачерпнув ладошками воду, набрала ее в рот, глотнула:
-Горькое. Нет. Соленое. Или все-таки горькое? Нет. Оно горько-соленое. Теплое. Липкое. Настоящее – и, шагнув глубже, нырнула с головой и поплыла вперёд…

***
Та первая встреча, как самый первый поцелуй в губы, с невозможностью  даже старательно забыть. И горы были, и шашлык в горах, на решетке от холодильника, извлеченной для таких случаев из недр автобуса.
И дольмены были, река Жане, с непременными монетками, чтобы вернуться. И ведь сбылось же. Снова были дольмены, уже с Сергеем, обмельчавшая сентябрьская река Жане, давшая возможность дойти до водопадов, где купались голышом. Только потом монеток больше не бросали, но и не были там больше…
И в Новороссийск ездили, где Даша на книжном развале купила замечательную брошюрку «Кубанские разносолы». И нет, да и проснется она в каком-нибудь январе среди ночи, думая, не потерялась ли она, потому что нигде больше не найти прекрасного рецепт «Хреновинки», моченых баклажанов и закуски «Десятка»…
Танцы тоже были, на какой-то старой площадке с эстрадой и окруженной балюстрадой. Разная музыка, разные люди, наверное, некоторых эта площадка помнила совсем молодыми. Да они и остались молодыми, теми молодыми, в тех же фасонах, прическах, ароматах. И если бы не «Морская черепашка по имени Наташка, с очками из Китая…», то можно было бы запросто ощутить себя одной маленькой плиткой танцпола, со стучащими по ней в джазовом танце лакированными квадратными каблуками.
Дивноморское, Джанхот, Прасковеевка с их открытым морем. Далеко не один раз, но всегда по-другому, не как тогда. Пешком шли, от Геленджика до Прасковеевки по кромке моря, по острым слоёным камням, купаясь где вздумается и как вздумается, прихлёбывая каберне из пластиковой бутылки, завидуя самим себе, внезапно возникшей свободе, единством с морем и отсутствию всяких условностей.
А Голубая Бухта? В ней вода действительно голубая, как в школе на уроках химии опыт с медным купоросом,  или как на райских картинках в календарях.
«Винсовхоз» с виноградниками, и тягучим, тёмным, приторным, но  вкусным «Чёрным лекарем». Сколько бы потом не покупалось это вино, они больше никогда не было таким, как в первый раз в том прохладном пустом баре-погребке…

***
Это любовь навсегда, на всю жизнь. При слове Геленджик она ревностно вздрагивала, как при произнесении имени любимого мужчины другой женщиной.
Ребята тоже слегка приумолкли, следя, в надвигающейся темноте, за дорогой. Даша при этом немного обрадовалась тому, что можно дальше погрузиться в тот далекий июнь, одновременно мысленно радуясь очередной скорой встречи: "Да, дорогой, давно не виделись. Не ожидал меня в марте увидеть? Люблю. Жди".

В Новороссийск въехали, когда совсем стало темно.
И тот кусочек моря, увиденный  впервые Дашкой сквозь окно автобуса, теперь рассматривал во все глаза Денис, не видя ни широты, ни цвета из-за темноты, а Сергей заранее вставил  кассету с песней Антонова «Море».
А совсем скоро Геленджик встретил их пустотой, ночью и белой луной, отражающейся в бухте. Приветливый многолюдный городок летом, превратился в нагнетающие страх декорации какого-то фильма.

Они остановились в самом центре, и, оставив машину, прошли к дому, в котором останавливались каждый раз по приезду, у грека Ивана. Постучались, позвонили, но никого. Прошли немного в сторону морвокзала и оказались все-таки не одни в этом городе. Из здания вокзала слышалась громкая музыка, а рядом работали несколько кафе. На счастье оказалась и работающая гостиница, с названием «Геленджик», сохранившая свой внешний и внутренний вид с семидесятых годов.

- У нас нет трехместных номеров!
- Тогда два и один.
- Кого селить в двухместный номер?
Дашка хотела попроситься в одноместный, но Серёжа, опередил ее:
- Меня и девушку.
Почему он так решил? Может по привычке, как раньше, муж и жена все-таки, хоть и бывшие.
Для машины тоже нашлась стоянка. И, не заходя в номер, ребята пошли на пляж. Сырость, ветер, но совсем не холодно. Дашка снова попробовала море на вкус. Пожалуй, горькое оно. Или все же соленое?

Усталость навалилась сразу, как только в кафе выпили по рюмке водки. Вкус еды не ощущался, лица посетителей кафе – смешались, музыка слишком громкая, все слилось в карусельную картинку, эмоции достигли какого-то пика, и  не вызывали уже радость. Так бывает, когда цель достигнута, и, пожалуй, лучшее сейчас это спать.
Сергей уснул сразу, хорошо, что она разобрала его кровать, когда он был в ванной. А она не переставала удивляться его выбору, переночевать в одном номере. И  прежде чем самой заснуть, непонятно зачем, видимо машинально, Даша аккуратно сложила его джинсы, повесила майку, и даже помыла его ботинки.

***
Очередной момент счастья настал утром, когда почти лето, с солнцем, соснами и горами через окно. И как она не старалась, не разбудить Сережу, но как это обычно бывает, вода льётся слишком громко, пакет шуршит неистово, а стул или кровать скрепят так, что слышно во всём доме, Серёга всё равно проснулся. Вскочил, бодрый, радостный, выспавшийся, готовый бежать купаться к маяку, потом покупать мясо, потом жарить шашлык в горах.
Набережная поразила абсолютной пустотой, но ничего уже не напоминало вымерший город, скорее проснувшийся, умытый, и готовый к встрече гостей, и к очередной маленькой летней жизни.
Денис все больше молчал, не отрывая глаз от моря, и слегка приотстал от Даши с Сергеем.

- А ты знаешь, почему мы поехали сюда? Не только из-за нас. Мы поехали сюда, потому что Денис не видел моря. И он собрался в Чечню по контракту…  - Сергей замолчал.
- То есть мы теперь не как в фильме «Бумер» едем неизвестно куда, скрываясь от всех, а как в фильме «Достучатся до небес»? – совсем невесело подытожила Дашка.
- Нет! Мы всего лишь поводим выходные на море! – и он обнял и поцеловал ее.

Спустившись у маяка по отвесной металлической лестнице, за зиму сильно расшатавшейся и опасной, прошли немного вдоль моря. Сергей и Денис все-таки искупались, точнее, залезли в воду, а Даша, тем временем, подобрала несколько красивых камушков.
Чуть позже осуществили и Серёжкину мечту – пожарили мясо на костре, поднявшись примерно до середины горы, где и бухта и город и блестящее море - всё одновременно перед глазами,  где смотришь, пытаясь запомнить и этот счастливый момент навсегда.

***
Обратно выехали засветло, но к вечеру, и, как правило, обратная дорога всегда кажется быстрее. Больше молчали, как будто боясь что-то сказать друг другу или признаться, замирая на полусловах, заглушая это молчание громкой музыкой, не обращая внимание на то, что играет одна и та же кассета. Денис и Сергей чаще меняли друг  друга за рулём, Даша перестала следить за дорогой, неизбежно ведущей к окончанию этой сказки, потому что как только они вернутся, то расстанутся навсегда.

Она потом купит себе такую же точно кассету, и будет редко слушать её, развивая чувство тоски. Она постарается забыть Геленджик навсегда, изменив ему со Страной Души, только забыть не получится. Да, они больше не приедут в Геленджик вместе никогда.  Потому что Сергей не вернётся к ней, хотя думал о том, чтобы начать все сначала,  и через полгода вновь женится на той, которой незаметно от Дашки и Дениса, звонил ночью с пляжа Геленджика тем мартом. Денис уедет в Чечню, и возвратится невредимым, но другим, и перестанет общаться со старыми друзьями. А Дашка утром, сразу после возвращения, придя на работу, положит рядом с синей кружкой полосатый камушек со словами:
- Это тебе подарок от меня. Представляешь, вчера он был еще в море…