Бабочка

Зачем рассказывать то, что со мной было?
Зачем рассказывать то, что я пытаюсь забыть?
Я хочу рассказать то, что случилось потом.
Я умещу всю свою последующую жизнь в эту тетрадь. Я постараюсь написать только главное, только то, что имеет значение. Только то, что имело значение.


Моя мама всегда называла меня «Гусеничкой». Я обижалась и спрашивала почему. А она всегда-всегда улыбалась так, что у нее на щеках появлялся румянец и говорила: «Потому, что ты еще маленькая, а когда вырастешь, станешь бабочкой и полетишь».
Но однажды она не вернулась домой. Я обиделась. Обиделась не из-за злобы, а потому, что стало страшно. И когда утром пришли они и сказали, что она больше не вернется, я не плакала.
Я не плакала до самых похорон. Я смотрела на закрытую крышку гроба и на венок из дешевых роз и не понимала, как так могло случиться.
И началась взрослая жизнь.



А потом случилось ЭТО…



Они бросили мое тело гнить и разлагаться, бросили там, где его сразу бы нашли. Они всегда поступали только так. Давали и другим насладиться их творением. Но в моем случае это уже было не важно. Их ждали, когда они вернулись в тот проклятый сарай. Полиция смогла раскрыть дело. Всего двенадцать изуродованных мертвых девушек.
И тринадцатая.
Я долго думала, что же могло дать мне такую силу, что я дожила, что я выжила.
А потом поняла.
Куколка.
Один из них все время называл меня «куколкой».
Вторая стадия – превращения в бабочку.



Меня нашли почти сразу. Хотя и не потому, что кто-то искал.
Тринадцатая жертва. Маньяк пойман, сообщники сбежали. Триумф полиции и бла-бла-бла. То, что могу сказать я, уже никого не интересовало. А я не горела желанием говорить.
Теперь я понимаю, что тогда родилась заново, только вот мир, в который я попала, стал во сто крат хуже. Удивительно, но когда это нужно, так сложно подобрать правильные слова. Я много раз пыталась подобрать описание миру вокруг меня. И не смогла… Черный, грязный, мрачный, затхлый, могильный, бездушный, порочный… Это о нем. Но все не то. Как выразить то, что чувствует душа, над которой надругались? Что видят глаза, которые уже не хотят видеть?
Я просто не могу…



А потом все успокоилось. Все опять зажили прежней жизнью.
Кроме меня.
Я хотела найти тех, кто сбежал. Тех двоих, кто остался. Найти и наказать.
Поймать и издеваться.
Это была глупая мечта. Но я нашла их. Узнала имена. Где работают. Что любят, а что нет. Я стала персональной тенью.
А потом узнала, что они так и продолжают заниматься своим любимым делом. Просто все немного изменилось.
Я видела ту девочку, которую они выбрали своей жертвой.
Я прошу у нее прощение. Но я не могла иначе.
Я узнала все. Я позволила им начать.
А потом просто вызвала полицию.
И никакой глупой мести.



А сегодня все закончится. Жить мне все равно больше не зачем. Мое тело – один большой шрам. Моя душа – кровоточащая рана.
И сегодня бабочка наконец-то полетит.