Ещё раз про любовь

-Ген, какой ты глупый!
-Квалификацию надо подтверждать ежедневно.

У Гены 24 мая умер старший брат. Выпивал. Пили вместе с тестем. Положил голову на стол и умер. Сердце отказалось дальше жить пьяным. Ночью с 23 на 24 мая снятся мне белоснежные простыни. К беде. А в обед умер Генин брат Володя. Впервые водку пила я, как воду. Жил он за Уралом в Уральске, а мы здесь на европейской границе. Полторы тысячи км расстояние. Он очень хотел приехать к нам. Было такое ощущение, что душа его сразу к нам прилетела. Мы вспоминаем его. Вчерашняя ночь была очередной ночью воспоминаний.
            Лет девять назад мы гостили у Володи. У нас с ним получались разговоры. Его интересовало всё: и политика, и мистика, и религия, мораль и нравственность, вечное и сиюминутное. Говорил в основном он, я слушала, где-то соглашалась, где-то говорила: «Пустое это, Вова» Он всю жизнь был начальником. Солидный дородный мужчина. Поглядывал на меня искоса и задумывался. А потом сказал:
- Интересная ты баба. А в молодости красавица была.
- Обыкновенная. Красота имеет смысл как энергетическая субстанция, которая даёт человеку приятное мироощущение.
- Дура. В твоей жизни был мужик?
- А твой брат?
- Дурак.
- Ц! Ну, дурак к дураку, рыбак к рыбаку.Нам дуракам хорошо.А ты - то как живешь, рыбак? - засмеялась я, развела руки и щёлкнула языком.
Он больно схватил меня за плечо и крутанул к себе.
- Ну! – зыркнула я.
- У неё ещё и характер! Что, нельзя?
- Нет, конечно.
- Что ты делаешь возле моего брата? Он же пьёт!
- Любовь не допускаешь?
- Пенсию пасешь?
- Это тоже положительный момент. Но жизнь только на середине. Дальше у него возможен полет, а у тебя – падение. У жизни дороги кривые. Так мне мачеха говорила.
   Брат замолчал и задумался.
Конечно, это был трёп. Но примерно так и получилось. Но я совсем не об этом. Я о любви. Володя исповедовался мне. Жена, сын и дочка, всё для них, семья - святое. Женился практично. Сначала её дом, семью рассмотрел, а потом уже и её примерять стал. Стерпится - слюбится случилось, а любви не случилось. Ему было тогда 52 года. Он ждал её, любовь. 
            Вот это всё я рассказала Гене и спросила его:
- Гена, а ты любил?
- О какой любви ты спрашиваешь?
- Ну, например. Мне было тринадцать лет. Мы с отцом на мотоцикле остановились в какой-то деревне. Отец ушел в магазин, я направилась к мосткам на речке. Там стоял и ловил рыбу мальчик примерно моего возраста. Разговора не получилось. Он шептал и краснел. Осенью на перемене я встретила этого мальчика. Он стоял с моей одноклассницей Таней Бертниковой и оживлённо болтал. Меня заело моё женское самолюбие, чем же я ему не такая. Подошла. Мальчик опять сварился.))) На мой недоуменный вопрос, что это с ним, Таня сказала, что это её двоюродный брат и он плачет по ночам от любви ко мне. Ты плакал от любви к женщине? Ну, не плакал, а страдал? Тебе очень хотелось её видеть?
Наверное, не надо было столько подсказывать ему. Мои подсказки навели Гену на воспоминания. Их соседи были тётя Лида, дядя Гена и их дочь Люська.
Гена заметил, что стоило ему посмотреть на Люськины окна, как Люська появлялась на крыльце. Мальчик Гена этак 16 лет понял, что владеет телепатией.
- Видите, стоит Люська? Видите у них рыба сушится? Я сейчас посмотрю на неё и она принесёт рыбу,- хвалился Гена пацанам.
Гена пристально смотрел на Люсю, рыбу и шипел друзьям: «Люська, неси рыбу нам!»
Люська с крыльца крикнула: «Мальчики, не хотите рыбу?» Мальчики хотели и Люська несла. А однажды Гене стало казаться, что за забором стоит Люська и ему непреодолимо захотелось её поцеловать. Он шёл к забору и был абсолютно уверен, что сейчас увидит её, обнимет и поцелует.
- А дальше?- задохнулась я.
- Дальше я не думал. Подошёл, а за забором её не оказалось, наваждение ушло и я обрадовался. Вот, такого больше со мной никогда не случалось.
- Что не случалось? Желания её целовать?
- Нет. Вот такого непреодолимого  желания схватить и целовать. Но целовать я её хотел. Я даже хотел на ней жениться. Учился я уже на втором курсе. Было восемнадцать лет и закон позволял. Приехал на новогодние каникулы, проснулся утром, дома никого. Это же и у Люськи никого не будет! Я сильно захотел с нею встретиться. Выпил рюмку вина. Потом ещё рюмку. Мне стало так хорошо. Одел военную форму, помню пилотку долго у зеркала примерял. Перемахнул через забор и бодренько постучался. Блин, вышла тетя Лида. Чай пили, рассказывал ей, как с парашюта прыгал, как летал. Вдруг спать захотел. Пошёл домой, лёг спать, выспался. Лежу потягиваюсь и думаю: «Какого хрена я туда ходил?»  Но вечером мы с Люськой встретились. Случайно. Из худенькой голенастой девочки она стала какой-то большой. Её немецкое лицо стало крупным и грубым. Да, у меня лицо и то было нежнее. Да, и какая она жена, в школе ещё училась?
- И всё?
- Что ты хочешь? Я летать хотел. Летал. Всё остальное было второстепенным. Поняла?
Мы лежали в обнимку, мои руки были в его руках. Он медленно перебирал мои пальцы. Мне и в голову не пришло спросить про себя. Помолчали минуту, а он уже спит. Может, он тоже считает, что любви в его жизни не случилось? Может, он тоже ждёт её? Но Гена сопел, а мне без него лень было думать об этом.