Навязчивая реклама ненавязчивого сервиса

Ранней весной посетило меня забытое чувство. Я влюбился. Это было легко, ведь она меня преследовала ежедневно везде, где я бывал. Не могу сказать, что она ко мне приставала. Нет, она лишь неотступно за мной везде следовала. И заговаривать со мной не торопилась. Просто разглядывала меня красивыми огромными глазами, круглыми от удивления. Вначале я подумал, что она мной так удивлена. Но потом понял, что она всегда кем-то удивлена. Просто такой радостный пытливый ум у девчонки.
 
И еще волосы. Цвет, красивый такой, как спелая пшеница. Кто ж устоит от такой девчонки? И косички ее, такие же озорные, как она сама. Не очень толстые и короткие. На концах не бантики, а резиночки цветные. Торчат в стороны озорно, под стать глазам.
И еще губы. Нежные, яркие, свежие, пухленькие такие, и форма очень красивая. Она свои губки вытягивает чуть вперед, раскрывает как рыбка в аквариуме и немного приоткрывает, чтобы чуть выглядывали белоснежные зубки. Очень похоже на букву О.

Как ее зовут, я узнал сразу, как только увидел. Но заговорить не решился до сих пор, хотя уже лето наступило. Все смелости не хватает. Думаю, все как-нибудь, потом загляну к ней, адрес я сразу выяснил.

Да и как не узнать,  не выяснить, если на каждом биг-борде все черным по белому написано: УкрТЕЛЕКОМ: Интернет услуги. С тех пор разбито мое сердце. Знакомиться поближе боюсь, и забыть не могу ее лицо. Уже стала сниться по ночам. Останавливает только одно. Разница в возрасте велика. Все же лет сорок с гаком будет. Да и цена ей уж больно велика. Вот и езжу по городу и страдаю своей любовью.

Первое мое знакомство с мобильной связью было памятным, в прошлом веке. Я работал менеджером в компании, которая поставляла на рынок необычные для постсоветского пространства легковые авто. Они были необычны страной производителем и самим производителем. Первые корейские автомобили компании DAEWOO. В мою компетенцию входило сервисное обслуживание и поставка запасных частей для них.

В то время новый автомобиль импортного производства, даже корейского, мог позволить себе не каждый. Я только один на Украине мог обеспечить подобную роскошь оригинальными узлами и деталями для ремонта, поэтому, разные люди ко мне приезжали со всей страны.

В тот день одновременно вошли в мой офис два клиента с охраной. Один был полковником милиции, а второй – главой преступной группировки. Оба имели охрану. У полковника в этом качестве был капитан, а у главы – широкоплечий гигант. Милиция не была  в то время оснащена мобильной связью в отличие от преступников, которые имели достойное финансирование и оснащение своей трудовой деятельности.

Первым ко мне обратился за помощью низкорослый лидер, в малиновом пиджаке поверх черной шелковой сорочки с глубоко расстегнутым воротом так, чтобы была видна золотая цепь на короткой толстой  шее. Шириной в два пальца она выделялась на груди, поросшей густыми черными  волосами.

В отличии от него, полковник вел себя скромнее, хоть и зашел ко мне с капитаном на минуту раньше. Оба они были одеты по уставу в мундиры, которые отличались не меньшим блеском, учитывая не столько масштабный характер их деятельности, судя по присутствующим и сохраняющим спокойствие рядом, с ними бандитами, сколько их штабную работу. Это выражалась в огромных не по уставу размерах фуражек, блеске золота на погонах и особо изготовленной обуви и кокард на высоких тульях над широкими черными козырьками.

Мои клиенты в тот момент были, по сути, конкурентами, а скорее противоборствующими сторонами в борьбе за порядок. Так мне тогда казалось. Время, в очередной раз, все расставило по местам, через пятнадцать лет поменяв их местами вопреки здравому смыслу. Но в те годы я был еще столь наивен, что верил всему, что мне писали и говорили средства информации.

В продолжительном споре за право быть первым в, очередной раз, победили деньги. Может быть главным аргументом в том споре за права и свободы победила трубка мобильного телефона, не знаю. Но двух килограммовая увесистая мобильная связь в руке карлика с золотой цепью выглядела весьма убедительно. И, что уже говорить про десяти килограммовый саквояж с приемо-передающим устройством в руке двух метрового охранника, скромно подпиравшего стену в углу комнаты моего офиса.

 Милиция скромно и вежливо отступила, пропуская лидера бандитов к столу, для моего обслуживания его корейского автомобиля. Как знать, может, как раз, патрульный  автомобиль полковника был куплен за его деньги, прививая культуру и вежливость в обращении с простыми гражданами моей страны?

Но главным стало мое первое знакомство с услугами мобильной связи, теперь уже доступной любому малышу. Вторая встреча с этой удивительной связью, если не считать трех «газиков» с антеннами правительственной связи с маршалом СССР на полигоне в Германии, состоялась через десять лет, когда владелец компании с десятитысячным коллективом вручил мне не совсем новый телефон корпоративной связи для оперативного руководства моим дочерним ему предприятием.

Интересное творчество началось позднее, когда я решил оставить себе привычный номер телефона. Долгие переговоры с менеджером компании привели к созданию тома переписки способного совершить волшебное превращение служебного номера в личный и опять в служебный уже моей фирмы.

За десятилетнее плодотворное сотрудничество меня через этот номер с компанией поменявшей трех владельцев принесло мне массу сюжетов для полноценных рассказов. Все они живут со мной и ждут от меня свободного времени, чтобы реализоваться в увлекательное для любого читателя повествование.

Самый яркий среди них, это мобильный телефон за одну единицу отечественной валюты. По крайней мере, так меня убедила навязчивая реклама. На деле я выплачивал стоимость в сто единиц уже иностранной валюты в течении трех лет уже без фирмы и их владельцев. И выплатил бы полностью, если бы не рискнул взять насчитанные мне тысячи бонусов в виде все той же валюты, но уже отечественной.

На деле реклама дилера все той же компании мобильной связи была лишь аферой, чтобы меня посадить на цепь еще одного аппарата за рубль, но уже без моего, на то ведома. Срок при этом остался неизменным: три года. Изменилась лишь стоимость выплаты трех  условных, неизвестно для кого, единиц. Но в этом уже была виновата инфляция, которая довела до такой критической отметки стоимость морально устаревшего при продаже телефона. Жаль только, что я так и не держал этот телефон в руках. Он, как и связь, оказался виртуальным.

Каждый раз, ставшая мне родной компания, требовала от меня паспорт с пропиской, словно пограничник чужого мне государства, для смены тарифа, для оплаты задолженности, за перевод номера другому юридическому лицу, хотя мое лицо лишь старело, оставаясь прежним по очертаниям. Она меняла содержание договоров, на основании требований ранее мною подписанных или вовсе не мною. Я так сроднился с компанией моей мобильной связи, словно это моя родная теща, которая не решится никак подойти к окну высотки, чтобы ей лишь немного помогли в ее желании досыта, насмерть надышаться свежим воздухом.

За долгие годы моей мобильной связи, у моей связующей компании выросла огромная семья. Теперь уже они меня радуют творческим общением по поводу: Интернета, цифрового телевидения, страхования, кредита в банке и еще многого другого. Все они для меня тоже родные, потому, что как и с тещей, общение это добровольно принудительное, вежливое и длится годами. Не скажу, что мы влюблены друг в друга, как я в малышку  ОГО-ГО, но жить друг без друга мы уже не можем. Это единение навеки, до самой смерти моей или моей страны. Надеюсь, что я проживу дольше.

Истина проста. Она  не моя. Козьма Прутков ее изрек намного раньше меня : "Если на клетке с тигром написано верблюд - не верь глазам своим!".  Не  видел он тогда телевидения, и, тем не менее, в те давние годы понимал, что и там будет: навязчивая реклама ненавязчивых услуг.