Однажды весной

   ОДНАЖДЫ ВЕСНОЙ 


Была весна. Воздух благоухал свежестью, чистотой, ароматами  от распустившихся  цветков миндаля, яблонь и абрикосовых деревьев.

Влюбляться в такое время неосознанная необходимость. Горящие глаза и излишняя суетливость моих сверстников свидетельствовали об этом.

Такое чудесное состояние души становилось более обворожительным и от того, что мы сами не понимая сути вещей, стали как то иначе смотреть на наших сверстниц. Откуда не возьмись, выросли бугорки  грудей, подобно созревшим, разбухшим, готовым взорваться почкам фруктовых деревьев. Узкие блузочки,   не помещавшие новообразования,  и юбки приподнимались у них, оголяя аппетитные колени.

Словом, все вокруг было слишком возбуждающе-трогательным, и доселе незнакомое чувство щекотало душу, доводя до приятного головокружения.
И естественно не было сомнения, что любить как я, не может никто. И так думал о себе каждый из нас.

Возможно, многие из девочек и не догадывались о происходившем, так как никто из мальчиков с возлюбленными  не говорил о своих чувствах. Поэтому говорить о взаимности или об ответной любви было бы неуместно. Нам было достаточно, что есть наше чувство и объект его проявления. Это новое, сверхмощное чувство было настолько непосильно для полного восприятия неподготовленной юношеской душой, что мы наслаждались,  довольствовались только его первой половиной...
Гонч Гево* наводил на нас ужас и страх и мы всячески старались избегать общения с ним. Он был старше нас лет на десять, тяжел в движениях, широкоплечий, коренастый, с крупными кулаками. Шеи как такового у него не было, оттого и его голова казалось слишком большой. Взгляд был суровый и жестокий. Никогда не улыбался и держался подобающе авторитету этого района:-"с достоинством" всемогущего и превосходящего.

 Мы  знали, что он не примерим к тем, которые своим поведением не угождали ему.  Он справлялся с такими, жестоко избывая их.   Поэтому мы боялись его, всячески избегали общения с ним.

Младший брат Гонча был нашим сверстником и часто с нами играл в футбол. Предчувствуя, что это чревато последствиями, мы  старались не конфликтовать с ним.

Был среди нас прекрасно сложенный, высокий, красивый юноша, по имени Гокор.  По характеру был он добрым, отзывчивым и не придирчивым. Единственным его недостатком была  успеваемость в учебе.
   
Тогда я, по наивности, делил людей на хорошо учащихся и двоечников. Гокор был для меня исключением  поэтому узнав о его любви к двоюродной сестре моей возлюбленной- Астхик, обрадовался  предчувствию вероятного родства с ним в будущем.
   
Однажды, во время игры в футбол Гокор повздорил с братом Гонча  и проучил  распоясавшегося нахала  по полной программе. У нас было смешанное чувство: с одной стороны мы гордились, что наконец, среди нас нашелся хоть один,   посмевший наказать придирчивого и гадкого сопляка, каковым являлся брат Гонча, который ощущая свою безнаказанность все больше и больше становился невыносимым. С другой стороны никто из нас не сомневался, что это плохо кончится.
   
 И действительно, недолго пришлось нам находиться в состоянии угнетающего ожидания неизбежной беды.
   
Чтобы не нарушать традиции и еще раз показать и напомнить окружающим кто правит балом, Гонч свою мерзкую акцию возмездия совершил прилюдно и хладнокровно, с заранее обдуманным сценарием.
    После школьных уроков, в полдень, он демонстративно взял Гокора за шиворот и медленно тащил его к деревянному полукругу амфитеатра парка, находившегося рядом со школой. За ними  шла толпа школьников и я среди них. Гокор не сопротивлялся. По видимому, он был готов к такому ходу событий. Это все происходило молча, без разъяснений или брани.  Гонч даже не удосуживался потратить лишние эмоции на ерунду.
   
 У нас,  в Армении,  даже  драка с мордобоем, содержит элементы ритуала. Здесь больше слов, жестов, брани, театральности и разных других эмоции, рассчитанных больше  на зрителя, чем удары кулаками.
   
Гонч, будучи лишенным юмора, не имея никакого художественного дара и следов интеллекта, делал свое "дело" вопреки традициям. Он загнал Гокора в самую даль полукруга амфитеатра и молча, спокойно и невозмутимо, своими крупными кулаками стал наносить тяжелые удары по его лицу и голове. Гокор слегка нагнувшись локтями прикрывал лицо,  голову и никаких других действий сопротивления не предпринимал. Он  молчал и даже не издавал стони или болевые крики.
    
К тому времени площадь амфитеатра все заполнялась любопытными зрителями и зеваками. Было чудовищно несправедливо, что даже взрослые не пытались остановить или хотя бы вмешиваться в эту кровавую бойню.
   
Со стороны это смотрелось как премьера сцены из хорошо отрепетированного спектакля, где каждый участник гладко обкатывал свою роль.
 
Гокор недолго устоял и скоро,  весь окровавленный, оказался  на деревянном полу.
 
Гонч, убедившись, что "работа" выполнена качественно, повернулся лицом к публике, потер большим пальцем пот со лба,  сплюнул между  зубы.  Не спеша,  с чувством человека, "достойно" справившегося своим долгом, подошел к краю полукруга, медленно, ступень за ступенью спустился вниз и гордо пошел на толпу, бросив всем присутствовавшим вызов: - вот я, какой изверг. Знаю, многим не нравлюсь, но только попробуйте моргнуть...
   
Толпа посторонилась, образовав коридор для прохода Гонча, который ни разу не оглянувшись, ушел также медленно и чинно, как и спускался со сцены.
   
 К тому времени Гокор пришел в себе, привстал и, шатаясь, подошел к стенке, прислонившись рукой к  ней тяжело дышал. Бровь и губа были рассечены.
    
Нервным движением рук он отверг наши робкие попытки оказать ему хоть какую - то помощь, и переведя дух, слегка шатаясь удалился...
    
Прошел месяц, а может и больше. Гокор не появлялся во дворе и всячески избегал общения с нами. Только после сумерек, с наступлением темноты выходил подышать воздухом.
   
 Я глубоко переживал случившийся и всячески хотел как-то проявить себе каким - то участием, поддерживать его,  хотя сам не представлял - как именно?
   
Однажды, теплым ереванским вечером, переполненный чудесным  ароматом цветущих роз и фруктовых деревьев, когда умиротворяющая вечерняя тишина  периодически нарушалась треском кузнечиков, я, подкараулив Гокора, подошел к нему и стал с ним беседовать. Говорил - как ему сочувствую и казню себя, что не смог ничем ему помочь. Спрашивал, как он себя чувствует, сильно было больно  тогда, как долго заживали раны?
   
 Все это время Гокор прятал взгляд, отводя глаза в сторону, показывая, что к беседе не настроен. Потом, не поднимая голову, посмотрел на меня исподлобья и попробовал отшучиваться:
    
 - Да ерунда это все. Для настоящего парня это все обычное дело и вообще...
    
Не закончив фразу, он тяжело вздохнул, нижняя губа задрожала, на глазах появились слезы, и чтобы спрятать их, обнял меня. По вздрогиванию его тела я понял, что он делает тщетные попытки сдерживать свой плач.
    
У меня руки опустились. Стоя беспомощно в его объятиях почувствовал, что сам с трудом сдерживаю слезы.
   
 Гокор стал дрожащим голосом, сквозь слезы что-то невнятное говорить. Когда  он успокоился и дрожь прошла, я стал различать отдельные обрывки  слов:
   
- Не мо..оо..гу  больше любить, не могу, понимаешь? Этот изверг поломал во мне все. Как красиво я любил! А теперь не могу. Потерял всякие нежные чувства, запахи куда - то пропали, цвета  и краски не те.  Мне больно, очень больно, и эта боль не проходит...
   
С тех пор прошло много лет. Сейчас Гокор проживает в Соединенных Штатах, стал состоятельным и предприимчивым  бизнесменом,  все время выдумывает какие то новые проекты... 
 
Говорят его любимая фраза- " time is money"...
 
Иногда, в грустные минуты отчаяния, когда воспоминания о детстве без спроса посещают и заполняют  душу,  я  с тоской, искренним сочувствием, симпатией и нежностью вспоминаю Гокора.
   Гонча тоже вспоминаю и думаю: не случись однажды весной того, что произошло много лет назад,  кто бы вспомнил про Гокора, а тем более и про Гонча?
  …И  до сих пор не могу понять, кто из нас, участников тех событий, пострадал больше и кто вообще жертва: - Гокор,  или  я,  который был свидетелем, как  умирает любовь!

 * Гонч -тупой  головастик (арм.), Гево- сокращ. от  армянского имени Геворг.
    
      Авторский перевод с армянского ПАШАЯНА А.А.
      Брянск, 12 августа, 2000г.

        P.S.  Прочитав этот рассказ, многие мои читатели обратились ко мне с просьбой наказать Гонча, так как нельзя такое оставить без наказания.
Однако в такой редакции рассказ уже находится в печати в составе моего сборника.
Тем не менее, я позвонил в Мурманск, где живет мой одноклассник, сосед Гонча по Еревану. Он  сообщил, что Гонч живой, здоровый, естественно постаревший и уже не такой агрессивный и злой.
Если моя книга будет востребована на Родине,  и возникнет необходимость ее переиздания, тогда обещаю вернуться к этой теме.
Думаю, к этому времени я придумаю достойное наказание для Гонча, хотя бы как в сказке.
Я благодарен моим читателям и вполне солидарен с ними.
Зло должно быть наказано…