Встречайте Кувшинку. Эйми В. Стоун

Аннотация: Повесть для детей о простой, но полной событий и приключений жизни маленькой рыбачки, живущей с отцом в небольшой рыбачьей деревушке на берегу океана (Иллюстрации Хильдегард Вудвард. Литературный перевод с английского языка.)

Встречайте Кувшинку
Эйми В. Стоун 

СОДЕРЖАНИЕ

Глава I. СЮРПРИЗ 
Глава II. КАРМАНЫ БАРНИ
Глава III. ГДЕ ДЖЕРАЛЬДИНА?
Глава IV. ОКУНИ ДЛЯ КОШЕК
Глава V. КУВШИНКА ПРОДАЁТ ОМАРОВ
Глава VI. ОМАРЫ НА ГРИЛЕ
Глава VII. КТО НА САМОМ ДЕЛЕ КРАСНЫЙ РАЗБОЙНИК
Глава VIII. НАХОДКА НА ОСТРОВЕ СОРВИГОЛОВЫ
Глава IX. ПРОИСШЕСТВИЯ
Глава X. СИРОТКА ЭННИ НА ПРАЗДНИКЕ
Глава XI. КОЕ-ЧТО В РАКОВИНЕ
Глава XII. «ПОХОЖЕ, ЭТО ТОМ»
Глава XIII. ВОТ КТО КРАСНЫЙ РАЗБОЙНИК
Глава XIV. ПО ВОЛЕ ВОЛН
Глава XV. СПУСК НА ВОДУ


Глава I
Сюрприз

    Кувшинка жила в небольшой рыбацкой деревушке Голубая Гавань, в самом маленьком из её домов. В нём было две комнаты, четыре окошка и одна дверь, а на кухне стояла маленькая зелёная водокачка, под которой она каждое утро умывала лицо и руки. По-настоящему её звали Люси Бель Тиббетс, но Папочка прозвал её Кувшинкой, потому что, по его словам, она была такой же смуглой и кругленькой, как маленький коричневый кувшинчик.

    Её Папочка, большой Том Тиббетс, был рыбаком, рыбачкой стала и Кувшинка. За их домом у самой дороги висела вывеска с надписью:

Т. Тиббетс
Свежие омары – живые и варёные

а под ней была приколочена ещё одна малюсенькая вывеска, на которой было написано:

Л. Б. Тиббетс
Окуни для кошек –
Прекрасные жирные улитки и черви
для наживки рыбакам

    Летом по утрам Кувшинка с Папочкой выходили из Гавани на вёслах на своей большой плоскодонке, чтобы поднять расставленные ими ловушки на омаров. Если шёл дождь, Кувшинка надевала свою маленькую шляпу-зюйдвестку и непромокаемый плащ, точно такие же, как и у Папочки.

    На этой картинке вы видите одну из ловушек на омаров. Кувшинка и Папочка только что сбросили её за борт своей плоскодонки, и она легла на самое дно океана, где повсюду ползают омары. Кувшинка с Папочкой качались в своей плоскодонке на волнах и привязывали другой конец верёвки к небольшому деревянному бруску, который называется омаровый буёк, по нему они и нашли эту ловушку, когда приплыли сюда на следующий день, чтобы поднять её.
 
    Должно быть, в неё попало немало омаров, потому что на картинке мы видим, как они забираются в ловушку через маленькую круглую дверцу. Кувшинка положила внутрь, для приманки, кусочек рыбы, который пах так соблазнительно, что и крупные омары, и омары поменьше, и самые маленькие омарчики – все дружно заползали внутрь. Они не знали, что маленькое круглое отверстие – это, на самом деле, дверца ловушки, и что, попав внутрь, они уже ни за что не смогут выбраться наружу, пока Кувшинка и Папочка не откроют ловушку. Кувшинке всегда было жалко омаров-детёнышей.

    – Они такие маленькие, – говорила Кувшинка, – я не хочу, чтобы кто-нибудь сварил и съел их.

    Поэтому, когда Кувшинка помогала Папочке доставать омаров, она вставала в лодке во весь рост и выбрасывала омаров-малышей назад в воду, как можно дальше от расставленных ловушек.

    Как-то раз утром, едва проснувшись и не успев даже открыть глаза, Кувшинка вспомнила, что сегодня должно произойти что-то очень хорошее. По понедельникам после завтрака она всегда относила омаров Мадам Элиот, которая жила в большом серого камня коттедже на холме, и в прошлый раз Мадам Элиот сказала, что, когда девочка принесёт омаров в следующий понедельник, её будет ждать сюрприз.

    Всю неделю Кувшинка только и думала про этот сюрприз, ей было интересно, что бы это могло быть такое. А у Папочки во взгляде проскальзывала искорка, как будто ему было всё известно.

    – Это будет настоящий сюрприз? – спросила Папочку Кувшинка, – или просто хороший толстый банан?

    Но Папочка не проронил ни слова.

    И вот сегодня наступило утро этого самого понедельника.

    Кувшинка сбросила с себя стёганое одеяло и уселась в кровати. Маленькая скудно-меблированная комната была вся залита ярким солнечным светом, и Папочкина кровать, стоявшая в другом углу, была уже пуста. Сейчас он, должно быть, готовил завтрак. Кувшинка слышала, как на кухне что-то шипело на плите, а дом весь пропах аппетитным запахом жареных окуней. Окуни – это такая мелкая рыбёшка, которая необыкновенно вкусно пахнет, когда её готовишь на завтрак. Через спинку кровати Кувшинка заглянула на кухню. Папочку ей не было видно, зато она заметила кое-что другое. В мисках, которые вчера вечером они с Папочкой расставили на полу кухни в тех местах, где протекала крыша, была вода. Значит, ночью шёл дождь.

    – Ой, как здорово! – сказала Кувшинка.

    Иногда, когда во время дождя ветер сдувал его на одну сторону крыши, вода протекала ближе к Папочкиной кровати со стороны ног; а иногда ветер дул в другую сторону, и тогда протекало со стороны ног у кровати Кувшинки. Папочка и Кувшинка превратили это в замечательную игру. Тот, в чьей миске после дождливой ночи скапливалось больше воды, имел право во время завтрака выбрать любую чашку во всём доме – даже самую лучшую, фарфоровую с синим рисунком, ту, которая стояла на самой верхней полке. Кувшинка всегда выбирала именно её. Вокруг ободка у неё были нарисованы бутоны розочек, и когда Папочка наливал в неё молока, девочка чувствовала себя настоящей маленькой принцессой. Кувшинке нравилось, что у них протекает крыша, и каждый раз, когда Папочка напоминал, что им надо как следует потрудиться на ловле омаров, чтобы заработать столько денег, чтобы хватило на починку крыши до наступления зимы, девочка по-настоящему расстраивалась.

    – Только давай не заработаем слишком много денег, – говорила Кувшинка.

    – Разве ты не хочешь новое платье для школы? – спросил Папочка.

   – Ой, хочу! – ответила Кувшинка. Она совсем забыла, что у неё есть только одно настоящее платье.

    И всё равно – весело было от того, что крыша протекала.

    Этим утром Кувшинка подумала, что именно её миска была полным-полна. Она выскочила из постели в своей белой ситцевой ночной рубашке и побежала посмотреть. И точно – воды в миске набралось до самого верха. Потом она побежала к Папочкиной миске – там воды набралось только до половины.

    – Здорово! – повторила Кувшинка.

    Потом она побежала на кухню к Папочке, но его там уже не было. Она раздвинула синие ситцевые занавески на заднем окошке и выглянула на улицу. Из окна было видно дорогу и выгон, который тянулся по склону холма, на котором стояли коттеджи дачников, приезжавших на лето. Иногда Папочка очень рано уходил к Мадам Элиот, чтобы отнести ей скумбрию к завтраку. Но сейчас на холме никого не было видно.

    Тогда она выглянула из-за синих ситцевых занавесок на переднем окошке и увидела, что он идёт по тропинке от причала и несёт ведро, только что было в ведре – не видно.

    – Привет, – закричала Кувшинка из окна, – я выиграла.

    – Я и не сомневался, – сказал Папочка и поставил ведро на землю под окном. И Кувшинка увидела, что в ведре копошилось множество зелёных омаров.

    Папочка посмотрел на белую ночную рубашку и сказал: – Похоже, сегодня утром мне самому придётся отнести омаров.

    – Ой, нет! – закричала Кувшинка и стремглав помчалась в спальню. В ужасной спешке она начала одеваться. Она надела синюю рубашку и просторный комбинезон, застегнула пряжку на сандалиях. Наконец она стянула голубой ленточкой свои соломенные волосы в «хвост», чтобы они не лезли в глаза, и побежала на кухню.

    Она так спешила, что чуть не забыла умыть лицо и вымыть руки под зелёной водокачкой.

    Приведя себя в порядок, она достала из буфета маисовый хлеб и чашку с бутонами розочек, а Папочка снял с плиты зажаристых окуньков, покрытых аппетитной хрустящей корочкой. Они уселись за маленький столик и с удовольствием позавтракали. Накануне вечером Кувшинка своими руками наловила этих окуньков на удочку, так что они были абсолютно свежими. А молоко в чашке с розовыми бутончиками казалось таким необыкновенно вкусным, что Папочке пришлось трижды его подливать.

    Покончив с завтраком, они вышли из дома, и Папочка связал омаров вместе куском бечевы: в ведре Кувшинке было бы слишком тяжело нести их вверх по холму. Всего было шесть средних омаров и один большущий старый омар. Чтобы старый омар не цапнул своими клешнями, Папочка вставил в них деревянные распорки. Старые омары всегда отличались скверным нравом. Кувшинка с нетерпением ждала, когда Папочка затянет, наконец, последний узел.

    Как только омары были готовы, Кувшинка подхватила связку и быстрым шагом пошла по траве. Ей хотелось бежать бегом, но от этой затеи пришлось отказаться, потому что при беге омары больно бьют по ногам. Кувшинке было не привыкать иметь дело с омарами, и она нисколько их не боялась, но они любили ущипнуть и совсем не любили болтаться в связке на бечеве.

    Кувшинка шла сначала по дороге, потом вверх по тропинке через выгон. Всю дорогу она была радостной, потому что предвкушала предстоящий сюрприз. Спустя какое-то время она заметила, что из одной клешни старого омара распорка выпала. Наверное, по дороге она зацепилась за куст восковницы и застряла в нём. Кувшинка опустила связку на землю и принялась лазить по кустам восковницы и душистого папоротника, которые росли вдоль тропинки, но ничего не нашла. Пришлось ей взять связку и нести её дальше так, как есть. Но приходилось идти гораздо медленнее и следить, чтобы старый омар не цапнул её за ногу. Этим утром дорога к Мадам Элиот оказалась длинней, чем обычно, и девочка боялась, как бы ей не опоздать к сюрпризу.

    Наконец она увидела стоящий в окружении елей серый коттедж, и через минуту она уже стучала в дверь кухни. Она стучала снова и снова, но никто не открывал. Возможно, подумала Кувшинка, горничная Мадам Элиот, Кэйти, как раз подавала ей завтрак на передней веранде. Такое временами случалось, когда солнце светило особенно ярко, а море было особенно синим. Тогда Кувшинка положила связку омаров у порога, а сама на цыпочках пошла вокруг дома к главному входу. Этот коттедж казался девочке самым огромным домом в мире, и около него хотелось идти на цыпочках. Так она дошла до веранды и увидела сидящую за маленьким столиком Мадам Элиот, которая мелкими глотками пила кофе. Своими седыми волосами и в блестящем платье она очень похожа на королеву, думала Кувшинка. А на столике стояло блюдо с отменными толстыми бананами.

    – Доброе утро, Люси Бель, – улыбнулась Мадам Элиот, глядя вниз на Кувшинку. – Это ты у нас сегодня утром разносишь омаров?

    – Да, мэм, – сказала стоявшая внизу у лестницы Кувшинка, держа руки за спиной.

    – А сюрприз ты уже видела? – спросила Мадам Элиот.

    – Я… Я не знаю, – сказала Кувшинка, искоса бросив взгляд на бананы.

    И тут кое-что случилось.

    За домом раздались пронзительные вопли, и из-за угла выскочил маленький мальчик. Кувшинка никогда раньше его не видела, и ей было непонятно, как такой худенький мальчик ухитрялся так громко кричать. Он бежал с таким видом, как будто у него за спиной было нечто ужасное. А ведь и вправду было…

    – Что такое, Джои, – воскликнула Мадам Элиот. – Что случилось?

    – Ой… ё…ёй! – закричала Кувшинка.

    – Бабуля, Бабуля, Бабуля! – кричал Джои, с трудом карабкаясь по ступенькам, – Сними это с меня! Сними это! Сними-и это! – И он спрятал лицо в юбке Мадам Элиот.

    А сзади, крепко вцепившись в шорты Джои, висел старый омар, а за ним тянулась вся связка с остальными омарами.

    Кувшинка забралась по ступенькам вслед за Джои и крепко ухватилась за старого омара. Она его тянула изо всех сил, пока не оторвала от мальчика, но в клешне он крепко держал клочок от его шортов.

    – Ой, боже ты мой! – сказала Кувшинка, глядя на шорты, и круглое личико её покраснело от сильнейшего испуга.

    Как только Кувшинка оторвала от него старого омара, мальчик замолк. Рукой он потрогал себя сзади и, убедившись, что никакого ущерба, кроме дыры, не получил, он поднял лицо от юбки Мадам Элиот и взглянул на Кувшинку. И сразу же рассмеялся. Она держала старого омара в руке и шлёпала его изо всех сил за то, что тот порвал шорты Джои.

    – Привет, – сказал Джои Кувшинке, – я собираюсь провести здесь всё лето. Можешь со мной поиграть? Это я и есть сурприз!

    А Кувшинка подумала, что он – точно! – настоящий сюрприз!

Глава II
Карманы Барни

    После того, как на веранду пришла Кэйти и унесла омаров, Мадам Элиот дала Кувшинке и Джои по хорошему толстому банану. Затем она ушла в дом. Кувшинка и Джои уселись на верхнюю ступеньку и принялись за бананы. Кожуру они снимали постепенно, чтобы на дольше хватило. Через несколько минут пришёл большой кот Мадам Элиот, Тэнси, у которого шерсть была с желтоватым оттенком, и уселся рядом с Кувшинкой. Девочка понравилась Тэнси. Это был один из тех котов, для которых она ловила окуней. Кувшинка отломила от своего банана кусочек и поднесла его к носу Тэнси, но кот только фыркнул и отвернулся.

    – Днём я принесу тебе рыбки, – сказала Кувшинка.

    С верхней ступеньки им был виден сквозь ели океан и полоса тумана недалеко от берега. Туман лёг ещё ранним утром, из-за этого Кувшинка и Папочка не смогли выйти в море к своим ловушкам. Но сейчас с полдюжины лодок, которые отсюда казались совсем крошечными, скользили по спокойной синей воде.

    – Я люблю кораблики, – сказал Джои. – У меня есть один.

    – Я тоже люблю, – сказала Кувшинка. – У нас две лодки.

    – У меня игрушечный кораблик, – сказал Джои, – но Бабуля собирается купить настоящую моторную лодку. Один человек сейчас как раз её для нас строит. У вас тоже моторная лодка?

    – Нет, – вздохнула Кувшинка, – у нас только плоскодонка и шаланда.

    Не было дня, чтобы Кувшинка не жалела о том, что моторные лодки такие дорогие, и они не могут себе купить такую, как у других рыбаков. Когда на море штормило, очень тяжело было грести на вёслах в их плоскодонке до самых ловушек. Папуля говорил, что у всех Тиббетсов от рождения очень сильные руки, специально, чтобы они могли грести на своих плоскодонках; но каждый раз, когда ей доставалась вилочка от грудной кости курицы, Кувшинка загадывала, чтобы у них появилась своя моторная лодка.

    – Вы меня как-нибудь возьмёте с собой в море на своей плоскодонке? – попросился Джои.

    – Возьмём, – ответила Кувшинка, – если хочешь, можешь отправиться с нами прямо сегодня утром.

    – Хорошо, – сказал Джои и расплылся в улыбке. Он вскочил на ноги и быстренько прикончил свой банан. – Куда мы поплывём?

    – За омарами, – ответила Кувшинка.

    – Ой, нет, – улыбка сползла с лица Джои, и он снова уселся на ступеньку. У мальчика не было никакого желания снова ловить омаров.

    – Ты мог бы взять с собой свой игрушечный кораблик и проверить, сможет ли он на самом деле держаться на плаву.

    Джои призадумался.

    – Ладно, – решил он, – пойду возьму его. И убежал в дом.

    Через несколько минут он снова появился – в других шортах и с игрушечным корабликом в руках.

    – Какая прелесть! – воскликнула Кувшинка и захлопала в ладоши.

    Ещё бы! Он был выкрашен в белый цвет, штурвал был точь-в-точь как у настоящей моторной лодки, а на палубе, поверх свёрнутого кольцами канатика лежал крошечный якорь из латуни. У штурвала стоял морячок в белой курточке и с белой бескозыркой на голове. На борту кораблика была надпись с его именем – «Кальмар». Кувшинка потрогала курточку и бескозырку морячка, чтобы убедиться, что они были сшиты из настоящей ткани. Оказалось, что так и есть.

    – Бабуля отпустила меня, – сказал Джои. – Пошли.

    – Пошли, – сказала Кувшинка и повела его за дом, потом вниз по тропинке через выгон. Джои шёл за ней по пятам, крепко сжимая в руках кораблик.

    На полпути они увидели, что навстречу им по тропинке поднимается какой-то человек. Увидев его угрюмое косоглазое лицо, Кувшинка узнала Джема Бэса, это был рыбак, живший сам по себе, на отшибе недалеко от Задней Бухточки. При каждой встрече с Джемом Бэсом Кувшинке становилось не по себе: такой он был неприятный на вид. Вот и сейчас он был, как всегда, неприветливый, и Кувшинка с Джои сошли с тропинки в заросли душистого папоротника, чтобы дать ему пройти.

    – Привет, – сказала Кувшинка, когда он проходил мимо; в Голубой Гавани было принято, если вы – вежливый человек, здороваться со всеми, знакомыми и незнакомыми.

    Но Джем Бэс в ответ только что-то неразборчиво пробурчал и даже не взглянул на Кувшинку и Джои. Вдруг он остановился и что-то подобрал рядом с тропинкой. Кувшинка сразу узнала ту самую деревянную распорку, которая выпала из клешни старого омара, когда она шла вверх по склону.

    – Ой, – сказала она, – это моя распорка.

    На этот раз Джем Бэс посмотрел на Кувшинку. – Вам, Тиббетсам, лучше не совать нос в чужие дела, – пробурчал он и сунул распорку в карман.

    – Ой, – повторила покрасневшая Кувшинка. Никогда ещё с ней не говорили таким тоном.

    Джои побежал вниз по тропинке, а Кувшинка застыла на месте среди душистого папоротника и не могла сделать ни шагу, так она была удивлена.

    Джем Бэс повернулся и пошёл дальше вверх по тропинке. Он только оглянулся на неё, и взгляд его стал ещё более мрачным.

    – И передай своему Папочке, чтобы он держался подальше от меня и моих омаров.

    Кувшинка смотрела на него круглыми от изумления глазами.

    – Никогда в жизни мой Папочка и не прикасался к Вашим омарам, – твёрдо заявила она, хотя сердечко чуть не выскакивало у неё из груди.

    Напуганная, она развернулась и вприпрыжку побежала вниз по тропинке. Они с Джои неслись без оглядки, пока не увидели дорогу и сам стоящий на скале маленький серый домик Кувшинки. Они остановились, чтобы перевести дух, и увидели ещё какого-то человека, шедшего по дороге. Но на этот раз Кувшинка нисколько не испугалась. Это был Барни Вильямс, старый судостроитель, живший на другом конце Гавани. Барни был лучшим другом Кувшинки после Папочки, и завидев его сутулые плечи и плисовую куртку, девочка помчалась во всю прыть. Иногда в просторных карманах этой куртки у Барни имелись очень приятные вещи, как раз для маленьких девочек.

    – Барни, да Барни же, – закричала Кувшинка, – подождите нас!

    Старый Барни посмотрел на них, махнул рукой и, с трубкой во рту, остановился посреди дороги.

    Кувшинка стремглав неслась вниз по тропинки, раскинув руки, Джои с корабликом не отставал от неё. Они бежали так быстро, что, уже в конце тропинки, Кувшинка споткнулась о камень, Джои налетел на Кувшинку, и все они вместе с корабликом полетели кувырком!

    – Привет, – сказал Барни, вытаскивая Кувшинку из одного куста восковницы, Джои – из другого и кораблик – из душистого папоротника, – и что это значит – кораблекрушение?

    Когда все снова стояли на ногах, и Джои убедился, что его кораблик не получил ни царапинки, Барни похлопал по одному из просторных карманов своей плисовой куртки.

    – Кажется, я что-то там нащупал, – посмеиваясь, сказал Барни.

    – Что? – спросила Кувшинка.

    Барни оттопырил карман, и девочка запустила в него руку. Карман был такой большой, что Барни мог спокойно носить в нём свои инструменты, но сейчас единственное, что нащупала Кувшинка – это были двухфутовая линейка и леска. Но потом ей под руку попалось кое-что ещё, и она рассмеялась.

    – Это от Миссис Милли Вилли? – спросила Кувшинка. Миссис Милли Вилли была добрая, несколько полная жена Барни, и она тоже была близким другом девочки.

    Барни кивнул. А девочка достала из кармана большущий коржик, размером с ладонь самого Барни. Коржик формой походил на  рыбку и был покрыт толстым слоем сахарной глазури.
 
    – Теперь твоя очередь, – обратилась Кувшинка к Джои. – Там есть ещё.

    И Джои тоже порылся в глубине кармана и тоже достал коржик, только этот формой напоминал кораблик, и он тоже был покрыт толстым слоем сахарной глазури. Кувшинка и Джои сразу откусили по большому куску.

    – Ням-ням, – сказал Джои.

    – А что в другом кармане? – спросила Кувшинка, обходя Барни. Второй карман довольно сильно оттопыривался.

    Маленькие тёмные глаза Барни заблестели, но он ни за что не хотел показывать им, что там.

    – Мы это достанем только дома, – сказал Барни.

    Кувшинка пощупала карман.

    – Ой, а я знаю! – запрыгала она. – Это кое-кто для всей семьи. Ой, как здорово!

    – Что? – спросил Джои.

    Но и Кувшинка не стала ему говорить.

    Тогда девочка взяла Барни за одну руку, Джои – за другую, и вдвоём они быстро потянули его по дороге к маленькому серому домику на скале.

Глава III
Где Джеральдина?

    Объёмистый предмет в кармане Барни оказался толстым бруском. На одном его конце была нарисована забавная рожица с торчащим острым деревянным носом. Ещё была нарисована жёлтенькая курточка, а вместо волос был продёрнут верёвочный ободок.
 
    – Ой, – воскликнула Кувшинка, вытащив брусок из кармана. – Какой красивый! – И она показала его Джои.

    Но Джои, похоже, не слишком обрадовался.

    – Это всего-навсего кукла, – сказал он.
 
    – Нет, – ответила Кувшинка, – это буёк от ловушки.

    Девочка хорошо разбиралась в буйках, потому что Папочка и Барни вырезали для неё целую семейку маленьких буйков. Среди них были и Кроха Тим, и Джеральдина, и Мистер Хувер, и много-много других. Никто и никогда не дарил Кувшинке настоящую куклу, но играть с детками-буйками было гораздо интереснее, потому что летом с ними можно было плавать, а зимой – кататься с горки, не опасаясь, что у них сломаются ручки или ножки, потому что у них не было ни того, ни другого. У них у всех на физиономиях красовалась нарисованная ухмылка, и у всех были острые носы, и курточки у всех были ярко жёлтые, чтобы Папочка с Кувшинкой могли их сразу заметить, когда они качались на синих волнах океана. Детки Кувшинки почти всё время проводили в открытом море привязанными к ловушкам на омаров. Девочка скучала по ним, но виделась с ними каждый день, когда они с Папочкой приплывали доставать омаров из ловушек, к тому же она по очереди забирала деток с собой, чтобы играть с ними дома.

    – Сегодня очередь Джеральдины побывать дома, – сказала Кувшинка Барни, – вместо неё я привяжу к ловушке новенького. Я ужасно хочу забрать с собой Джеральдину.
 
    Довольно посмеиваясь, Барни, шутя, дёрнул её за ухо. Потом он дёрнул за ухо Джои.

    – Ты тоже скоро станешь рыбаком, – сказал ему Барни.

    После этого он набил табаком свою трубку и пошёл от них по дороге.

    Кувшинка и Джои побежали вокруг маленького серого домика к передним дверям и увидели Папочку с парой вёсел на плече. Пора было отправляться в море к ловушкам на омаров.

    – Можно Джои пойдёт в море с нами? – спросила Кувшинка.

    – Конечно, – ответил Папочка.

    И все вместе они пошли по каменистой тропинке к причалу.

    У причала стояли привязанными две лодки: маленькая зелёная шаланда с надписью «Гороховый стручок» на борту (это была лодка Кувшинки) и большая белая плоскодонка (Папочкина). Пока Папочка отвязывал и спускал на воду свою плоскодонку, Кувшинка и Джои спустили «Кальмара», и убедились, что он прекрасно держится на воде.

    – Давай оставим его на привязи у причала, пока не вернёмся обратно, – предложила Кувшинка. – Мы можем поиграть в то, что он стоит в ожидании груза. Лодкам часто приходится это делать.

    – Хорошо, – согласился Джои, хотя он и понятия не имел, что такое «груз».

    Итак, они растянули канатик, лежавший свёрнутым в кольца на палубе «Кальмара», и привязали его к железному кольцу в мостках причала. Кораблик изящно покачивался на волнах, точно так же, как и «Гороховый стручок».

    Тогда Папочка перенёс Кувшинку и Джои на руках в свою плоскодонку. Он их усадил рядком на кормовое сиденье. Оно было не очень-то длинным, а Кувшинка занимала довольно много места, но Джои был таким худеньким, что они прекрасно поместились оба, а новенький буёк для ловушки на омаров, прекрасно поместился между ними. Папочка залез в лодку и оттолкнулся от причала. Стоя посреди лодки спиной к детям, длинными ровными гребками он направил плоскодонку к выходу из залива.
 
    Небо и океан были восхитительного синего цвета, но на самом горизонте со стороны океана Кувшинка заметила длинную тёмную полосу тумана. Сидя бок о бок на корме, Кувшинка с Джои вдыхали свежий аромат солёного морского бриза, дувшего с моря, и чувствовали себя совершенно счастливыми. Через некоторое время они доплыли до Острова Сорвиголовы, расположенного недалеко от входа в залив. Им навстречу шла моторная лодка. В ней во весь рост стоял высокий старый моряк и, минуя плоскодонку, он приложил ладони ко рту рупором и закричал Папочке.

    – Привет, Том, – выкрикнул он, – того Красного Разбойника снова видели сегодня утром, но снова упустили его. Ему опять удалось скрыться в тумане.

    На мгновение Папочка перестал грести.

    – А ловушки он не тронул? – закричал он.

    Рыбак был уже слишком далеко от них, поэтому он просто кивнул в ответ.

    – Ой, боже мой! – сказала Кувшинка. Ещё вчера она слышала, как Папочка с Барни обсуждали ужасные события, происходившие как раз там, где они ставили свои ловушки.

    – Кто такой Красный Разбойник? – спросил Джои, сразу выпрямившись. – Я ужасно люблю разбойников.

    – Но это плохой разбойник, – сказала ему Кувшинка, – он крадёт омаров из чужих ловушек.

    – Почему его не поймают? – спросил Джои.

    – Не могут, – ответила Кувшинка, – потому что он появляется, только когда ложится туман, и потом снова скрывается в нём, а ещё он закрывает лицо до самых ушей красным шарфом, чтобы никто его не узнал. Ой, хоть бы он не тронул наших омаров!

    – Вот бы его увидеть! – сказал Джои.

    Кувшинка поднялась и посмотрела в сторону полосы тумана, в котором обычно прятался Красный Разбойник.

    – Он вполне может появиться из тумана, – сказала она. – Теперь нам надо внимательно следить, и как только кто-нибудь из нас что-нибудь заметит, он должен сказать «ой!».

    С этого момента Кувшинка с Джои сдвинулись на самый краешек скамьи и не спускали округлившихся глаз с полосы тумана, а Папочка грёб в сторону открытого океана мимо Острова Сорвиголовы, прямо навстречу Красному Разбойнику.

    Вдруг Джои вскрикнул, и довольно громко: – Ой!

    – Но ты же ничего не увидел, – оглядевшись вокруг, удивилась Кувшинка.

    На самом деле Джои увидел кое-что – но не Красного Разбойника. Это был водяной вал, надвигавшийся на них, и Джои, никогда раньше не выходившему в открытый океан, казалось, что это на них надвигается целая гора. Нос лодки стал подниматься всё выше и выше, и через мгновение они с Кувшинкой оказались на самой вершине горы и тут же скатились вниз в зеленовато-синюю долину – а навстречу им уже шёл следующий вал.

    – По-моему, нам уже пора домой, – слабым голоском произнёс Джои.

    Но Кувшинка только засмеялась.

    – Это весело, – сказала она, – это всё равно, что кататься с горки. – А после того, как они благополучно скатились с двух или трёх таких громадных валов, Джои тоже стало весело и он рассмеялся.

    Каждый раз, оказавшись на вершине волны, Кувшинка и Джои внимательно всматривались в океан вокруг, нет ли там Красного Разбойника, но из тумана так никто и не появлялся. Вскоре они заметили на поверхности волн яркие жёлтые пятнышки. Это были детки-буйки Кувшинки, которые подпрыгивали вверх-вниз на волнах и ярко блестели на солнце, показывая места, где были расставлены ловушки на омаров. Папочка подгрёб к одному из них, и плоскодонка замерла на месте. Кувшинка перегнулась через борт, чтобы посмотреть.

    – Это Мистер Хувер, – сказала она, похлопывая по буйку. – Ему пора нарисовать новую ухмылку.

    Папочка тоже склонился за борт, ухватил Мистера Хувера, потянул за привязанную к нему верёвку, и вот уже на поверхности показалась большая ловушка на омаров, с которой свисали морские водоросли; он поднял её на борт.

    Пока Папочка доставал из ловушки множество копошившихся в ней омаров, Кувшинка стояла посреди плоскодонки, для устойчивости широко расставив ноги, и держала вёсла.

    Кувшинка была опытной маленькой морячкой и ни разу не потеряла равновесие, даже когда плоскодонка переваливала через самую большую волну.

    Когда ловушку опустошили, а Кувшинка выбросила омаров малышей как можно дальше в океан, она положила внутрь кусочек рыбы для приманки, и Папочка отправил ловушку с привязанным к ней Мистером Хувером обратно в воду.

    – Следующей должна быть ловушка Джеральдины, – сказала Кувшинка и наклонилась за борт в поисках своей любимой детки. Но следущей была ловушка Крохи Тима, а за ней – ещё кого-то другого, они перекатывались через один вал за другим, а Джеральдины так и не было видно. Кувшинка стала очень серьёзной.

    – Может быть, вчера ночью её отнесло в сторону из-за шторма, – предположил Папочка. – Мы найдём её там, подальше.

    Но хотя они побывали уже везде и опустошили все свои ловушки, нигде на поверхности океана им не попалась на глаза Джеральдина.

    – Ой, боже мой! – сказала Кувшинка и опустила глаза на омаров, копошившихся на дне лодки: она не хотела, чтобы Джои заметил две крупные слезинки, повисшие у неё на ресницах.

    – Хороший улов! – весело произнёс Папочка, тоже глядя на омаров. – Похоже, Красный Разбойник не тронул наши ловушки. Если удастся продать этих омаров, можно будет что-нибудь купить.

    – Моторную лодку? – спросила Кувшинка, глядя на омаров и часто моргая.

    – Нет, – улыбнулся Папочка, глядя на Кувшинку, – скорее тебе курточку на «молнии».

    – Ой, здорово! – Кувшинка подняла глаза и снова заулыбалась.

    В старом свитере Кувшинки было целых пять дырок, и ей так хотелось что-нибудь на «молнии»!

    Но тут же у девочки перехватило горло – туман подошёл к ним вплотную. Пока они разыскивали Джеральдину, их тихо окутала дымка.

    – Ой, скорее, Папочка! – воскликнула Кувшинка. Как у всех хороших рыбаков, у неё было врождённое чувство страха перед туманом.

    Но Папочка тоже его заметил, подхватил вёсла и что было силы стал грести в сторону Гавани. Позади вплотную к ним надвигалась серая пелена тумана, и отдельные его клочья уже парили у них над головой.

    – Красный Разбойник! – воскликнул, оглядываясь назад, Джои. – Может быть, он гонится за нами там, в тумане.

    – Может быть, – сказала Кувшинка и тоже оглянулась, но она больше боялась тумана, чем Красного Разбойника.

    Кувшинка и Джои прижались друг к другу, а новый буёк, по-прежнему, оставался между ними. В какой-то момент Кувшинке показалось, что в тумане промелькнул нос лодки, но он тут же исчез из вида. И вдруг из тумана вплотную к ним действительно подплыла какая-то лодка. В ней мелькало что-то красное, и Кувшинка с Джои завизжали и спрятали лица в коленях. Но когда Кувшинка решилась взглянуть краем глаза, она увидела, что это был всего-навсего Барни в своей моторной лодке. Он тоже выходил в море к своим ловушкам, и сейчас махал им своим красным носовым платком, пока его моторка, с рёвом, проходила мимо.

    Длинными ровными гребками Папочка продолжал грести в сторону Гавани, вот они прошли мимо Острова Сорвиголовы у самого входа в залив и, наконец-то, увидели впереди спокойную воду. Они ушли от тумана и Красного Разбойника!

    Когда они благополучно добрались до причала, и Папочка на руках вынес их на берег, они увидели в маленьком «Кальмаре» самый настоящий всамделишный груз! Кто-то положил катушку с леской, крючок и грузило для Джои.
 
    – Это Барни, – сказала Кувшинка, я их тогда нащупала в его кармане.

    – Теперь я тоже смогу рыбачить, – сказал ужасно довольный Джои.

    – Пойдём рыбачить сразу после обеда, – предложила Кувшинка.

    Джои забрал кораблик и леску и пошёл вверх по каменистой тропинке. Он хотел пообедать как можно скорее. На полпути он оглянулся.

    – Знаешь, – сказал он Кувшинке, – ты ничуть не хуже мальчика.

    Кувшинка стояла посреди причала и улыбалась ему, но по-настоящему счастливой она себя не чувствовала. Она думала о Джеральдине: хотелось бы ей знать, что всё-таки случилось с её деткой? Но если бы только Кувшинка действительно знала, где сейчас находится Джеральдина, она огорчилась бы ещё сильнее.

Глава IV
Окуни для кошек

    Закончив обедать, Кувшинка сразу же сняла с полки жестянку, взяла оловянную ложку и вышла на задний дворик, где у них была небольшая картофельная грядка, чтобы накопать червей для насадки на крючок. Раз в неделю Папочка любил сходить порыбачить на Пресный Пруд, и тогда ему было нужно побольше червей для наживки. В этой маленькой картофельной грядке было множество камней, но и червей в ней было изобилие.

    Кувшинка встала на колени среди картофельных кустов и принялась выкапывать в мягкой земле небольшую лунку. И очень скоро из неё, извиваясь, выползли два жирных коричневых дождевых червя. Она подхватила их, тщательно очистила от земли и бросила в жестяную баночку. Затем она выкопала ещё одну лунку.

    Она деловито копала, а сама раздумывала, что Джои, скорее всего, уже давно пообедал, и тут из-за кустов картофеля заметила, что совсем близко от неё проходят чьи-то тонкие ноги. Это не были ноги Джои, потому что на них были надеты брюки с заутюженными складками и заканчивались они парой очень больших великолепных спортивных ботинок. Кувшинка продолжала выкапывать ложкой лунки в земле, пока эти ноги не остановились прямо перед грядкой. Тогда она уселась себе на пятки сандалий и подняла голову. И сразу увидела, что это были ноги нового Молодого Человека, который поселился в дачном коттедже по соседству с Мадам Элиот. Он читал, что было написано на маленькой вывеске у дороги, и выглядел он, действительно, очень приятным Молодым Человеком.
 
    Прочитав вывеску он повернулся к Кувшинке.

    – Это ты Л. Б. Тиббетс? – спросил он.

    – Да, – ответила Кувшинка.

    – Что ж, и сколько сегодня стоят черви для наживки? – осведомился он.

    – Один цент за пятнадцать, – ответила Кувшинка.
    
    Молодой Человек только присвистнул.

    – Очень хорошие и толстые? – спросил он.

    – Ой, да, – ответила она, и зажав одного хорошего толстого червя двумя пухлыми загорелыми пальчиками, подняла руку и продемонстрировала его Молодому Человеку.

    – В таком случае, – сказал он, – я возьму тридцать.

    – Ой! – сказала Кувшинка. Для неё это был очень большой заказ.

    Половина банки была уже полна, Кувшинка опрокинула её и принялась считать червей.

    Отсчитав тридцать штук, Кувшинка спросила: – Положить их Вам в карман?

    – Ну… нет, – сказал Молодой Человек, – пожалуй, не стоит. Они могут вылезти оттуда; дело в том, что мне предстоит пойти с другом, который не очень-то любит червей, разве что только на крючке. Послушай-ка, а что если вот сюда их положить, – и он подобрал кем-то брошенную на обочину дороги маленькую жестяную коробочку из-под табака.

    И Кувшинка упаковала червей в жестянку из-под табака. Места едва хватило, едва ли червям там было удобно, но, как бы то ни было, вошли они все.

    – Мне пришлось положить туда два тонких червяка, – сказала Кувшинка, – но зато они экстра длинные.

    – Превосходно, – сказал Молодой Человек, дал ей две блестящие монетки по одному пенни и положил коробочку с червями в карман. Потом он пошёл дальше вниз по дороге. На повороте он обернулся и помахал Кувшинке рукой, но девочка этого не увидела.
   
    Она смотрела вверх на тропинку через выгон, по которой что-то спускалось, мелькая между кустами восковницы и душистого папоротника. Над кустами она, несомненно, видела голову Джои, но ниже головы он выглядел весьма странно. Через мгновение он уже выбежал с тропинки на дорогу, и Кувшинка принялась ещё пристальнее его разглядывать. За время обеда Джои успел превратиться в маленького домовёнка, очень толстенького, но на двух тонюсеньких ножках.

    – Что это на тебе надето? – спросила Кувшинка, когда слегка запыхавшийся Джои подбежал к ней. Она изо всех сил сдерживалась, чтобы не захихикать, ведь она знала, что это невежливо – смеяться над людьми, но Джои и в самом деле выглядел очень смешно.

    – Это пробковый жилет, – объяснил Джои. – Бабуля сказала, что я должен носить его, когда играю около воды: если я вдруг упаду, он будет меня держать на поверхности. Ну, что, идём на рыбалку?

    – Идём, – ответила Кувшинка. – Нам надо наловить окуней для Тэнси и для кошки Миссис Милли Вилли.

    И Кувшинка с Джои отправились в обход маленького серого домика к передней двери. На траве лежали два удилища. Одно из них было с леской. Это была удочка Кувшинки. Она привязала леску Джои ко второму и взяла стоявшую у порога баночку с улитками. Потом Кувшинка с Джои побежали по каменистой тропинке к причалу. Кувшинка насадила одну улитку на крючок удочки Джои и одну – на свою. Потом она показала Джои, как забрасывать леску с наживкой в воду. Они стояли рядышком, и Джои просто повторял все движения Кувшинки.

    Вдруг Джои запрыгал на краю причала.

    – Ой-ёй! – заверещал он, – кто-то там ухватился за мою леску! Они тащат её от меня! Ой-ё-ёй! – Джои держал удочку обеими руками и выделывал такие антраша, что Кувшинке стало ясно – ещё немного и он, в своём пробковом жилете, свалится в воду.

    – У тебя клюёт! – закричала заливавшаяся смехом Кувшинка, как только смогла успокоиться. Она выхватила удочку у Джои, выдернула леску из воды, и они увидели, что на крючке у Джои болтался прекрасный крупный окунь. Увидев, что поймал рыбу, Джои весь исполнился гордости и радости. Кувшинка сняла его окуня с крючка и насадила на него новую улитку. Рыбалка продолжалась. Очень скоро и Кувшинка поймала окуня, потом опять начало клевать у Джои, только на этот раз он уже не скакал по причалу и не верещал. Точно так же, как это делала Кувшинка, он выдернул леску из воды, и его окунь шлёпнулся прямо посреди причала.
 
    Они рыбачили, пока каждый из них не выловил по четыре окуня. Тогда Кувшинка сказала, что на сегодня достаточно. Они собрали удочки, и повернулись, чтобы забрать рыбу. Но нигде на причале не было видно и следа рыбы! Зато над головами у них раздалось хлопанье крыльев.

    – Чайки! – закричала Кувшинка.

    Они посмотрели вверх – ну, конечно! – хвост их последней рыбёшки промелькнул у них над головами, и он был зажат к клюве большой чайки.

    Джои охватило отчаяние. – Ой-ё-ёй! – закричал он.

    – Ничего страшного, – сказала Кувшинка, – мы можем выловить ещё две – как раз по одной каждой кошке.

    Так что они опять забросили удочки, и вскоре у обоих стало клевать.

    – Эти – самые крупные из всех, – сказала Кувшинка, снимая рыбу с крючков.

    Своего окуня она засунула в один карман комбинезона, а окуня Джои – в другой, потому что карман самого Джои был закрыт пробковым жилетом. Кувшинка подумала, что окуни, головы которых торчали из её карманов, были прекрасные и крупные. Свои удочки они с Джои оставили на пороге, и отправились по дороге к дому Миссис Милли Вилли. У Барни с Миссис Милли Вилли в той стороне Гавани был свой небольшой магазинчик.
 
    – Мы можем взглянуть на Бабулину моторную лодку, – предложила Кувшинка. – Её строит Барни, и она потрясающая. Кувшинка слегка вздохнула – она всегда так делала, когда думала о моторных лодках.

    Дорога вилась вдоль берега Гавани, они миновали множество рыбацких домов. Все они размером были больше серого домика Кувшинки, а в самом большом из них жил Эймос Элли, Констэбль. Констэблем в Голубой Гавани называли полисмена. Каждый день Эймоса Элли можно было видеть сидящим на боковой веранде, в форменной рубашке. Он сидел и наблюдал за проходящими мимо людьми. Время от времени он кого-нибудь сажал в тюрьму. Вот и сегодня, когда Кувшинка с Джои проходили мимо его дома, он сидел на веранде, очень худой и очень важный. Увидев пробковый жилет Джои и торчащие из карманов Кувшинки рыбьи головы, он, не вставая со стула, наклонился вперёд и стал их разглядывать поверх очков.
 
    Кувшинка и Джои ускорили шаг, а дойдя до поворота дороги, припустили бегом, и ни разу не остановились, пока не прибежали к ступенькам магазинчика Барни и не забежали в него – теперь они были в безопасности! Миссис Милли Вилли, полная и жизнерадостная, как всегда, в своём розовом ситцевом платье, сидела за прилавком и крючком вязала половичок.

    – Господи благослови! – сказала Миссис Милли Вилли, – и что всё это значит?

    – Мы принесли рыбку для Маффин, – сказала ей Кувшинка. Так звали
кошку Миссис Милли  Вилли.

    – Прекрасно! – сказала Миссис Милли Вилли. – А у Маффин для тебя тоже кое-что есть.

    – Что? – спросил Джои.

    В этот момент появилась сама Маффин и быстро побежала за прилавок.

    – Это то самое, что Вы хотели мне подарить, как только оно появится? – спросила Кувшинка.

    – Точно, – весело ответила Миссис Милли Вилли, поглядывая на неё поверх очков.

    – Ой, здорово! – воскликнула Кувшинка и тоже побежала за прилавок.

Глава V
Кувшинка продаёт омаров

    За прилавком, у самых ног Миссис Милли Вилли, стояла выложенная сеном коробка, а в ней – Маффин и два крохотных пушистых серых котёнка.

    – Ой, Миссис Милли Вилли, – воскликнула Кувшинка, – какого из них мне можно взять себе?

    – Любого, какого хочешь, – ответила Миссис Милли Вилли.

    Очень осторожно, Кувшинка подняла за загривок один пушистый серый комочек, а Джои – другой.

    – Я выбираю вот этого, с чёрным носиком, – решила Кувшинка. – Можно сейчас же забрать его домой?

    Уже очень давно Кувшинка мечтала о котёнке.

    – Пожалуй, на твоём месте, – сказала Миссис Милли Вилли, – я подождала бы, когда он полюбит есть окуней.

    Кувшинка вытащила из кармана окуня и поднесла его к самому чёрному носику.

    – Ой, боже мой! – через минуту произнесла она, – похоже, мне ещё долго придётся ждать.

    И вот они с Джои положили котят на место, а окуня девочка отдала Маффин, той он сразу понравился и кошка убежала с ним за бочонок с мукой.

    Повсюду в магазинчике Миссис Милли Вилли стояло множество бочек и ящиков. Ещё там были полки, заставленные банками, кульками с продуктами, и полки, на которых лежали и ситец, и ленты, и рыбацкие рукавицы. А на прилавке стояла большая стеклянная банка, полная шариков жевательной резинки, лакрицы и мышек из шоколада. Кувшинке казалось, что в магазинчике Миссис Милли Вилли было всё, чего только душа ни пожелает, на любой вкус. А главное – через всю витрину была протянута верёвка, на которой висели куртки с застёжкой «молния».

    Кувшинка подбежала к витрине и, задрав голову, посмотрела на куртки. Вчера Миссис Милли Вилли дала ей померять одну курточку в бело-синюю клетку, которая оказалась девочке как раз впору. С этого момента Кувшинка потеряла покой: она боялась, вдруг кто-нибудь купит эту курточку раньше неё, раньше, чем они с Папочкой продадут столько омаров, чтобы хватило на эту курточку. И теперь среди красных, зелёных и серых курток для взрослых рыбаков она не находила свою. Кувшинка ходила туда и сюда и раздвигала большие куртки, ища её. И вдруг мелькнуло что-то синее.

    – Вот она! – воскликнула девочка. – Как Вы думаете, Миссис Милли Вилли, она меня дождётся?

    – Обязательно, – очень весело ответила Миссис Милли Вилли.

    Как много всего приходится ждать, сокрушалась Кувшинка.

    Миссис Милли Вилли открыла большую стеклянную банку и достала из неё две шоколадные мышки, одну – Кувшинке и одну – Джои, за то, что они принесли окуня для Маффин. Это были необыкновенные шоколадные мышки, с красными мятными глазками и резиновыми хвостиками, они были настолько хороши, что жалко было их есть. Однако, не прошло и минуты, как от них не осталось ничего, кроме резиновых хвостиков.

    – А теперь пошли, посмотрим на моторную лодку, – предложила Кувшинка.

    И вот Кувшинка с Джои распрощались с Миссис Милли Вилли и котятами, и помчались бегом из магазина и вниз по поросшему травой склону на берег. У самой воды, среди рыбных складов, стоял небольшой открытый эллинг, а в нём они увидели лодку, покрашенную блестящей белой краской.

    – Барни красит её, – сказала Кувшинка, – кажется, он уже заканчивает. Может быть, он и нам разрешит немного помочь ему.

    Но когда они вбежали в эллинг, Барни там не было. На деревянных подставках на некотором расстоянии от пола возвышалась большая, с высокими бортами, лодка. Когда она будет готова, Барни столкнёт её с этих подставок и через открытую переднюю сторону эллинга отправит в воду по направляющему жёлобу, похожему на жёлоб для катания на санках. Барни называл это спуском на воду. Кувшинка очень любила наблюдать за такими спусками на воду, потому что невозможно было угадать, поплывёт ли лодка, пока она не скатится в воду. Девочка всегда очень волновалась и переживала, вдруг лодка не поплывёт, но с теми, что строил Барни, такого не случалось никогда. Совсем скоро она будет наблюдать, как и эта тоже заскользит по жёлобу прямиком в воду залива. Кувшинка стояла на цыпочках и заглядывала за высокий, с плавным изгибом, борт лодки.

    – Она прекрасна, – сказала девочка, чувствуя под рукой гладкую поверхность борта и вдыхая аромат хвойного дерева.

    – Как только Бабуля заберёт её, я возьму тебя на ней с собой в море, – в голосе Джои чувствовалось, как он гордится Бабулиной моторной лодкой. – Наверняка с ней-то мы сможем поймать Красного Разбойника.

    – Наверняка, – согласилась Кувшинка, – а вот место для мотора, похоже он будет большущий.

    Джои тоже попытался заглянуть за борт, но у него ничего не получилось – мешал пробковый жилет. Тогда он побежал к другому борту.

    – Здесь краска, – сказал он.

    Кувшинка побежала взглянуть, и точно – там была банка с краской, а в ней – две кисти. Эта сторона лодки ещё не была окрашена.

    – Давай поможем Барни и сами покрасим её, – предложила Кувшинка. – Прямо сейчас, пока он ещё не вернулся.

    Сказано – сделано: они взяли в руки кисти и стали торопливо красить лодку, Кувшинка встала с одного конца, а Джои – с другого. Через некоторое время края лодки уже были покрыты великолепной блестящей белой краской. Так же, как и кончики всех десяти пальчиков у каждого из них, а у Джои – ещё и его пробковый жилет.

    – Правда это будет настоящий сюрприз для Барни? – сказала Кувшинка.

    Но первым удивился этому сюрпризу совсем не Барни.

    Кувшинка как раз красила днище лодки, как вдруг услышала, как кто-то подходит по траве к эллингу. Девочка легла щекой на пол, чтобы под днищем лодки посмотреть кто это. Но увидела она совсем не старые рыбацкие сапоги Барни. Вместо них прямо по траве к эллингу шла та самая великолепная пара спортивных ботинок, которую Кувшинка видела сквозь заросли картофельных кустов, когда после обеда копала червей. А рядом с ними шла ещё одна пара великолепных спортивных ботинок, только размером они были гораздо меньше. Кувшинка моментально сообразила, что они принадлежат тому самому другу, который не слишком любит червей, только, разве что, когда они на крючке. Кувшинка перестала красить, села и, тихо, как мышка, притаилась за лодкой. Джои последовал её примеру. Две пары ботинок вошли в эллинг.

    Должно быть, они искали Барни – поверх лодки Кувшинка и Джои услышали:
 
    – Его здесь нет, Черри.

    – О, Тэд, я не представляю, куда ещё можно пойти. Завтра днём все придут на пикник с омарами на гриле, а покупать их у Джема Бэса я больше не буду ни за что. Кто ещё мог бы продать нам целых пятьдесят штук?

    – Я могу, – сказала Кувшинка, чья голова неожиданно появилась над бортом лодки, она выскочила, как чёртик из коробочки. И в ту же секунду с другого конца лодки выскочила голова Джои.

    – Ой! – негромко взвизгнула Мисс Черри.

    – Ио-саф-а-т! – произнёс Мистер Тэд, глядя на Кувшинку сверху вниз. – Что ты можешь?

    – Продать вам пятьдесят омаров, – сказала Кувшинка, глядя на Мистера Тэда.

    Но когда она подняла глаза, то увидела какое-то непонятное белое пятнышко прямо перед лицом. Она скосила глаза и поняла, что это было пятнышко белой краски на самом кончике её носа. Похоже, вставая на ноги, она задела носом только что покрашенный борт. Похоже, что и с носом Джои случилось то же самое.

    – Вы красите лодку или друг друга? – осведомился Мистер Тэд.

    Но Мисс Черри улыбнулась Кувшинке из-под полей своей маленькой розовой шляпки.

    – Попроси, пожалуйста, твоего Папочку завтра днём принести к скале пятьдесят омаров для гриля, и не могли бы вы с Джои тоже прийти и помочь нам собрать водоросли?
 
    – Ой, да, мэм! – Кувшинка даже слегка подпрыгнула, и над бортом были видны её сиявшие ещё сильнее обычного глаза.

    Как только Мистер Тэд и Мисс Черри вышли и поднялись на горку, Кувшинка тоже выбежала из эллинга. Ей не терпелось поскорее попасть домой и рассказать Папочке про омаров. Она забыла обо всём на свете – и о лодке, и о Барни, и о Миссис Милли Вилли, и даже о котятах. Она чуть не забыла и о Джои, который еле успевал бежать за ней по дороге и ужасно запыхался. А когда они добежали до тропинки, поднимающейся вверх через выгон, и Джои попрощался с ней, она совсем забыла про окуня для Тэнси, и он так и остался лежать у неё в кармане. Но, поскольку окунь тоже был весь в белой краске, скорее всего, Тэнси всё равно его бы не захотел.

    – Я продала омаров! Я продала омаров! – ликовала Кувшинка, мчась вприпрыжку сначала по дороге, потом завернув за угол маленького серого домика.

    А там, на пороге, покуривая трубку, сидел и сам Папочка – вот он! – можно прямо сразу рассказать ему новости.

    А когда новости были рассказаны, и Папочка ущипнул её слегка за щёку и потрепал по голове – он всегда это делал, когда был особенно ею доволен – только тогда и сама Кувшинка села рядом с ним у порога.

    – Как тебе кажется, – спросила Кувшинка, искоса взглянув на Папочку, – как по-твоему, должно пятьдесят омаров хватить на курточку с «молнией»?

    – Ну… вполне возможно, – ответил Папочка.

    И Кувшинка почувствовала себя абсолютно счастливой, потому что каждый раз, когда Папочка произносил это «вполне возможно» таким тоном, почти всегда происходили самые приятные вещи.

    Так и сидела Кувшинка на пороге рядом с Папочкой, смотрела на море и думала, какой всё-таки замечательный сегодня получился день! И только когда она уже легла спать, и Папочка уютно подоткнул её стёганое одеяло и унёс лампу, она вспомнила о двух не слишком приятных вещах. Она вспомнила, что так и не узнала, что всё-таки случилось с бедной Джеральдиной, а ещё она вспомнила, что ей сказал на выгоне Джем Бэс: о том, чтобы они не мешали его торговле омарами. Кувшинка надеялась от всей души, что Джем Бэс не слишком рассердится на них за то, что именно они продали Мисс Черри своих омаров на гриль.

    Но думая об омарах для гриля, она стала думать и о других замечательных событиях, которые ждут её завтра, и на самой середине этих приятных грёз она крепко уснула под своим стёганым одеялом.

Глава VI
Омары на гриле

    Проснувшись в день пикника с омарами на гриле, Кувшинка не могла дождаться, когда, наконец, закончится утро! Позавтракав на кухне, она подбежала к полке с часами, чтобы посмотреть время.

    – Сколько раз должна большая стрелка сделать полный круг, чтобы нам пора было нести омаров на скалу? – спросила она у Папочки.

    – Девять раз, – ответил Папочка, ведь было только пол седьмого.

    – Ой, боже мой! – уставилась девочка на часы. – И что, они никогда не ходят быстрее, чем сейчас?

    – Если смотреть на них, – ни за что, – ответил Папочка.

    Тогда Кувшинка повернулась спиной к часам, перемыла все чашки и ложки, и отполировала их маленькую дровяную печку обувной щёткой. Сделав это, она опять посмотрела на часы.

    – Папочка, – позвала девочка, подбегая к двери, – они пошли быстрее!

    – Кто бы сомневался, – ответил Папочка.

    Сидя перед домом, Папочка занимался починкой рыболовной сети, Кувшинка тоже вышла на улицу, где на траве была растянута сеть, и принялась искать в ней дырки. Кувшинка любила помогать Папочке чинить сети, потому что они придумали такую игру: каждая найденная дырка считалась за пойманную ей хорошую рыбину. Большие дыры шли за китов, а дыры поменьше – за окуней. Этим утром сеть оказалась очень старой, и Кувшинка поймала целых двенадцать китов. Когда они закончили починку сети, девочка опять побежала на кухню взглянуть на часы. На этот раз они стали идти ещё быстрее!

    – Похоже, им и в самом деле не нравится, когда на них смотрят, – сказала Кувшинка. Раз так, девочка решила ещё дольше не смотреть на них.

    Она сидела на пороге рядом с Папочкой, пока он сращивал канат. После этого на своей плоскодонке они отправились в море за омарами. Потом они вычерпывали воду из лодок. Потом они пообедали. И только после этого, когда напоследок Кувшинка взглянула на часы, оказалось, что уже четвёртый час, и наступило время заняться подготовкой омаров для гриля!

    Она надела чистый синий комбинезон и тщательно вымыла руки и лицо под маленькой зелёной водокачкой. Потом Папочка положил омаров в два больших ведра и они пошли по дороге на Мыс.

    Мыс – длинный плоский скалистый выступ у самого входа в Гавань, во время отлива – как сегодня днём – это было прекрасное место для пикника с костром. Кувшинка с Папочкой ещё не дошли до конца дороги, как заметили, что вдали, над вершинами малюсеньких елей, поднимается столб голубого дыма. Кувшинка побежала вперёд и, выбежав на утёс, увидела на Мысе между двух скал прекрасный яркий и трескучий костёр. Мистер Тэд и Мисс Черри подбрасывали в огонь коряги. Джои был уже там и, увидев Кувшинку, помахал ей рукой и побежал навстречу.

    – Мне разрешили не надевать пробковый жилет, – сообщил он, – потому что вокруг будет так много людей, что кто-нибудь обязательно меня вытащит, если вдруг я свалюсь в воду.

    Папочка принёс к костру вёдра, а Мистер Тэд достал из кармана деньги и отдал их Папочке. Раньше Кувшинке никогда не приходилось видеть столько денег. Мисс Черри сказала, что омары прекрасные, и Кувшинка улыбнулась Папочке, гордая и счастливая.

    Когда Папочка ушёл, Мистер Тэд сказал детям, что им пора идти насобирать водорослей для Мисс Черри. И тогда все втроём – он сам, и Кувшинка, и Джои пошли поскорее к самому океану, где со скал свисали мокрые коричневые водоросли. Сегодня Мистер Тэд был обут в высокие рыбацкие сапоги, а не в свои великолепные новые спортивные ботинки, поэтому он вошёл прямиком в воду и стал срывать со скал целые охапки водорослей. Потом он передавал их Кувшинке и Джои, а те бегали туда и обратно, относя их Мисс Черри к костру. Мисс Черри складывала водоросли горкой на специально устроенную над костром железную жаровню, и засовывала внутрь омаров, чтобы запечь их. Кувшинка уже знала, какими вкусными были омары, запечённые в водорослях.

    Весело было скакать с одной плоской скалы на другую и перепрыгивать через все эти многочисленные лужицы морской воды. Сегодня тумана не было, перед глазами у них был только спокойный синий океан. Кувшинка задумалась: куда девался Красный Разбойник, когда не было тумана? Возможно, он прятался где-то там, среди зелёных островков, за бакеном с колоколом? Далеко в море ей был виден этот качавшийся на волнах маленький чёрный бакен, с которого доносился слабый колокольный звон. Во время шторма бывало, что бакен так бросало на волнах, что звон его колокола был слышен даже в их маленьком сером домике, особенно когда она уже засыпала в постели. Кувшинке очень нравился этот звук, потому что она знала, что моряки, находившиеся в этот момент в открытом море в полной темноте, тоже его услышат, и найдут безопасный проход в Гавань.

    Когда Кувшинка и Джои натаскали достаточно водорослей для Мисс Черри, Мистер Тэд попросил их насобирать ещё коряг для костра.

    – Чтобы запечь пятьдесят омаров, надо много дров, – сказал мистер Тэд. – Не думаю, что у кого-нибудь получится приносить коряги быстрее, чем мы с Мисс Черри будет сжигать их в костре.

    – Мы сумеем! – хором закричали Кувшинка с Джои. И они снова убежали.

    Они искали там и сям среди скал и вскоре стали натыкаться на застрявшие между ними коряги, принесённые сюда океаном во время прилива. Насобирав по охапке, они тут же мчались обратно к костру.
 
    Через некоторое время, спускаясь от дачных коттеджей по холму, стали собираться люди с полными корзинками всякой снеди. Каждый раз, возвращаясь с очередной охапкой коряг, Кувшинка видела, как растёт гора сэндвичей, и апельсинов, и домашнего печенья. Там появился даже мешок с арахисовыми орехами, а пришедшая вскоре от Мадам Элиот Кэйти принесла большую жестяную коробку.

    – Это пончики, посыпаные сахарной пудрой, – объявил Джои. – Бабуля их много прислала, чтобы всем хватило.

    Кувшинка очень надеялась, что им осталось собрать не так уж много дров. Они уже собрали всё, что было недалеко от костра, и теперь они дошли по берегу до самого Острова Сорвиголовы, и там уже больше ничего не находили. Тогда Кувшинку осенило. Во время прилива между скалами и островом простиралась широкая полоса синей воды, но сейчас был отлив, и от берега к острову тянулась полоска валунов, и по ней вполне можно было пройти.

    – Я придумала, – сказала Кувшинка. – Мы можем перейти на Остров Сорвиголовы и там поискать дрова. Там никто не живёт, и коряг там должно быть много.

    Не долго думая, они стали пробираться на цыпочках по этой полоске мокрых валунов.

    Берега Острова Сорвиголовы были дикие и изрезанные. Скалы на них были слишком отвесные, и в них не могло застрять много коряг.

    Подъём был довольно тяжёлый, но Кувшинка и Джои упорно карабкались наверх по скалам. И вскоре, завернув за очередной изгиб береговой линии, они потеряли из виду костёр на месте пикника. Через некоторое время они вышли на пляж, покрытый галькой, и увидели, наконец, что на нём тут и там разбросаны очень подходящие палки.

    Над пляжем среди елей находилась старая полуразрушенная рыбацкая хижина. В ней никто не жил, и открытая дверь хлопала и скрипела на ветру. До Кувшинки и Джои дошло, как далеко они ушли от места пикника.

    Каждый из них прихватил по палке, и дети как можно быстрее стали пробираться по берегу обратно. С этой ношей им стало ещё труднее карабкаться по скалам, и Кувшинке начало казаться, что никогда больше им не увидеть костра пикника. Но вот они повернули за береговой изгиб, и – вот он – весёлый дымок от костра на том берегу, а вокруг него – разноцветные свитера собравшихся людей. Отсюда было далеко, и все казались очень маленькими, но Кувшинка разглядела, что они уже принялись за омаров.

    – Побежали, – сказала ужасно проголодавшаяся Кувшинка.

    Но на берегу они с Джои увидели, что дальше им некуда бежать! Вместо полоски валунов дети увидели, что их от костра отделяла полоса воды!

    – Кто запустил туда океан? – изумлённо спросил Джои.

    – Это прилив, – сказала Кувшинка. – Мы слишком задержались. Он уже наступил. – И дети посмотрели друг на друга с одинаково перепуганными лицами.

    – Когда он уйдёт? – спросил Джои.

    – В полночь, – ответила Кувшинка, которая знала всё о приливах.

    – Но мне точно здесь не понравится в полночь, – очень серьёзно сказал Джои.

    – Может быть, нас заметят раньше и переправят на ту сторону, –  сказала Кувшинка.

    И они встали на высокую скалу и стали махать руками и кричать во весь голос. Но они были слишком далеко, и их никто не слышал, а люди на пикнике были слишком увлечены запечёнными омарами, чтобы вдруг оторваться от них и начать разглядывать Остров Сорвиголовы. Дети наблюдали, как там, на берегу, люди доставали из водорослей готовых омаров и вновь и вновь пускали по кругу корзинки со всякой вкуснятиной. Ещё немного и всё будет съедено. А потом на солнце блеснула жестяная коробка, принесённая Кэйти: все принялись за пончики.

    – На них очень много сахарной пудры, – слегка прищурившись, произнёс Джои.

    – Ой, боже мой! – сказала Кувшинка, тоже прищурившись. – Что нам теперь делать?

    И тут раздался крик. Мистер Тэд взглянул таки в сторону Острова Сорвиголовы и тут же помчался, перепрыгивая с валуна на валун, как будто на нём были не обычные рыбацкие сапоги, а самые настоящие сапоги-скороходы.

    – Ах вы, маленькие озорники! – сказал Мистер Тэд, войдя прямо в воду. – Мы подумали, что вы оба разбежались по домам ужинать.

    Вода была ещё не очень глубока, и не прошло и минуты, как Мистер Тэд благополучно перенёс детей с острова на другой берег. Потом они все вместе побежали по скалам назад, а Мисс Черри и остальные махали своими салфетками и приветствовали детей радостными возгласами.

    Оказалось, что не всё было съедено, и оставалось ещё много всякой вкуснятины. Кувшинку с Джои посадили на скалу рядом с Мисс Черри, подоткнули им под подбородком, как и полагается, бумажные салфетки, и они съели столько омаров, сэндвичей, апельсинов и домашнего печенья, сколько было под силу двум таким маленьким людям. А когда они приступили к посыпанным сахарной пудрой пончикам… Но об этом – в следующей главе!

Глава VII
Кто на самом деле «Красный Разбойник»?

    Доедая по пути свои посыпанные сахарной пудрой пончики, Кувшинка с Джои забрались на самую вершину небольшого утёса, выступавшего за плоскими скалами.

    – Отсюда видно все зелёные островки, – сказала Кувшинка. – Может быть, мы даже увидим, где там прячется Красный Разбойник.

    Так они и стояли под елями, глядя в сторону океана, и высматривали Красного Разбойника. Они внимательно рассматривали берега каждого из зелёных островков, но не заметили там никакого движения. Но тут дети почувствовали, как что-то движется совсем рядом с ними и заметили, что ещё одна пара блестящих глаз внимательно высматривает что-то в море. Это на самом краю утёса, свернув свой желтоватый хвост, сидел Тэнси, и на фоне безбрежного океана он казался просто крошечным.
 
    – Ой, – сказал Джои, – Бабуля никогда не отпускает его так далеко от дома.

    – Мы отнесём его назад, – сказала Кувшинка.

    – Сюда, кис, кис, кис… – позвали одновременно Кувшинка и Джои, похлопывая себя по коленям.

    Но Тэнси и не собирался позволить отнести себя куда бы то ни было, и если бы он умел разговаривать, то объяснил бы Джои, что чуть ли не каждый день он совершенно самостоятельно приходит сюда через лес, чтобы посидеть на краю утёса – при этом его меньше всего интересовал Красный Разбойник.

    Только Кувшинка протянула руку, чтобы схватить его, Тэнси распустил хвост и выскользнул из-под её руки. И убежал по узкой тропинке, вившейся у самого края утёса, держа хвост трубой. Кувшинка побежала за Тэнси, а Джои – за Кувшинкой. Если Кувшинка с Джои прибавляли скорости, то и Тэнси бежал быстрее, и единственное, что иногда удавалось ухватить Кувшинке – это кончик его пушистого хвоста. Они играли в эти «догонялки», пока тропинка не повернула за утёс и не вывела их к Задней Бухточке.
 
    И вдруг, прямо перед собой, на плоском участке скалы у самого края утёса они увидели несколько свежеокрашенных маленьких буйков для ловушек на омаров, выставленных на солнце для просушки. На них не были нарисованы ни лица, ни жёлтые курточки; это были самые обыкновенные маленькие буйки, разрисованные поперечными зелёными полосками. Тэнси пробежал вприпрыжку мимо буйков и в лес, но Кувшинка остановилась на бегу, потому что тропинка проходила поблизости от стоящего там небольшого домика.

    – Тут живёт Джем Бэс, – прошептала Кувшинка; девочка спряталась за большим валуном, лежавшим около тропинки, и осторожно выглядывала из-за него. – Думаю, нам лучше вернуться.

    Но не успели они повернуться и убежать, как открылась дверь, и из неё вышли сам Джем Бэс и ещё какой-то рыбак.

    – Ой! – произнесла Кувшинка во весь голос – она увидела, что Джем Бэс крутил в руках не что иное, как Джеральдину, держа её за верёвочные волосы!

    К счастью, Джем Бэс был так увлечён разговором, что не услышал Кувшинку.

    – Послушай, – сказал Джем Бэс второму рыбаку, – если им действительно так хочется узнать, кто грабит ловушки на омаров, я им скажу. Видишь вот этот буёк для ловушки? – Кувшинка и Джои, прильнувшие к валуну с другой стороны, догадались, что он, видимо, показывает на Джеральдину. – И что ты думаешь? – продолжил Джем Бэс, – этот буёк плавал неподалёку от ограбленных ловушек, я сам его нашёл в то утро, когда был туман, и это буёк Тома Тиббетса. Говорю тебе, это он – Разбойник.

    Второй рыбак спросил: – Он ведь, по-прежнему, выходит в море на своей плоскодонке?

    – Вот именно, – ответил Джем Бэс, – точно так же, как и тот, кто грабит ловушки. Есть тут у нас ещё кто-нибудь, у кого нет моторной лодки?

    Теперь голос Джема звучал слабее, они уходили по тропинке в сторону леса, куда убежал Тэнси. Ещё минута, и Кувшинка с Джои перестали слышать их голоса. Тогда девочка вышла на тропинку и стояла там неподвижно с пылающими щеками и маленькими коричневыми руками, сжатыми в кулачки.

    – Он – плохой, злой человек, – всхлипнув сказала она, глядя в сторону леса, куда скрылись два рыбака.
 
    – Я не верю, что твой Папочка и есть Красный Разбойник, – в голосе Джои звучала преданность.

    Кувшинка уставилась на Джои.

    – Конечно, это не Папочка, – сказала она.

    Совершенно неожиданно для себя, Кувшинка вдруг почувствовала, что и она сама стала плохой и злой. Перейдя через тропинку, она направилась прямиком к тому месту на плоской скале, где на солнышке сохли свежеокрашенные буйки Джема Бэса, и носком сандалии скинула их, один за другим, с края утёса, и они с грохотом посыпались на острые скалы внизу.

    Вид у Джои был испуганный.

    – А теперь давай вернёмся назад к пикнику, – предложил он. Издалека среди скал доносилось весёлое пение людей.

    – Нет, – сказала девочка.

    Кувшинке почему-то захотелось сию минуту оказаться рядом с Папочкой. И она помчалась в лес, даже не посмотрев, следует ли за ней Джои. Она бежала, не разбирая пути, запинаясь о корни деревьев – так спешила она поскорее вернуться к своему маленькому серому домику.

    Так значит, они Папочку считают Красным Разбойником, – снова и снова в её головке крутилась одна и та же мысль, – её Папочку! – только потому, что у него не было моторной лодки, и потому, что они нашли плавающую на воде Джеральдину. Что скажет Папочка, когда услышит такое? Ну уж нет, она ни за что не расскажет ему те ужасные вещи, которые она услышала от Джема Бэса. И Джои тоже должен молчать. Кувшинка обернулась, но Джои за ней не оказалось. Должно быть, он вернулся на пикник.

    Выбежав на дорогу, Кувшинка остановилась и рукавом вытерла глаза. Она не любила, чтобы кто-нибудь, даже Папочка, видел, как она плачет. Окно маленького серого домика уже было ярко освещено горевшей лампой; открыв дверь, она увидела сидящего за столом Папочку, который спокойно заканчивал ужинать и пил чай и ел хлеб, как ни в чём ни бывало. У Кувшинки сразу поднялось настроение.

    – Привет, – сказал Папочка. – Ни у кого нет желания сходить со мной на
вёслах через залив наловить приманку?

    – Я хочу, – слабо улыбнулась Кувшинка.

    Она любила перевозить Папочку на вёслах через залив, потому что тогда они играли в интересную игру: как будто он был Городской Молодой Человек, который совершенно ничего не понимал в лодках, и Кувшинка помогала ему сесть в «Гороховый стручок», показывала ему, на какую скамью садиться и сама отталкивала лодку от причала.

    – Ну, что ж, – сказал Папочка, и в глазах его мелькало ещё больше  весёлых искорок, чем обычно, – иди сию минуту надень свитер. Уже темнеет.

    И Кувшинка побежала в спальню, как всегда, потянулась к крючку за дверью, на котором обычно висел её старенький свитер. Но на этот раз свитера там не было, Кувшинка нащупала вместо него что-то другое, и сняв это, она обнаружила ту прекрасную курточку в белую и синюю клетку и с замком-«молния» из магазина Миссис Милли Вилли!

    – Это правда мне? – изумлённо спросила Кувшинка, встав в дверях кухни. Папочка кивнул, а Кувшинка от счастья не могла больше произнести ни слова.

    Надев новую курточку и застегнув «молнию» до самого горла, она с Папочкой отправилась на причал, где они и сели в «Гороховый стручок». Кувшинка рассказала Папочке, что он должен сидеть прямо посередине лодки и ни в коем случае не должен болтать в воде руками. Потом она вставила вёсла в уключины и повела лодку через залив. Закат окрасил воду в розовый цвет, а Папочка очень смешно изображал Городского Молодого Человека, так что у них получилась очень приятная лодочная прогулка. К тому времени, как они вернулись, наловив рыбы для приманки, Кувшинка чувствовала себя почти такой же счастливой, как и всегда.

    Сев на свою маленькую кровать, она снимала сандалии, и всё то ужасное, что говорил про Папочку Джем Бэс, стало казаться ей просто дурным сном. Но когда она уже надела свою маленькую белую ночнушку, её вдруг осенило. Если им удастся найти настоящего Красного Разбойника, то Джем Бэс убедится, что это – не её Папочка.

    Прямо завтра они должны начать настоящую охоту на Красного Разбойника.

    Потом Кувшинка повесила свою новенькую курточку в белую и синюю клетку на спинку стула рядом с кроватью, чтобы можно было её пощупать, если вдруг она проснётся ночью – а с ней такого сроду не бывало – и запрыгнула в постель.

Глава VIII
Находка на Острове Сорвиголовы

    На следующее утро Кувшинка, как обычно, выглянула из-за синих ситцевых занавесок из окна и увидела, что вся Гавань была покрыта дымкой тумана, а ещё дальше, у Острова Сорвиголовы, туман был по-настоящему густой. Когда она услышала от Папочки, что туман слишком плотный, чтобы выйти в море к ловушкам на омаров, девочка стала очень серьёзной. Это был самый подходящий день для охоты на Красного Разбойника.

    Сразу после завтрака Папочка отправился на улицу и, усевшись перед их маленьким серым домиком, занялся изготовлением новой ловушки на омаров. Обычно, когда Папочка делал ловушку, Кувшинка обожала подавать ему гвозди и измерять дощечки, но на этот раз вместо этого она надела свою новую курточку с замком «молния» и отправилась за Джои. Она хотела показать ему эту курточку, а главное, – предупредить, чтобы он ни в коем случае не рассказывал никому те ужасные вещи, которые Джем Бэс говорил про её Папочку.

    Она поднималась по тропинке через выгон и на полпути увидела спускающегося ей навстречу Джои. На нём опять был надет пробковый жилет и, похоже, он ужасно спешил.
 
    – Смотри! – сказала Кувшинка, когда Джои подбежал к ней. Она стояла на тропинке и с улыбкой расстёгивала и снова застёгивала «молнию» на куртке.

    Но мысли Джои были заняты совсем другим, и он лишь мельком взглянул на курточку с «молнией».

    – Привет, – сказал он. – Бабуля не думает, что это твой Папочка – Красный Разбойник. И Мистер Тэд с Мисс Черри тоже так не считают.

    – Так они все об этом знают? – спросила она, глядя на Джои округлившимися от испуга глазами.

    – Ну, да, – ответил Джои, – думаю, что теперь все об этом знают.

    – Ой! – с глубоким вздохом воскликнула Кувшинка, – в таком случае, мы сами должны найти этого Красного Разбойника. Нам надо найти его прямо сейчас.

    И повернувшись, она помчалась во всю прыть вниз по тропинке.

    – Бабуля и сама собирается кое-что сделать, – сообщил бежавший за ней и совсем запыхавшийся Джои. – Бабуля сказала, что она даст много денег любому, кто поймает Красного Разбойника.

    Но Кувшинка не прислушивалась к тому, что говорит Джои. Она раздумывала, что им предпринять, чтобы отыскать этого Красного Разбойника.

    – Я придумала, – сказала девочка, когда они прибежали к её маленькому серому дому. Мы можем отправиться через залив на «Гороховом стручке» и подкарауливать его там, где начинается туман. Иногда он рассеивается очень быстро, и если в этот момент мы окажемся как раз в том месте, может быть, мы увидим его раньше, чем он успеет спрятаться.

    И вот Кувшинка с Джои побежали на причал и принялись отвязывать «Гороховый стручок». Тут Папочка перевёл взгляд с ловушки на них, вынул трубку изо рта и спросил:

    – Куда это вы собрались?

    – Мы… Мы хотим покататься на лодке, – ответила Кувшинка.

    Папочка посмотрел в сторону моря: ветер подогнал полосу тумана уже вплотную к входу в залив; потом он посмотрел на небо. Папочка всегда определял погоду по ветру и по небу.

    – Ладно, – сказал он, – только смотрите, не заплывайте дальше Острова Сорвиголовы.

    Кувшинка и Джои сели в «Гороховый стручок» и оттолкнулись от причала. Потом Кувшинка вставила вёсла в уключины и стала грести в сторону выхода из залива. «Гороховый стручок» был довольно широкой, хотя и маленькой, и совершенно плоской лодкой, поэтому она не могла перевернуться, но надо было уметь хорошо пользоваться вёслами, иначе она начинала кружить на одном месте. Однако, Кувшинка была сильным и опытным маленьким гребцом, и «Гороховый стручок» уверенно шёл в сторону Острова Сорвиголовы. Туман уже почти рассеялся, и остров был виден, как на ладони. Джои сидел на корме и наблюдал, как Кувшинка то опускает вёсла в воду, то поднимает их из воды. Со стороны казалось, что нет ничего проще.

    – И я так сумею, – сказал он. – Я тоже хочу грести.

    – Хорошо, – Кувшинка не возражала, – ты можешь грести одним веслом, а я – другим.

    Тогда Джои пересел рядом с Кувшинкой.

    – Я буду считать, – сказала Кувшинка, – и как только я назову число, опускай весло в воду.

    Джои крепко ухватился за своё весло обеими руками.

    – Раз, – начала Кувшинка и – хлюп! – всю лодку обдало целым душем из брызг!

    – Два, – продолжала Кувшинка, и «Гороховый стручок» начал крутиться на месте!

    – Три, – отсчитала Кувшинка – и весло Джои взметнулось вверх!

    Потому что Джои «словил краба» – не того краба, которого кладут в салат, так говорят, когда весло вязнет в воде, а потом вы валитесь назад на спину, а ноги болтаются в воздухе. Ноги Джои судорожно болтались в воздухе целую минуту, потому что пробковый жилет мешал ему подняться.

    – Меня кто-то толкнул, – изумлённо сказал Джои, лёжа на дне лодки.

    Кувшинка оставила весло и потянула за пробковый жилет. Джои наконец-то принял вертикальное положение, но выглядел всё таким же изумлённым.

    – Лучше сама греби, – сказал Джои, опять уселся на корму и обеими руками крепко ухватился за борта «Горохового стручка».

    Дальше Кувшинка гребла, и очень умело, до самого Острова Сорвиголовы. Хотя Папочка и запретил им заплывать дальше этого места, но туман ушёл на другую сторону острова, так что бесполезно было искать Красного Разбойника здесь, где тумана не было.

    – Давай высадимся на Остров Сорвиголовы, – предложила Кувшинка. – Вот там есть пляж. Тогда мы сможем дойти до другой стороны острова, где туман.

    И Кувшинка выгребла прямо на узкий галечный пляж, и они оба выскочили на берег. Лодку они привязали верёвкой к большому валуну и пошли по берегу. На этой стороне острова было меньше больших скал, чем на противоположной, где они побывали позавчера – только галька и булыжники, на которые не надо было карабкаться. Раз Кувшинка остановилась, чтобы подобрать несколько пустых раковин морского ежа – изящные и круглые, они были похожи на фарфоровые чашечки прямо из магазина.
 
    – Когда Папочка покупает мороженое в вафельной трубочке, мы иногда кладём его в такую раковину и играем в «гости на празднике».

    Кувшинка засунула раковины в карманы своей курточки на «молнии», и они побежали на другую сторону острова к большим скалам. Дети забрались на вершину скалы и уселись там. У них перед глазами были буруны прибоя, открытое море и туман. Это было потрясающее зрелище, но Красного Разбойника нигде не было видно.

    Вдруг Джои указал на берег внизу и сказал: – Там скала движется. Она идёт прямо в воду.

    Кувшинка тоже посмотрела туда.

    – Морские котики! – закричала она, вскочив на ноги. – Первые в этом году. Они почти всегда приплывают на Остров Сорвиголовы. Один, второй, третий, четвёртый, пятый, ой, они сползают в море! Тш-ш! Нельзя разговаривать.

    Кувшинка закрыла рот ладошкой, но было уже поздно. Услышав голоса, пять маленьких морских котиков, такого же серого цвета, как скалы вокруг, быстро соскользнули с мокрых водорослей прямо в воду, и вскоре Кувшинке с Джои было видно только пять круглых головок, которые на волнах быстро уплывали от берега.

    – Ой, боже мой! – воскликнула Кувшинка, провожая их взглядом. – Они, наверняка, больше не вернутся.

    – Но там внизу ещё одна скала движется, – сказал Джои.

    В расщелине скалы они заметили, как что-то извивалось, то поднимаясь, то опускаясь. Очень тихо, не произнося ни слова, Кувшинка с Джои спустились туда и выглянули из-за скалы. И там они увидели лежащего на морских водорослях очень маленького морского котика, один ласт которого застрял в расщелине. Он бился на водорослях, отчаянно пытаясь освободиться, а заметив Кувшинку и Джои, посмотрел на них своими большими влажными, теперь полными ужаса, глазёнками, и рванулся так сильно, что чуть не оторвал себе ласт.

    – Ой, ты, бедненький маленький котик! – сказала Кувшинка. Она встала на колени прямо на водоросли и одной рукой обняла маленькое скользкое тельце. Потом, как можно осторожнее, она высвободила застрявший в скале ласт.

    – Я заберу его с собой домой, чтобы показать Папочке, – решила Кувшинка и встала, крепко обняв руками извивающегося котика. – Пожалуй, я буду удерживать его сверху, а тебе придётся держать хвост.

    Тогда Джои ухватился за хвост, и они отправились в обратный путь по скалам. При переходе через самые высокие из них, если оглянуться, в глубине острова им была видна заброшенная рыбацкая хижина. Сегодня не было бриза, поэтому дверь не хлопала, но именно в тот момент, когда Кувшинка и Джои туда смотрели, дверь вдруг толкнули изнутри, и вышел какой-то человек. Кувшинка затаила дыхание.

    – Это Джем Бэс, – сказала она.

    Не помня себя, Кувшинка с Джои припустили к «Гороховому стручку».
 
    Они не отважились даже оглянуться, чтобы посмотреть, не преследует ли их Джем Бэс, а просто тащили сопротивлявшегося что есть силы маленького котика, спотыкаясь о валявшиеся на берегу камни. Похоже, он уже перестал их бояться, но это был ужасно скользкий маленький зверёк, и Кувшинке с Джои приходилось очень крепко его держать с обоих концов. Наконец они увидели свой «Гороховый стручок». Но Кувшинка вдруг остановилась на бегу.

    – Там на берегу ещё какая-то лодка, – сказала она. – Что если это лодка Джема Бэса?

    Но нет, не его, это была лодка Мистера Тэда, а сам он и Мисс Черри как раз завернули за большую скалу, идя им навстречу.

    Заметив их, Джои на радостях выпустил хвост котика и побежал к ним. Но стоило ему выпустить хвост, как зверёк начал выскальзывать, выскальзывать, выскальзывать из рук Кувшинки.

    – Ой, кто-нибудь, скорее! – позвала Кувшинка. Она стояла неподвижно на берегу и изо всех сил старалась не выпустить его.

    Мистер Тэд посмотрел на Кувшинку.
 
    – Что за… – начал он. Потом быстро подбежал и поймал маленького котика, когда из рук Кувшинки уже начала выскальзывать и его головка.

    Тогда девочка ухватилась за хвост, и вдвоём они благополучно донесли его до «Горохового стручка» и водворили на дно лодки.

    После того, как дети рассказали им происшествие с морскими котиками, Мистер Тэд стащил «Гороховый стручок» с берега и помог Кувшинке с Джои перебраться на него. Потом он оттолкнул их дальше в море, а сам остался на берегу вместе с Мисс Черри, и они махали им руками, а Кувшинка гребла в сторону гавани.

    Дымка уже полностью рассеялась, а туман ушёл дальше в море.
 
    Вдруг Кувшинка посерьёзнела.

    – Мы так и не увидели Красного Разбойника, – сказала она. – Придётся нам ещё раз сюда приплыть.

    Потом она перевела взгляд на дно лодки, где из стороны в сторону плюхался маленький котик, и улыбнулась. – И всё-таки кое-что мы нашли, – сказала она.

    – Как мы его назовём? – спросил Джои.

    Кувшинка перестала грести, навалилась на вёсла и стала перебирать в памяти все известные ей имена.

    – Мы могли бы назвать его Сиротка Энни, – предложила она.

    Так они и сделали.

Глава IX
Происшествия

    Сиротка Энни провела эту ночь на дне «Горохового стручка».  На следующее утро первым делом Кувшинка с Джои отправились на рыбалку и поймали ей на завтрак шесть окуней. Когда они бросили окуней в «Гороховый стручок», Сиротка Энни с жадностью проглотила их целиком, вместе с головами, хвостами и плавниками. И всё равно, веселее она после этого не стала. Она уселась у одного борта, подняла над ним свою круглую головку и неотрывно смотрела на воду. Каждый раз, когда Кувшинка с Джои приближались к лодке, она начинала так сильно плюхаться в ней, что, казалось, ещё немного – и она совсем выпрыгнет.

    – Может быть, она хочет пить? – предположил Джои.

    Тогда Кувшинка накачала в кастрюльку своей зелёной водокачкой чистой прохладной воды. Сиротка Энни не могла сказать им, что не пьёт пресную воду, но плюхнувшись в очередной раз, она плюхнулась прямиком на эту кастрюльку, и вода из неё разлилась по всей лодке.

    – Ничего страшного, – сказала Кувшинка. – Всё равно ей нравится сидеть на мокром.

    – Тогда можно принести ей морских водорослей, – сказал Джои.

    И Кувшинка с Джои побежали к скалам на краю Гавани и принесли по охапке коричневых морских водорослей, с которых ещё стекала вода, и устроили в одном конце лодки уютную подстилку. Но бедная Сиротка Энни прошлёпала через всю лодку и забилась под скамью в другом конце.

    Целый день Кувшинка и Джои носились туда-сюда в тщетных попытках поднять настороение Сиротки Энни. Среди скал они насобирали улиток и выковыривали их из раковин, угощая Энни, но она только крутила своей круглой головкой и отворачивалась от улиток. Они натаскали немало камней помельче и засунули их под подстилку из водорослей, чтобы было как на Острове Сорвиголовы. Потом они снова удили окуней. После обеда Мистер Тэд и Мисс Черри пришли к ним с друзьями посмотреть на Сиротку Энни.

    Столько всего необыкновенного произошло за этот день, что только после того, как Джои ушёл домой, а сама она, попрощавшись с Сироткой Энни, вернулась домой к ужину, Кувшинка заметила, что Папочка как-то странно на неё смотрит. И в глазах его не промелькнуло ни единой искорки. Никогда ещё Кувшинка не видела его таким. Может быть, ему передали, какие ужасные вещи говорил о нём Джем Бэс? Папочка всегда был не слишком разговорчивым, но на этот раз он и нескольких слов не произнёс, пока они сидели за столом с хлебом и чаем. Зато потом он произнёс нечто настолько приятное, что на время Кувшинка забыла о выражении Папочкиных глаз.

    – Надо починить несколько ловушек, – сказал Папочка. – Завтра мы заберём их с собой. Заодно заберём и буйки, чтобы покрасить их заново.

    – Ой, как здорово! – воскликнула Кувшинка. Она всегда радовалась, когда её детки-буйки возвращались домой для покраски. Она любила помогать Папочке одевать их в новенькие жёлтые курточки, а когда все они были переодеты и радовались своим обновкам, она обычно устраивала для них праздник.

    На следующее утро Кувшинка встала очень рано, чтобы успеть накормить Сиротку Энни и натаскать ей свежих водорослей до того, как Папочка соберётся выйти на плоскодонке в море. Этим утром Сиротка Энни уже не плюхалась изо всей силы, как раньше, и у Кувшинки появилась надежда, что она привыкает к своему новому дому. И всё равно, казалось, она грустила, и Кувшинка помахала ей рукой, когда они с Папочкой отправились на вёслах через залив к своим ловушкам на омаров.

    Вернувшись, они привезли с собой восемь деток-буйков. Тумана этим утром не было, так что бесполезно было искать Красного Разбойника. Синие воды океана сверкали на солнце, и на обратном пути сидящая на ловушках в окружении своих ухмыляющихся деток Кувшинка была на седьмом небе от счастья.

    После обеда они с Папочкой уложили буйки рядком на скамейку у дома. Потом они отправились в сарайчик. Папочка доставал с полки банки с краской и передавал их вниз Кувшинке.

    – Жёлтой очень много, – сказала Кувшинка, заглянув в банки, – а красной почти не осталось. Нам что, придётся нарисовать деткам синие ухмылки?

    – Посмотрим, – ответил Папочка.

    Потом они взяли по кисточке и принялись за работу.

    Папочка красил быстрее Кувшинки, потому что его кисточка была намного больше, но Кроху Тима и Мистера Хувера она полностью покрасила сама. Папочка нарисовал спереди синие пуговицы, а Кувшинка провела синие линии вверх и вниз на Крохе Тиме и Мистере Хувере.

    – Это на них курточки с «молнией», – сообщила Кувшинка.

    Когда детки-буйки заблестели, как новенькие, в своих новеньких курточках, Папочка добавил немного скипидара в красную краску, и её хватило как раз, чтобы нарисовать каждому из них ухмылку от уха до уха. Кроха Тим и Мистер Хувер ухмылялись шире остальных – ничего удивительного, ведь их курточки были застёгнуты на «молнию»!

    Когда Папочка убрал банки с краской и ушёл на причал за ловушками на омаров, Кувшинка встала перед своими детками-буйками, смотрела на них и думала о Джеральдине. Что Джем Бэс сделал с бедняжкой Джеральдиной? Может быть она, совсем разбитая, валяется в одиночестве где-нибудь среди скал? Заблестят ли снова и на ней, как на остальных, яркая жёлтая курточка и ярко красная радостная ухмылка?

    При этой мысли Кувшинка слегка вздохнула.
 
    И тут она увидела, что вниз по тропинке через выгон спускается Джои. Он мчался во всю прыть в своём пробковом жилете и махал чем-то белым, зажатым в руке. Кувшинка выбежала на дорогу.

    – Что это? – спросила она, увидев в руке Джои какой-то конверт.

    – Это Бабуля что-то написала про Красного Разбойника. Мне надо отнести это Констэблю, – сказал он очень деловитым тоном. – Пойдёшь со мной?

    – Эймосу Элли? – переспросила она. Без Папочки она ни разу в жизни даже к дверям его не подходила.

    – Да, – ответил Джои. – Это о поимке Красного Разбойника. Думаю, что теперь-то его точно поймают.

    – Хорошо, – решила Кувшинка. – Я иду с тобой.

    Итак, они с Джои пошли по дороге, мимо всех рыбацких домиков, и пришли к дому Констэбля. Сегодня он не сидел, как обычно, на веранде, поэтому они на цыпочках прошли по гравиевой дорожке к дверям кухни и постучали. Никто не открыл, и они снова постучали. Им пришлось постучать четыре раза, и только тогда послышались чьи-то тяжёлые шаги, и этот кто-то явно не спешил. Вдруг дверь распахнулась настеж, и на пороге стоял сам Эймос Элли, очень высокий и суровый. Он только посмотрел поверх очков вниз на Кувшинку и Джои, что-то проворчал и замолк.

    – Привет, – сказал Джои, задрав голову, чтобы посмотреть Эймосу Элли в лицо, и почувствовал себя очень маленьким. – Бабуля сказала передать это, – и он протянул конверт.
   
    Эймос Элли опять что-то буркнул и взял конверт.

    – До свидания, – протараторил Джои, развернулся и умчался поскорее прочь.

    Но Кувшинка так и застыла на пороге. Она не слышала, что сказал Джои, а стояла, уставившись взглядом мимо Эймоса Элли, за его спину.

    Там, на кухонной полке, рядом с часами стояла… Джеральдина!

    И вот уже дверь снова закрылась, а Кувшинка бросилась догонять Джои, чтобы рассказать ему, что она увидела. И хотя всю обратную дорогу к тропинке через выгон они только и говорили о Джеральдине, но так и додумались, каким образом она очутилась на кухне у Эймоса Элли.

    Когда Кувшинка подходила к своему маленькому серому домику, она увидела, что Папочка ждёт её, прислонившись спиной к вывеске, и курит свою неизменную трубку.

    Кувшинка присоединилась к нему. Так они и стояли. Мимо прошли шесть рыбаков, возвращавшихся домой с Задней Бухточки.

    – Привет, – Папочка поздоровался с рыбаками.

    – Привет, – сказала и Кувшинка, ведь она всех их знала.

    Но рыбаки не только не ответили «Привет», но даже сделали вид, что не замечают Папочку и Кувшинку. Они просто пошли дальше, как будто на дороге, кроме них, никого не было. Кувшинка смотрела им вслед в полном изумлении. Потом она заглянула в глаза Папочке. И всё поняла. Все рыбаки поверили, что Папочка – её Папочка! – и был Красным Разбойником, и отныне они не будут с ним даже разговаривать.

    – Кто будет готовить ужин? – спросил Папочка, засовывая трубку в карман.

    Кувшинка помчалась в маленький серый домик. Но когда Папочка вошёл на кухню, там никого не было: никто не ставил чайник на плиту, никто не доставал из буфета хлеб. Потому что Кувшинка лежала на кровати в своём углу, уткнувшись лицом в стёганое одеяло.

Глава X
Сиротка Энни на празднике

    Когда на следующее утро Кувшинка вышла на кухню, Папочки там не было, но на столе её ждали миска овсянки и чашка молока. Папочка всегда оставлял их для неё, если утром должен был уйти пораньше. О Сиротке Энни он, похоже, тоже не забыл: на пороге стояла кастрюлька с тремя окунями. Прежде чем сесть за стол, Кувшинка достала окуней из кастрюльки и направилась к причалу.

    Этим утром, когда Кувшинка забралась в «Гороховый стручок», Сиротка Энни совсем не плюхалась, и быстро съела своих окуней, но глаза её стали больше и круглее, чем раньше, и сама она, сидящая на дне «Горохового стручка» в дымке тумана, казалась растерянной и одинокой. Кувшинка принесла для Сиротки Энни охапку водорослей с зацепившимся за них крабом. И только после этого девочка вернулась на кухню и съела свою овсянку.

    Интересно, куда ушёл Папочка? Может, пошёл к Барни? Она очень хотела, чтобы Папочка привёл с собой Барни, их лучшего друга, и Барни всем расскажет, что Папочка – никакой не Красный Разбойник. Кувшинка тоже казалась растерянной и одинокой, сидя на кухне своего маленького серого домика, покрытого дымкой тумана. И она очень обрадовалась, услышав, что кто-то идёт по траве со стороны дороги. Должно быть, это Папочка с Барни. Но потом она услышала чей-то голос, и это говорил кто-то другой.

    – Домой, – услышала она, – домой, домой.

    Кувшинка выбежала на улицу и увидела Джои. В руках он держал жестяное ведёрко. Он замахивался этим ведёрком на Тэнси, который шёл за ним по пятам.

    – Домой, – ещё раз повторил Джои.

    Но Тэнси, который всегда поступал так, как ему самому хочется, и не собирался уходить домой, а вместо этого быстро побежал на траву, догоняя сверчка.

    – Смотри, – Джои протянул ведёрко Кувшинке, – я насобирал её в Бабулином саду. Это тебе.

    – Ой! – воскликнула Кувшинка, заглянув в ведёрко. – Я её страшно люблю.

    Ведёрко почти до верху было заполнено необыкновенно крупной красной малиной.

    Джои посмотрел в сторону стола на кухне.

    – Разложить её  в два блюдечка? – спросил он.

    Но Кувшинка придумала кое-что получше.

    – Нет, – сказала она, – давай разложим её в раковины морских ежей и устроим праздник! И пригласим деток, если они уже совсем высохли. – И она выбежала на улицу, чтобы потрогать курточки своих деток-буйков.

    Сквозь туман в конце каменистой тропинки было еле видно покачивающийся на волнах около причала «Гороховый стручок».

    – Жаль, что Сиротка Энни не сможет прийти, – сказала Кувшинка, – не мешало бы и ей побывать на празднике.

    На этот раз осенило Джои.

    – Почему бы нам не устроить праздник прямо там, на причале? – предложил он.

    – Давай, – согласилась Кувшинка.

    И тогда Кувшинка с Джои отнесли деток-буйков, держа их за верёвочные волосы в каждой руке, прямо на причал и уложили в круг как можно ближе к «Гороховому стручку». Потом Кувшинка принесла маленькие чашечки-раковины и разложила по ним малину. Раковин было ровно восемь, хватило как раз по одной на каждую детку-буёк. Ещё в другом ведре на причале был оставлен большой старый омар, и Кувшинка решила и его пригласить на праздник. Она перевернула ведро и на дно его положила самого омара между двумя детками-буйками. Только Джои что-то не слишком обрадовался этому новому гостю. Уж очень похож он был на того старого омара.

    – На него не хватит малины, – сказал Джои.

    – Мы можем угостить его приманкой, – решила Кувшинка. Она достала из плоскодонки кусочек приманки и положила его на ведро перед старым омаром.

    Потом она поймала пришедшего на причал Тэнси и усадила его на дно другого перевёрнутого ведра. Перед ним она тоже положила угощенье из рыбной приманки. Тэнси только разок понюхал этот кусочек и тут же спрыгнул с ведра и опрометь умчался с праздника.

    – Жаль, что Сиротка Энни не может к нам сюда подняться, – сказал Джои. – Оттуда ей совсем ничего не видно.

    Кувшинка посмотрела на лежащую на дне «Горохового стручка» Сиротку Энни. Потом она перевела взгляд на причал, по которому были разбросаны оставленные Папочкой ловушки.

    – Я придумала, – сказала Кувшинка. – Можно вытащить её из лодки и накрыть ловушкой на омаров. Оттуда ей всё будет видно.

    Тогда они выбрали самую большую из ловушек и перетащили её к «Гороховому стручку». Кувшинка забралась в лодку, крепко обхватила Сиротку Энни обеими руками поперёк туловища, подняла её и плюхнула прямо на причал. Стоявший наготове Джои тут же накрыл её ловушкой. И вот уже Сиротка Энни заглядывает в просветы между дощечками ловушки совершенно перепуганными глазками.

    Праздник уже можно было начинать, но тут Кувшинке на ум приходит ещё кое-что. По каменистой тропинке она бегом вернулась домой. Обратно она выбежала, уже держа в руках красный в клеточку кушак своего воскресного платья.

    – Сиротку Энни надо немного принарядить к празднику, – сказала девочка. Джои приподнял ловушку, и Кувшинка успела завязать кушак на шее Сиротки Энни.

    После этого Джои принёс ещё один кусочек приманки, положил его в ловушку, и праздник начался. Кувшинка и Джои уселись в середину круга и стали помогать деткам-буйкам есть малину из чашечек раковин морского ежа, а в это время Сиротка Энни, которой не понравилось наряжаться, плюхалась, как могла, в своей ловушке, и вообще вела себя очень плохо. Но в конце концов, она ведь первый раз в жизни попала на праздник.

    Когда почти вся малина была съедена, Джои закричал, показывая рукой на скалы, идущие вдоль берега:

    – Тэнси лезет прямо в океан!

    И действительно, на самом краю скалы сидел Тэнси и пытался что-то поймать лапой в воде.

    Кувшинка и Джои вскочили на ноги и помчались вдоль берега спасать кота. Но Тэнси совершенно не хотелось, чтобы его спасали, и увидев приближающихся Кувшинку с Джои, он вприпрыжку убежал от них по скользким скалам. Почти каждый день Тэнси совершенно самостоятельно приходил сюда ловить рыбу, и он знал, как надо бегать по скользким скалам.

    А вот Джои не знал. Совершенно неожиданно для него, скалы вдруг стали уходить у него из-под ног, и он съехал по мокрым водорослям вниз и с шумным плеском плюхнулся в своём пробковом жилете прямо в воду!

    – Ой-ёй! – закричал Джои.

    – Ой-ё-ёй! – закричала Кувшинка.

    Но Джои не заплыл далеко, потому что в этом месте было не глубоко.

    – Но я почему-то не плыву! – сказал Джои, крепко ухватившийся за свисающие со скалы водоросли.

    – Конечно, – сказала Кувшинка, – ведь ты стоишь на ногах.

    И она схватила Джои за руку и благополучно вытащила снова на скалу. Но Джои промок до нитки, и у него не было больше настроения оставаться на празднике. И он убежал вверх по тропинке через выгон к Бабуле.

    Когда Кувшинка, в одиночестве возвращавшаяся домой, завернула за угол своего серого домика, со стороны причала раздался какой-то грохот. Папочка, сидевший у порога, тоже его услышал, и они вместе побежали вниз по каменистой тропинке посмотреть, что случилось. А там на празднике творилось что-то невообразимое! Ловушка на омаров, в которой сидела Сиротка Энни так и скакала по трапу: вверх – вниз! – это изо всех сил пыталась высвободиться полузадохшаяся бедняжка Сиротка Энни, которая повисла на гвозде, зацепившись за него кушаком, завязанным на её шейке.

    – Ой, боже мой! – воскликнула Кувшинка.

    Она приподняла ловушку, и Папочка быстро отвязал Сиротку Энни. Он снял с неё кушак и засунул его себе в карман. Потом Кувшинка прижала её к доскам причала и крепко держала, пока Папочка осторожно прощупывал её шейку. Убедившись, что всё в порядке, Кувшинка вытащила торчащий гвоздь и снова накрыла Сиротку Энни ловушкой. А потом погрозила ей пальчиком.

    – Если ты и дальше будешь плюхаться, – пригрозила она, глядя в просветы между досочек ловушки, – я отправлю тебя прямиком в постель на «Гороховый стручок».

    Но когда этой ночью Сиротке Энни пришло время лечь спать, сделала она это совсем даже не в «Гороховом стручке».

Глава XI
Кое-что в раковине

    За всё время обеда Папочка не произнёс и слова, а пообедав, сразу встал и ушёл. Кувшинка уселась на пороге и стала ждать Джои, но Джои не появился, и через некоторое время она опять почувствовала себя одинокой.

    Но тут ей пришло в голову сходить к Миссис Милли Вилли, заодно она захватит комбинезон, оставленный Папочкой на стуле: надо было пришить на него заплатку. К Миссис Милли Вилли приятно было зайти в гости, потому что у неё всегда было хорошее настроение, а кроме того, она знала, как надо пришивать заплатки. Пуговицы на одежду Папочки Кувшинка уже научилась пришивать аккуратно, а вот заплатки у неё пока получались вкривь и вкось.

    И вот Кувшинка взяла комбинезон и пошла по дороге, ведущей на край Гавани. Может быть, по дороге она встретит Папочку или Мистера Тэда, или ещё кого-нибудь… Но ни на дороге, ни около рыбацких домиков никого не было видно. Дойдя до дома Констэбля, Кувшинка подумала о Джеральдине: интересно, она всё ещё стоит там на кухне на полке рядом с часами? Сегодня Эймоса Элли на веранде не было, но со стороны улицы к его калитке была пришпилена кнопкой какая-то белая карточка. Кувшинка остановилась прочитать, что на ней напечатано, и вот что там было:

Награда $50!
Будет выплачена тому,
кто поймает и опознает Разбойника,
который крадёт омаров из ловушек
в Голубой Гавани
(подписи) Элизабет Элиот
           Эймос Элли
      
    Кувшинка не сомневалась, что именно это объявление и было в конверте, который Джои передал Эймосу Элли от Бабули. Девочка несколько раз повторила по буквам вслух для самой себя все длинные слова, написанные в нём. Она не понимала значения многих из них, но Джои говорил, что Бабуля собирается дать много денег тому, кто поймает Красного Разбойника, и, должно быть, объявление было именно об этом. Кувшинка уставилась на цифру вверху, и пыталась представить себе, что должен испытывать человек, у которого есть целых 50 долларов. Теперь все будут стремиться поймать Красного Разбойника. Наверняка, все они уже в море и выслеживают его в тумане, и вполне возможно, что уже сегодня днём его поймают. И тогда все сразу убедятся, что это – не её Папочка. Раздумывая обо всём этом, Кувшинка вприпрыжку бежала по дороге к магазинчику Миссис Милли Вилли.

    В магазине не было никого, кроме Маффин с котятами. На этот раз у пушистых комочков уже открылись глазки, и они расползлись по всему полу. Кувшинка всех их погладила и пообещала вскоре принести им ещё одного окуня. Затем она заглянула в открытую дверь за прилавком и увидела сидевшую на кухне, в чистом розовом ситцевом платье, Миссис Милли Вилли, которая плела крючком свой неизменный половичок. Даже в те дни, когда ложился туман, кухня Миссис Милли Вилли, казалось, была залита солнечным светом, потому что в обоих окошках отражался свет лампы, а вдобавок, в клетке всегда заливались пением две жёлтые канарейки. На этот раз им ещё и подпевал стоявший на плите вычищенный до блеска маленький чайник. В сырую погоду Миссис Милли Вилли любила выпить чашечку чая среди дня. Кувшинка остановилась в дверях, спрятав комбинезон за спину.

    – Привет, – сказала она.

    – Господи, благослови! – воскликнула Миссис Милли Вилли, она перевела взгляд на Кувшинку и её круглое лицо осветилось широкой весёлой улыбкой. – А тебе что понадобилось в моём магазине?

    – Оно начинается на букву «з», – улыбнулась в ответ девочка. Они с Миссис Милли Вилли частенько играли в такую игру.

    – Зёрнышко, – назвала Миссис Милли Вилли.

    – Нет, – сказала Кувшинка, отрицательно покачав головой.

    – Зефир, – сказала Миссис Милли Вилли.

    – Нет, – сказала Кувшинка и снова отрицательно покачала головой.

    – Земляника или зелёный горошек, – предложила Миссис Милли Вилли.

    – Нет, – Кувшинка ещё решительнее покачала головой.

    – Сдаюсь, – сказала Миссис Милли Вилли.

    И тогда Кувшинка высоко подняла Папочкин комбинезон, чтобы Миссис Милли Вилли могла увидеть во всей красе большую дыру на уровне колена.

    – Заплатка! – воскликнула Миссис Милли Вилли.
 
    – Правильно, – подтвердила Кувшинка.

    Они обе рассмеялись, а Миссис Милли Вилли поднялась со стула и прошла по кухне к небольшой кладовке, где у неё висел мешочек с разными лоскутками. Для Кувшинки это был самый настоящий волшебный мешочек, потому что, стоило Миссис Милли Вилли засунуть в него руку, как она доставала лоскуток именно нужного цвета. Через минуту Миссис Милли Вилли снова прошла по кухне, но в руке у неё уже был синий лоскуток точно такой ткани, из какой был комбинезон. Кувшинка уселась на стул поближе к Миссис Милли Вилли и внимательно смотрела, как её проворные пухлые пальцы наживуливают заплатку на штанину.

    – А теперь пришей её сама, – сказала Миссис Милли Вилли, – а я пока заварю чай.

    Тогда Кувшинка взяла комбинезон, напёрсток Миссис Милли Вилли, упёрлась пятками сандалий в нижнюю перекладину стула и принялась пришивать заплатку по кругу. Дело у неё шло не слишком быстро, потому что не успевала она сделать и нескольких стежков, как напёрсток Миссис Милли Вилли соскакивал у неё с пальчика, и девочке приходилось слезать со стула, чтобы найти его и снова надеть. Вскоре Миссис Милли Вилли присоединилась к ней со своей чашкой чая.

    – Вам нравилось пришивать заплатки, когда Вы были маленькой девочкой? – со вздохом спросила Кувшинка у Миссис Милли Вилли, в шестой раз слезая со стула за напёрстком.

    – Нет, – ответила Миссис Милли Вилли, прихлёбывая чай из чашки, – но мне и пяти лет не было, когда я поставила свою первую заплатку.

    – Сама-сама? – спросила изумлённая Кувшинка.

    – Да, – посмеиваясь, ответила Миссис Милли Вилли, – и меня за это наказали, отправив в постель.

    – Почему? – удивилась Кувшинка, во все глаза глядя на Миссис Милли Вилли вместо того, чтобы смотреть на заплатку. Она постоянно забывала, что надо продолжать пришивать, когда Миссис Милли Вилли начинала рассказывать новую историю.

    – Ну, что ж… – начала Миссис Милли Вилли, – когда я была совсем крохотной, меня учила шить моя старая тётя Доркас. Она была очень строга, а я была непослушной малышкой и при первой же возможности бросала своё шитьё и убегала прочь. Однажды я подслушала, как тётя говорит моему папе, что, даже если я доживу до ста лет, я всё равно так и не научусь чинить его одежду, потому что ни за что не смогу пришить заплатку полностью, ни разу не убежав.
 
    Как ни мала я была, но меня это задело, потому что ради своего папы я была готова на всё. Поэтому, обнаружив в тот же день на стуле его старые порванные джинсы, я решила показать ему, что вполне могу самостоятельно пришить на них заплатку, и тётя мне не указ. Но лоскутка для заплатки у меня не было, а свой мешочек с лоскутками тётя закрывала на ключ в кладовке, и я просто не знала, где мне раздобыть кусочек ткани. И тут мой взгляд упал на мой фартук, и я подумала, что если одна его завязка будет чуть короче другой, тётя этого даже не заметит. Решено: я взяла ножницы и отхватила конец одной завязки.

    Мой фартук был розового цвета, но я всё равно приложила этот лоскут к джинсам и, держа его как можно ровнее, стала пришивать заплатку по кругу, по кругу, по кругу… пока не исколола себе все пальцы. И конечно же, на папиных старых джинсах она смотрелась нелепо, но мне тогда эта заплатка казалась идеальной. Но я не учла, что невозможно было не заметить заплатку, даже если никто не обратит внимания на то, что у фартука одна завязка стала короче! И конечно же, первой это заметила тётя своим зорким глазом, и меня тут же отправили спать на пустой желудок, оставив без ужина – в наказанием за испорченный фартук.

    Я лежала в кровати, заливаясь слезами, но тут тайком пришёл папа с пирожком и пряником в кармане. Он сказал, что моя заплатка ему понравилась и что, если я буду хорошей девочкой и буду слушаться тётю, в следующий раз, когда он пойдёт в рейс на шхуне в Бостон, он привезёт мне оттуда что-то очень хорошее.

    – И он привёз? – спросила Кувшинка.

    – Конечно привёз, – ответила Миссис Милли Вилли. – И это было что-то такое полезное, что с тех пор мне удавалось пришивать заплатку за один приём.

    – Что это такое? – спросила Кувшинка.

    Миссис Милли Вилли посмотрела на девочку, и на её весёлом старом лице расцвела улыбка.

    – Оно начинается на «н», – сказала Миссис Милли Вилли.

    – Ножницы, – сказала Кувшинка.

    – Нет,– сказала Миссис Милли Вилли.

    Кувшинка усердно раздумывала, наморщив лоб, но больше ничего не могла придумать.

    – Сдаюсь, – сказала она.

    – Ай-я-яй! – засмеялась Миссис Милли Вилли, погрозив ей в шутку пальцем.

    И она поставила чашку, снова прошла через кухню к кладовке и достала что-то из стоявшей на полке шкатулки.

    – Если я разрешу тебе взглянуть на это, ты обещаешь пришить свою заплатку до конца? – спросила Миссис Милли Вилли.

    – Ой, обещаю, – ответила Кувшинка.

    Тогда Миссис Милли Вилли разжала руку, и на её ладони Кувшинка увидела интересную двойную раковину, с петелькой на одной половинке и крючочком – на другой.
 
    – Но ведь «раковина» начинается на «р», – сказала Кувшинка.

    – Посмотри, что в ней лежит, – сказала Миссис Милли Вилли, протягивая раковину девочке.

    Кувшинка откинула крючочек.

    – Напёрсток! – воскликнула она.

    Потому что там в гнёздышке из красного бархата лежал именно он – малюсенький серебряный напёрсток. Кувшинка подумала, что ничего прекраснее она в жизни не видела!

    – Мне его надеть, Миссис Милли Вилли? – спросила девочка.

    – Конечно, – ответила Миссис Милли Вилли и вышла из кухни в магазин поджидать покупателей.

    И вот Кувшинка надела напёрсток на пальчик, и он оказался ей как раз впору, как будто был куплен именно для неё, а не для малышки Милли, которая тоже не любила пришивать заплатки. Кувшинка снова взяла в руки комбинезон и принялась пришивать заплатку, причём стежки у неё ложились один за другим очень быстро. И маленький напёрсток ни разу не спал у неё с пальчика, так что уже через пару минут заплатка была пришита.

    Но и после этого Кувшинке не хотелось снимать напёрсток – так красиво он смотрелся на её пальчике; и всё же она его сняла и аккуратно положила обратно в раковину, не забыв застегнуть замочек.

    Потом она вышла в магазин, где за прилавком сидела Миссис Милли Вилли.

    – Положить напёрсток обратно на полку? – спросила Кувшинка.

    – Нет, – ответила Миссис Милли Вилли.

    Тогда Кувшинка положила его на прилавок.

    А Миссис Милли Вилли взяла у неё комбинезон и внимательно рассмотрела заплатку. Похоже, она одобрила работу Кувшинки, потому что, кивнув головой, достала из стеклянной банки шарик жевательной резинки, который тут же отправился прямиком девочке в рот. Потом она аккуратно сложила комбинезон и положила раковину – вместе с лежащим в ней напёрстком! – в один из его карманов.

    – Надо засунуть его поглубже, – сказала Миссис Милли Вилли, – чтобы по дороге домой ты его случайно не выронила.

    – Я что, заберу его домой? – не веря своим ушам, Кувшинка подняла на Миссис Милли Вилли круглые, сияющие радостью глаза.

    – Конечно, – ответила Миссис Милли Вилли. – А теперь – беги, тебе пора.

    – Ой, спасибо Вам, Миссис Милли Вилли, – сказала Кувшинка.

    И она побежала бегом, ей не терпелось поскорее показать чудесный напёрсток Папочке!

Глава XII
«Похоже, это Том»

    Выйдя из магазина Миссис Милли Вилли, Кувшинка увидела, что в открытом эллинге на краю Гавани несколько рыбаков собрались около новой лодки Барни. Сквозь густой туман, она не могла их узнать, но ей показалось, что среди них был и Папочка. Поэтому, крепко держа в руках комбинезон с драгоценным напёрстком, она прямо по траве побежала туда, к Папочке.

    Но подбежав к эллингу, она увидела, что ни Папочки, ни Барни там не было. Совсем другие рыбаки ходили вокруг лодки, проводили ладонями по её выгнутым бортам и постукивали по ним там и сям костяшками пальцев. Один из них сказал, что лучше лодки он сроду не видал.

    Кувшинка тоже так думала. Она была уже полностью покрашена, и покрывавшая её белая краска ярко блестела, а вдоль всего края бортов шла синяя полоса. На самом носу Барни поставил резную белую фигурку с вытянутыми вперёд, в сторону моря, руками.

    Увидев её, Кувшинка тихо произнесла: – Ой! Ей показалось, что фигурка была похожа на настоящую маленькую фею.

    На цыпочках она прошла за спинами рыбаков, чтобы получше её рассмотреть, и тут увидела ещё кое-что. На борту лодки, прямо под маленькой фигуркой, Барни нарисовал название лодки:

                «Весёлый Джои».

    Прочитав  слова по буквам, Кувшинка затаила дыхание. Вот Джои обрадуется! Его имя на этой прекрасной лодке! Кувшинка провела пальчиками по буквам, а потом подняла руку выше и потрогала фигурку на носу. И тут за её спиной раздался голос Барни, и оглянувшись, она увидела рядом с ним Папочку. Она была так рада видеть его, что на этот раз даже не заметила, что никто из рыбаков с ним не поздоровался, хотя все они сказали «Привет» Барни.

    – Ой, Папочка, – закричала, подбегая к нему, Кувшинка и протянула комбинезон, – посмотри, какую я пришила заплатку, а ещё – что подарила мне Миссис Милли Вилли!

    Кувшинка запустила руку в карман и стала в нём шарить в поисках раковины, но Миссис Милли Вилли засунула её как можно глубже, а когда она, наконец, вытащила раковину, то вместе с ней вытащила и красный кушак в клеточку от своего воскресного платья, тот самый, который Папочка засунул туда, сняв с шейки Сиротки Энни. Кувшинка повесила кушак на борт лодки и протянула раковину Папочке.

    – Посмотри, – начала она, – она открывается вот так…

    Но тут она остановилась.

    Потому что Папочка смотрел не на неё и не на раковину. Он смотрел прямо на рыбаков по ту сторону лодки, а те все уставились на её красный кушак.

    Повисло молчание. У всех на на лицах, и у Папочки тоже, появилось какое-то странное выражение. Кувшинка почувствовала, что сейчас произойдёт что-то ужасное, и она схватила Папочку за руку. Тогда один из рыбаков пожал плечами.

    – Похоже, это всё-таки Том, – сказал он, ткнув большим пальцем в сторону кушака.

    – И прямиком из его кармана, к тому же, – добавил другой.

    Кувшинка уставилась на свой кушак и на рыбаков. Что они хотят этим сказать? И тогда заговорил стоявший рядом с Папочкой по другую руку Барни.

    – Вы, парни, совсем рехнулись, – и он опустил кулак на край борта. – Вам следовало бы быть повнимательнее: это всего лишь кушак от платья ребёнка, а вовсе не шарф Красного Разбойника, и вам следовало бы знать, что кто-кто, а Том Тиббетс ни за что даже не прикоснётся к чужому омару.

    – Да ну? – сказал третий из рыбаков, пожав плечами. – Что ж, как раз сегодня утром в тумане видели Красного Разбойника, и на нём был шарф очень похожий на этот. – И рыбак указал на кушак. – Кто-нибудь из вас видел Тома Тиббетса сегодня рано утром? – продолжил он. Остальные рабаки отрицательно покачали головами.

    – К тому же, Разбойник приходит именно на плоскодонке, – добавил
четвёртый рыбак. – Кто-нибудь ещё здесь выходит в море на плоскодонке, кроме Тома Тиббетса? – спросил он. И опять остальные рыбаки отрицательно покачали головами.

    И снова заговорил первый из рыбаков: – У Эймоса Элли дома сейчас хранится один из буйков Тома. Его подобрали в море на днях, и плавал он как раз в том месте, где обчистили ловушки. Эймос Элли взял его на хранение, пока мы не раздобудем ещё какие-нибудь доказательства. И теперь они у нас есть. Полагаю, тебе, Том, придётся прямо сейчас пойти с нами к Эймосу Элли.

    Перепуганная Кувшинка переводила взгляд с одного на другого, крепко ухватившись за руку Папочки. И вдруг она забыла про свой страх.

    – Но это правда – мой кушак, – и она изо всей силы топнула ножкой в сандалии по полу эллинга, глядя прямо в лица рыбаков, которые маячили над бортом лодки по другую сторону, – и мой Папочка – не Красный Разбойник.

    При этих словам Папочка первый раз посмотрел на неё, но выражение лица у него было какое-то незнакомое.

    – Люси Бель, – сказал он, – немедленно беги домой. Я приду чуть позже.

    И тут Кувшинка испугалась, как никогда, ведь Папочка обращался к ней полным именем, Люси Бель, только когда она серьёзно провинится. Очень давно, когда она была ещё маленькой, он так её назвал после того, как она изрезала ножом новую рыболовную сеть, и ещё раз такое было, когда они ездили в Портленд навестить старую Двоюродную Бабушку Энн, и девочка не захотела подставить щёку для поцелуя.

    Кувшинке показалось, что вид у Папочки точно такой же, как был тогда, в гостях у Двоюродной Бабушки Энн, и она очень медленно вышла из эллинга и пошла по траве. Она не хотела уходить в свой серый дом одна, не хотела оставлять Папочку с этими злыми рыбаками, и из-за того, что ей приходилось слишком часто моргать, она почти не разбирала дорогу. К тому же в горле у неё стоял какой-то ужасный ком, который трудно было проглотить. Но она продолжала идти, не оглядываясь, до самой дороги. Она ни за что не хотела бы увидеть, как они ведут Папочку к Констэблю.

    И всё же, перед домом Миссис Милли Вилли она вытерла глаза рукавом и быстро оглянулась. Мужчины, по-прежнему, стояли вокруг лодки, и Барни стоял вплотную к Папочке. От этого Кувшинке стало немного легче, но комок так и стоял в горле. Дальше она побежала бегом и не заметила ни Миссис Милли Вилли, которая вышла из своего магазина и кормила во дворе уток, ни Мистера Тэда с Мисс Черри, которые шли по выгону и помахали ей рукой. Она не заметила даже, что оставила в эллинге Папочкин комбинезон с драгоценной раковиной. И из-за всех этих странных событий, которые происходили в этот день, она не скоро вспомнила о своём маленьком напёрстке.

    Следующее происшествие приключилось, когда она поднялась по дороге на пригорок перед домом Эймоса Элли. Туман уже начал рассеиваться, и поверх крыш домов других рыбаков ей было видно и её маленький серый дом, и причал на краю Гавани. И то что она увидела на причале, заставило её резко остановиться. Потому что там, в своём пробковом жилете, был Джои, и он как раз снял большую старую ловушку на омаров с Сиротки Энни и пытался поднять её на руки, чтобы перенести в «Гороховый стручок».

    Даже вдвоём нелегко было удержать на руках Сиротку Энни, а уж одному человеку, у которого, к тому же, впереди торчал пробковый жилет, это было совершенно невозможно. Джои только-только обхватил туловище Сиротки Энни руками, как она тут же начала выскальзывать, выскальзывать, выскальзывать у него из-под рук. Джои перехватывал и перехватывал её, но всё было бесполезно. Сиротка Энни всё выскальзывала и выскальзывала из его рук, пока, наконец, не выскользнула окончательно и не шлёпнулась на причал, а с него – прямиком в воду. А в следующий момент она уже уплывала в море, и вскоре Кувшинка потеряла её серую головку из вида.

    Кувшинка ни секунды не медлила, не стала высматривать, что предпримет Джои. Она побежала, сломя голову, вниз по горке, потом по дороге к своему серому домику. Но когда она завернула за угол дома и снова увидела причал, произошло ещё кое-что!

Глава XIII
Так вот кто Красный Разбойник

    Джои сел в «Гороховый стручок» и отправился догонять Сиротку Энни! Когда Кувшинка сбежала вниз по каменистой тропинке, ведущей к причалу, он отплыл уже далеко и к тому же выронил одно весло в море. Кувшинке ещё видно было головку Сиротки Энни, уплывающую в туман, но Джои ни за что не смог бы её догнать. Он сидел на средней скамье и пытался грести одним веслом, а «Гороховый стручок» описывал круги.
 
    – Греби сюда, назад, – закричала ему Кувшинка.

    – Я не могу, – закричал в ответ Джои. – Лодка не слушается.

    И тут Кувшинка заметила, что «Гороховый стручок» начал дрейфовать в сторону открытого моря. Отлив был очень быстрый, и хотя Джои в лодке продолжал описывать круги, тем не менее, он уходил всё дальше и дальше в туман. И через минуту единственное, что видела Кувшинка – это поднимающееся вверх-вниз, как крыло ветряной мельницы, весло.

    – Ой, боже мой! – закричала Кувшинка, сжимая в отчаянии руки.

    Что ей делать? Нельзя медлить, кто-то прямо сейчас должен отправиться за Джои. Но кто? Кувшинка посмотрела сначала на дорогу, потом на берег. В тумане совершенно никого не было видно, и она знала, что Папочка с Барни – далеко. Тогда её взгляд упал на плоскодонку. Ещё ни разу она не выходила на ней в море одна, Папочка говорил, что лодка – слишком тяжёлая для такого гребца, как она. Но сейчас Джои в «Гороховом стручке» так далеко заплыл в туман, что его лодку уже едва можно было разглядеть.

    Кувшинка подбежала к плоскодонке и стала её быстро отвязывать. Толстый канат был намокшим и тяжёлым, и узел ни в какую не хотел развязываться. Но, наконец-то, он всё-таки развязался, Кувшинка запрыгнула в плоскодонку и оттолкнулась от причала. К счастью, Папочка не унёс вёсла, и вот уже Кувшинка стояла посреди лодки, совсем как он, и гребла в сторону выхода из залива. Вёсла были большие, и трудно было их поднимать, но она помнила слова Папочки, что у всех Тиббетсов мускулы на руках были сильные, специально чтобы грести, и она гребла и гребла, хотя с каждым гребком лицо у неё всё сильнее краснело, а дыхание становилось всё прерывистее.

    Между гребками она звала: – Джои, где ты? Я иду за тобой в плоскодонке. – И ей послышалось, как Джои откликается откуда-то из тумана:

    – Я вот здесь!

    Вскоре Кувшинка заплыла уже так далеко в море, что её плоскодонку тоже подхватил отлив, и она пошла значительно быстрее. И вот сквозь дымку тумана она заметила силуэт «Горохового стручка», а в нём – Джои, который продолжать с плеском грести одним веслом – вверх-вниз.

    Ещё через минуту плоскодонка подошла вплотную к «Гороховому стручку».

    – Тебе надо перейти сюда, – сказала она. Наклонившись, она удерживала обе лодки рядом, пока Джои с трудом перебирался в плоскодонку. Потом Кувшинка взяла верёвку от «Горохового стручка» и привязала к плоскодонке, чтобы взять его на буксир.

    – Где Сиротка Энни? – первым делом спросил Джои, очутившись в целости и сохранности на борту большой лодки.

    Кувшинка с Джои стояли посреди лодки и осматривали море вокруг, насколько позволял туман, но нигде не было видно головки Сиротки Энни.

    – Думаю, она туда поплыла, – сказал Джои, указывая рукой куда-то в туман.

    – Нельзя заплывать ещё дальше в море в таком тумане, – сказала Кувшинка. – Он ещё сильнее сгущается. Похоже, нам придётся вернуться домой.

    Девочка была очень серьёзна, она очень хотела найти Сиротку Энни, но она была настоящим, хоть и маленьким, моряком, и прекрасно понимала, как опасно попасть в туман в открытом море. Поэтому она снова взялась за вёсла и повела лодку к причалу. Теперь это было ещё труднее, потому что грести приходилось против отливного течения. Кувшинка упорно налегала и налегала на вёсла, а Джои сидел на скамье напротив неё и смотрел назад в море в надежде увидеть Сиротку Энни.

    Через несколько минут Джои сообщил: – У тебя ужа-а-сно красное лицо.

    Кувшинка оставила одно весло и вытерла лоб, но перестав грести, она вдруг услышала звуки, из-за которых стала ещё серьёзнее. Это по борту от лодки раздавался шум волн, разбивающихся о скалы, и Кувшинка поняла, что, скорее всего, это был Остров Сорвиголовы. Плоскодонку отнесло к самому выходу из залива, и сильный отлив нёс их в открытое море с такой скоростью, быстрее которой сама она грести не могла. Теперь, когда Кувшинка перестала грести, стало заметно, как стремительно шёл отлив, а вместе с ним уходила и их плоскодонка. Она знала, почему остров назвали Островом Сорвиголовы – это отлив, будто сломя голову, нёсся мимо него буйным потоком.

    Кувшинка быстро взялась за вёсла и стала налегать на них изо всех сил. Лицо её разгорячилось и покраснело ещё сильнее, так трудно было грести против течения. Из-за тумана ей не был виден берег, поэтому она не могла сообразить, продвигаются ли они вперёд, но через некоторое время она поняла, что нет, потому что шум разбивающихся о скалы волн уже раздавался за её спиной, а не сбоку. А это означало, что плоскодонку унесло отливом мимо Осторова Сорвиголовы прямо в открытый океан.

    – А когда мы будем дома? – спросил Джои, который обеими руками ухватился за борта лодки, ведь море теперь стало бурным.

    – Я не знаю, – сказала Кувшинка, а сердце просто выскакивало у неё из груди, ведь она гребла из последних сил.

    Девочка уже и не пыталась двигаться вперёд. Всё, что она могла сейчас сделать, это держать лодку носом поперёк волн, чтобы волны не захлестнули её с бортов. На самом деле, Кувшинка уже не впервые была в открытом океане, так что она не слишком испугалась, единственное, что её по-настоящему тревожило – это туман. Вполне возможно, что уже скоро им на выручку придут какие-нибудь рыбаки и подберут их. Если только рассеется туман, их точно сразу заметят. Она прислушивалась, не раздастся ли где-нибудь в тумане рокот мотора, но нет, ничего такого не было слышно. Что ж, тогда, решила Кувшинка, они смогут вернуться с приливом. Она очень надеялась, что прилив начнётся до того, как их унесёт слишком далеко в открытый океан, потому что руки у неё совсем ослабли, а всё-таки было немного страшновато им оказаться только вдвоём с Джои в тумане. И вдруг она увидела, что среди волн пляшет яркое жёлтое пятнышко! И ещё одно, и ещё!..

    – Ой, смотри, – сказала она. Ведь это её собственные детки-буйки весело плясали на волнах! Теперь, когда она оказалась в кругу семьи, расстояние до дома как будто сократилось вполовину. Но Джои смотрел совсем не на деток-буйков. Вдруг он поднялся на ноги прямо посреди лодки.

    – Там кто-то есть, – сказал он, протянув руку вперёд.

    Кувшинка посмотрела туда, и действительно, совсем рядом с ними в тумане была видна другая лодка. Это была тоже плоскодонка, и сидящий в ней рыбак как раз наклонился, чтобы поднять на борт ловушку на омаров.

    Поражённая Кувшинка прошептала: – Он достаёт нашу ловушку!

    И точно – к концу верёвки, за которую он поднимал ловушку, был привязан буёк в яркой жёлтой курточке и с нарисованной широкой ухмылкой. В этот момент рыбак в плоскодонке выпрямился во весь рост с ловушкой на омаров в руках, и Кувшинка с Джои одновременно пронзительно закричали, потому что вокруг шеи у него до самых ушей был намотан ярко-красный шарф!

    Это был сам Красный Разбойник!

    Услышав крики, рыбак выбросил ловушку обратно в море, и она упала с громким всплеском, он быстро взялся за вёсла, даже не оглянувшись, чтобы посмотреть, кто там кричит. Но мельком Кувшинка и Джои успели рассмотреть лицо, которое рыбак закрывал шарфом. А увидев это лицо, дети опять пронзительно закричали, потому что теперь-то, наконец, они знали, кто такой на самом деле Красный Разбойник!

Глава XIV
По воле волн

    Они увидели, что прятал своё хмурое, как всегда, лицо в шарф… косоглазый Джем Бэс.

    Красным Разбойником оказался… Джем Бэс!

    Кувшинка и Джои не помнили себя от изумления. Но когда вторая лодка стала быстро уходить от них в туман, оказалось, что тумана девочка боится гораздо больше, чем Красного Разбойника.

    – Джем Бэс, – закричала она ему вслед, – у нас не получается вернуться на вёслах. Ой, Джем, пожалуйста, не могли бы Вы забрать нас домой?

    Но Красного Разбойника уже и след простыл. Он молча ускользнул под покров тумана, даже ни разу не оглянувшись. Кувшинка изо всех сил принялась грести в ту сторону, куда ушла его лодка.

    – Ой, Джем, – всхлипывая, снова позвала она, – вернитесь. Пожалуйста, вернитесь!

    Увидев, что Кувшинка по-настоящему испугана, Джои тоже испугался по-настоящему.
 
    – Я… Я хочу домой, – сказал Джои, он сильно побледнел и казался особенно маленьким, сидя посередине длинной скамьи большой лодки. – Я хочу домой прямо сейчас.

    – У нас не получается, – ответила Кувшинка. – Но скоро за нами приплывёт Папочка и заберёт нас. Нам надо прислушиваться, чтобы услышать рокот мотора.

    – У твоего Папочки нет моторной лодки, – возразил Джои.

    – Да, нет, – ответила девочка, – но я точно знаю, что Папочка приплывёт за нами.

    И вот они сидели тихо-тихо и прислушивались. Один раз они услышали крик пролетавших у них над головами чаек, а один раз они даже подскочили от громкого удара о борт, но оказалось, что это волна прибила «Гороховый стручок» к плоскодонке.

    Начинало штормить, и Кувшинке всё труднее было устоять посреди лодки. Плоскодонку швыряло вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз, и с каждой минутой девочке всё тяжелее было работать вёслами, чтобы удерживать лодку поперёк волн. Но Кувшинка понимала, что она не имеет права сдаться. Хорошие рыбаки всегда крепко держатся на ногах, а Папочка не раз ей говорил, что она – хороший рыбак.

    Так они и переваливали через одну волну за другой. Кувшинка понятия не имела, где именно они находятся и как быстро их уносит.

    Ей казалось, что во всём мире, кроме них с Джои, никого больше не было, и мир этот был очень странным и маленьким, окружённым серыми стенами тумана и с волнующимся полом. И тут в голову Кувшинке пришла совершенно ужасная мысль. Что если их унесёт совсем далеко, за зелёные островки, так что даже и землю не будет видно, и тогда Папочка не сможет их найти? Подумав об этом, Кувшинка ещё усерднее налегла на вёсла. Но через минуту бросила их. Вдруг она гребёт в сторону открытого моря, а не Гавани?

    Темнело, туман вокруг них сгущался. Вскоре пошёл дождь. Одной рукой Кувшинка удерживала вёсла и, наклонившись, вытащила из-под скамьи плащи и зюйдвестки. Она надела свои, а Джои отдала Папочкины. Дождь хлестал в лицо девочки и целыми потоками стекал с полей её зюйдвестки, так что она едва могла разглядеть волны впереди. С полей шляпы Джои дождь тоже стекал ручьями – прямо ему на колени, и мальчик ёрзал, стараясь усидеть на мокрой скамье. Под большой Папочкиной шляпой, надвинутой ему на самые уши, его личико казалось ещё меньше и бледнее обычного. Вскоре он вообще соскользнул со скамьи на дно лодки и лежал там под плащом жалким мокрым комочком.

    – Ой, боже мой! Ой, боже мой! – всхлипывала Кувшинка. Она от всей души надеялась, что Папочка приплывёт за ними как можно скорее. И тут, перекрывая шум ветра и дождя, где-то в тумане раздался слабый лязгающий звук. Уловив его, Кувшинка перестала плакать и прислушалась. Девочка узнала звук маленького чёрного бакена с колоколом, который она временами слышала дома по ночам, лёжа в своей уютной постельке. Оказывается, их не унесло за зелёные островки в открытый океан, где Папочке их было бы не найти, они, по-прежнему, находились где-то недалеко от Острова Сорвиголовы!

    Вздохнув с облегчением, Кувшинка вылила воду из своей зюйдвестки и стала грести на звук колокола. Она уже не чувствовала усталости в руках, теперь, когда знала, где они. Иногда, казалось, звук слышался с одной стороны, иногда – с другой, но вот он стал приближаться, пока, наконец, они не увидели прямо перед собой в дымке тумана и сам бакен, пляшущий на волнах, и похож он был на высокого чёрного паука, сидящего на воде.

    Когда плоскодонка проплывала мимо бакена, Кувшинка бросила вёсла и обеими руками ухватилась за его железную «ногу». У неё было чувство, как будто посреди этого бескрайнего безлюдного океана она вдруг встретила старого друга.

    – Джои, мы должны держаться тут, рядом с ним, – сказала девочка, которая, перегнувшись через борт, буквально уцепилась за бакен. – Тогда мы больше не потеряемся.

    Но Джои даже не поднял голову. Он сидел на дне лодки, спрятав лицо в рукаве Папочкиного плаща, и тихо плакал.

    Плоскодонка и бакен то поднимались, то опускались, и снова поднимались, и снова опускались на волнах. Лодка билась бортом о бакен, и Кувшинке иногда казалось, что ей выкручивают руки, но она всё равно не отпускала «ногу». Но бакен весь оброс мелкими острыми ракушками, и постепенно они стали врезаться девочке в руки. И тут она придумала. Ведь плоскодонку можно привязать к бакену.

    – Джои, – сказала она, – ты должен найти верёвку. Я не могу отпустить бакен.

    Тогда Джои поднял голову с рукава и прополз по всей лодке, но нашёл верёвку и передал её Кувшинке. Теперь, когда он помогал ей, ему почему-то совсем расхотелось плакать. Кувшинка привязала верёвку к «ноге» настоящим морским узлом. Давным-давно, ещё когда она была маленькая, Папочка научил её, как привязывать лодку. Потом они с Джои уселись рядышком на скамью, а плоскодонка с бакеном то поднимались, то опускались, вверх-вниз, вверх-вниз, на волнах бурного моря, но теперь Кувшинке было гораздо спокойнее. Наверняка Папочка уже вышел в море и ищет их. Вот бы дать ему знать, что они именно тут…

    И тогда Кувшинка придумала ещё кое-что. Она взяла одно весло и рукояткой стукнула по колоколу – бум! Раздавшийся звук был необычно громким. Она ударила снова, и снова, и снова – бум! бум! бум-бум-бум!

    – Я тоже хочу, – сказал Джои.

    И тогда Джои взял второе весло и тоже ударил в колокол – бум! бум! бум-бум-бум! – бум! бум! бум-бум-бум! Вдвоём они звонили очень громко! Иногда Джои попадал не по колоколу, а по чему-нибудь другому. Один раз он ударил в борт плоскодонки, потом – задел поля зюйдвестки у Кувшинки на голове, и шляпа слетела в воду, и наконец, он сам ударился рукой о край лодки.

    – Ай! – вскрикнул Джои.

    Потом некоторое время они с такой силой непрерывно били в колокол, что даже не услышали звук – чух-чух! – мотора, пока из тумана прямо перед ними не появилась сама моторная лодка.

    – Ой, Папочка! Папочка! – закричала Кувшинка, бросила весло и протянула к нему руки. Да, да, в катере во весь рост стояли два надёжных взрослых человека – Папочка и Барни.

    – Мы поймали Красного Разбойника, – закричал Джои, не дожидаясь, пока Барни заглушит мотор.

    – Да, – поддержала его Кувшинка, – и это – Джем Бэс!

    А Папочка и Барни как будто не верили своим ушам!

    Минуту спустя они уже были рядом с плоскодонкой, и Папочка перетащил Кувшинку и Джои через борт в моторную лодку. Потом Барни привязал плоскодонку и «Гороховый стручок», чтобы взять их на буксир, и, не медля больше ни минуты, они почух-чух-чухали обратно в Гавань.

    Кувшинка и Джои с обеих сторон прижались к Папочке и рассказали ему обо всём, что с ними произошло, и не успели они закончить свой рассказ, как выражение Папочкиных глаз снова стало таким, как обычно, Кувшинка это сразу заметила. В них снова вернулась искорка.

    – Я ведь потрясающе громко била в колокол? – спросила Кувшинка.

    Папочка кивнул и слегка ущипнул её за щёку, он всегда так делал, если был особенно ей доволен.

    – Я тоже шумел, – заявил Джои.

    – И ещё как, – сказал Папочка и слегка ущипнул за щёку и Джои тоже.

    Когда они заходили в Гавань, дождь закончился, и туман начал постепенно 
рассеиваться. А когда они проходили мимо Острова Сорвиголовы, со скал в море соскользнуло несколько морских котиков, и Кувшинка заметила, что среди них был один, гораздо меньше других.
             
    – Ой, боже мой! – воскликнула она, резко выпрямившись на скамье. – Это Сиротка Энни! Я хочу её обратно!

    – А домой ты не хочешь? – спросил Папочка.

    – Очень хочу, – ответила Кувшинка.

    – Что ж, похоже, и Сиротке Энни этого хотелось, – сказал Папочка. – Дома хорошо.

    Кувшинка посмотрела на берег. Тучи уплывали прочь, и под лучами заходящего солнца окна их маленького серого домика блестели, как два сияющих весёлых глаза. Потом она обернулась на Остров Сорвиголовы.

    – Пожалуй, я отпущу Сиротку Энни домой, – решила Кувшинка.

Глава XV
Спуск на воду

    На следующий день начались всякие потрясающе интересные события. Кувшинке казалось, что в Голубой Гавани не осталось ни одного человека, кто бы не пришёл в гости в их маленький серый домик. Самым первым рано утром пришёл Барни и сообщил, что Джем Бэс исчез, и никто не знал, куда он скрылся. Он сказал, что вся деревня участвует в поисках места, где он мог прятать похищенных омаров. Потом пришли ещё рыбаки и среди них – несколько тех, кто накануне был в эллинге Барни, только теперь они дружески похлопали Папочку по плечу и сказали, что они очень довольны, что это не он – Красный Разбойник. Один из них погладил Кувшинку по голове и сказал Папочке, что он может гордиться своим замечательным маленьким морячком, а Папочка улыбнулся Кувшинке и сказал, что он и так гордится. При этих словах она смущённо отвернулась, но на самом деле была просто счастлива. Позже, уже днём, около домика остановилась машина Мадам Элиот, которая возвращалась с прогулки. С ней были Мистер Тэд и Мисс Черри, и все они пожали Папочке руку и сказали, что Кувшинка – самая храбрая из всех девочек Голубой Гавани. А потом они забрали её с собой, чтобы она поужинала с Джои.

    И наконец, уже перед сном, опять пришёл Барни и сказал им с Папочкой, что на следующий день состоится спуск на воду новой моторной лодки, а ещё он принёс маленький напёрсток в раковине, который Кувшинка оставила в эллинге. Как здорово, подумала девочка, завтра их тоже ожидают потрясающие события. И она поскорее запрыгнула в постель. Но она и не догадывалась, насколько потрясающий день их ожидает.

    Потрясающие события начались прямо с утра. Не успела Кувшинка открыть глаза, как почувствовала, что у неё в ногах лежит что-то тяжёлое, а когда она села и посмотрела, что это, то увидела, что на её стёганом одеяле лежит… Джеральдина! Наконец-то она вернулась домой… Кувшинка держала свою детку любимицу в протянутой руке и внимательно осмотрела со всех сторон. Жёлтая курточка на Джеральдине совсем облезла, и её верёвочные волосы размочалились. Но её дерзкий носик был на месте, и ухмылка тоже. Кувшинка крепко обняла Джеральдину. Потом девочка поставила её на стул, соскочила с кровати и принялась быстро-быстро одеваться, потому что проспала, и солнце было уже высоко. Джеральдина сидела на стуле, и было видно, что она просто счастлива снова оказаться дома.

    Ради торжественного дня спуска на воду Кувшинка надела чистые сорочку и комбинезон, а сверху – свою курточку на «молнии»: ветер, дувший в окно, был довольно прохладный. Это был свежий северо-западный ветер, и он, наконец-то, разогнал остатки тумана, и в прозрачном воздухе ярко блестели и небо, и море.

    – Ты обязательно тоже получишь курточку с «молнией», как у Мистера Хувера, – сказала Кувшинка Джеральдине, придя с ней на кухню.

    Папочки там не было, но на столе её ждала овсянка, к тому же рядом с ней на стуле сидела Джеральдина, так что на этот раз девочке совершенно не было одиноко. Не успела она съесть свою овсянку, как услышала, что кто-то вприпрыжку бежит по траве, и через минуту на пороге стоял Джои, такой запыхавшийся и взволнованный, что едва мог говорить.

    – Там, на Острове Сорвиголовы, нашли целые горы спрятанных омаров, – закричал он. – А в той хижине – красный шарф, а ещё нашли привязанную где-то там старую плоскодонку Джема Бэса… и… и всё… и Бабуля собирается отдать тебе пятьдесят долларов, потому что это ты обнаружила настоящего Красного Разбойника, так что теперь вы сможете починить крышу.

    – Ты тоже обнаружил Красного Разбойника, – вставила Кувшинка, как только Джои замолк, чтобы перевести дыхание.

    – Да, – сказал Джои, – но у нас крыша не протекает, поэтому мы с Бабулей решили, что деньги должна получить ты.

    Кувшинка смотрела на Джои во все глаза. На неё столько всего необыкновенного навалилось одновременно… В таком виде её и застали вошедшие вместе Папочка и Барни. Папочка достал из кармана какой-то листок бумаги, и улыбка у него на лице была чуть ли не шире ухмылки Джеральдины.

    – Это он! – объявил Джои. – Это чек на крышу. Я сам видел, как Бабуля на нём писала. Это всё равно, что деньги.

    Кувшинка подбежала, чтобы рассмотреть его поближе, и точно – на листке она смогла прочитать: «Пятьдесят… Долларов».

    – Ну, как тебе такая награда тому, кто обнаружил Красного Разбойника? – спросил Папочка и слегка ущипнул её за щёку.

    Кувшинка взяла чек и посмотрела на него. Почему-то раньше она думала, что человек с пятьюдесятью долларами должен испытывать совсем другие чувства. А сейчас она думала, как интересно в дождь играть с Папочкой в ту игру с мисками…

    – А нельзя оставить в крыше хотя бы две малю-ю-юсенькие дырочки? – спросила она у Папочки.

    Но тут Барни вытащил что-то из кармана. Из своих карманов Барни всегда доставал только замечательные вещи, и на этот раз он вытащил голубую ленточку из самого настоящего шёлка! Это Миссис Милли Вилли попросила передать её девочке, чтобы Кувшинка повязала себе волосы, когда пойдёт на спуск лодки на воду. У Кувшинки редко появлялись настоящие шёлковые ленточки, и она обрадовалась ей не меньше, чем чеку в пятьдесят долларов. Она забралась на стул перед зеркалом и сняла старую полотняную голубую ленточку, которой был схвачен «хвост» её соломенных волос на макушке. А вместо неё завязала новую голубую шёлковую ленточку, причём сделала такой крепкий морской узел, чтобы она ни за что не развязалась.

    – Ой, боже мой, – вздохнула Кувшинка, любуясь на отражение ленточки в зеркале, – поскорее бы начался спуск на воду!

    И вот, наконец-то, подошло время, и они с Папочкой отправились по дороге на край Гавани. И множество других людей тоже шли туда. Кувшинка видела, как одни спускаются по тропинке от летних коттеджей, а другие пробираются прямиком вдоль берега, выйдя из своих рыбацких домишек.

    Когда они дошли до эллинга Барни, то увидели, что там вокруг лодки уже собралось множество народа. Все были одеты в нарядную лёгкую одежду, и Кувшинке показалось, что она попала на настоящий праздник. Там были и Мистер Тэд с Мисс Черри, и Миссис Милли Вилли, и Мадам Элиот в своём блестящем серебристом платье, а за руку она держала Джои. Завидев Кувшинку, Джои сразу к ней подбежал.

    – Привет, – сказал Джои взволнованным голосом. И после этого просто молча стоял перед ней, как будто ему не хватает слов. На лице у него было такое выражение, как будто он знает какой-то секрет, который не может пока рассказать!

    – Иди сюда, Джои, – позвала его Мадам Элиот, и мальчик побежал обратно к Бабуле. Потом Папочка с Кувшинкой зашли в эллинг и встали рядом с Барни поближе к лодке. Сегодня, сверкая белизной на солнце, она выглядела ещё великолепнее. Прямо под фигуркой феи на носу лодки была прикреплена веточка с голубыми цветами из сада Мадам Элиот, а надпись с названием лодки была закрыта голубым шарфом Мадам Элиот, чтобы до спуска на воду её никто не видел. Кувшинка посмотрела на стоящего напротив Джои: интересно, догадывается ли он, чьё это имя? Можно себе представить, как он удивится и обрадуется! Кувшинка стояла рядом с Папочкой, затаив дыхание.

    Через несколько минут, когда все собрались вокруг лодки, Кувшинка заметила, как Мадам Элиот кивнула Мистеру Тэду. Тогда Мистер Тэд подошёл поближе к лодке, и все замолчали.

    – Я знаю, что все мы с удовольствием собрались здесь, – начал Мистер Тэд, – чтобы присутствовать при спуске на воду этой великолепной лодки. Мы надеемся, что её хозяину всегда будет сопутствовать только удача, ведь хозяин её – один маленький отважный рыбак. Мадам Элиот поручила написать на борту лодки имя её хозяина, и сейчас я попрошу находящуюся среди нас Люси Бель Тиббетс снять этот шарф и прочитать это имя для нас вслух.
   
    – Ой, – отпрянув назад и прижавшись к Папочке спиной, произнесла девочка, а личико у неё порозовело от смущения, ведь все, абсолютно все, смотрели на неё и улыбались.

    Но Мистер Тэд ободряюще протянул ей руку, и Кувшинка, сердце которой готово было просто выскочить из груди, подошла к лодке и взялась за шарф.

    – Постарайся произнести имя погромче, чтобы все расслышали, – шёпотом попросил её, улыбаясь, Мистер Тэд.

    – Хорошо, – прошептала в ответ Кувшинка и быстрым движением сдёрнула шарф.

    В эллинге воцарилась полная тишина. Все продолжали смотреть на Кувшинку, а Кувшинка смотрела на надпись на борту. Она уже готова была заговорить, и рот у неё округлился, но глаза округлились ещё сильнее. А Кувшинка не могла вымолвить ни словечка, потому что надпись «Весёлый Джои» куда-то исчезла. Вместо неё на борту красовалось имя:

«Люси Бель».

    И тут тишину нарушил звонкий голосок Джои. Джои просто не мог больше хранить свой секрет.

    – Эта лодка – для тебя, – закричал мальчик, выпустил Бабулину руку и
помчался к Кувшинке. – От нас с Бабулей – за то, что ты поплыла за мной на плоскодонке! Ты ведь рада? – спросил Джои, потому что Кувшинка так и стояла неподвижно, не в силах отвести взгляд от лодки.

    – Ой, конечно, – совсем тихо сказала девочка, подняла глаза на Мадам Элиот, улыбаясь, но губки у неё дрожали от волнения.

    Тут Мистер Тэд взял Кувшинку на руки и усадил прямо на носу её лодки.

    – Троекратное «Ура!» в честь капитана Тиббетс! – объявил Мистер Тэд, и все трижды крикнули «Ура!» и махали ей платками, а Кувшинке казалось, что всё это происходит во сне.

    Потом Мистер Тэд снял девочку с лодки, а Барни и другие рыбаки подпирая борта плечами, стали потихоньку раскачивать и подталкивать вперёд, и через минуту «Люси Бель» заскользила по жёлобу. Удержится ли она на плаву? думала Кувшинка, которая стояла между Папочкой и Мистером Тэдом на самом краю эллинга и от волнения сжимала руки. И вот уже «Люси Бель» плавно отправилась прямиком в воду и грациозно поплыла, как прекрасный белый лебедь, и маленькая фигурка на носу протягивала руки вперёд, к морю. И тут все снова закричали «Ура!».

    – Теперь мы сможем отправиться к зелёным островкам, и прямо в открытое море, и… куда угодно, – закричал Джои, который скакал от радости так близко к краю эллинга, что чуть не свалился в воду.

    – Эй, ты, маленький озорник, – сказал Мистер Тэд, успевший подхватить его в последний момент. – Кто же всё-таки капитан этой моторной лодки?

    Кувшинка посмотрела на мистера Тэда.

    – Мой Папочка, – со счастливой улыбкой объявила она и крепко взялась за Папочкину руку.

Перевод Ларисы Изергиной

1936

Here’s Juggins by Amy Wentworth Stone
http://www.childrensbooksonline.org/Heres_Juggins/index.htm