Александр Демёхин - Things left unsaid

    Внимание: ненормативная лексика!

Уходящий всегда может придержать дверь...
(Один мой приятель, ныне мёртвый)

    - Эва.
    - Линк?.. Что ты здесь делаешь?
    - Я умираю. Нет времени объяснять. - Линкольн спокоен ровно настолько, насколько может быть спокоен мертвец. - Точнее, время есть, целых пять минут.
    Женщина непонимающе заглядывает в расширенные до предела зрачки.
    - Я не обдолбан, - предупреждает Линк.
    - Ты всегда говорил "Я не обдолбан", когда был обдолбан.
    - Не трать время на такие глупости, как выяснение отношений. Даже если будешь точно знать, что у тебя в запасе ещё полтинник.
    - Что тебе нужно? - строптиво осведомляется Эва.
    - Поговорить.
    - Мы говорим.
    - Нет, не говорим, - возражает мужчина. - Я говорю, а ты слушаешь своих демонов.
    Он смотрит, понимая, что Эва нисколько не изменилась за последние пять лет. Хотя... с какого хера ей измениться?.. Разве-что в сторону лесбиянства. Настоящего её лица за последние пять лет не видела даже она сама. Маска плюс штукатурка. Поэтому даже отмывать её нет никакого смысла. Под слоем краски - несмываемая маска.
    Её настоящую - знает только он, Линкольн Финчер.
    Эванжелин Пирс. Тридцать три года. Тридцать три веснушки. Тридцать три оргазма в сутки. Крашеная в цвет ночи проститутка, с ног до головы утянутая в чёрную чёртову кожу. Скрипит при ходьбе, пинается при оргазме.
    Тридцать три пинка в сутки.
    Диагноз: любима.
    - И что ты хочешь услышать? - наконец спрашивает она.
    - Вопросы.
    - Какие вопросы?
    - Любые, - отвечает Линк. - Всё, что ты хотела спросить, но так и не спросила.
    - У тебя совсем нет времени? - уточняет Эва, и мужчина кивает.
    Они стоят в тени козырька, криво приверченного над входом в пивнушку Теренса Стампа. Мимо течёт пахнущий семью потами людской поток. Никого не интересует бледнокожая шлюха, разговаривающая сама с собой. Все думают только об одном - дойти до дома и встать под душ, чтобы смыть чужие запахи.
    - Четыре минуты, - говорит Линкольн.
    Женщина не думает и секунды:
    - Ты любишь меня?
    - Ты задавала этот вопрос, - со скучным лицом отвечает Линк. - И знаешь ответ. Дальше.
    - Господи...
    - Ты уверовала? - усмехается призрак прошлого.
    - О, Господи, - повторяет Эванжелин. - Конечно, нет. И неизвестно ещё, кто у кого должен просить прощения за моё неверие: я у Бога или он у меня...
    - Красиво сказала.
    - Это не я, - признаётся женщина. - Какой-то русский писатель. Читала в метро.
    - Я думал, у нас знают только Достоевского и Чехова... в адаптированном варианте.
    - Этот был хорошим парнем. Его убили в Лос-Анджелесе, когда он попытался заступиться за женщину. - Эва смотрит по сторонам, потом снова заглядывает в глаза Линка. - За свою женщину.
    - Я не обдолбан, - повторяет он. - Завязал с ядом. Пять лет назад.
    - Отлично, - кивает Эванжелин. - Считай, что на один вопрос ты ответил.
    - Давай следующий.
    - Ты рисуешь?
    - Нет.
    - Почему?
    - Потому, что я сейчас нахожусь в машине, на дне реки, - смеётся Линк.
    Смех сменяет влажный кашель. По обветренным губам Линкольна Финчера льётся вода пополам с кровью.
    - Даже сдохнуть не можешь по-человечески, - жалуется Эва.
    - Люди редко умирают по-человечески, - откашлявшись, отвечает Линк. - Да и живут, чаще всего, не по-людски.
    - Кого ты хотел - мальчика или девочку?..
    - Ребёнка. - Мужчина пожимает плечами. - Детей.
    - От меня?
    - Нет. То-есть, не только от тебя.
    - Нашёл ещё одну дуру, готовую терпеть тебя только из-за того, что ты хренов вундеркинд с большой шишкой?..
    - А ты - нашла себе хоть одного такого вундеркинда, который стал бы подтирать за тобой блевотину, после того, как ты насосёшься ***в размером поменьше?.. М?.. И вместо того, чтобы заниматься творчеством, стал бы искать тебя по ссаным кабакам?..
    - Я не искала второго тебя.
    - И я никого не искал. Нашли - меня. Сунули под кран, как я тебя, отмыли, помогли вытряхнуть говно из башки и показали, где пролегает моя дорога.
    - Мы не можем вернуться в прошлое, - негромко говорит Эва.
    - Мы можем изменить будущее. Можем вернуться на свою дорогу, вместо того, чтобы торчать на обочине, пока не закончится топливо. - Линкольн оглядывается на затихающий после рабочего дня город. - Мне насрать, что я так глупо умираю. И никто не виноват - ни в том, что на папашкином хую лопнул презерватив, ни в том, что три минуты назад у моего "субару" лопнул тормозной шланг... Но последние пять лет я прожил достойно. Ничего не сломал, ничего не испортил, несмотря на засранную карму...
    - Чем ты занимался?
    - Рекламой. Помогал продавать разное ненужное говно, о котором живописал Паланик в "Бойцовском клубе". Просто - жил. Обычной жизнью. Просыпался, ехал в офис, садился за компьютер и работал до вечера. Плейер в ушах, капуччино и пончики. И мне это нравилось. Нравилось - просто жить. И умирать не страшно, как-раз потому, что ничего необычного я не теряю. И даже не мечтаю о каком-то там Рае на земле. Просто - умираю. Ухожу.
    - Почему ты не задаёшь вопросов - мне? - Эванжелин третий - и последний - раз заглядывает в неумолимо стекленеющие глаза Линкольна. - Тебе - неинтересно?
    - Я всё о тебе знаю, - негромко отвечает мужчина. - А то, чего не знаю - всё равно люблю... как всё, что так или иначе связано с тобой.
    Эва опускает голову. Из её глаз льётся тёплая солёная вода. Изо рта Финчера льётся тёплая солёная вода. В течение долгих лет оба доказывали один другому своё превосходство, ничем особенно не отличаясь.
    Тратили время.
    - Это всё, что я хотела узнать, - говорит Эва.
    - У нас минута, - говорит Линк.
    - Тогда поцелуй меня.
    - Поцелуй Смерти? - Мужчина улыбается тускнеющими глазами.
    - Да.
    Когда она приходит в себя, рядом никого нет. Космос, планета, страна, город, люди - не в счёт. Всё это более призрачно, чем призрак Линкольна Финчера, но тем не менее, Эванжелин целует воздух.
    Ничего недосказанного.