Памяти друга

О его трагической гибели я узнала случайно. Мы много лет не общались. Говорят, у него была семья, говорят, его жена была красива, а трехлетняя дочка должна была унаследовать и его честный открытый характер, и ее красоту. Говорят….

Для меня Серега навсегда останется тем парнем, на которого можно было положиться. Тем, кто не пойдет на сделку со своей совестью.

Я помню, как мы впервые встретились. Он вышел ко мне из тумана. Молочно-белый туман расступился и выпустил худенькую рослую фигурку. Он не испугался дерущихся нетрезвых амбалов, ввязался в драку за незнакомую девчонку. Глупую девчонку, гуляющую далеко от дома в этом вязком тумане, когда не видно даже кончиков пальцев своей руки. Как Серега успокоил тех здоровенных мужиков, я так и не различила. Они вдруг как будто наткнулись на стену. Он прошел между ними, и они отшатнулись, рухнув на пятые точки, потирая ушибленные части тела и ошалело глядя на парнишку, как на призрака.

- С тобой все в порядке? – совершенно спокойно, не обращая внимания на бывших противников, спросил он у меня.

- Спасибо, да…

- А что ты делаешь здесь в полвторого ночи?

- Я засиделась у подружки в другом дачном товариществе и возвращалась домой.

Мы познакомились, и он проводил меня до самого дома. С ним было так спокойно. Я ничего не боялась с ним рядом.

Было такое чувство, что я знаю его уже давным-давно. Он внушал такое доверие, что я поверяла ему все свои девичьи секреты. А вот влюбиться в него было совершенно немыслимо, будто он был моим родным братом.

Оказалось, что он владеет каким-то восточным единоборством, поэтому так легко смог отбить меня у тех драчунов.

В нашу компанию он вошел так же спокойно и естественно. Он мало говорил и много слушал, изредка вставляя в разговор краткие и всегда уместные реплики. Когда возникали споры, ссоры, конфликты, мы всегда инстинктивно обращались за советом к нему.

Это было время, когда правительство решило выполнять Продовольственную Программу, наделяя рабочих и служащих дачным участком, а для того, чтобы дачники приносили больше пользы, им выделяли бросовые земли.

Например, Шатурские торфяники. Раньше здесь были торфоразработки. Для добычи торфа болота осушили и сняли верхний слой дерна. Так и получилось, что горючий слой торфа оказался на поверхности. При сильной жаре торфяники регулярно горели.

Чиновники решили, что дачники станут чем-то вроде добровольных пожарных, стремясь сохранить свое имущество. Решение было отчасти мудрое, однако не продуманное до конца. Выдавали участки горожанам, не предупредив даже, насколько горюч и опасен торф. Пожары случались уже из-за неосторожного обращения с огнем. Брошенный окурок мог стать причиной выгорания целого садового товарищества, а то и не одного.

В конце восьмидесятых это были совершенно дикие и неустроенные места. Чиновники только выдали землю, а позаботиться об удобствах должны были сами дачники. Участки находились за несколько километров от ближайших деревень. Не было организовано ни транспорта, ни медицинских учреждений, ни пожарных команд. Электричество было подведено к единственной водонапорной башне, качавшей воду на участки в радиусе 5 километров.

Местные жители, конечно, были недовольны наплывом чужаков, которые как саранча налетали на местные магазины, сметая все, до отказа набивали электрички и автобусы, и так перегруженные и плохо организованные. При этом новопоселенцы вели себя вызывающе, относясь к деревенским как к людям второго сорта. Вот почему повстречать аборигена, особенно в темное время суток было опасно для любого дачника.

У нас сложилась компания из самых ценных работников на даче: парней и девчонок от 12 до 18 лет. Уже физически развитые, но еще не обремененные семьями и постоянной работой, мы выполняли самые тяжелые работы: копали неподатливый торфяной грунт под огороды и строительные котлованы, рыли мелиоративные канавы, корчевали ивовую и березовую поросль, тачками перевозили торф, песок, глину, кирпичи и камни на участок. Ребята постарше под руководством родителей строили щитовые сборные домики.

Нас забрасывали, как дачный десант, на все лето на наши участки. Развлечения мы придумывали себе сами. Электричества не было, поэтому не было никаких благ цивилизации, связанных с электроприборами, в том числе и телевизоров.

Обилие комаров, торфяная пыль под ногами, промозглые ночные туманы и небезопасный строительный мусор под ногами сделали самой популярной одеждой обычные телогрейки, старые джинсы и кирзовые сапоги. У любителей пофорсить местные условия быстро отбивали охоту к более легкомысленной одежде.

Как ни странно, вели мы себя вполне прилично. Развлечения были вполне целомудренные. Никаких пьянок, разврата и прочих ужасов, которых ожидают от подростков их родители, у нас не наблюдалось. Возможно, мы вели себя так, потому что среди нас были в основном воспитанные дети сотрудников НИИ и преподавателей институтов.

Однажды мы гуляли далеко от своих дачных товариществ и наткнулись на весьма недоброжелательных деревенских парней. Двое из них узнали Серегу. Казалось, драка была неизбежна. Но когда страсти накалились, Серега спокойно шагнул к одному из деревенских и заломил ему руку. Абсолютно миролюбивым негромким голосом он предложил:

- Желающие помахать кулаками могут приступать, но при первом ударе я сломаю эту руку, - Серега чуть сильнее сжал захват и мужик взвыл от боли.

Деревенские отступили, матерясь. Тогда Серега слегка пихнул драчуна, и тот, не удержавшись, пробежал несколько шагов и был подхвачен друзьями, иначе точно бы пропахал носом утоптанный торф.

- Мужики, мы народ мирный. Не надо так с нами. Будете в наших краях – заходите. Познакомимся. Выпьем. А сейчас шли бы вы по домам, - тем же миролюбивым тоном сказал Серега, и деревенские повиновались ему, как ученики младших классов.

После этого случая Серега стал тренировать наших ребят из компании. Вечером было все равно нечего делать, а уроки экзотического единоборства были не только познавательны, но и зрелищны. Ребята и девчонки приходили и поучиться, и посмотреть.

С Серегой было интересно. Он много читал и мог посоветовать книгу, а то и пересказать что-то прочитанное в своей неподражаемой манере. Из-за отсутствия электричества, самым популярным развлечением стало что-то вроде Декамерона. Мы рассказывали что-нибудь на заранее заданную тему. Это могли быть и истории из собственной жизни или жизни знакомых, и пересказы прочитанных книг, виденных фильмов, а то и просто придуманная забавная байка. Можно было спеть подходящую песню под гитару. Главное – чтобы рассказ или песня были интересными и вписывались в тематические рамки. Серега был один из самых интересных рассказчиков.

Однажды у нас приключилась неприятная история. У нас была одна очень красивая девушка Оля. Она была не по годам развита. Мальчики заглядывались на нее и, наверное, мечтали о ее любви.

В один вечер Оля расплакалась, и Серега отвел ее в сторонку, чтобы расспросить, в чем дело. Она сказала, что однажды ночью кто-то по дороге домой набросил ей куртку на голову и изнасиловал.

Серега выслушал Олю и сказал:

- Твои родители сейчас здесь?

- Да, они здесь, на даче.

- Идем. Познакомь меня с ними.

Когда Оля познакомила Серегу со своими родителями, он сходу сказал:

- Здравствуйте. Меня зовут Сережа. Я люблю Вашу дочь и прошу у Вас ее руки. Дело в том, что Оля беременна от меня.

Ответом ему был мощный удар кулака Олиного папы, от которого Сережа даже не пытался увернуться. Олина мама испуганно захлопотала вокруг поверженного парнишки. Когда он смог говорить, окровавленными губами Серега спросил, глядя в глаза Олиного отца:

- Я могу понимать это как согласие?

- Спрашивай у невесты, - сконфуженно буркнул он.

Оля подбежала к Сереже и с замиранием сердца сказала, что она согласна. Что еще она могла сказать в присутствии своих родителей? А потом она всю ночь проплакала на его плече. От свалившегося на нее облегчения. Она пыталась возразить, что ребенок вовсе не его, но он не желал ее слушать.

Оля готовилась стать мамой и женой. Она приободрилась, а Серега о ней трогательно заботился.

Однажды вечером Серега что-то припозднился. Мы сидели, как обычно, нашей компанией. И вдруг к нам вышел какой-то незнакомый мужик. Оля как раз стояла и смотрела на него, пытаясь узнать, свой это или чужой. В тумане было плохо видно. Вдруг мужик схватил девушку за волосы и злобно прошипел ей в лицо:

- Говорят, ты замуж собираешься? Говорят, ты беременна? А твой женишок не хочет узнать, кто настоящий отец ребенка?

С этими словами он начал жестоко избивать Олю, приговаривая:

- Вот тебе ребенок! Вот тебе свадьба! Вот тебе и брачная ночь!

И в это время появился Серега. Он бежал, видя, что уже опоздал, что его невесту обидел чужой человек.

Серега сшиб чужака с ног одним ударом. Поднимаясь, тот издевательски сказал:

- Знаешь, кто отец ребенка этой шлюшки?

- Знаю. Это ты.

При этих словах Серега вмазал чужаку между ног кирзовым сапогом с жутким хрустом. Что-то у того явно сломалось и что-то потекло.

Оля сломанной куклой валялась в смятой траве. Под ней растекалась красная лужица.

Серега нес Олю три километра до ближайшей больницы на руках. Ее жизнь врачи спасли, но не смогли спасти ребенка.

Оля во всем созналась своим родителям и сказала, что она не имеет права выходить замуж за Сережу. Сережа пытался ее уговорить, но что-то сломалось в Оле. Что-то очень важное. Она отказалась выходить за него замуж. И после этого случая уже никогда не вышла замуж и не имела детей.

Шли годы. Все мы повзрослели. Каждый пошел своей дорогой по жизни. Меня совершенно не удивило, когда я узнала, что Сережа стал следователем. Говорят, он был хорошим следователем. Порядочным, честным и умным. Любил свою работу. Говорят, что авария, в которой он разбился на своей новенькой машине, была подстроена.

Сережи нет с нами уже больше 10 лет. Он навсегда останется в моей памяти тем молодым парнишкой, который мог защитить и даже взять на себя вину за другого. Он был тем, кто был готов сделать счастливой одну искалеченную женскую судьбу.