Что делает меня счастливым?

Даже не знаю, с чего начать.
За все это время я узнал так много,  услышал столько необычайного, невозможного и неожиданного, что теперь просто не вспомню точно, как это произошло.
Может быть это был очередной скучный вечер, когда я сидел перед окном и не знал чем заняться. Может быт, эта идея пришла мне в голову, когда я сидел в одном из маленьких кафе, потягивая кофе и разглядывая людей.
Или все началось с моего одиночества.
 
 
Что я помню отлично, так это мой самый первый разговор.  Было около 5 часов вечера, я устроился в своем любимом кафе и, заказав чашечку эспрессо,  смотрел на полупустую улицу. Мягкий светло-апельсиновый цвет окутал все помещение, вокруг витали запахи кофе и сладостей. Позади моего столика сидела парочка подростков, они смеялись на все кафе и периодически шутливо поддразнивали друг друга. Напротив- молодая девушка с длинными кучерявыми волосами, она смотрела на экран своего огромного телефона и тепло улыбалась, периодически отпивая небольшими глотками  чай.


Мое внимание привлекла старушка, сидевшая в углу, как будто бы пытавшаяся спрятаться от всех. Она словно сжалась изо всех сил, видимо надеясь, что так она никому не попадется на глаза. Перед ней на столе лежала потрепанная книга, которую она с упоением читала (и то, что книга ей нравилась, она тоже пыталась скрыть). Периодически она отодвигала книгу в сторону и окидывала людей подозрительным взглядом - вдруг кто-то заметит?
Я заметил. Мы случайно встретились глазами, я смущенно улыбнулся и даже немного испугался - такой пронзительный был у нее взгляд. Старушка укуталась плотнее в свою шерстяную шаль и уставилась в стол.
Я отвернулся к окну. Начался снегопад- кружились и вились маленькие снежинки, и тут же растворялись на асфальте. Вскоре в воздухе замельтешили сотни маленьких белых точечек, они садились на деревья, столбы, машины и людей,  плясали в воздухе и умирали на земле или на языках детей.
По улице пронесся синий Шевроле, и я на секунду все вспомнил, опять, как будто бы все было вчера.
Я схватил свою чашку кофе и двинулся к угловому столику. Старушка испуганно посмотрела на меня, книга мигом исчезла со стола и спряталась за ее спиной.
-Вы позволите?-вежливо улыбаясь, сел я на деревянный стульчик и внимательно взглянул на нее.
Когда смотришь на стариков, такое чувство, будто смотришь в само время - я не первый, кто это заметил. В каждой морщинке, в каждом седом волоске прячется что-то былое, какие-то интересные истории, или ужасные истории, или…какие там еще бывают истории?


Так вот как все это началось!
А больше всего меня восхищали и пугали их глаза. Я вообще не большой любитель глазных контактов – я не могу долго смотреть в глаза ни родственникам, ни друзьям, ни уж тем более незнакомцам- но таким, как эта старушка, я мог бы смотреть в глаза вечно.
Потому что в них ты встречаешь все. Счастье любви, горечь разочарований, чудеса мира, пережитые трагедии и просто воспоминания, сильные, слабые, плохие, хорошие - все это вмещает их взгляд, а иногда даже больше.
-Что вы хотите? - спросила она, вежливо, но холодно.
Чего я хотел? Я и сам не знал, чего. Моя чашка застыла на полпути ко рту.
-Поговорить, наверное,- ответил я после некоторой заминки.
По-моему она очень удивилась, или же мне хотелось верить в то, что мой ответ ее удивил.
Она уже хотела что-то сказать, но я, боясь следующего вопроса, пошел в атаку и понес полнейшую околесицу (которая в будущем стала правдой):
-Я беседую с людьми в разных кафе и записываю эти разговоры в тетрадь, чтобы потом, когда мне будет одиноко, перечитывать их и вспоминать, каким был тот вечер и каким был тот человек, с которым я говорил.
Прозвучало довольно-таки странно, но взгляд ее смягчился. Если бы я подсел  с подобным оправданием к той девушке, что сидела напротив меня, то скорее всего через секунду ее бы в этом кафе уже не было. Странно, но люди предыдущих поколений чаще всего куда общительней и радушней, чем люди моего собственного.
Но она ничего не сказала.
-Если вы не хотите, чтобы я здесь сидел, я…
Я уже поднялся из-за стола, как вдруг она схватила меня за руку и заставила сесть.
-Я считаю ваше занятие несколько странным, но вы не выглядите как маньяк,-сообщила она мне. Голос у нее был как старый бархат, мягкий, но словно с налетом пыли, в нем чувствовались прошедшие времена и слова, то огромное количество слов, которое было сказано за всю ее жизнь.
-Спасибо за комплимент,- засмеялся я, усаживаясь удобнее на стульчике и не имея не малейшей идеи, как дальше продолжить разговор.
-Наверное, Вы хотели спросить меня насчет этой книги? - неожиданно спросила она, вытаскивая из-за спины старенькую желтую книжку без переплета.
Я опешил. Мне казалось, что она пыталась спрятать эту книгу от любого человеческого взгляда, не говоря уже о том, чтобы рассказать о ней что-то.
Но… В омут с головой.
-Она и правда привлекает внимание,- согласно кивнул я и старушка буквально засветилась от счастья. Я понимал ее действия все меньше и меньше. Зачем было тогда так подозрительно оглядываться?
- Можно мне ее посмотреть?
Книга тут же оказалась в моих руках. Старая, помятая, кое-где залитая водой, так что некоторые буквы вообще расплылись, и пахло от нее какими-то пряностями. Она не была похожа на обычные старые книжки, размер слишком необычный, да и бумага тонковата.
-Самиздат,- опередила мою догадку старушка.- Вернее, это просто напечатанные на машинке дневники моего сына. Некоторые заметки и его мысли, начиная с детства и заканчивая 26 годом с его рождения. Я сама все перепечатала,- в ее голосе прозвучала гордость.
Я уже было хотел спросить, почему ровно 26, как вдруг до меня дошло. Книга не была залита водой, это были слезы, крупные, реки слез, опадавшие на эти страницы раз за разом, когда их перечитывали.


На титульном листе название было выведено вручную: «Что делает меня счастливым?». Внизу имя и фамилия автора, года издания нет.
-Он придумал идею этой книги ровно в 5 лет, когда заявил, что праздник Дня Рождения делает его очень счастливым. Он это сразу же записал в свою тетрадку с рисунками, и так эта книга началась. Он писал о том, что школа делала его счастливым (позднее запись была вычеркнута,- со смешком добавила она), что его друзья делали его счастливым, что лето делало его счастливым, и еще много-много вещей.
Книга теперь представляла для меня больше, чем простой интерес. Это было, как найти сокровище у себя на чердаке: старое, запыленное, но несущее в себе чудо.
Я раскрыл книгу наугад. У каждой записи был свой номер, каждая была осторожно, без единой опечатки или ошибки выбита на тонкой бумаге. Поля книги украшали рисунки виноградных лоз.
«265. Меня делает счастливым воскресенье.
 266. Меня делает счастливым солнце (бабушка говорит, что я такой же рыжий как оно).
 267. Меня делает счастливым свечка в моей комнате ( я боюсь темноты).
 268. . Меня делает счастливым наш кот.
 269. Меня делает счастливым дедушкина трубка (я тоже буду ее курить).»
Кафе опустело. Парочка подростков ушла еще минут десять назад, и вообще стало как-то слишком тихо.
Ее взгляд был внимательный и счастливый одновременно. Она заметила то выражение растерянности на моем лице, когда я начал читать заметки ее сына. Я никогда не задумывался (до недавних пор), что такие мелочи делают жизнь жизнью. Не обращая внимания на детали, ты рискуешь пропустить все чудеса. Автор этой книги явно прожил свою жизнь не зря.
Я открыл книгу на предпоследней странице.
«982. Меня делает счастливым Лена.
  983. Ее волосы.
  984. Ее глаза.
  985. Ее взгляд.
  986. Меня делает счастливым завтрашнее утро.
  987. Меня делают счастливым мама и Лена, разговаривающие на кухне.»


Мой кофе уже давно остыл.
Я вдруг понял, почему она так старалась скрыть свой интерес к этой книге. Она просто хотела, чтобы кто-то обратил внимание на ее поведение, как делают дети, когда смастерят или нарисуют что-нибудь и пытаются спрятать это от любопытных родителей. Ей хотелось, чтобы кто-нибудь узнал об этих заметках, чтобы кто-нибудь узнал о жизни ее сына, чтобы кто-то увидел, что он умел ценить и чего лишился.
Снаружи разыгралась страшная метель. Мне пора было домой.
Я закрыл книгу и аккуратно положил ее на стол. Потом вздохнул и задал свой последний вопрос:
-Что с ним случилось?
Ее брови взметнулись вверх. Она взяла книгу и попыталась втиснуть ее в свою маленькую сумочку.
-Воспаление легких в октябре его 26 года. В тот же месяц, что и родился, - сказала она дрожащим голосом. Ее выражения лица я не увидел.

 
По пути домой я подумал о том, что неплохо было бы составить такой же список.
«1. Меня делают счастливым любящие матери…»