***

                САМОВОЛКА.

 

 
 Хочу рассказать сегодня маленькую историю о таких любопытных вещах как субординация, не уставные отношения и самоволка. Сразу предупреждаю ,что тем кто любит патриотические рассказы о подтянутых ,мужественных и смелых защитниках родины, это лучше не читать.
Есть у меня старый приятель Раис. Слово старый подразумевает не возраст ,а бесконечное количество лет которые я его знаю. Сейчас Раис это вполне сложившийся как личность дядька, с большим животом и взглядами на жизнь, которые сформировались не понаслышке, а исходя из опыта большой и отнюдь не легкой жизни. Правда моя история о том времени, когда у Расика ещё не было ни большого живота ни твердых ,сформировавшихся взглядах, а об одном смешном случае приключившимся с ним в период его героической службы в рядах Советской Армии. Расику, в отличие от многих моих друзей, повезло отрубить все 2 года от звонка до звонка, в своем родном и любимом городе Москве.
Что бы у вас не сложилось не правильного впечатления, скажу сразу, что Расик не какой  нибудь аккуратно причесанный и избалованный ребенок высокопоставленных родителей, вовсе нет, просто так тогда неожиданно и удачно фишка легла.
 Фишка - фишкой а человек животное свободолюбивое и в неволе долго жить не может, а тем более когда тебе 18 лет.
Не окрепшая и впечатлительная психика молодого призывника ещё долго вздрагивает, наблюдая в зеркале неестественно маленькую, безжалостно обритую голову с отвратительно огромными и красными как боевое знамя ушами. А унылая и облезлая казарма, предусмотрительно окруженная высоченным забором, украшенным колючей проволокой, завершает радостную картину. Подрастающий, полный дурной энергии организм, требует совсем другого пейзажа. Он не просто требует, он вопит во всю глотку выкарабкиваясь из жесткой и грубой кирзы, как засыпанный взрывом солдат из окопа.   
Так и молодой, подрастающий организм Раиса, тоже был не готов к двадцатичетырехчасовой строевой подготовке  и настойчиво соблазнял его на плохой и порочащий звание доблестного красноармейца поступок.
Долго уговаривать его не пришлось. Однажды, в момент очередного марширования, высоко в синем небе, Раис заметил крошечный, с булавочную головку, серебристый самолетик,за    которым, через все небо, не отставая бежала толстая и белая, как крем для бритья, полоса. Через пару секунд самолетик исчез, а верная полоса ещё долго искала его в небе, пока не растаяла от горя.
Эта грустная сцена, очень расстроила сентиментального Раиса и он понял, что ему надо срочно выпить. Ожидать что на армейский ужин, тебе вместо стакана жидкого компота подадут стакан ароматного портвейна, может только сильно контуженный или генерал. 
По стольку, поскольку Раис тогда до контузии и генерала ещё не дослужился, решили идти в самоволку.
 
 
Встречать дезертира условились у дырявого забора. 
  Дыра  представляла  собой небольшое, округлое  отверстие  искусно прогрызанное в ограде каким - то зубастым и свободолюбивым солдатиком. Вылезти через него не представлялось ни какой возможности, проходила только голова, в том числе и другие неодушевленные предметы необходимые оторванному от родного дома призывнику. Отверстие так же служило для удобного обозрения и оценки ситуации как снаружи на свободе, так и внутри загона. Жухлая травка напротив была изрядно вытоптана, кругом в изобилии валялись окурки и мятые картонные стаканчики ,под ногами то и дело хрустело битое стекло. Сразу было видно, что место это сильно популярно в округе.
 
В восемь часов вечера наше такси, незаметно подъехало к вонючей помойке расположенной позади казармы. Оставив водилу подышать свежим воздухом, мы, стараясь не привлекать лишнего внимания, отправились встречать нашего дезертира. Погода для качественного побега как на зло выдалась что ни на есть самая неподходящая .Солнце на безоблачном, умиротворенном небе медленно опускалось за блочные двенадцатиэтажки ,в густых тополях беззаботно чирикали птички, а по соседству с живописно присыпанной тополиным пухом помойкой, за втиснутым между двух ржавых ракушек столом, местная публика оглушительно резалась в домино.
Когда мы тихо приблизились к отверстию, на звук наших вкрадчивых шагов из дыры, словно партизан из засады неожиданно выскочила бритая голова Раиса.
Ну, где вы ходите? С возмущением зашипела она. Я уже час тут сижу.
На подобную несправедливую претензию я заметил, что он здорово смотрится в этой дыре, только по краям явно не хватает двух отверстий поменьше для рук, а сверху надписи.
 Так будет с каждым кто ходил в самоволку!
Капризной голове шутка явно не понравилась и, зацепившись красными ушами за края дырки, она обиженно исчезла. Через секунду голова появилась опять, но уже над забором и не одна, а в компании остального Раиса. Недолго повисев на краю, как будто бы выбирая на какую сторону им приятнее падать, весь комплект громко рухнул на землю .
Когда пыль от падения немного осела, нам удалось разглядеть целиком нашего друга.
То, что мы весело провожали в армию четыре месяца назад и то, что сейчас с растерянной улыбкой, отряхиваясь от пыли, стояло у забора, здорово отличалось одно от другого. У меня даже закралась страшная мысль, что это не наш родной Раис, а какой- то другой, совсем чужой дезертир и что лучше всего пока мы к нему не привыкли, забросить его обратно за забор. Этот новый, военный Раис был гораздо шире и, по крайней мере, на целую голову выше обычного Раиса.
Вообще иногда военная форма создает такую интересную иллюзию увеличения, Многие малорослые мужики, только по этой причине и носят погоны, что бы прибавить недостачу в росте. Вот только кондиция формы нашего рядового, оставляла желать лучшего, и была, скажем так не очень парадно-выходная. Складывалось впечатление, что в ней уже основательно пропотело не одно поколение солдатиков. Единственное что выглядело вполне новеньким, так это пуговицы, блестящая, медная пряжка со звёздочкой и золотенький дедушка Ленин, неодобрительно поглядывающий на нас с комсомольского значка на груди Раиса.
Не дожидаясь наших радостных приветствий, подросший дезертир с удивительной проворностью, оглядываясь на забор, добежал до такси, нырнул в кабину и быстро захлопнул за собой дверь. Мы понимающе переглянулись и последовали за ним.
 В машине в первые минуты пока казарма не скрылась за поворотом Расик на отрез отказался  вылезать из - под кресла водителя и отвечать на какие либо вопросы.
 Повисла напряженная тишина. Не видать ребят погони то! Неожиданно пошутил таксист, с сочувствием поглядывая на наши встревоженные физиономии в зеркало заднего вида.
 Расик вытер вспотевшее лицо пилоткой и облегченно вздохнул.
 Дайте, что ли закурить. Улыбаясь, попросил он, всматриваясь в темное окно.
 Машина  стремительно неслась  по вечерней Москве в родной район ВДНХ.
 
Когда после шумной встречи мы вывели нашего приятеля на улицу проветриться, он был полностью выведен из строя и совершенно потерял способность к строевой, а так же к не строевой службе, безнадежно  утратил облик доблестного воина и имел вид настоящего дезертира хронически сдающегося в плен. Видя такое дело, уставшего бойца положили отдыхать на лавочку у подъезда, предварительно  стащив с ног тяжелые, грязные сапоги. Солдатскую обувку поставили рядом.   Так же, что бы отдыхающему легче дышалось, удалили  ремень с медной пряжкой. Ремень змейкой положили рядом с сапогами, на случай неожиданной тревоги.  Пилотка покоилась на животе, руки были мирно скрещены на груди. У изголовья спящего, в травке торчали чахлые цветочки, что придавало всей композиции очень торжественно-умиротворенный вид . Довольные выполненной работой, мы  оккупировали  лавочку напротив .
 
   Был поздний вечер и не многочисленные прохожие, наблюдая такое не прикрытое разложение в армии, с возмущением отворачиваясь, спешили по домам. А вот местных собачек, вышедших на вечернюю прогулку, почему то жутко интересовали солдатские сапоги. Погода для сна на свежем воздухе была просто дивная. Над нами, на балконе второго этажа курил растрепанный дядька в майке, а из открытого окна долетал знакомый голос диктора передающего прогноз погоды .
В Прибалтике и Литве без осадков, тепло -25 .
Спящий Раис открыл рот и тихо захрапел.
В  Ленинграде  дожди ,18 -20.
 Храп усилился.
В Москве и Московской области...
Расик перестал храпеть, будто прислушиваясь к погоде в столице. Но дальше мы не услышали, потому что окно закрыли. Храп тут же возобновился.
    В этот момент, из темноты улицы, будто ночной мираж, беззвучно выплыла черная, как Летучий Голландец Чайка. Плавно покачиваясь на рессорах, она медленно подъехала к нашему подъезду . Водительская дверца широко распахнулась и из кабины выпрыгнул вертлявый, толстозадый сержантик с бабьими щечками , в новеньких блестящих сапогах.
 Я взглянул на грязную, разношенную обувку Раиса и мне стало жутко обидно из - за такой черной несправедливости.
 Тыловая крыса! Прошипел мой приятель, со злостью наблюдая за суетливым водилой.
 Другие как настоящие мужики служат! Кивнул он на храпящего Раиса. А этот!
 Он презрительно плюнул и добавил. Шестерка!
 Расик одобрительно икнул и захрапел ещё громче.
Жопастый водила, с видом заправского фокусника достающего из цилиндра разнообразных зверюшек, элегантно распахнул пассажирскую дверь и сделав два мелких шажка назад склонился в ожидании аплодисментов. К нашему большому сожалению, белых, голубей и голубоглазых кроликов в машине не наблюдалось, за то из кабины медленно вылез самый настоящий и живой генерал!
  Понимаете, в нашем доме водилось много разных важных шишечек,  в том числе и генералы.
 Нам в этот раз попался маленький, чистенький и судя по туго затянутым шнуркам на ботиночках, очень строгий генерал. Вообще он сильно смахивал на новогоднюю елку, так красиво переливались разнообразные железяки щедро  украшающие  его генеральский мундир. В руках он держал большой, черный и явно содержащий страшную военную тайну, портфель.
Освобожденная Чайка улетела в ночь, а строгий генерал не торопясь направился в нашу сторону.
В этот момент я, почему то вспомнил жуткий рассказ Вий. Помните сцену, когда в церковь привели страшного Вия. Как внутренний голос говорил главному герою.
 Не смотри, не смотри ! А тот не удержался и посмотрел!
 Ну этот Вий его увидел и съел. Или не съел, я честно не помню, в общем ему сильно попало. Вот тоже самое, я про себя внушал Раису -  не храпи, не храпи, не храпи !    
Но судя, по явно усиливающемуся и отдаленно напоминающему Чукотское горловое пенье храпу нашего приятеля, мои внушения не достигли цели и были  унесены  легким порывом ветерка в сторону сквера. Я малодушно опустил глаза, не в силах наблюдать эту ужасную сцену дальше.
Когда до лавочки оставалось несколько шагов, генерал наконец заметил спящего воина.
 Он на секунду замедлил шаги, видимо оценивая ситуацию, потом грозно нахмурив брови, решительно двинулся к нам. Раис душевненько храпел, ни чего не подозревая о надвигающийся опасности.  Доброе, детское лицо его выражало покой и умиротворенность, к не бритой щеке прилип маленький листик, а босые ноги в зеленых носках, красиво гармонировали с окружающей, спящей природой. Только очень не добрый и бессердечный человек, осмелился бы потревожить эту идиллию. Наш генерал, был именно такой человек.

Рядовой встать! Громко скомандовал он, подойдя в плотную к лавочке, с удивлением   рассматривая  беззащитное тело. В этот момент Генерал сильно смахивал на огромный бульдозер, на пути которого лежит крошечный, подвернувший ножку муравьишка.
 Тело не реагировало. Генерал нахмурился ещё сильнее и с явным подозрением посмотрел в нашу сторону  будто мы,  каким то волшебным образом контролируем или управляем телом.
Военные, вечно у них сплошные сложности!
 
 Здравствуйте товарищ генерал! Вежливо сказал мой воспитанный приятель .
 Но этот генерал был не только бессердечный, этот генерал был ещё и не вежливый. Полностью проигнорировав приветствие, он снова переключился на свою  беззащитную  жертву.
Теперь ручка громкости генерала, была повернута на полную катушку.
Рядовой!  Неожиданно высоким фальцетом крикнул он.
 Встать когда с вами разговаривает генерал!
 Сверху на нас посыпались листики. В конце фразы, на слове генерал он даже привстал на мысочки, что бы усилить эффект.   
 Я думаю, что если бы товарищ генерал увидел то количество разнообразных напитков, которое перед их исторической встречей залил в себя Раис, он, скорее всего, оставил бы его в покое, понимая всю тщетность своих попыток.
 Но генерал на вечеринку приглашен не был.
 Единственный работающий способ, который я мог бы посоветовать ему, хорошо зная повадки своего приятеля, так это сильно треснуть Расику по голове секретным чемоданом.
 Но это было бы не по дружески, согласитесь! 
Вторая попытка настойчивого генерала,  оказалась  более успешная, Раис зашевелился, поджал под себя ноги,  так как будто ему стало холодно,  и  недовольно пробурчал -
“nе ори!”
Честно скажу, в эту минуту мне даже стало жалко маленького генерала, такой дурацкий  был у него вид. Но упрямый военный, явно не нуждался в моей сентиментальной жалости.
Akkuратно поставив секретный чемоданчик у своих ног, он низко склонился над Раисом и со всей генеральской силой проорал ему в красное, большое, оттопыренное   ухо -
“ВСТАТь  ПьЯНЫЙ МЕРЗАВЕЦ!”
При этом он ещё грубо схватил Раиса за гимнастерку и что есть силы, встряхнул всю лежащую конструкцию. Раис медленно повернулся в нашу сторону, с удивлением посмотрел одним мутным глазом на генерала и громко, внятно сказал. Пошел на ***!
После чего завалился спать дальше.
Генерал быстро выпрямился, поправил  мундир, отряхнул медальки, поднял с асфальта секретный чемоданчик, красиво развернулся на каблучках и пошел домой. Или на ***.  Это уже как кому больше нравится!
                END.
 Рисунок авт.