Верхом на метле

 Нет-нет, это не сказка о бабе Яге. Это вообще не сказка. Всё, что изложено ниже – чистейшая правда. Ну, разве что с небольшими вкраплениями  авторского домысла.

Это рассказ об израильском репатрианте с двухлетним стажем пребывания на исторической родине. О днях давно минувших. Событиям, о которых я хочу рассказать уже более 20 лет. С тех пор жизнь уже давно наладилась.

Более того, вот уже прошло почти три года, как она плавно и, вроде бы, незаметно для постореннего взгляда,  перетекла, как это не печально осознавать, в заключительную стадию. В народе называемую заслуженным отдыхом.

Строго говоря, до заслуженного отдыха я малость не дослужил. Правда, если точнее, то отдых у меня чисто формально – заслуженный. Я имею в виду пенсионерский возраст: 67-ми летний рубеж я перешагнул уже давно.

А вот до заслуженной пенсии действительно не дотянул. Поздновато сообразил, что пора подаваться на историческую родину. Да и то, честно признаться, такой решительный шаг вперёд я сделал не самостоятельно, а после энергичного пинка под зад.

Выражаясь конкретнее, пришёл к этому не очень весёлому выводу, лишь в конце периода, который народ и партия обозвали «Перестройкой». Надеюсь, что даже молодёжь, родившаяся после завершения ? перестройки знает о чём идёт речь.

Ну, а для тех, кто не знает, или подзабыл – напомню. Последний генсек партии Ленина и первый президент Страны Советов Михаил Сергеевич Горбачёв, надеюсь с благими намерениями, в середине 80-х затеял перестройку того, что с такими жертвами, энтузиазмом и невероятной энергией построили несколько поколений специально выведенной породы людей. Так называемый советский человек.

Как и при всякой перестройке в СССР начали с разрушения построенного. Слава Богу «Интернационал» проигнорировали – разрушили не до основания. Но в конце восьмидесятых мне показалось, что дело идёт именно к этому.

Впрочем, так показалось не мне одному. И даже не только одним советским евреям. Многие в стране недостроенного социализма подумали аналогично. И тут М.С., полагаю, не оценив до конца последствий, взял да и приподнял «железный занавес».

Вот тогда-то в образовавшуюся брешь и хлынул за «бугор» бешенный поток евреев и граждан других национальностей. Наша семья тоже оказалась в этом бурном водовороте. Но тут хочу заметить: в брешь мы попали своевременно, а вот на историческую родину – поздновато.

По крайней мере, лично я многие возможности упустил. Но глупо было бы сожалеть об этом тогда, тем более делать это сегодня. А потому перейду непосредственно к сути своего повествования.

Безработица растянулась на долгие семь месяцев. В бюро по трудоустройству ничего не предлагали. Сам работу искал я вяло. Не потому, разумеется, что хотелось погулять. Просто в этот раз больше надеялся на политические связи супруги.

Окончание моего безделья всецело обусловливалось появлением вакансии в нашем муниципалитете. И надо же, случилось такое историческое совпадение! Долгожданная вакансия открылась буквально в последний день моего пребывания в статусе безработного.
 
Определили меня в отдел охраны окружающей среды. Круг обязанностей оказался весьма обширным. Пришлось поработать на уборочной машине. Обслуживать оборудование городского рынка. Дежурить на многочисленных фестивалях, которые случаются в нашем городе.

Но чаще всего я охранял окружающую среду, орудуя метлой. То есть исполнял обязанности дворника. Исполнял их вплоть до ухода на пенсию по старости.

Не скрою, какое-то время пришлось потратить на адаптацию. Что там не говори, данный род занятий был знаком мне исключительно понаслышке. Однако приличная по репатриантским меркам зарплата, прочие льготы и привилегии, положенные работнику муниципалитета, значительно ускорили процесс.

Сергей Довлатов когда-то остроумно выразился по поводу аналогичной ситуации: «Либо это временно, либо справедливо». Сказано красиво. Однако в жизни не всё так однозначно. В дворниках я ходил лет десять. Так что выходит работа не временная. А вот вторая часть сентенции писателя вызывает во мне стойкий дух противоречия. Поясню.

Ещё в 1991 году квалификационная комиссия при министерстве образования признала мой инженерный диплом, и присвоила вторую академическую степень. Более того, в том же году завкафедрой «Тракторы и сельхозмашины» Техниона, профессор Манор, изучив список моих изобретений, опубликованных работ и ссылок на них, предложил подать документы на соискание стипендии Шапиро.

 Со слов профессора я понял, что такие предложения он делает только репатриантам кандидатам и докторам наук. Таким образом, официальные органы еврейской страны, хотя и косвенно, но признали мою высокую квалификацию.

 Может быть для иммигрантской судьбы это и считается нормальным. Но как-то не совсем хочется признать справедливым положение, при котором высококвалифицированному специалисту метлой приходиться зарабатывать на хлеб насущный. Пускай даже с маслом.

Я бы, пардон за нахальство, поправил вторую часть сентенции Довлатова. Назвал бы подобную ситуацию не справедливой, а на манер материалистов – реальной действительностью. Впрочем, сегодня подобный диспут беспредметен. Во-первых, Довлатова уже давно нет с нами, ну, а для меня эта тема уже несколько лет перестала быть актуальной.

Что касается реальной действительности, то тут должен кое-что добавить. Работу в муниципалитете мне никто официально не предложил. Стыдно признаться, но её добыла супруга благодаря своей чрезвычайно высокой коммуникабельности и очень хлопотливой около политической деятельности. По секрету сообщу – не обошлось и без протекции.

Естественно, поначалу я искренне надеялся, что снижение социального статуса – проходящий эпизод моей трудовой биографии. Но, увы, так не случилось. Можно, конечно, попытаться найти достойное объяснение произошедшему.

Привести нужное количество объективных причин и аргументов. Но не стану этого делать. Не буду казаться умнее задним числом. Для чего? Ведь и так ясно, что всёго, что достиг пятидесятилетний репатриант, спустя десять, максимум пятнадцать лет пребывания в стране и есть реализованный потенциал его возможностей.

 По натуре я не революционер. А потому, следуя теории Карнеги, пришлось приспособиться к окружающей среде обитания. Многие репатрианты поступили подобным образом. Ну, а справедливо это или несправедливо каждый решил для себя сам.

Что касается дворницкой работы, то по этому поводу я никогда не комплексовал. Каких-то отрицательных эмоций не испытывал. Не потому конечно, что вспоминал затёртое коммунистическое клише, будто бы труд являлся делом чести, доблести и геройства.

В стране еврейской я не проявил никакой доблести и тем более геройства. Просто к моменту начала дворницкого периода в моей трудовой биографии хорошо уже знал, что другим способом таких приличных денег в своём возрасте мне не заработать.

Да и, вообще, в Израиле, стране иммигрантов, о социальном статусе, престиже работы и прочих подобных глупостях говорить непринято. Особенно в рядовых репатриантских кругах. Здесь чаще судачат о материальном достатке. Не сглазить бы, но в этом плане у нас в семье относительный порядок.

Многие репатрианты жалуются на тяжёлую жизнь. И это нормально. Однако как-то коробит, когда начинают стенать пенсионеры. Точнее сказать израильские граждане советского происхождения, получающие здесь незаработанное пособие по старости. Деньги, конечно не ахти какие, но более-менее прилично жить на них можно. Во всяком случае, по сравнению с СНГевскими пенсионерами.
 
Некоторых репатриантов далеко ещё не дряхлых стариков, природа к их большому несчастью обделила способностью приспосабливаться к резко изменившимся условиям окружающей среды. В случае иммиграции эти перемены колоссальны.

Понятно, что в таком возрасте начинать новую жизнь невероятно трудно. Особенно, если голова постоянно повёрнута назад. В сторону былых действительных, а зачастую и мнимых, жизненных достижений.

Пожилые иммигранты, естественно, пытаются хоть как-то самоутвердиться. Причём не только в собственных глазах. Но и глазах вновь обретённых друзей, приятелей, знакомых и прочего, подвернувшегося под язык народа.

Начинают брюзжать, что приехали сюда исключительно ради детей, внуков и других близких и далёких родственников. Что именно они увлекли их на Сион. Нередко фальшиво сожалеют, что поддались уговорам «Сохнута». В совершении роковой ошибки нытики, вроде бы, открыто не признаются. Тем не менее, невнятно бурчат, что на прежней родине вполне могли бы благополучно дожить до естественного жизненного финала.
 
Подобное словоблудие есть лукавство чистейшей воды. Если не сказать, откровенная демагогия. Разумеется, я не стану оспаривать стопроцентно достоверный факт, что старики в Израиле являются «золотым запасом» для своих родственников.

Дети, внуки и прочие близкие везли их в Израиль с большим энтузиазмом. И как это не цинично звучит, не только из-за нежных родственных чувств, но и по меркантильным соображениям тоже. Старики в еврейской стране пользуются почётом. Кстати, и материальным уважением тоже.
 
Я могу согласиться, что на былой родине «совковые» старички могли бы дожить до естественного завершения жизни. У меня вызывает большие сомнения другое. Вряд ли большинство этих, мягко выражаясь неблагодарных людей, имели бы возможность дожить до конца дней своих в таком материальном достатке и таких условиях социально-бытового комфорта, какой им предоставлен в Израиле. Несмотря на все существующие здесь проблемы.
 
В этой связи на ум приходит такая аналогия. Когда-то коммунистическая пропаганда до дыр измусолила тезис о том, что некоторым народам среднеазиатских республик советская власть предоставила уникальную историческую возможность.

Им посчастливилось проскочить формацию капитализма буквально целиком. Так сказать, сигануть из феодализма прямохинько в социализм. Эти несчастные народы, полагаю, уже не раз пожалели о том, что двигались так быстро. Ведь теперь приходиться возвращаться в тот же «прогнивший» капитализм, над которым они пролетели, как фанера над Парижем.

Советским евреям повезло куда как больше. Они не только вернулись на историческую родину, но и одновременно перебрались из виртуального социализма в уже неплохо обустроенное капиталистическое общество с человеческим лицом.

Тем, кто соображал быстрее и подался на родину предков в 1989-90 годах, удалось избежать катаклизмов и всяких там потрясений, связанных с крушением советской империи. Им повезло не испытать на себе все тяготы перестройки социализма с непонятно каким лицом в капитализм, который, как мне отсюда кажется, с лицом явно звериным. Очень прискорбно, что не все израильские пенсионеры советского происхождения осознают данный факт.
 
Надо отдать должное стойкости коммунистических стереотипов. Идеология всеобщего иждивенчества до мозга костей пропитала значительную часть пожилых советских репатриантов. Да и не только пожилых. Впрочем, сами брюзжатели, скорее всего, в глубине души думают далеко не так, как высказываются вслух. А потому дальше своих голословных заявлений их активные действия не распространяются.

Эмиграция из СССР девяностых годов очень схожа с эмиграцией немецких евреев в Палестину в 1936-1937 годах. В те годы нацисты приступили в Германии к окончательному решению «еврейского вопроса». В Эрец-Исраэль хлынула большая волна наиболее прозорливых евреев Третьего рейха.

Среди них было немало профессоров, учёных, врачей, инженеров и прочего высококвалифицированного народа. В нищей Палестине работу по специальности нашли немногие. Остальные занялись тяжёлым чёрным трудом.

Мостили дороги, которые нынешние новые репатрианты теперь метут. Строили дома. Возделывали Святую Семлю. Как пел незабвенный Высоцкий «…господа учёные, доценты с кандидатами…» переквалифицировались в строителей, шоферов и пр. Короче, очень знакомая для репатриантов моего призыва ситуация. Теперь на тему немецкой эмиграции ходят легенды. Точнее сказать, были, в которых очень много горькой правды.

Вот одна из них. Я вычитал её в воспоминаниях одного из свидетелей тех печальных лет. Однажды в Тель-Авиве сороковых годов произошёл курьёз. В переполненном городском автобусе вдруг неожиданно начались роды у молодой женщины.

Поднялся переполох. Кто-то осведомился, есть ли среди пассажиров врачи. Несколько человек откликнулись на призыв и тут же изъявили желание помочь. Однако шофер, в недалёком прошлом профессор гинекологии Гамбургского университета, категорически заявил, что в своём автобусе роды он примет сам.

И всё же при всей схожести наших эмиграций, существуют и серьёзные отличия. Израиля во времена эмигрантской волны из Германии ещё не существовало. Немецким профессорам практически никто не помогал. Многие из них погибли от болезней, изнурительного труда или в боях за еврейскую страну.

Нам же пришлось несравненно легче. К началу большой эмиграции из СССР Израиль обладал уже мощной экономикой. И «русским» евреям помог весьма основательно. Конечно, прав был товарищ Аркадий Райкин, когда говаривал, что благосостояние можно улучшать до бесконечности.

Вполне понятно и желание всегда иметь получше, побольше и подольше. Но, положа руку на сердце, честно признаюсь, что все, кто был здоров, не ленив и проворен, смогли на исторической родине таки устойчиво стать на ноги.

Теперь пару слов о коллективе, в котором работал. Он был сугубо мужским. По национальному составу – на редкость интернациональным. Что для Израиля, в общем-то, дело обычное. Как и в Иерусалиме у нас присутствовали  представители трёх религий, не считая мелких этнических групп.

Начну с иудеев. В основном это выходцы из бывшего СССР. География обширнейшая. С запада на восток – от Калининграда до Биробиджана. С севера на юг – от Нижнего Тагила до Туркмении. Есть небольшие вкрапления местного еврейского населения. Рядом с русскими евреями трудились евреи других «национальностей». Из таких же, как и моя былая родина, недоразвитых стран: Индии, Бразилии, Аргентины и Чили.

Мусульман представляли арабы, бедуины и друзы. Были и христиане. Типичные представители – арабы-христиане. Не типичные – русские, украинцы, белорусы, грузины и прочие армяне. Все они мужья евреек-репатрианток. Кое-кто уже стал бывшим.

Не менее разнообразен перечень былых профессий и должностей моих сослуживцев. Сразу оговорюсь. В данном вопросе присутствует определённая порция тумана.

Послушать репатриантов, так выходит, что в Израиль рядовые инженеры, научные работники, врачи, учителя и иные специалисты просто не приехали. В Союзе с их слов все они без исключения трудились в качестве старших, ведущих и главных. Были начальниками и директорами. По меньшей мере, замами.

В 1990/93 годах во времена упорного поиска работы по инженерной специальности мне доводилось в Технионе и тому подобных местах изредка общаться с некоторыми научно-инженерными «гениями». Допускаю, что кое-кто из них кое-чего стоил.

Впрочем, этих ребят действительность уже давно профильтровала, и расставила по соответствующим местам. Оказались ли среди них гении, до сих пор не знаю. Хотя, бесспорно, немало толкового народа, особо из молодёжи, добились к сегодняшнему дню такого, о чём их папы и мамы, не говоря о их бабушках и дедушках, в стране недостроенного социализма даже не мечтали.

Тем не менее по этому поводу у меня чешется язык рассказать одну притчу. Встречаются как-то два таких непризнанных в Израиле «гения». Один говорит другому: «Согласен, из СССР в Израиль гении не приехали. Да их и вообще теперь в природе нет! Нас просто выдумали».
 
Что касается товарищей по метле, то тут тоже вполне мог закрасться некий элемент лакировки действительности. Но не большой. За десять лет совместной работы в нашем компактном коллективе всё тайное давно уже стало явным.
 
С учётом такой преамбулы перейду к оглашению выше названного перечня. Начну с технических специальностей. Все, конечно, перечислить не смогу. Назову только наиболее существенные.

Кроме конструкторов, в названном перечне значились: бывший замуправляющего московским трестом промышленного строительства, начальник отдела министерства образования СССР, директор кишинёвской автобазы грузового транспорта, начальник ташкентского строительно-монтажного управления, главный механик забыл какого завода на Украине. Список можно ещё долго продолжать.
 
Совсем неплохо была представлена наша дворницкая бригада и былыми деятелями советского искусства. В СССР они тоже были далеко не самыми последними профессионалами. Вот некоторые из них.

Оперный певец, бывший солист московской филармонии. Скрипач, бывшая вторая скрипка оркестра кишинёвского оперного театра. Балалаечник из Нижнего Тагила, лауреат каких-то конкурсов. Есть и другие не менее квалифицированные музыканты. Все ребята без исключения с высшим консерваторским образованием.

Понятно, сильно приукрасить свои таланты моим приятелям музыкантам и певцам было сложней, чем их коллегам по метле в прошлом заурядных профессий. Тут всё на лицо.

Впрочем, коллегам не нужно было этого делать. Они уже давно доказали свой высокий профессионализм в искусстве. После тяжёлой работы под жарким израильским солнышком профессиональные дворники на общественных началах выступают в не менее профессиональном оркестре. С гордостью могу сообщить, что кармиельский музыкальный коллектив дворников  известен не только в Израиле, но и в Европе, США и Канаде.
 
Но и это ещё не всё. У нас трудился мастер спорта международного класса по акробатике, врач-психиатр и даже настоящий милицейский подполковник. Бывший начальник следственного отдела милиции солнечного города Ашхабад.

Как поднялось бы благосостояние, уровень культуры, спорта и всё такое прочие еврейской страны, найдись в Израиле возможность трудоустроить по специальности массу толкового народа, прибывшего из бывшего СССР!!! К сожалению такой возможности не нашлось.

Справедливости ради должен отметить, что наряду с некогда большими советскими начальниками и знатными деятелями искусства и спорта неплохо вписались в наш разношёрстный коллектив и представители более скромных профессий. К примеру, парикмахер, завмаг, несколько токарей и прочих станочников. Кстати, назвать их бывшими как-то не поворачивается язык. Разве что завмага.

Но что удивительно, ни один профессиональный дворник из СНГ в город Кармиель не пожаловал. Полагаю, что ОВИР таких евреев просто не выпускает. Что там ни говори, еврей-дворник на просторах многонациональной советской империи – явление достаточно редкое.

 Если не сказать уникальное. Какое-никакое, а всё же достояние государства! Так что учиться пришлось у арабских профессионалов. Может быть, оно и к лучшему. Ведь стили работ советских и израильских дворников несколько разнятся. Имеют, так сказать, определённую климатическую специфику.

Народ в нашем подразделении подобрался немолодой, но очень разносторонне образованный. Спектр тем для бесед воистину был неисчерпаем. Хотя, если честно, то у некоторых моих товарищей по труду тонкий слой лоска былого советского интеллигента накрепко покрылся плотным субтропическим загаром. Да и интеллигентности заметно поубавилось. Так что для светского разговора годились уже далеко не все мои друзья-приятели.

Вообще-то и со временем даже для далеко не светских бесед у нас было не густо. На эти цели начальство выделяет сущий мизер. В начале работы минут десять и примерно столько же до её окончания.

В течение всего остального рабочего дня мы предоставлены исключительно самим себе. Конечно, во время работы поговорить таки удавалось. Но либо со встречным прохожим, либо способом, изложенным в очень популярной когда-то советской песенке «…летнею порою тихо сам собою я веду беседу…».
 
По части метлы и лопаты репатрианты из СССР здорово потеснили аборигенов. Арабы до нашего появления обладали абсолютной монополией в сфере дворницкого труда. Гордые евреи Страны Обетованной до такого рода занятий ранее никогда не опускались. Этот исторический факт в нашем государстве известен практически всем. Вплоть до малых детей.

Как-то я встретил на улице своего коллегу по работе. Он прогуливался с пятилетней внучкой. Перебросились парой слов. Собственно, говорить было не о чём. Всего лишь несколько часов тому, как мы расстались на работе. И я задал девочке праздный вопрос. Спросил, знает ли она, кем работает её дедушка.

Вот уж действительно, устами младенца глаголет истина! Внучка моего знакомого для младенца, правда, была уже переростком. Тем не менее, чуть подумав, изрекла весьма остроумный на мой взгляд ответ. «Мой дедушка работает арабом» – пролепетала кроха.

Известный российский юморист Вишневский однажды довольно занятно охарактеризовал тяжёлую работу древнерусского палача на лобном месте Красной площади:
 
                Работал он  без роздыха,
                Но всё же, чёрт возьми,
                Работал ведь на воздухе!
                Работал-то с людьми!

Несколько расплывчато, но вполне применимо и к моему былому скромному труду. Конечно, деятельность дворника, как правило, абсолютно бескровна. Разве что изредка случались мелкий порез или кровоподтёк от удара. Да и слова «без роздыха» не совсем точно характеризуют интенсивность моего былого труда. Должен честно признаться, что по отношению ко мне это будет явным преувеличением. Но что касается воздуха и людей, тут всё правильно.

А вот ещё один аргумент в пользу моей новой профессии. Я несколько лет работал в спальном районе нашего уютного городка. Каждое утро с глубоким сочувствием наблюдаю, как солидные, вероятно, очень занятые люди отрывают от своего сладкого сна драгоценные минуты и даже часы.

Бездарно тратят это время на изнурительный бег рысцой или на не менее изнурительную быструю ходьбу. Помимо того разбазаривают немалые деньги на всякие там малоэффективные препараты и сомнительные диеты. И всё это только за-ради каких-то паршивых нескольких килограмм веса!

Замечательная профессия дворника предоставила мне довольно редкую возможность эффективно использовать все до последней минутки восемь часов непрерывного сна. Более того, я совершенно безболезненно сочетал полезный труд и оздоровительную ходьбу.

Причём данные процедуры я совмещал. И что приятно вспомнить, исключительно в рабочее время. Но особое удовлетворение приносило осознание того факта, что за такое творческое совмещение труда и спорта наш муниципалитет платил мне совсем неплохие деньги. Конечно не только за совмещение. Но это, как говорит неплохой артист Каневский из телевизора, уже совсем другая история.
 
А теперь немного о комфортности былого труда. Возможно, кому-то аргумент покажется странным, или даже кокетливым, но я действительно не кривлю душой. Честно признаюсь, что испытываю искреннее удовольствие, вспоминая свой давний поступок.

Я имею в виду прекращение работы над кандидатской диссертацией. В уже очень далёкие, можно сказать, почти юношеские годы, я не выдержал нагрузки. Признаюсь,  не проявил характер. Почти на финише, взял да и бросил, громко выражаясь, научный труд. Возможно, когда-нибудь этот эпизод моей жизни ещё изображу на Прозе, либо в другом месте.

 Так вот в большей степени именно природная лень вынудила меня так поступить. Разумеется, были и другие причины, но сейчас я хочу сказать именно о лени. Не сочтите за кокетство, но по большому счёту я об этом никогда на исторической родине всерьёз не жалел.

В общем-то, и раньше на родине географической не сомневался, что поступил достаточно мудро. Но только в Израиле, с трудом устроившись в дворники, по-настоящему зауважал себя за былую леность.

Более того, на исторической родине я окончательно убедился, что лень не только двигатель прогресса. Она ещё и составляющая комфорта. Не знаю, что по этому поводу думает наука. А вот я данную гипотезу уже давно проверил. В виду отсутствия подходящего материала поступил как большие смелые учёные: эксперимент провёл лично на себе. И теперь открыто заявляю – результатом доволен.
 
Могу даже себя похвалить. Как же я был прозорлив! Действительно насколько дискомфортней была бы моя работа, имей я в кармане или на стене в спальне диплом кандидата наук. И в этом я воочию смог убедиться.

У меня был приятель коллега из соседней бригады. Кандидат филологически наук. С пол сотней опубликованных работ. Он, как и мы все махал метлой и грёб лопатой. И надо признаться, начальство его ценило, да и коллеги по труду тоже.

Но как он переживал, когда разговор склонялся на близкую ему филологическую тему… Возможно, что это нетипичное явление. Может быть, просто у мужика был нестойкий характер. Возможно. Но я такой проверки избежал.

Между прочим, репатриация из б. СССР вывела Израиль на первое место в мире по количеству профессоров, докторов наук и прочих учёных мужей, приходящихся на одну среднестатистическую еврейскую душу.

Не проверял, но полагаю, что по этому показателю даже самые высокоразвитые страны мира очень намного отстали от Израиля. Возможно, даже навсегда. Я уж не говорю о пианистах, скрипачах, артистах, учителях и многих других представителях, непроизводственного сектора экономики.

Впрочем, бывшие советские инженеры, в массе своей тоже ничего не производят. Во всяком случае, по прямой своей квалификации. Но особо туго пришлось врачам. Их советские дипломы в Израиле не признают. Приходится на иврите или английском сдавать сложнейшие экзамены, если и не за весь институтский курс, то уж, по меньшей мере, за большую его половину.

 Однако, подтвердив диплом и даже, получив лицензию, не так то просто найти работу. О архи сложной, практически неразрешимой проблеме трудоустройства врачей в Израиле ещё в начале семидесятых пел Владимир Высоцкий. 
               
                Нет зубным врачам пути.
                Очень много просится.
                Где ж зубов на всех найти?
                Значит безработица.

Насыщенность нашей маленькой страны высокообразованными специалистами в настоящее время не уступает концентрации солей в Мёртвом море. Так что в данном контексте конкретно моя ситуация выглядит самой что ни на есть заурядной.

Думаю, будет к месту крупица народной мудрости, которую я когда-то подобрал. Она как нельзя лучше характеризует моё смелое решение взяться за труд, ранее мне известный только понаслышке. Звучит эта присказка примерно так.

Не бойся приниматься за дело, которым раньше не занимался. Ведь Ноев ковчег построил любитель, профессионалы соорудили «Титаник». Сказано очень толково. И я своим скромным опытом могу подтвердить глубокую справедливость данного афоризма.

Моя трудовая повинность во многом способствовала появлению и моего писательского эксперимента. Возник он, честно признаться, ещё на географической родине. Об этом я тоже может быть когда-нибудь расскажу. Но вот на родине исторической всплеск писательской активности произошёл в общем-то не совсем случайно.

Я готовился к выходу на пенсию и подыскивал себе приличное хобби. Да и ещё работая, у меня оставалось довольно много свободного времени. Вот и захотелось чем-то себя занять. Компьютер у меня уже был. Освоив пару нехитрых программ, я начал стучать по клавишам.

Увлёкся. Хобби росло и ширилось. Постепенно превратилось в стойкую привычку. Занятие стало приносить пусть не деньги, но удовольствие. В общем-то, тоже совсем неплохо.

На работе мне и в самом деле доводилось общаться на свежем воздухе с самыми разными людьми. Это правда. Но чаще всё же я находился в одиночестве. Руки и ноги порой здорово уставали, а вот голова, к счастью, редко. Это ли не прекрасная была возможность предаться праздным размышлениям! Вспомнить былое. Помечтать о будущем. Особенно в хорошую погоду.
 
Пятьдесят лет советская власть буквально ежедневно вдалбливала свой окостенелый стиль политической агитации в мою еврейскую голову. Кое-что помимо желания застряло в ней навечно. Я и придумал себе в те годы нечто подобное большевистскому лозунгу. Вот как его сформулировал:

«Мету я, дорогие господа товарищи, верной дорогой и сворачивать с неё не собираюсь!» Имеется у меня и подходящий девиз. Его я позаимствовал у пародиста Вишневского. Малость изменив я пытаюсь следовать ему до сих пор: «Жить и писать надо так, чтоб не сказали – помер!».