Пещера с сюрпризом - фантастический роман

                БОРИС    ВИЛЕНСКИЙ
 (Член Союза писателей, поэт, прозаик, публицист, автор книг, журналов, сборников и многочисленных публикаций). Адрес электронной почты: avtor1225@yandex.ru
 Телефон мобильный: 8-964-508-1510

         Краткое содержание романа               

 

 Двое друзей, Олег Марков и Павел Мирошник, воевавшие вместе в Афганистане, уходят из армии в запас. У каждого по-своему сложилась судьба на «гражданке», но их объединяет не только война, но и увлечение спелеологией. Они собирают команду единомышленников, с которыми организуют экспедиции по изучению уникальных пещер. Экспедиция в одну из пещер Таджикистана перевернула всю их жизнь. Найденные ими артефакты поражают воображение. Новые знания становятся опасны для их жизни, поскольку за такими артефактами давно идёт охота спецслужб многих стран мира. Друзья решили засекретить свою находку, поскольку посчитали новое знание преждевременным для человечества. Они держат своё слово, но всё-таки попадают в поле зрения спецслужб. Олег Марков попадает на работу в секретный институт, а Павел Мирошник получает направление после пединститута в сельскую школу учителем физики. Вскоре он понимает, что работа учителя  не его призвание. К тому же, ему не даёт покоя новое знание, ощущение смутной тревоги не покидает его. Он едет в Москву к Олегу Маркову, чтобы друг помог ему разобраться в себе, а заодно и выяснить, что делать с той тайной, которая тяготит ум. Олег привлекает друга к работе в институте. Они занимаются тем, что ортодоксальная наука официально отрицает. Жизнь становится настолько насыщенной, что война теперь им кажется забавой, хоть и смертельной. Им приходится заниматься не только наукой, но и борьбой против спецслужб. В пещере Таджикистана они получили не только новые знания, но и необычные способности, которые тоже предстоит изучать и использовать их во благо.

                БОРИС    ВИЛЕНСКИЙ
 
                ПЕЩЕРА  С  СЮРПРИЗОМ

              Научно-фантастический роман

                Глава 1

     Сбросив с себя снаряжение, спелеологи застыли у входа в пещеру, куда им предстояло завтра, как они выражались, совершить погружение. Они стояли на каменистой площадке, где торчали редкие кустики сухой травы и валялось множество жёлтых камней, осыпавшихся когда-то с вершины горы. Вход в пещеру не был похож ни на один из многих входов тех пещер, где они побывали. Не смотря на молодость, спелеологи были уже достаточно опытными исследователями и представляли собой команду единомышленников. География их путешествий была довольно обширной, как, впрочем, и разнообразие их профессий, которыми они владели.
 
   Место, к которому они стремились и куда, наконец, попали, было труднодоступное. Тут не пролегали горные тропы местных жителей или маршруты туристов, альпинистов, даже контрабандистов. Здесь царила дикая, первозданная красота. Поскольку уже был вечер, небо приобрело насыщенный синий цвет, который вдали переходил в тёмно-фиолетовый. Редкие облака огромными айсбергами лениво плыли куда-то. Иногда людям казалось, что они стоят на берегу огромной реки, по которой плывут эти облака-айсберги, и что до них можно дотянуться рукой. Конечно, на высоте свыше трёх тысяч метров, где всё-таки воздух более разрежён, может показаться что угодно. Ещё выше облаков громоздились во всём своём суровом великолепии заснеженные вершины гор. Горная гряда напоминала гигантскую челюсть невиданного животного, где угадывались острые клыки и резцы. Некоторые из них достигали высоты шести  тысяч метров, но были не самыми высокими на Памире.  Люди созерцали этот невероятный, фантастический пейзаж, но они не собирались заниматься покорением  вершин, преодолением стенок, склонов (всё это  удел альпинистов), поскольку называли себя “пещерными людьми”. Их больше интересовало то, что сокрыто в глубине этих гор, но горный пейзаж, конечно, волновал душу и заставлял сердце биться учащённо при виде этой первозданной красоты. Именно при созерцании таких красот в человеке пробуждался поэт, а в народе рождались легенды.

  Лето было ещё в самом начале, как и отпуска людей, которые они, как считали некоторые незатейливые граждане, проводили бездарно, лазая по горам и каким-то пещерам. “Умные люди” ездили в Крым и Прибалтику, а которые ещё умней – в Турцию, Францию, Испанию, на Кипр. Но для категории людей, забравшихся далеко в безлюдные и опасные горы, отпуск был почти единственной возможностью удовлетворить свое любопытство, пощекотать нервы, почувствовать в крови добрую порцию адреналина, когда застрянешь в узком лазе на глубине в 300-400 метров или найдешь целую анфиладу пещер сказочной красоты. Сколько интересного можно увидеть в недрах земных, где, словно в машине времени, проступают срезы геологических эпох. Пещеры скрывают в себе невероятные тайны и сокровища, может быть ещё более ценные, чем сокровища Али-Бабы – разумеется, для науки и неутолимого человеческого любопытства. Чтобы увидеть эту нерукотворную красоту, стоит пожертвовать отпуском.
 
  Узкий проход между двумя валунами зарос кустарником. Могло показаться, что огромные камни были положены здесь кем-то предусмотрительным, дабы оградить вход от случайных посещений. Таджик-проводник ещё два дня назад отказался сопровождать группу в незнакомое ему место, которое издавна пользовалось дурной славой. Местные жители были людьми практичными и не любознательными, считая, что если эти русские хотят свернуть себе шею, то не стоит им мешать. Отголоски древних легенд вызывали у них суеверный страх. Говорить на эту тему они отказывались, ссылаясь на плохое знание русского языка. Поэтому Олегу Маркову, руководителю экспедиции, пришлось идти по наитию. Ещё его уверенность питали те самые слухи, ходившие среди чабанов, в основном стариков, поскольку молодежь, как она считала, сказки не слушала и в них не верила. Помогли, конечно, и опыт, полученный в Афгане, где довелось воевать, участие в двенадцати экспедициях, а также результаты аэрофотосъёмки, полученные от друзей-пограничников из Хорога, которые, как и Марков, нанюхались пороха  в своё время. Олег заранее договорился с пограничниками держать связь по радио и в экстренной ситуации мог рассчитывать на вызов вертолёта.

    Спелеологи быстро установили три палатки: восемь человек должны были разместиться в двух палатках, а в третью сложить снаряжение. Кто-то стал открывать банки с консервами, кто-то нарезал хлеб большими ломтями – всё это сразу исчезало с импровизированного стола и сопровождалось смачным чавканьем. Лазить по горам – занятие опасное и утомительное, поэтому, насытившись, все уснули почти мгновенно. Дозор не стали назначать по простой причине: этих мест избегали не только люди, но и звери.

     Олег уснул позже остальных. Он долго слушал звенящую тишину, пытаясь выделить хоть какой-то звук в этом безмолвии, но не слышал ничего, кроме ровного сопения своих уставших товарищей. Что-то не давало ему уснуть: то ли нервное возбуждение, то ли привычка быть настороже ещё со времени войны в Афганистане, где он командовал взводом разведки. Прошедшая война оставила в его душе глубокий след, но не сломала психику. Он никогда не заглушал воспоминания водкой, в нём не было озлобления против всех и вся. До армии он ухитрился окончить МИФИ и исторический факультет МГУ, почти одновременно. Хотел поступить ещё на геологию, но тут военкомат призвал его в армию. Надев лейтенантские погоны, он попал в Таджикистан, откуда через год был отправлен в Афганистан. Не смотря на то, что эта война близилась к своему завершению, Маркову всё же пришлось повоевать довольно интенсивно. Однажды с группой разведчиков он отправился отыскивать в горах “духа”-корректировщика, чья зловредная деятельность наносила нашим частям значительный урон. Его группа вышла на след корректировщика. Но, даже находясь на расстоянии пистолетного выстрела, тот исчезал мгновенно, словно растворялся в воздухе.

   Разумеется, Олег не верил в сказку о шапке-невидимке и не искал сверхъестественных причин исчезновения врага. После многократного прочёсывания солдаты стали нервничать. Двигаясь впереди группы, Олег оглянулся, чтобы посмотреть, не отстал ли кто, но в это время неловко подвернулась нога и он задержал падение, опершись на выступ скалы. Ему показалось, что скала качнулась. Он повесил автомат на плечо и надавил двумя руками на камень, который вдруг повернулся вокруг своей оси, открывая проход в пещеру. Марков поднял руку вверх, что означало “внимание” для всей группы. Посветив фонарём в глубь пещеры, он увидел, как яркий свет выхватил из темноты причудливые формы свода. Группа втянулась в пещеру вслед за командиром, оставив у входа двух часовых. Олег дал команду двигаться вдоль стены как можно тише, прикрываясь ее выступами, и ни в коем случае не стрелять. Метров через сорок они наткнулись на уже использованный факел. Он был ещё теплый. Пройдя почти полсотни метров, они обнаружили, что пещера сузилась наполовину, вскоре они оказались у развилки. Чтобы пройти влево – нужно было пролезть в узкий и низкий лаз, а вправо можно было идти, не сгибаясь. Оставив около узкого лаза сержанта, Олег двинулся с остальными вправо. Вскоре он услышал журчание и глухой шум падающей воды. Вдруг Олег услышал лязг передергиваемого затвора  автомата. Лучи света метнулись в сторону звука. Хриплый гортанный вскрик сменился глухим звуком падения чего-то мягкого.

 Они обнаружили, что стоят на краю обрыва, вдоль которого слева по стене шла узкая тропа: очевидно по ней двигался душман, но сорвался вниз, когда его ослепили фонарями. Глубина обрыва была около пятнадцати метров. Спустившись по верёвке вниз, они поняли, что “дух” уже соединился со своими воинственными предками. Олег приказал обыскать пещеру, соблюдая все меры предосторожности: там могли стоять мины или ещё какие-нибудь ловушки.

  Солдаты разбрелись по пещере. Осветив фонарями окружающее их пространство, они увидели незабываемую картину: вся пещера была усеяна сталагмитами, похожими на причудливые деревья без ветвей, а сверху свисали огромных размеров сталактиты. Всё это сверкало и переливалось в лучах фонарей. Сразу вспомнились сказки Бажова, открывшего читателям удивительный мир горного Урала. Вскоре к выходу стали подтягиваться солдаты, сваливая в груду разное оружие, боеприпасы и даже взрывчатку.
 - Ничего себе складик, - сказал Павел Мирошник, старший сержант и замкомвзвода. – Товарищ капитан, откуда эти гады столько оружия натащили? (Один на один они обращались друг к другу на “ты” и по имени, но в официальной обстановке всегда чётко соблюдали субординацию.) Здесь же полно нашего оружия.
  Олег взял несколько автоматов наугад и тщательно рассмотрел под лучом фонаря.
 - Нашего здесь мало. Всё в основном китайского производства. Вот американские, похоже, настоящие.
 - Товарищ капитан, может нам с собой кое-что прихватить? - высказался ефрейтор Гурин.
 - Только патроны. Пусть каждый возьмёт столько рожков, сколько сможет унести.
  Конечно, нечего было и думать, чтобы это всё унести с собой. Насладившись зрелищем найденной пещеры, Марков повёл группу к выходу. Выйдя наружу, он приказал взорвать  вход в пещеру: если вход знал один человек, то могли знать и другие, тем более, что натаскать туда столько оружия один человек не мог.

  После этого случая Олег дал себе слово заняться изучением пещер. Через пару месяцев ранение в бою упекло капитана Маркова на больничную койку на целых три месяца. Здесь же его нашло новое звание и награда. Майорские звезды, как и положено, макнули в стакан и обмыли по всей форме. Выйдя из госпиталя, Олег демобилизовался. Лечение продолжилось уже на “гражданке” вместе со штудированием книг по геологии. Однажды он чуть было ни женился, но вовремя открыл в подруге маленького хищника. Это открытие его огорчило, но не надолго, потому что, будучи человеком деятельным, он не мог позволить себе предаваться унынию. Он снова окунулся в книги. О бывшей подруге почти не вспоминал, разве только в минуты одиночества, когда отрывался от книг. Но такое случалось всё реже и реже, пока он не понял, что по настоящему он эту женщину не любил, а значит, ничего не потерял. Совершенно случайно Олег познакомился со спелеологами и вошел в их круг, как равный среди равных. Вскоре, а точнее, через год, он стал руководителем команды горноспасателей. Отпуск обычно проводил со спелеологами, забираясь в разные уголки страны, где находились известные пещеры, а также вновь открытые.

  Утром спелеологи выбрались из палаток, чтобы быстро позавтракать и заняться тем, ради чего они проделали долгий и опасный путь. Воздух был чист и прозрачен, но любоваться красотами не было времени. Пока Женя Гавриленко, единственная женщина и врач, готовила завтрак, мужчины готовили снаряжение и вырубали кустарник в расщелине. Через час всё было готово к погружению в пещеру.

 - Ну что, братцы, - сказал Олег, подгоняя на себе ремни рюкзака, он даже немного попрыгал, словно проверяя – ничего не болтается. Он всегда придавал значение мелочам, на которые другие не обращали внимания, и это выручало его не раз. –  Вы стоите на пороге нового открытия…
 - Командир, ты это уже говорил в прошлый раз, - съехидничал Павел Мирошник, - а пещерка была так себе – ничего особенного.
 - А ты всегда должен быть готов к новому открытию, - ответил за Олега Миша Бельский, - должен мечтать о крыльях…
 - Икар плохо кончил, - пошутил Коля Егоров. – В горах лучше уметь ползать, чем летать.
 - Ладно, тогда поползли в пещеру, - Марков широким жестом пригласил всех следовать за ним.

  Он первым протиснулся по узкому проходу, за ним шел Миша Бельский, который побывал с Марковым в пяти экспедициях; за ними следовали два брата: астрофизики Эдик и Ваган Самвеляны (оба работали в Бюраканской обсерватории). Женя Гавриленко шла в средине группы, за ней – радист Коля Егоров. Замыкали цепочку бывший старший сержант из взвода Маркова, а ныне студент пединститута Павел Мирошник, и кинооператор-документалист Агеев Сева.

  Узкий проход миновали без единой царапины, им приходилось пролезать и в более тесные трещины. Единственным неудобством было то, что проход был довольно извилист и напоминал лабиринт. За одним из поворотов открылся вход в пещеру. Сюда уже не проникал солнечный свет, поэтому пришлось зажечь фонари. Братья попеременно несли компактный бензиновый движок, к которому, в случае необходимости, подключался маленький, но мощный прожектор.

  Внутри пещера почти не отличалась от многих таких же пещер, где им довелось побывать. Она то расширялась, то сужалась, но неизменно опускалась вниз. Шагомер уже насчитал 2600 шагов от входа, когда пол стал уходить вверх. Свод пещеры был высокий. Ещё через 1200 шагов открылось огромное, в сотни метров, пространство. Пришлось запустить движок и осветить прожектором пещеру, так как свет фонарей на таких расстояниях был неэффективен. Преодолеть огромную пещеру оказалось невозможно -  гигантским колодцем она опускалась вниз, где блестело ровное зеркало воды. Прожектор выхватывал из тьмы детали удивительного подземного мира. Под сводом пещеры свисали ажурной конструкцией сталактиты, сверкая непередаваемыми красками и оттенками в ярких лучах прожектора. Зрелище захватывало дух, вызывало благоговение перед чудесным творением природы. Группа стояла в молчании, понимая, что дальнейший путь невозможен – нужно было искать обходной путь.

 - Олег, - нарушил молчание Бельский, - может попробуем спуститься  вниз. Наших верёвок хватит на 500 метров. Я даже присмотрел место для спуска. Рискнем?
 - Миш, а Миш, а как же ты без акваланга поплывешь? – подначивал Бельского Павел.
 - А мы ему радиостанцию дадим вместо акваланга, - поддержал его Николай.
 - Кончай хохмить! – скомандовал Олег.
 - Командир, - подал голос Павел (он продолжал считать Маркова своим командиром, не смотря на то, что его подчинение закончилось ещё там, в Афгане, а здесь – они равноправные партнеры), - надо пошарить по сторонам. Возможно, будут другие варианты.
 - Должны быть, - ответил Олег. – Даже из безвыходного положения есть два выхода. Поэтому, мы разделимся на три группы. Я, Эдик и Ваган пойдём по левой стене. Ты, Паша, идёшь по правой стороне. С тобой пойдут Сева и Миша. Женя и Коля остаются на месте. Связь – по телефону. В случае отказа связи сигналы подавать фонарем: три мигания – всё в порядке, частое мигание – что-то случилось. Громко не кричать, а то… Ну, до этого, думаю, не дойдёт.

  Группы разошлись в разные стороны. Олег с братьями двигались вдоль стены, соблюдая все меры предосторожности. Уступ был по ширине не более метра и двигаться по нему было не так трудно, но неловкое движение могло закончиться трагически. Олег шёл впереди, иногда останавливаясь, чтобы предупредить братьев о возникших сложностях рельефа. Вдруг он услышал глухое восклицание Вагана, к которому присоединился свистящий шёпот Эдика:
 - Олег, глянь-ка сюда, дорогой, тут на стене в нише какие-то знаки.
  Олег вернулся к братьям и осветил нишу фонарём: почти на ровной стене были начертаны какие-то знаки-письмена, похожие на пиктограмму. Он достал фотоаппарат с высокочувствительной плёнкой и отснял целую кассету, которую аккуратно спрятал в пластиковый пакет. Тут же зарядил новую. Затем они двинулись дальше, но, как оказалось, шагов через триста они уперлись в стену. Нужно было возвращаться назад. Олег посигналил фонариком, ему ответили тремя вспышками.

  Павел тоже двигался осторожно, не зря его натаскивал Марков ещё в Афгане, и через 500 шагов он обнаружил развилку, где слева дорожка проходила по краю пропасти, а вправо уходил тоннель высотой 8-10 метров и шириной около трех метров.
 - Витязи на распутье, - пошутил Миша. – Нас трое, а дороги две. Как делить будем?
 - А никак, - отрезал Павел. – Пойдём по тоннелю.
  Он достал моток капронового шнура на катушке, найдя в стене трещинку, забил дюбель и привязал к нему конец шнура.
 - Вот теперь поехали. Сева – замыкающий.
   Павел двинулся вперёд по тоннелю. Пройдя два десятка шагов, он слегка присвистнул:
 - Ребята, а тоннель, похоже, рукотворный. Пол ровный, стены тоже. Природа таких подарков не делает.
 - Тем лучше, - обрадовался Сева, - пожалуй, пора включать камеру.
 - Побереги плёнку, - проворчал Миша, - думаю, нас ждут сюрпризы похлеще этого.

  Они пошли чуть быстрее, поскольку под ногами пока было ровно. Похоже, тоннель пролегал параллельно огромной пещере. Через полчаса они оказались у выхода из тоннеля, а точнее – у входа в большой зал, откуда увидели огонек с того места, где остались Женя и Коля. Павел три раза мигнул фонариком. Ему ответили.
  Ребята разбрелись по залу, высвечивая фонарями причудливые формы стен и потолка зала. Миша, казалось, потерял рассудок, бросаясь с молотком на стены, на которых всеми цветами радуги сверкали друзы кристаллов.

 - Клондайк, Эльдорадо! – повторял он как заклинание. – Вот бы сюда наших геологов. Эх! Как бы обрадовался наш профессор – по части кристаллов он непревзойдённый авторитет.
Восторг, охвативший его, начисто смёл чувство осторожности. Он потянулся к большому скопищу кристаллов, как вдруг лишился опоры и полетел куда-то вниз. Павел находился недалеко от него и отреагировал мгновенно на сдавленный крик. У Севы реакция оказалась похуже, но и он тотчас поспешил на помощь. Павел посветил в пролом, где исчез Миша, и увидел гладкий наклонный жёлоб.
 - Миша, - позвал Павел, - отзовись. Ты жив?
 Голос раздался совсем близко - Миша застрял в жёлобе метрах в трёх от поверхности. Ему бросили веревку с карабином, который тот пристегнул к поясу. Павел и Сева медленно и осторожно вытащили Мишу и положили на пол.
 - Ты  что, геолог хренов, совсем ошалел со своими минералами! - рассердился Павел. – Тебе не по пещерам лазить, а пряники перебирать. Кости-то целы?
 - Ох, целы, кажись, – простонал Миша.
 - Сева, посвети сюда, - попросил Павел.
  Он осмотрел и ощупал ноги, руки, голову. Похоже, переломов не было, ссадины смазали йодом и заклеили пластырем.
 - Может, вернешься, - предложил Павел Бельскому.
 - Знаешь, что ответил Рабинович своим родственникам, спросившим, как его здоровье? Он сказал: не дождётесь! Я, конечно, увлекся, но чувствую, что впереди нас ждет нечто такое… Вы же знаете, что у меня нюх.
 - Если не будешь смотреть под ноги, то, боюсь, в следующий раз останешься не только без нюха, но и без слуха, а точнее, без ушей, не сказать еще хужей, - рассмеялся Павел неожиданной рифме.

  Они продолжили обследование зала и обнаружили проход, который вёл куда-то вверх уступами высотой по 60 сантиметров.
 - Паша, по-моему, это ступени, - высказал предположение Сева, - нечто подобное я видывал в Перу.
 - Я уже и сам догадался, - проворчал Павел. – Будем двигаться след в след. Если эти ступени кто-то вытесал, то могут быть и ловушки. Я хоть и не был в Перу, но о путешествиях полковника Фосетта и других “проходимцах” сельвы наслышан. Надо связаться с Олегом. Придётся вернуться в зал. Что-то мне не нравится эта лестница гигантов.
 - Почему гигантов? – запротестовал Миша, - эти уступы ещё не означают, что это лестница.
 - Миша, ты меня прости, у меня нет университетского образования, но ты меня просто удивляешь иногда то своей непроходимостью, то беспечностью, - сказал Павел с холодной вежливостью.
 - Зато ты чересчур осторожен, - не унимался Миша, - и почему бы нам ни пройти по этой, как ты говоришь, лестнице гигантов? Обратно повернуть мы всегда успеем.
  Но Павел не отступал, поскольку после Афгана он научился быть осторожным. Там приходилось просчитывать каждый свой шаг: самонадеянность и беспечность зачастую приводили к смерти, плену, увечью. Поэтому он настоял на своём, да и Сева его поддержал. Выйдя в зал, Павел связался с Олегом. Тот выслушал внимательно и попросил ждать его на месте. Про то, что Миша провалился в жёлоб, Павел распространяться не стал. Прошло не более получаса и перед ними появились запыхавшиеся Олег и братья.
 - Быстро вы, однако, - удивился Сева.
 - Быстрота и натиск – наш стиль, - парировал Олег. – Хотя, боцман Агеев говорил: торопись не спеша.
 - Какой ещё боцман, да ещё и мой однофамилец? – снова удивился Сева, - ты же не служил на флоте.
 - Да это так, из одной хорошей книги. Был там боцман один, очень даже правильный боцман. У него было чему поучиться. Ну, а теперь ведите нас к своим ступеням. Мы с Пашей – впереди, остальные за нами следом.

  Олег достал из рюкзака капроновый шнур, защёлкнул карабин на поясе и передал шнур остальным. Идти пришлось в связке. Действия Олега никто не оспаривал: все уже почувствовали дыхание чего-то неизведанного и, возможно, смертельно опасного. Товарищи знали невероятную интуицию Олега. Это была не первая их экспедиция в недра земные. Когда люди делают одно дело, в их группе всегда есть лидер, причём, это необязательно начальник. У этих людей всё совпадало.

  Ступени для людей действительно были высоковаты, поэтому ноги быстро уставали. Приходилось делать частые передышки. Олег двигался первым, он предпочитал двигаться не торопясь, каждый раз пробуя ступень, налегая на неё, но при этом оставляя тяжесть тела на предыдущей ступени. Так постепенно они двигались вверх. Вдруг одна из ступеней покачнулась. Олег попятился назад. Посветив вокруг фонарем, он увидел над покачнувшейся ступенью на стене какой-то знак. Он нажал на ступень и та провернулась вокруг своей оси, открывая под собой черное зияющее пространство, где даже луч фонаря терялся и рассеивался.

 - Миша, у тебя в рюкзаке костыли и молоток, дай мне сюда, - попросил Олег. – Попробую заклинить ступень.
  Это ему удалось, хотя и не сразу. Олег снова попробовал ступень ногой. Та вроде не качалась. Он в одно касание сразу перемахнул её, перенося тело на следующую ступень, потом перебрался дальше. Остальные последовали за ним, соблюдая те же меры предосторожности. Всё чаще и чаще приходилось делать передышки, по спинам струился пот. Одолев ещё две сотни ступеней, они вдруг наткнулись на стену, не сомневаясь, что это дверь или вход: но куда и как открыть?

 - Да, крепкий орешек, - задумчиво произнес Олег.
 - Командир, а может рвануть шашкой? – пошутил Павел.
 - Паша, мы свое отвоевали. Давай обойдёмся без шума. К тому же братская могила после взрыва нам обеспечена.
 - Олег, давай мы с Ваганом попробуем, - сказал Эдик. – Я чувствую, что здесь не возьмешь ни ломом, ни отмычкой, ни шашкой, как предлагает Паша.
  Олег молча кивнул: он знал способность братьев использовать психическую энергию. Они обладали незаурядными экстрасенсорными способностями, хотя категорически отказывались от выгодных предложений по применению этих самых способностей. В данном случае у Маркова не было полной уверенности, что это поможет – слишком массивной выглядела эта стена или дверь. Но другого выхода он не видел.

  Братья сели перед стеной, держась за руки, и постепенно стали входить в транс. Через какое-то время все почувствовали вибрацию. Казалось, что воздух стал сгущаться. Стена покачнулась и миллиметр за миллиметром стала скользить вглубь стены по невидимым полозьям. Образовался зазор в 120 миллиметров, но дальше дверь-стена не пошла. Эдик с Ваганом блестели от пота.
 - Придётся всем подключаться, - сказал Ваган.
 - У нас не получится, - засомневался Бельский, - потому что…
 - Должно получиться, - перебил его Эдик, - но придётся вызвать сюда Женю и Колю.
  Марков попытался вызвать их по телефону, но связи не было.
 - Командир, давай я пойду, - вызвался Павел.
 - Хорошо, только с тобой ещё пойдёт Сева.
  Павел и Сева добрались до большой пещеры, оттуда позвонили по телефону – исчезнувшая связь таинственным образом почему-то здесь работала. Гавриленко и Егоров тут же собрались и двинулись по тоннелю. Тем временем, чтобы не сидеть в ожидании, Сева занялся съёмками в пещере, предвкушая, какой интерес вызовут его видеоматериалы. Павел помогал ему, освещая мощным фонарём объекты съёмки, но не разделял его восторгов, поскольку внутренний голос ему подсказывал, что в самом ближайшем будущем их ожидает за дверью-стеной какой-нибудь подвох или какой-нибудь Змей Горыныч, или ещё что-нибудь невероятное. Он так задумался, что даже вздрогнул, когда его окликнула Женя Гавриленко. И снова пришлось карабкаться по ступеням, смахивая пот с лица и делая частые остановки.

                Глава 2

  Наконец вся группа собралась вместе. Олег дал всем на отдых час. За это время они успели перекусить и высказать массу самых невероятных предположений. Олег решил вмешаться в разговор:
 - Пока у нас есть время, то всем советую подумать: впереди нас ожидает неизвестность, возможно опасная или очень опасная, поэтому ещё можно отказаться. Прошу отнестись к этому серьёзно. Пустая бравада здесь неуместна: мы не на пикнике или загородной прогулке. Сами знаете сколько исследователей поглотили пещеры, даже хорошо изученные.
 - А чего отказываться, - удивился Павел. – Мы зачем сюда шли? Может там такое, что перевернёт всю нашу жизнь.
 - Ага, не только перевернёт, но и навернёт как следует, - усмехнулся Бельский.
 - А тебе что, слабо, - завёлся неожиданно Павел.
 - Мальчики, мальчики, - вмешалась Женя, - давайте не будем спорить.
 - Ещё раз повторяю, - с металлом в голосе произнес Олег, как бы охлаждая спорящих, - мы идём в неизвестность, поэтому предупреждаю, что наши действия должны быть осмысленны и согласованны.
  Все проголосовали “за”. Ваган предложил всем взяться за руки, образуя замкнутый контур, и сосредоточиться. В воздухе над головами завихрились невидимые силовые потоки. Братья контролировали их, чтобы в момент нарастания направить силу на дверь-стену. Когда, по их мнению, наступил такой момент, все как будто сделали выдох и стена впереди плавно, почти без звука, стала от них отъезжать, открыв  проём трехметровой ширины. Из прома посыпались белые искры.

 - Ложись! – крикнул Павел.
  Все попадали. В то же мгновение у них над головой ударило ослепительно-белое пламя и скрылось в тоннеле. Похоже, никто не пострадал, но вставать не торопились, словно ожидая повторной атаки. Пролежав несколько минут, Олег понял, что атаки больше не будет и, поднявшись, первым шагнул в образовавшуюся пустоту. За ним последовали остальные, держа наготове фонари, но там оказалось светло. Свет сочился со стен пещеры, даже не пещеры, а огромного зала куполовидной формы.
 - А тут нет радиации? – опасливо спросила Женя.
  Миша Бельский посмотрел на дозиметр, но стрелка прибора замерла на нуле и это было подозрительно – какой-то фон всё-таки должен был присутствовать. Все стояли у входа, не двигаясь, чтобы глаза адаптировались к необычному молочно-белому свету. Когда глаза привыкли, то все увидели в центре зала огромную чёрную пирамиду, вершина которой поднималась к куполу. Размеры зала и пирамиды было невозможно определить из-за необычного света. Здесь лучи преломлялись по законам оптики неизвестного мира. И всё же глаза людей здесь видели и различали предметы, а также цвета. Все, как во сне, медленно двинулись к пирамиде. Сева вдруг вспомнил, что надо снимать и включил камеру. Но контрольный глазок её не загорелся. Он потряс камеру.

 - Можешь не стараться, - усмехнулся Эдик, - твои батареи пусты.
 - Откуда ты знаешь? - спросил Сева, продолжая трясти камеру.
 - А вот откуда, - ответил Эдик, пощелкивая выключателем фонаря, - меня сразу насторожило, что дозиметр ничего не показал. 
  Все попробовали включить свои фонари, но они не загорались.
 - Здесь ничего не трогать руками, - раздался голос Олега.
 - Если ничего не трогать, то зачем мы сюда забрались? – поинтересовался Миша. – Здесь ведь не музей.
 - Это мы вместе будем решать: что трогать, а что не трогать, - отрезал Олег и двинулся дальше к пирамиде.

  Они уже прошли сотню метров, а пирамида даже не приблизилась.
 - Всё-таки странный тут свет, - как бы про себя проговорил радист.
 - Странно, что мы двигаемся, а пирамида не приближается, - отозвался Бельский. – Может это фантом, иллюзия? Или голограмма.
 - Нет, скорее несовершенство нашего зрения в данном пространстве, - высказал предположение Олег.
 - Ты думаешь, что мы находимся не на Земле или может быть в другом измерении, - удивилась Женя.
 - Да нет, я так не думаю, просто оптические свойства этого зала созданы кем-то искусственно, - рассуждал Олег вслух.
  Внезапно бело-молочное свечение стало голубым, а пирамида оказалась буквально перед носом, словно совершила прыжок.
 - Вот те раз! – удивился Сева, - чертовщина какая-то.
  Олег оглянулся на товарищей. И тут ему пришла в голову интересная мысль, которую он тут же проверил, попросив их отойти назад на пять шагов. Они отошли назад и, вдруг, исчезли – были слышны только голоса.
 - А теперь вернитесь, - попросил Олег и тут же увидел растерянные лица товарищей.
 - Ох, плохо это кончится, - заметил Миша. – Такие сюрпризы нам не по зубам. Мы ещё не созрели для таких открытий.
 - Говори про себя, - съязвил Павел.

  Олег дотронулся до стены пирамиды. Она была гладкой, отполированной, холодной, черного цвета. Остальные спелеологи тоже подошли и стали трогать пирамиду. Интенсивность голубого свечения изменилась в светлую сторону. Павел прошагал вдоль двух граней пирамиды, определив каждую в двести шагов. Высоту определить было невозможно. Вся эта громадина не имела никаких швов и представлялась монолитом, во всяком случае, снаружи. Они стояли поражённые необычайным зрелищем и пытались понять увиденное – даже не объяснить, а просто понять или осознать, что это не сон и не плод их воображения.

 - Чего угодно ожидал, - пробормотал Коля Егоров, - но только не этого.
 - А чего ты ожидал увидеть? – спросил Сева. – Сундуков с золотом, мумий в саркофагах или какого-нибудь монстра?
 - Нет, конечно, но всё же как-то неожиданно.
 - Меня, например, - сказал Сева, - интересует свет: источника не видно, воздух как будто сам светится, словно это огромная люминесцентная лампа, а эти странные скачки пирамиды. Нет, сие есть тайна велика, - сказал он, многозначительно подняв палец.
 - Ребята, - обратилась ко всем Женя, - стоит всё-таки поискать вход в пирамиду. Нас восемь человек – по два человека на каждую грань. Вот мы всё просмотрим и прощупаем до сантиметра.
 - Мысль хорошая, - согласился Олег. – Реализуем.
 - Тогда разбежались, - заключил Павел.
  Разбившись на двойки, они разошлись по сторонам пирамиды. Поиск входа занял много времени, но они забыли о нём, забыли обо всём. Поиск ни к чему не привёл. Когда все собрались вместе, то лица у них были разочарованные.

 - Вообще-то этого следовало ожидать, - высказался Эдик, почесывая курчавый затылок.
 - Договаривай, договаривай, - затормошил его Павел.
 - Слушай, дарагой, зачем торопишься, - насмешливо ответил Эдик, намеренно имитируя кавказский акцент. - Кто много смотрит киножурнал “Хочу всё знать”, тот ходит потом с выпученными глазами.
  Все вокруг рассмеялись, живо представив пучеглазых, как лягушки, людей. Павел тоже рассмеялся: он ценил шутки, даже если шутили над ним. Когда общее веселье улеглось, Павел всё-таки вернул Эдика к тому, о чём тот не договорил.
 - Паслушай, дарагой, - сказал он с акцентом, передразнивая Эдика, - у тебя есть какие-то соображения насчет пирамиды? Если есть -  поделись с друзьями.
 - Я думаю, что пирамида представляет собой не гробницу, как в Египте, не обсерваторию, как в Мексике, а некое устройство, генератор энергий, а может, наоборот, приемник каких-то энергий, скажем, из космоса. Хотя она может быть чем угодно.
 - Есть ещё идеи? – спросил Олег и, видя, что товарищи молчат, предложил идти дальше.
  Обойдя пирамиду, группа двинулась в глубь зала. Свет опять стал молочно-белым. Но это уже никого не удивляло. Двигались не торопясь, глядя по сторонам, и особенно под ноги. Тут раздался крик Жени Гавриленко:
 - Стойте! Здесь впереди большой колодец.
  Все осторожно приблизились к круглому колодцу, диаметр которого был не менее десяти метров. На них смотрела зияющая черная пустота.
 - Командир, - попросил Павел, - можно я спущусь туда – верёвки у нас хватит. А?
 - Ой, Паша, не надо! – испугалась Женя.
 - Она права, - отозвался Олег. – Лезть туда – чистое безумие. Мы лучше туда что-нибудь бросим и засечём время падения. Что у нас есть ненужное и тяжёлое?
   Все порылись в своих рюкзаках, но не нашли ничего подходящего.
 - Придётся пожертвовать фонарём, - подал голос Эдик.

  Он достал из кармана секундомер и, подойдя к краю колодца, бросил вниз фонарь. Все застыли в напряженном молчании, ловя малейший звук. Через 25 секунд послышался какой-то звук, похожий на ворчание, и из черного провала колодца полыхнул багрово-тусклый свет, почти дошедший до края, но так же быстро ушедший в неизвестную глубину. Когда оцепенение людей спало, Ваган осторожно приблизился к краю колодца. Там по-прежнему царила беспросветная мгла и было тихо. Ваган протянул руку над краем колодца и резко ее отдёрнул. И вовремя – в это мгновенье из глубины колодца взметнулся тонкий, как игла, багровый луч, как раз к тому месту, где секунду назад находилась рука Вагана.
 - Однако, - только и смог выдавить из себя потрясённый Ваган и через некоторое время, приходя в себя, добавил, - там, внизу, какое-то невероятное средоточие силы. Вот только не знаю – принадлежит она живому организму или некой силовой установке. Тут есть над чем поломать голову.

  Павел, который еще несколько минут назад хотел спуститься в колодец, нервно поёжился, по спине заскользили холодные змейки пота. Он ещё какое-то время стоял около колодца, словно загипнотизированный. Его товарищи уже отошли на безопасное расстояние и двинулись в обход колодца к стене вдали, где виднелись какие-то тёмные неподвижные фигуры. Идти пришлось минут двадцать, после чего они увидели на сферической стене зала огромные по высоте ниши, стоящие на одинаковом расстоянии друг от друга. В нишах высились фигуры существ, чем-то похожих на людей, но высотой, примерно, с десятиэтажный дом. Лица существ были грубыми и угловатыми, а материал, из которого они были сделаны, похоже, был тот же, что и материал пирамиды. Они были совершенно одинаковыми – все девять. Но только на первый взгляд. Что-то мешало считать их одинаковыми. Но что?.. Только Сева вдруг понял в чём их различие: лица колоссов были слегка повернуты так, что проведённые из их глаз лучи, имели определённый фокус, центром которого была пирамида. Он поделился своим открытием с товарищами.

 - Как ты догадался? - удивился Николай.
 - Зря, что ли во ВГИКе учили, - усмехнулся Сева. В нашей профессии очень важно определять ракурсы съёмок, освещение, законы перспективы и тому подобное.
 - Похоже, - задумчиво произнес Олег, - весь этот огромный зал представляет собой какое-то устройство. Ясно, что пирамида, колодец и эти фигуры как-то связаны между собой. Если бы мы знали что-нибудь о них, то легче было бы объяснить, что это за устройство такое и с чем его едят. У нас нет никаких приборов, с помощью которых можно сделать элементарные замеры. Да если бы и были, то всё равно тут ничего не работает. И это тоже одна из загадок, с которыми мы здесь столкнулись. Какие будут мысли, друзья?
 - Командир, - первым отозвался Павел, - мне кажется, что это всё соорудили лемурийцы. У нас профессор читал лекцию по древним цивилизациям и, в частности, о Лемурии: он описывал их, как существ огромного роста.
 - Я знаю, - кивнул Олег, - антропологи находили уже человеческие скелеты размерами от трёх метров до восьми. Кстати, Иван Ефремов в своих гобийских заметках упоминает о найденном трёхметровом скелете
 - Цивилизация лемурийцев, - попробовал спорить Миша, - существовала около 15 миллионов лет назад; это, приблизительно, периоды Мезозоя и Кайнозоя, то есть эпоха царства динозавров.
 - Ты, Миша, тут приврал малость, - поправил его Олег. – Динозавры жили в Мезозойскую эру, но они вымерли в Меловом периоде, то есть их уже не было в Кайнозое. А человек, возможно, появился в Неогеновый период или Четвертичный.
 - Да, я тут ошибся, - согласился Миша, с удивлением глядя на Олега, так как не ожидал от него таких знаний. – Но всё равно, - продолжал он спорить, - тогда и геология была другой, да и география тоже. Вряд ли в то время лемурийцы могли достичь таких высот цивилизации, как овладение мощными источниками энергий. То, что мы видим – результат цивилизации, владевшей высокими энергиями и технологиями.
 - Почему? – возразил Эдик, - разве в наше время не существуют аборигены Южной Америки, Африки, Австралии, Океании с одной стороны и с другой - полёты в космос, атомная энергетика, лазеры и другое.
 - Точно, - поддержал брата Ваган, - мы обнаруживаем новые галактики за миллионы световых лет от Земли и в то же время где-то ещё добывают огонь трением и, простите за кулинарные изыски, кое-где даже людей едят.
 - Я бы сейчас тоже кого-нибудь зажевал, а потом бы это дело хорошо запил, - пошутил Павел, изобразив на лице страшную гримасу. – Осинь кусять хосица.
 - Хорошая идея, - одобрил Эдик. – С кого начнём?
 - Думаю, Коля подойдёт по комплекции, - сказал Павел, хищно глядя на товарища.
 - Ешьте на здоровье, - согласился Коля, - только кто вам тогда вертолёт вызовет. – Нет, радиста кушать недальновидно. Вы лучше Севу попробуйте – у него нет никаких обязанностей, тем более что камера не работает. Зачем нам безработный оператор?
 - Не нравятся мне ваши людоедские настроения, - вмешался Олег. – Вопрос питания перенесём на более позднее время.
 - Прости, командир, мы удалились от темы. А у тебя какая версия? – поинтересовался Павел.
 - Никакой, честно говоря, - признался Олег. – Об этом я подумаю, когда мы выберемся на свет божий.
 - Ребята, - робко подала голос Женя, - а может это атланты?
 - Маловероятно, - покачал головой Олег. – Их цивилизация, по времени, стоит ближе к нам, к тому же расположение континентов близкое к современному. Да и по всем свидетельствам, дошедшим до нас, Атлантида находилась в районе Атлантики. Могла, конечно, захватить Средиземноморье, Африку, Южную Америку, но сюда…
 - По свидетельствам источников, дошедшим до нас, по различным гипотезам историков, антропологов, геологов, философов атланты жили, примерно, 12-15 тысяч лет назад. На современном этапе развития наука пока не имеет достаточно надёжного способа датировки различных находок. Поэтому любое наше предположение будет некорректным по отношению к истине, - закончил Ваган свою речь.
 - Во, брат загнул, - удивился Эдик, поглядывая с уважением на Вагана.
 - Не загнул, а перегнул, - поправил брата Ваган. – Мне кажется, что здесь не место и не время затевать околонаучную дискуссию.   
 - Хорошо, что я оставил рацию на стоянке, - вдруг вспомнил Коля, - а то бы тоже разрядились аккумуляторы. А без неё нам отсюда не выбраться.
 - Ещё и не из такого выбирались, - проворчал Павел. – Не пугай женщин и детей.
 - А где дети? - не понял Коля.
 - Ещё будут, - усмехнулся Павел и подмигнул Жене.
  Все заулыбались неожиданной шутке.
 - Эх, жаль, что камера не работает, - в который раз пожалел Сева. – Это был бы мой лучший материал. Мировая сенсация.
 - Прославиться мечтаешь, - съязвил Павел.
 - Нет, поскорее смотаться из этого странного места, - отрезал Сева. – Если нас ещё выпустят отсюда. Как вспомню колодец…
 - Да-а-а, - только и протянул Павел.
 - Пора нам выбираться отсюда, - сказал Олег. – Тут нужны специалисты, не нам чета. На обратном пути соблюдайте предельную осторожность, а то как бы не сработал эффект ниппеля.
 - Это как? – удивилась Женя.
  Мужчины дружно рассмеялись.
 - Колодец обходим подальше, - продолжил Олег. – Эта штука мне совсем не нравится.

  Все, молча, двинулись назад. Миновали колодец и подошли к пирамиде. Она стояла как немое свидетельство непостижимости и невиданной мощи иного мира, отделённого от настоящего стеной или пластом времени. Пирамида притягивала взгляд, словно обладала гипнотической волей. Олег чувствовал какое-то покалывание в висках, даже не покалывание, а скорее щекотание. Он не знал чувствовали ли это другие, но понимал, что с ним что-то происходит, хотя не мог определить в чём заключается это “что-то”, просто работала интуиция бывшего разведчика. Он оглянулся вокруг. Лица товарищей выглядели уставшими и напряжёнными. О чём они сейчас думали, Олег мог только догадываться. Притяжение пирамиды было таким, что перед уходом каждый счёл необходимым   дотронуться до неё рукой.
 
  Обратный путь не явил никаких неожиданностей. Дверь-стена стояла в том же положении, какой её оставили. Когда группа снова оказалась в коридоре со ступенями, за ними с тихим шорохом задвинулась дверь.
 - Ещё одна загадка, - отметил Ваган.  – Непостижимая автоматика. Одни загадки вокруг.
  Группа вернулась к месту своей стоянки. Все вещи были на месте. Спелеологи только сейчас почувствовали сильную усталость и попадали  кто где стоял.
 - Ребята, - не выдержал Павел, - я жрать хочу до боли в висках, до тошноты в коленках.
 - А мы бы и выпить не отказались, - одновременно сказали братья.
  Ваган и Эдик достали из своих рюкзаков по фляге коньяка и, посмотрев друг на друга, дружно рассмеялись.
 - Только по полсотке, - разрешил Олег.
 - А чего тут пить? – улыбнулся Эдик и потряс перед товарищами литровой флягой.
     Дружно соорудив стол, все также дружно и смачно зачавкали. Фляга с коньяком пошла по кругу и Олег нисколько не сомневался, что некоторые товарищи глотнули далеко не 50 грамм.
 - А теперь бы поспать, - мечтательно протянул Коля.
 - Лучше рацию проверь, - отозвался Олег. – Выйдем из пещеры – свяжешься с пограничниками. А спать будем на свежем воздухе, в палатках. А теперь, по коням!
 - Всё-таки жаль, что камера не работала, - сокрушался Сева. – Теперь никому не докажешь, что мы что-то видели. Фотоплёнка небось тоже пропала.

  Олег нащупал в кармане отснятую кассету, но промолчал (он оставил её на месте стоянки перед тем, как идти в тоннель со ступенями). Собрав вещи, группа потянулась к выходу. Продравшись сквозь узкий проход, они добрались до палаток. Оказалось, что снаружи уже  ночь. Воздух был чист и прозрачен, отчего звезды казались ещё ближе, чем  внизу, в долине. После блужданий по пещерам и тоннелям эта ночь под этим небом показалась людям рождественской. Холод был если не рождественский, то уж во всяком случае не летний. Эдик снова пустил свою флягу по кругу и на этот раз её опустошили до капли.
 - Отбой! – скомандовал Олег.
  Уговаривать никого не пришлось. Связь решили наладить утром – сказалась усталость. Забравшись в палатки, тут же уснули.
  До рассвета все спали мертвецким сном. Утреннее солнце позолотило вершины гор, нежно-розовое небо постепенно обретало голубизну. Первыми проснулись Павел и Олег: сработала сторожевая система – они услышали стук падающих камней. Выскочив из палатки, они увидели горного козла, который ловко прыгал по горным уступам, осыпая за собой мелкие камни: что-то или кто-то спугнули этого виртуоза-скалолаза. Похоже, козёл был недалеко от места стоянки спелеологов.
 - Видно у нас в лагере гость побывал, - сказал Олег, позёвывая.
 - Да гостить отказался, - продолжил Павел. – Знать бы ещё, что за гость такой. Козлы ведь близко не подходят. Может барс?
 - Вот догони его и спроси, - посоветовал Олег. – Буди-ка, Паша, Николая – пусть свяжется с пограничниками. Остальных можно пока не тревожить.
  Сонный Николай вылез из палатки, ещё не понимая чего от него хотят в такую рань. Минут пять  он сидел, покачиваясь, и только потом открыл глаза. Сделав разминку и вылив за шиворот холодной воды, чтобы прогнать остатки сна, он расчехлил рацию. Настроившись на волну, он вызвал пограничников. Получив ответ, он сразу передал наушники Олегу.
 - Вы живы, чёрт возьми?! – услышал Олег удивленный и радостный возглас командира погранотряда.
 - А что? – удивился в свою очередь Олег. – Ты что, майор, полковника получил да хватанул с утра лишку?
 - Назови пароль, - вдруг со странной подозрительностью потребовал майор Решетов.
 - Артемида, - машинально ответил Олег. – А что случилось, майор?
  В наушниках раздавалось какое-то неясное бормотание.
 - Майор! Майор Решетов! Володя! – продолжал вызывать Олег, - ты что, и вправду принял на грудь. Объясни в чём дело. Ты даёшь нам вертушку? Мы хотим домой, к маме.
 - Жди вертушку завтра в 14.00, - ответил майор. – Успеешь спуститься до посадочной площадки? У вас все живы?
 - Все, - удивился вопросу Олег. – Ты, майор, чего-то не договариваешь.
 - Ладно, отбой, - послышалось в наушниках.

  Пока Николай собирал рацию, Олег разбудил товарищей. Сердце наполнилось непонятной тревогой. Разговор с майором его озадачил. Он объявил товарищам, что завтра они должны быть в том месте, где их когда-то высадил вертолёт.
 Завтрак организовали быстро, по-деловому, без обычных дружеских подначек, шуток, приколов. Сборы провели оперативно – торопились на встречу с вертолётом. Им предстояла ещё одна ночёвка в горах. Олег не стал никому говорить о странностях разговора с майором, решив, что разберётся с этими странностями на месте.

 - Олег, - сказал Миша Бельский, - надо как-то обозначить вход в пещеру.
 - Не надо, - ответил Олег каким-то странным голосом. – Это место не для туристов. Этот артефакт вообще нужно охранять от проникновений. Так что, Миша, забудь про всё, что тут видел.
  Миша тогда не придал этим словам особого значения, он только пожал плечами и присоединился к товарищам, занятым сборами.
  Группа была уже на подходе к месту встречи, когда из-за гор вынырнула, тарахтя, большая стрекоза. Через полчаса все уже сидели в вертолёте, где вздохнули с облегчением: здесь они были почти как дома. Олег прошел в кабину к лётчикам, чтобы поздороваться. Это были те же ребята, доставившие их в горы в самом начале экспедиции. Но они как-то странно поглядывали на Маркова, словно он был похож на вождя людоедского племени, причем, с большими кольцами в носу и ушах. Снова Олега кольнуло какое-то предчувствие, но он решил потерпеть с расспросами до возвращения в погранотряд. Он уставился в круглое окно вертолёта, отмечая поразительную красоту заснеженных вершин. К этому удивительному зрелищу невозможно привыкнуть, но сейчас насладиться ним не давала смутная тревога.

  Когда вертолёт пошел на посадку, подымая в воздух вихрь песка и мелких камней, все увидели на площадке толпу людей более сотни.
 - Это нас так встречают? – удивился Сева.
 - Да, - пошутил Павел, - сейчас тебе подведут большого белого барашка, красивые девушки поднесут на чеканном блюде медовые лепешки и бурдюк кумыса вручат, и…
 - Кончай трёп, - остановил его Олег.
  От сидения в вертолёте у всех затекли ноги, поэтому со стороны могло показаться, что из двери сами вываливаются мешки. К вертолёту бежал майор Решетов. Он с разбегу облапил Олега и стал трясти его и мять.
 - Как же вы выжили столько? – спросил майор, продолжая тискать товарища, - ведь у вас харчей было всего на неделю.
 - Столько – это сколько? – насторожился Олег, чувствуя, что сейчас прольётся свет на все странности.
 - Три месяца.
 - Ты точно ненормальный, - рассердился Олег. – Какие ещё три месяца?
 - Да, три, три, три!..
 - Не три – дырка будет, - пошутил Олег. – Объясни толком.
  Когда, сбиваясь и путаясь, майор рассказал Олегу, что их не было три месяца, что целый месяц их искали, у того небо закачалось в глазах. Он не мог в это поверить. Но майор не шутил.
 - Ты что, Марков, тебе плохо? – встревожился майор.
 - Ваган, - позвал Олег, - дай твою флягу.
 - Возьми, дорогой, - улыбнулся Ваган. - Я  всегда говорил, что наш коньяк лучше французского.
  Олег присосался к фляге, потом резко завернул колпачок и отдал Вагану.
 - Олег, что с тобой? – спросил Ваган, принимая флягу.
 - Ваган, нас искали… нас… короче, мы отсутствовали три месяца.
  Ваган тоже приложился к фляге, понимая, что Олег не шутит.
 - Парадоксы времени, - выдохнул Ваган. – Как же это?.. Ну, дела.
  Когда Олег объявил об этом своим товарищам, то они стали похожи на обманутых  детей, которым вместо конфет подсунули пустые фантики. Коньяк Вагана пошел по кругу, пока фляга не опустела совсем.
 - Мы туда обязательно вернёмся, - убеждённо промолвил Олег.
 - Согласен, - поддержал его Павел. – Только колодец обойдем подальше в следующий раз.

                Глава 3
 
  Прошли четыре года после того, как Павел побывал в последней экспедиции с Олегом в самой странной из пещер. Скорее даже не странной, а полной самых невероятных тайн и загадок. Жизнь Павла теперь разделилась на “до” и “после”. Их неожиданное открытие не давало жить спокойно: по ночам снились пирамида, колодец и многое другое. Всё это заслонило даже воспоминания о войне в Афганистане. Но и земные заботы не отпускали Павла, поскольку учеба в институте подошла к неизбежному концу. Дальше всё покатилось быстро: диплом, направление в сельскую школу, прощание с Москвой. Павел был человеком городским, но деревню знал с детства, поскольку каждое лето родители отвозили его к бабке с дедом. Бабка была тихой, доброй, говорила, смешивая украинскую и русскую речь, вызывая улыбку внука – в городе всё же предпочитали говорить по-русски, хоть и знали украинский. Дед был более суровый, к тому же молчун. У него была пасека и он большую часть времени проводил с пчёлами. Говорил дед мало, но каждая его фраза была философски осмыслена. За ним можно было ходить с блокнотом и всё записывать. С местными ребятами Пашка и дружил, и дрался, да так, что некоторые его побаивались. Но сам он никогда не задирался. И вот теперь ему предстояло учить детей физике в сельской школе. Будущее учителя он не представлял себе никак, поэтому ехал по направлению без особого энтузиазма. Иногда он и сам недоумевал как его судьба занесла в педагогический, но ехать по направлению было обязательно.

  Директриса сразу невзлюбила нового учителя. Раньше она преподавала химию и физику. Химия была основным её предметом, а в физике она разбиралась только в рамках школьной программы – за последними достижениями в этой области она не следила, а её знания устарели лет на сорок. На её едкие замечания Павел отвечал замысловатой шуткой, что тоже вызывало раздражение начальницы. Если бы он оправдывался или дал ей твердый отпор, то, вероятно, нашел бы больше понимания у директрисы. Но Павел, казалось, не замечал её стойкой неприязни. Вскоре он понял, что на ниве просвещения ему не удастся ни посеять, ни, тем более, получить урожай. И когда директриса однажды заявила, что он проповедует ошибочные, непроверенные теории в физике, терпение его лопнуло и он высказал ей всё, что думает о её методах преподавания. Директриса предложила ему уйти. Это не вызвало у него ни удивления, ни протеста. В глубине души он даже был ей благодарен, что она дала ему свободу.
 
   Сборы были недолги: в большой рюкзак марки “Ермак” поместились и книги, и вещи. Уходя, Павел оглянулся – места здесь были живописными. Ничего, думал он, Россия велика, в ней и другие места не хуже. И это не было самоутешением – он немало поколесил по стране, правда,  теперь уже в урезанном варианте. Его родная Украина стала заграницей. По этому поводу он не очень горевал, а скорее испытывал досаду. Он думал, что это не сможет долго продолжаться: русские, украинцы, белорусы – один народ. Когда каждый нахлебается самостийности в одиночку, то сойдутся братья за один стол и будут думать, как им строить один большой и прочный дом. Ему тогда не приходило в голову, что процесс разрушения происходит быстрее, чем созидание чего-то. С разными мыслями, полными сумбура, он шагал по просёлочной дороге. Шёл пешком, потому что не захотел брать машину от школы, считая, что не имеет на это никакого права – ведь не доработал даже до конца учебного года.

  До остановки оставалось не более трёх километров километров, когда Павел услышал, что его зовут. Оглянувшись назад, он увидел молоденькую учительницу начальных классов Олю Митину. Та изо всех сил старалась его догнать: косы её растрепались, лицо раскраснелось, блузка вылезла из юбки. “Случилось что? - подумал он, останавливаясь”. Девушка добежала до него и остановилась.
 - Павел Сергеич! – выпалила она, - Павел Сергеич! – она задыхалась: то ли от бега, то ли от возмущения, - вы, вы… даже не попрощались с коллегами – это не по-товарищески! Зачем такая спешка? Директор погорячилась. А вы… вы… не джентльмен. Могли бы и уступить женщине.
   Павлу стало весело: он ощутил себя пионером, которого отчитывала вожатая на школьной линейке за какую-то провинность. Он увидел девушку как-то по-новому. Отчасти, её гнев был справедлив – то, что он цапнулся с директрисой, нисколько не касалось небольшого коллектива. Но дело уже было сделано, а отступать Павел не привык. Он вдруг осознал, что видит перед собой не строгую учительницу, а просто девчонку, которая только год назад окончила педучилище. Он поднял руки над головой, как бы показывая, что сдаётся, что осознал свою вину. Весь задор у девушки пропал и она замолчала. Павлу вдруг пришла в голову одна мысль. Он снял рюкзак и зарылся в него почти по пояс, достав из него пять увесистых книг. Это были лучшие пособия по педагогике, психологии и методологии.

- Вот, это вам, Ольга Ивановна. Педагог из меня всё равно не получился, а вам, думаю, пригодится. Бери, Оленька, бери, - сказал он, вручая ей книги. – Я, конечно, поступил по-свински, что ушёл не прощаясь. Но так лучше. Передай коллективу, что я прошу у них прощения и пусть не судят меня строго. А на директора я зла не держу – она человек старой формации. Только я тебе этого не говорил, - сказал он заговорщицки.
- И куда же вы теперь, Павел Сергеевич? – растерянно пробормотала Оля.
- Велика Россия, - развел Павел руками, - неделю скакать – не доскачешь до её пределов. Где-нибудь и мне найдётся место. Я ведь, Оленька, путешественник, землепроходец, “пещерный” человек, бродяга.
  Он забрал у девушки книги, достал из кармана рюкзака шпагат и связал книги в стопку.
- Ну, вот теперь порядок, - сказал он вручая ей книги, потом поклонился.
- Прощайте, Ольга Ивановна!
  Он подхватил с земли облегчённый рюкзак и, круто повернувшись, зашагал по дороге.
- Павел Сергеевич, - прокричала вслед девушка, - напишите нам, когда устроитесь.
- Обещаю, - сказал, обернувшись, Павел.

  Дальше он пошёл не оборачиваясь, точно зная, что девушка смотрит ему вослед. “Рубикон перейдён, мосты сожжены, - думал он, испытывая непонятную грусть и в то же время лёгкость”. Скоро он дотопал до остановки, где через час втиснулся в небольшой сельский автобус. В райцентре он взял билет на поезд до Москвы. По пути он думал об Олеге. Дело в том, что Марков просил его не распространяться об их последней экспедиции и о том, что они там нашли. Аргументов было достаточно: недоверие со стороны учёных, интерес иностранных разведок к артефактам и аномальным явлениям, желание сохранить открытие от случайных людей. За два года службы, а потом в разных экспедициях и переделках, он привык полагаться на командира, которому верил, как старшему брату. А ещё он думал, что если не застанет Олега, то попробует отыскать Севу. Но тот тоже может мотаться по свету с камерой, в поисках необычайных событий или сюжетов. “Как будет - так будет, решил он”.
 
   Плацкартный вагон был на удивление чистым, но с неистребимым запахом туалета и пассажиров с мешками, тюками и баулами, которые в просторечии обзывались “мечта оккупанта”. Павлу досталось боковое место, что очень устраивало его – никто рядом сидеть не будет, не придётся уступать место у окна и никто не будет приставать с разговорами (ему сейчас меньше всего хотелось с кем-то разговаривать). Поезд уже тронулся, когда в вагон влетела женщина с двумя небольшими сумками. Лицо её раскраснелось от бега. Оказалось, что её место было напротив Павла. Она быстро запихнула одну сумку под сиденье, а из другой сумки достала газету  с суперкроссвордом и стала яростно обмахивать себя ею. Дама была, что называется, бальзаковского возраста. Её карие глаза были выразительными и внимательными. На Павла она посмотрела, как сфотографировала. Павел достал книгу в потёртом переплёте, которую он всегда возил с собой и часто перечитывал, каждый раз отыскивая для себя что-то новенькое. Это был Тит Лукреций Кар “О природе вещей” ещё довоенного издания. Он хотел углубиться в чтение, чтобы скоротать время в дороге, но это не удалось, поскольку дама достала бутылку лимонада и попросила у него открывалку, потом она стала разгадывать кроссворд, обращаясь к нему за помощью, когда натыкалась на замысловатый вопрос. Иногда её горячее колено касалось колена соседа. У Павла прошла охота к чтению. В другое время он поддался бы очарованию сидевшей напротив незнакомой соседки, но в памяти всплывали чистые глаза Оленьки Митиной, словно предостережение от необдуманных поступков. Прикинуться “шлангом” Павел не мог (на столе лежал Лукреций, что выдавало в нём определенную образованность), оставалось напялить на себя маску нелюдима, брюзги или развязного рубахи-парня. Павел не знал какая из масок удалась ему, но соседка явно потеряла к нему интерес. Он поглядывал на часы и с досадой думал, что ехать ещё целых пять часов. Но время, даже если оно тянется медленно, всё-таки не стоит на месте и, наконец, поезд подкатил к московскому перрону.

   Павел позвонил Олегу прямо с вокзала. Длинные гудки поубавили ему оптимизма. Купив в киоске бутылку холодного пива, он приложился к ней всего один раз и та опустела. Жажда его мучила ещё в поезде, где было душно, а из ближайшего купе воняло почему-то селёдкой. У него пока не было никаких планов, и он слонялся по вокзалу, заглядывая в витрины киосков. Он уже примелькался местной милиции и у него попросили документы. Придраться было не к чему, ему вернули документы и извинились. Павел снова набрал номер и сразу же услышал голос Олега. Обрадовались оба. Олег сказал, чтобы он ждал его на стоянке такси и что подъедет на машине через полчаса. Павел торчал на стоянке, как одинокое в степи дерево, и за время ожидания отвадил немало “извозчиков”, предлагавших за “зелёные” доставить в любой конец города. Наконец к стоянке лихо подрулил тёмно-вишнёвый “Вольво”, распахнулась дверь и оттуда выскочил Олег.

 - Однако! – удивился Павел. – Красиво жить не запретишь, - выдал он ходячую в народе фразу.
 - Насчёт красивой жизни, это после, - улыбнулся Олег и нажал на панели кнопку, открывая багажник.
  Он снял с Павла рюкзак и уложил в просторный багажник.
 - Ну, здоров, сержант!
  Они обнялись, как братья. Они и были ими - по духу, по фронтовому родству, поскольку не раз прикрывали друг другу спину. Олег театрально распахнул перед Павлом дверь, приглашая садиться, обошёл машину и сам уселся за руль. Не успела машина набрать скорость, как их тут же подрезала “девятка”. Олег резко затормозил и “Вольво” остановилась как вкопанная. Из “девятки” выскочили два здоровых парня и стали требовать, чтобы Олег вышел из машины.

 - В чём проблема, ребята? – поинтересовался Марков, опустив стекло нажатием кнопки.
 - А ты чё, не понял – на чужой территории работаешь, значит делиться должен.
 - Справедливо, - согласился Олег.
  Он незаметно, как фокусник,  достал из кармана гранату и выдернул кольцо.
 - Держи, - сказал он и подмигнул Павлу.
  В окно просунулась здоровенная ладонь, в которую Марков положил гранату. Ладонь автоматически сжалась, а Олег ещё и сверху сжал пальцы парня, не давая ему выпустить гранату.
 - Такая оплата пойдёт? – спросил улыбаясь Олег, глядя как расширяются глаза парня и перекашивается от страха лицо. – Гляди не потеряй, - сказал он выталкивая руку с зажатой гранатой из машины.
  Тут же он мгновенно сдал назад и также быстро рванул вперед. Через минуту они уже отъехали на целый квартал.
 - Ты что, Олег, с ума сошел? – удивился Павел. – Откуда у тебя граната?
 - Да умелец один сделал, из дерева, - расхохотался Олег. – Ребята явно настроены на скандал, а драться мне совсем не хочется. Минут через пять этот труженик мосрэкета сообразит, что это не граната, даже по весу должен сообразить. Сейчас таких, как эти, в Москве много развелось: работать не хотят, учиться тоже, в армии не служили, но жить хотят по-царски. А чтобы что-то иметь - надо что-то отнять. Тут у нас, понимаешь, целые бригады работают – подставляют машины, а потом зарабатывают на подставе.
 - Страшно жить, - усмехнулся Павел, - улицы полны неожиданностей.
 - Не боись, сержант! Мы же под Кандагаром ходили. Ну, рассказывай, - улыбнулся Олег, - всё-таки давно не виделись.

  Павел молчал, не зная с чего начать. Рассказ о своём незадачливом учительстве мог прозвучать как жалоба, а жаловаться он не любил и сам таких людей не жаловал. Олег понял его настроение и взял инициативу в свои руки.
 - То, что не хочешь жаловаться – понимаю и одобряю. Значит, не зря меня в армии гоняли, а потом я вас.
 - Да так уж и загонял, - ухмыльнулся Павел, - это нас жизнь гоняла. А знаешь, я иногда с радостью вспоминаю нашу “неправильную” войну. Там все было чётко и ясно: вот командир, вот приказ, вот передний край обороны, там впереди враг, а сзади твою спину прикрывают товарищи.
 - Это у тебя синдром Ремарка, - ответил Олег, косивший одним глазом на дорогу, другим – на Павла.
 - Что ещё за синдром такой? – спросил Павел. – Что-то не помню, чтобы Ремарк был медиком.
 - Нет, просто он писал о солдатах, прошедших войну, сам был солдатом. А солдату, как известно, трудно привыкать к мирной жизни. Не случайно их причисляют к потерянному поколению, поскольку они привыкли различать два цвета войны: друг и враг. А в мирной жизни существует гамма цветов, да еще и оттёнки, полутона.
 - Ты прямо философ-художник, - рассмеялся Павел.
 - Ты тоже сиротой не прикидывайся. Я–то тебя знаю, - сказал Олег, притормаживая около большого магазина. – Ладно, вот тебе музыка, если хочешь, а я через пару минут вернусь.

  Он зашагал к магазину, а Павел огляделся в салоне, сделал потише музыку. В салоне не было ничего лишнего, хотя машина была не из дешёвых. Павел пересел за руль, который, казалось, становился продолжением рук. Педали ходили легко, приборы располагались удобно. Чувствовалось, что машина сделана с любовью к человеку. Пока Павел размышлял  о техническом прогрессе западного автомобилестроения, появился Олег с большим целлофановым пакетом, сунул его на заднее сиденье и они покатили дальше.
 - Хорошая у тебя машина, - похвалил Павел, - грамотно сделана.
 - Согласен. Только с этой машиной вылетишь в трубу – любой ремонт, даже мелкий, влетает в копеечку. К этой западной машине ещё бы и западную зарплату. Если бы я покупал машину, то выбрал что-нибудь попроще.
 - Это что, не твоя машина?
 - Теперь уже моя. Но об этом потом.
  Минут через десять они подъехали к небольшому трёхэтажному дому на два подъезда, похожему на небольшой особнячок грязно-жёлтого цвета.
 - Вот и приехали, - сказал Олег.
 - Ты, кажется, жил в другом доме, и район был другой, - удивился Павел.
 - Верно. А теперь живу здесь. У меня теперь две квартиры: двухкомнатная в Текстильщиках и эта – дядино наследство. Машина, кстати, тоже его. Дядя у меня в МИДе работал, да год назад свалил его безвозвратно инфаркт. У него уже два были, а этот оказался последним. Детей у него не было, жена давно умерла, так что теперь это всё мне досталось. Эх! Лучше бы дядя был жив. Замечательный мужик. Интеллектуал. Это он меня воспитывал, когда отец умер. А то бы я так и остался московским босяком. Ладно. Это только прелюдия к разговору. Пошли.

  Павел достал свой рюкзак из багажника, а Олег - пакет из салона и они пошли к подъезду. Дом был с домофоном. Олег вставил ключ в электронный замок и дверь открылась после тихого щелчка. Они поднялись на второй этаж, Олег открыл дверь квартиры, пропуская Павла вперед.
 - Вот мы и дома. Бросай свой рюкзак и пошли на кухню. Вернее, я иду на кухню, а ты на экскурсию по квартире.
  Олег отнёс пакет на кухню, загремел сковородками, застучал ножом по доске, нарезая хлеб, сало, колбасу. Павел только заглянул в каждую из трех комнат, он не любил ходить по комнатам в чужой квартире без хозяина, заглянул в ванную, вымыл руки и зашёл на кухню, чтобы помочь Олегу. Стол соорудили по-военному быстро. Из холодильника на стол перекочевала запотевшая бутылка водки 0,7. Олег достал из буфета хрустальные стаканы.
 - Давай по-нашему, - предложил Павел.
  Олег достал два стеклянных гранёных стакана и одним движением наполнил их.
 - За встречу!
  Глухо звякнуло стекло и содержимое стаканов полилось в крепкие мужские глотки, захрустели на зубах солёные огурцы. Друзья прижмурились – то ли от крепкой водки, то ли от ядрёных огурцов. Олег, не делая большой паузы, снова наполнил стаканы.
 - За наших ребят! – сказал Павел и сделал большой глоток.

  После второго захода друзья налегли на закуску. Предстоял длинный мужской разговор не на уровне “ты меня уважаешь?”.
 - Ну, Паша, а теперь выкладывай всё как на духу. Попёрли тебя с учительской службы? Я так думаю, по идейным причинам.
 - Да, командир, ты из разведки зря ушел – мог бы стать большим человеком, с твоими-то провидческими способностями.
 - Да я и так не маленький, Паша – считай, старший научный сотрудник хронолаборатории.
  Глаза у Павла округлились от удивления и он даже присвистнул:
 - Это что ещё за диковинка? Насколько я знаю, машину времени построить нельзя в принципе. Что такое время – ещё не определили до конца ни физики, ни математики, ни философы.
 - Потом объясню. Это требует отдельного разговора. Лучше расскажи, что у тебя приключилось. Я-то тебя давно знаю, потому и догадался, что у тебя проблемы. Хотелось бы подробностей.

  Павел без утайки рассказал о своей “педагогической поэме”, сдобрив рассказ изрядной долей юмора. Олег задумчиво слушал его, пропуская  шутки мимо ушей. Он словно производил в уме какой-то анализ, напряжённую работу. Под конец рассказа он снова наполнил стаканы.
 - Я так понимаю: ты теперь безработный, в школу, конечно, не пойдёшь, завязок никаких в Москве. Это положение униженного. Сам этого нахлебался. Чуть в горькую не ударился. Сам понимаешь, москвич с двумя дипломами, “афганец” и… без работы. Подозрительно. Предлагали, конечно, в разные охранные структуры. Но от них мафией разит за квартал. Вот такие дела, Паша. А вообще-то хочу тебе предложить должность лаборанта, на первый случай, в нашей лаборатории. С шефом я постараюсь договориться. Пусть ищет обоснование для новой штатной единицы. Ну, с Богом! – сказал он, поднимая стакан.
  Они выпили. В бутылке ещё оставалась водка, но Олег решительно снял её со стола и отправил в холодильник.
 - Пьянству – бой. Дальше пойдет серьёзный разговор, - объяснил он своё действие. – Знаю, что у тебя есть вопросы: жильё, прописка и т.д. Жить будешь в моей двухкомнатной, с пропиской что-нибудь придумаем. Согласен?
 - Командир, ты же знаешь, что я за тобой – в огонь и в воду…
 - Паша, ты же знаешь, что я уже давно тебе не командир. Избавляйся от этой зависимости. Дела нам предстоят серьёзные, но интересные. Возможно, в какой-то момент тебе придется действовать самостоятельно, а значит, принимать решения. Поэтому хочу, чтобы ты избавлялся от психологической зависимости.

 Павел был несколько озадачен таким разговором: неожиданное предложение и никакой конкретной информации. Олег хитро улыбался, видя, что происходит с Павлом. Он как будто читал его мысли и работал на опережение. Он также знал, что друга нельзя соблазнить какими-то материальными выгодами, но за идеей или истиной тот пойдет на край света.
 - Понимаешь, Паша, то, чем мы занимаемся невозможно обозначить какой-то одной темой или направлением. Мы занимаемся проблемой времени, свойств физического пространства на границе с метафизикой. Нас интересует всё: история, теология, философия, биология, НЛО и АЯ, астрофизика и многое другое.
 - Да это же… - задохнулся Павел, - да на это никаких денег не хватит. А может и всей жизни, - выдавил он.
 - Возможно, - согласился Олег. – Извини, я многого не могу тебе сказать по двум причинам – одна из них та, что ты у нас пока ещё не работаешь, а другая состоит в том, что я и сам ещё не всё знаю. А мои догадки к делу не пришьёшь. Наш институт субсидирует неизвестно кто. Это может быть Академия наук, Министерство обороны или ФСБ. Короче, я не знаю, откуда ноги растут. Но хотел бы разобраться. Надеюсь, ты мне в этом поможешь.
 - Олег, - с волнением сказал Павел, - ты мне дал заглотить такой крючок, что у меня даже хмель прошел.
 - Вот и хорошо, - рассмеялся Олег, - мы этот процесс ускорим парой чашечек итальянского кофе. Нашёл у дяди в шкафу. Старик привык к западным изыскам. Будем и мы привыкать, но, не теряя своего национального достоинства. Во, выдал! – захохотал он. – Концептуально.

  Пока пили обжигающий кофе, чёрный, как дёготь, крепкий и густой, как ликёр, Павел пребывал в какой-то задумчивости. Он чувствовал себя, словно под гипнозом. Он признался себе, что голова, как будто в тумане, хотя был уже абсолютно трезв. Павел решил переключиться на другие темы, чтобы немного прийти в себя.
 - Олег, а как наша команда поживает?
 - Женя и Николай поженились через три месяца после нашей последней экспедиции. Сева организовал свою группу и сейчас продирается где-то сквозь сельву Южной Америки. Записки полковника Фосетта не дают ему покоя – он считает, что хитрый англичанин что-то утаил или его дневники, разумеется неизвестные, утеряны, а может и всплывут где-нибудь в частной коллекции. С Севой я договорился, что если у него будет интересная информация, то даст о себе знать. Братья Самвеляны сидят в своей обсерватории на голодном пайке. Похоже, что тайны Земли их сейчас интересуют больше, чем тайны космоса. Они считают, что ключ ко многим загадкам неба существует на земле. Вот и всё, что знаю.
 - А Миша Бельский?
 - Я слышал, что он нашёл какой-то редкий минерал на Урале, а потом пропал и ничего о нём неизвестно.
 - Олег, тебе не кажется, что мы ходим всё вокруг да около основной темы. Не томи. Я последнее время только об этом и думаю. Представляешь, даже девушек перестал замечать – теряю квалификацию.
 - Паша, я сам дурею, когда вспоминаю всё это.
 - Зачем тогда мы это держим в секрете? Твой институт, лаборатория могли бы этим заняться.
 - Могли бы, - вздохнул Олег, - но мне кажется, что это преждевременно. Я ведь не случайно просил всех не распространяться о нашей находке.
 - А погранцы? Они ведь тоже что-то знают.
 - Ни-че-го, - отчеканил Олег. – Кроме того, что нас не было три месяца. Да и то об этом знает узкий круг офицеров, а они - мужики надёжные и будут молчать. К тому же, у них много своих проблем.
 - А всё-таки, - не унимался Павел, - что же мы такое нашли?               
 - Не грузи, Паша. Я сам бы всё отдал, чтобы уцепиться за какую-нибудь ниточку, ведущую к разгадке. Мне эта чёртова пещера тоже по ночам снится. У меня и жизнь поделилась теперь на “до” и “после”. Хорошо, что ты приехал – одному тяжело всё это носить в себе.
 - Мне тоже не по себе, - признался Павел. – Только об этом и думаю. Я уже говорил тебе, что даже к девушкам потерял интерес.
 - А вот это уже серьёзно, - рассмеялся Олег. – Ладно, будем воевать дальше. Есть кое-какие мысли, но на сегодня достаточно. Тебе нужно отдохнуть с дороги. Ну что, по паре капель? – предложил Олег. – А потом спать, спать, спать.

  Они допили бутылку. Олег достал с полки ключи и протянул Павлу.
 - Держи, это от моей в Текстильщиках. Но пока поживёшь здесь. Нужно представить тебя шефу, ввести в курс дела, познакомить с товарищами по работе. Да и мне будет веселей. А если появится у тебя личная жизнь, то… в Текстильщики.
  Олег постелил Павлу на диване в большой комнате, которая служила дяде кабинетом. Сам он обосновался здесь же на другом диване. Кабинет был обставлен в соответствии со вкусом человека, знающего толк в старинной мебели, хороших книгах и картинах. Гармонию кабинета нарушал только компьютерный столик с компьютером и коробками с дисками, беспорядочно наваленными на столе. Олег поймал взгляд Павла и спросил:
 - На компьютере работаешь?
 - Слабо.
 - Придётся изучать. Информации много. Без этого ящика нам и жизни не хватит, чтобы её обработать. Тут у меня диски библиотечные – на них собраны десятки тысяч книг. Будем ещё в Интернет лазить. Иногда там бывает полезная информация.

  Друзья устроились на диванах и выключили свет, но спать не хотелось. Павел во всех подробностях прокручивал в памяти всю последнюю экспедицию и почувствовал, как им овладевает какое-то странное возбуждение. Олег тоже молча ворочался. Видно и его одолевали воспоминания и вопросы без ответов.
 - Да что же это такое! – неожиданно взорвался Павел. – Олег, ты можешь объяснить: что с нами происходит? Ведь так с ума сойти можно. Я не знаю как там наши ребята, но не было ни дня, чтобы я не думал об этой треклятой пещере.
 - Ты прав, - отозвался тоже не спавший Олег. – Определённый психоз присутствует. Меня это тоже достаёт, но я уже, худо-бедно, научился с этим справляться. Займись аутотренингом. Завтра я тебе кой-какую литературку подброшу. Надо бы снова наведаться в эту пещеру, но мы ещё не готовы.
 - А давай попробуем разобрать всё по деталям, по полочкам, - предложил Павел. – Всё равно сейчас не уснуть. А время с пользой проведем. Вот, к примеру, колодец или пирамида, а может статуи или желоб, в который провалился Миша.
 - Можно, конечно, попробовать, но, боюсь, это звенья одной цепи. Предположим, колодец, как сказал Ваган, является источником силы. Какой силы, какого происхождения? Я сейчас понесу полный бред, ты меня останови вовремя.
 - Кто бы меня остановил, - усмехнулся Павел.
 - Так вот, Ваган сказал, что этот источник силы может принадлежать живому организму или какому-то устройству. Первое – маловероятно: какое живое существо сможет прожить в пещере тысячи лет без источника энергии, то есть без еды.
 - Может, - возразил Павел, - если оно внеземного происхождения. Вот, к примеру, анаэробные бактерии могут черпать энергию из воздуха. А ведь могут быть такие формы жизни, которые имеют совсем другую энергетику, в отличие от земных форм. Я, конечно, не очень разбираюсь в химии и биологии, но ведь можно такое предположить.
 - Согласен, - ответил Олег, - но интуиция мне подсказывает, что не стоит это связывать с какими-то пришельцами. Хотя, в принципе, я не отвергаю самоё существование вышеупомянутых. Давай покопаемся в земле, как археологи. Есть и другое предположение, что это…
 - Лазер! – выпалил Павел.
  Олег на какое-то мгновение задумался, вспоминая всё, что было связано с колодцем.
 - Паша, ты, похоже, попал в точку. Ведь это действительно было похоже на луч лазера. Только не знаю, что из себя представляет тот багровый свет в колодце и не менее странный звук, похожий на ворчание – как будто в берлоге сидел какой-то неведомый зверь. И почему колодец такого большого диаметра? Эх, опять вопросы, - вздохнул Олег.
 - Да, - согласился Павел, - снова вопросы. А может и не надо искать ответов на все вопросы, а подходить к проблеме концептуально.
 - А если это большое состоит из множества малого? Хотя…
 - Давай закрепимся на позиции с лазером, - предложил Павел. – Идёт?
 - Идёт. Теперь подумаем о другом, более простом, к примеру, о жёлобе. Он может служить для вентиляции или для стока вод, хотя я в этом не уверен.
 - Я думаю, это можно будет проверить, запустив туда зонд с телекамерой, - сказал Павел. – Ведь там наши приборы еще работали. Да, кстати, а почему в пещере с пирамидой все наши приборы отказали? Откуда там такой непонятный свет, как будто светится сам воздух, и какую черту мы перешли в том пространстве, когда пирамида появилась так неожиданно, совсем рядом? А может мы перешли какую-то границу во времени?
 - Ну, это вряд ли, - возразил Олег. – Вспомни, когда я был первым у пирамиды, то попросил вас отойти на пять шагов, после чего вы исчезли из поля зрения, а вот ваши голоса я слышал хорошо. Нет, тут какой-то фокус с оптикой пространства. К тому же, изменилось и освещение – из молочно-белого стало голубым. А?
 - Тьфу! – рассердился Павел. – Куда ни кинь – всё одно клин. Опять вопросы.
 - Не злись, Паша. Иногда правильно поставленный вопрос выводит на правильный ответ.
 - Ладно, - согласился Павел. – А как нам связать пирамиду с теми истуканами в нишах?
 - Сам бы хотел знать, - вздохнул Олег. – Мы тогда не были подготовлены к подобной находке. Сейчас я бы потащил туда складную лестницу и кой - чего из альпинистского снаряжения: блоки, спецботинки или специальные присоски с кольцами.
 - А ведь ты уже составляешь план для следующего похода, - хитро улыбнулся в темноте Павел.
 - Действительно, - согласился Олег, - у меня такое чувство, как будто мы уже завтра туда собираемся, а я вспоминаю – не забыл ли чего.
   - Олег, - давясь от смеха, произнес Павел, - моя бабка в деревне, когда нужно было куда-то ехать, собирала чемодан за неделю до отъезда и выставляла его в сени у дверей, а потом все ходили и спотыкались об него.
  Друзья стали хохотать. Это как-то сразу разрядило их внутренне напряжение. Смех клокотал в горле, потом затихал, чтобы снова взорвать ночную тишину. Возможно, это была защитная реакция мозга, спасавшегося от “перегрева”. После такой разрядки уже не хотелось говорить о чём-нибудь серьёзном и друзья вскоре уснули.
    
  Утром Олег повёз Павла знакомиться с шефом. При выезде из Москвы за МКАД им пришлось полчаса сидеть в “пробке” - как раз в самой узкой части дороги сломался панелевоз, значительно сузив проезд. Олег уже привык к подобным происшествиям на дорогах и был невозмутим, в отличие от Павла, которого переполняло нетерпение.
 - Чёрт возьми! – горячился он. – Так мы опоздаем. Будет тебе взбучка от шефа.
 - А его ещё нет на месте, - спокойно ответил Олег. – Раньше одиннадцати он не появляется.
  Наконец им удалось вырваться, как говорят военные, на оперативный простор. Дальше дорога всё быстрее летела им под колеса. Павел забрасывал Олега вопросами, а тот едва успевал отвечать на них. Вскоре они свернули с главного шоссе и мимо замелькали поля. Но и поля скоро закончились, и они въехали в лес. Дорога петляла по сумрачному лесу, заросшему, кустами, крапивой, репейником. Там были сплошные буреломы, что, с точки зрения грибника, делало его непроходимым. Было в этом лесу что-то тревожное, мрачное. Возможно, при виде таких мест рождались сказки о лесной нечисти. Тут даже Павел замолчал и перестал задавать вопросы. Олег внутренне усмехался, чувствуя напряжение товарища. Он в первый раз испытывал такие же чувства, что и Павел, и усмехался скорее над собой.

  А Павел в это время думал о дороге, по которой они ехали. Дело в том, что асфальт закончился ещё 20 км позади (засёк по спидометру) и машину нещадно трясло на мелкой щебёнке, которую вряд ли укатывали катком. Ещё он думал, что на такой дороге легко угробить такую дорогую машину, как у Олега. Здесь больше бы подошли “Джип”, “Нива” или “УАЗ”. Павлу нравилась красивая машина друга, которая по шоссе шла легко, как летела, а здесь тряслась и вздрагивала, как тяжело больной человек.
 - Машину жалеешь? – улыбнулся Олег.
   Павел как-то странно посмотрел на него и вздохнул:
 - Командир, ты меня пугаешь своей проницательностью. Мне стало казаться, что ты читаешь мои мысли, как раскрытую книгу. Может ты обрел новые способности в пещере?
 - Это хорошо или плохо?
 - Смотря для кого и для чего, - ответил Павел.
 - А за собой ты такого не замечал? За тобой тоже водится подобный грех. Просто, Паша, мы с тобой в одной команде уже не первый год. Говорят, что супруги, прожив какое-то время вместе, становятся похожи друг на друга не только внешне, но и внутренне.
  Павел вдруг громко захохотал. Хотел что-то сказать, но не смог – его душил смех.
 - Ты чего? – удивился Олег.
 - Гы-гы-гы, - продолжал Павел и никак не мог остановиться, - ведь мы… гы-гы… мы же… гы-гы… не супруги… гы-гы…
  Олег тоже расхохотался и нажал на тормоз – он не мог дальше вести машину, когда его сотрясали приступы смеха. Минут десять они давились, глядя друг на друга, из глаз текли слёзы, лица раскраснелись. Когда угасла эта внезапная вспышка смеха, Олег вдруг посерьёзнел, завёл машину и, перед тем как поехать, заметил:
 - Что-то часто мы смеёмся в последнее время – не пришлось бы плакать.
 - Ты меня опять пугаешь, командир. Я-то знаю твою интуицию. Ох, не к добру это.
 - К добру ли, к худу, - проворчал Олег, - а жить надо. А?

  Они снова покатили, вернее, поскакали по лесной дороге и скоро упёрлись в шлагбаум. Олег вышел из машины и на стойке шлагбаума нажал какую-то кнопку, затем вернулся в машину. Через пару минут шлагбаум поднялся и они поехали дальше. Дорога свернула вправо и перед ними открылось безлесное пространство с какими-то строениями. Вся территория была огорожена бетонным забором трёхметровой высоты, по верху тянулась колючая спираль Бруно и, как подумал Павел, какая-то сигнальная система. Они подъехали к воротам, которые почти без звука автоматически отъехали в сторону, пропуская машину, и также тихо закрылись за ними. Дороги на территории были гладко заасфальтированы. После долгой тряски по лесу Павлу показалось, что сейчас они плывут. Он не успел сосчитать количество зданий, так как они очень быстро подкатили к большому П-образному корпусу, который мало чем отличался от каких-нибудь административных зданий в городе.

 - Вот мы и на месте, - облегчённо вздохнул Олег. – Ну что, пошли?
 - Ноги, - пробормотал Павел.
 - Что ноги?
 - Отсидел.
 - Думаю, не только ноги, но и то место, откуда они растут, - пошутил Олег. – Ладно, разомнись.
  Павел выбрался из машины и, деревянно переставляя ноги, прошёлся несколько раз вокруг машины, пока не почувствовал, что может идти. Они направились к входу в здание. Большие двери из толстого стекла разъехались при их приближении. "Как в аэропорту Шереметьево,- подумал Павел". В светлом, просторном вестибюле стояли столики с креслами и несколько диванчиков. В кадках росли какие-то деревья, призванные смягчить официальность помещения. Слева от входа было “Бюро пропусков”. Олег вошел туда и через минуту поманил Павла:
 - Пошли сдаваться.
  Они вошли в светлую комнату, где сидела охрана в синей форме с какими-то эмблемами на рукавах. Мужчина средних лет с цепким взглядом подозвал Павла и попросил его приложить руку к какой-то то ли пластине, то ли экранчику на панели небольшого пульта. Раздалось жужжание, замигали какие-то лампочки и через узкую щель выползла пластиковая карточка, на которой не было ни букв, ни цифр.
 - Это ваш разовый пропуск, - объяснил сотрудник. – А дальше… - он сделал неопределённый жест рукой.

  Павел кивнул и последовал за Олегом. Они подошли к турникету, похожему на турникет метро, с той разницей, что его нельзя было ни обойти, ни перепрыгнуть. Олег достал свою карточку и вложил её в какую-то прорезь, а ладонь приложил к пластине, показывая Павлу, что он должен сделать то же самое. Карточка исчезла в прорези и турникет открыл проход. Пройдя таким образом, Олег взял свою карточку, выпавшую из прибора в специальный лоток. Павел проделал то же. Друзья зашли в лифт и Олег ткнул верхнюю кнопку. Лифт плавно заскользил вверх. Ещё при входе Павел насчитал восемь этажей. По его подсчётам лифт должен двигаться секунд 20, но он уже открылся через 8 секунд.

 - Что, быстро? – заметил Олег.
  Павел пожал плечами. Он не мог отделаться от мысли, что является участником какого-то шпионского боевика, где пока ещё не стреляли, но это всё будет впереди. Олег вёл друга по широкому коридору, где пол был покрыт линолеумом под паркет, двери кабинетов были все одинаковы и не имели никаких надписей, а только номера. Коридор был совершенно пуст. Это удивляло Павла и ещё больше подпитывало внутреннюю настороженность. Он молча злился на себя, так как понимал, что Олег не мог заманить его в западню, а свою подозрительность списывал на неуверенность. Да и в чём он мог быть уверен – ни кола, ни двора, ни семьи, ни работы. Единственное, в чём он мог быть уверен, это дружба.

  Олег остановился перед дверью с номером 25, зачем-то перекрестился и вошёл в кабинет. Павел шёл за ним, чувствуя себя каким-то истуканом. Большой кабинет не отличался роскошью, скорее он был образцом аскетизма. Мебель стояла простая. Длинный стол упирался в другой стол, поменьше, за которым сидел лысоватый человек в очках, лет 60. Лицо человека казалось улыбчивым, не смотря на строгое выражение, а серые глаза были тёплыми. Он вышел из-за стола и поздоровался с обоими за руку.
 - Ермилов Владимир Николаевич, - представился он, обращаясь к Павлу, потом Олегу. – Ну,  это и есть твой протеже? Не струхнул при виде нашей засекреченности?
 - Есть малость, - признался Павел. – В лесу все лешие да кикиморы мерещились. Меня ещё в детстве ими бабка пугала.
 - А я вот больше людей побаиваюсь, - улыбнулся Владимир Николаевич, - особенно глупых, завистливых, жадных, трусливых и самоуверенных. 
 - Владимир Николаевич, - вступил Марков, - он парень боевой, я же вам рассказывал, и мыслит он крепко.
 - Помню, помню, - махнул рукой тот.
   Напряжение постепенно покидало Павла, но внутри ещё действовала сторожевая система, не дающая полностью расслабиться.
 - Вы, как я знаю, по образованию физик.
 - Учитель физики, - поправил Павел, потом добавил, - несостоявшийся.
 - Значит, физик-теоретик, - подытожил Владимир Николаевич. – И чем бы хотели заниматься?
 - Чем-нибудь интересным, глобальным, - решил наглеть Павел.
 - Ну, начальником лаборатории или отдела поставить не могу, - сказал Владимир Николаевич, а вот лаборантом или, по-нашему, МНС – могу. А зарплатой не интересуетесь?
 - Сколько дадите – всё моё, - пожал плечами Павел.
 - Ладно, не обижу, - отметил Владимир Николаевич. – Только у нас, батенька, институт серьёзный, секретный и людей мы берём только по рекомендации, но с жёсткой проверкой. Знаю, что с Марковым были в Афгане, знаю, что в разведке, но проверку всё равно придётся пройти. У нас исключений не бывает. К тому же, здесь не дают званий за пустонаучные разработки. Пока спецотдел будет заниматься вашей персоной, съездите с Марковым в командировку недели на две. Конечно, на общественных началах, но харчами и спецодеждой обеспечим.

  Павел решил, что разговор подошел к концу, но тут Владимир Николаевич стал задавать ему разные вопросы, которые, казалось, не имеют никакой связи друг с другом или с предстоящей работой. Разговор уже длился два часа, но не казался Павлу утомительным. Это была интересная беседа, построенная не в форме “вопрос-ответ”. “Похоже на сканирование, -подумал вдруг Павел, - ну что ж, это его право”. Ему показалось, что его будущий шеф удовлетворён беседой.
 - В командировку поедете через три дня, а пока у вас есть время для размышлений и сборов. Марков вам объяснит вашу задачу. А теперь подождите в коридоре. Там у лифта есть небольшой холл с диванчиком, журнальчики там всякие на столе полистайте. Рядом курилка. Желаю успеха. А мы тут с Олегом Владимировичем ещё немного пообщаемся.
  Павел попрощался с Владимиром Николаевичем и вышел в коридор, дошёл до холла и упал на диван. Только сейчас он понял, что здорово устал. Мозг требовал то ли зарядки, то ли разрядки. В какой-то момент ему захотелось спать и он незаметно отключился. Минут через 20 он открыл глаза. Усталость исчезла, но оставалось ощущение вынужденного безделья. Он взял со столика первый попавшийся журнал “Наука и религия”, скользнул глазами по заголовкам статей и уже через минуту не мог оторваться от журнала.

  Владимир Николаевич вышел из-за стола и прошёлся по кабинету. Марков молча наблюдал за шефом, ожидая, когда тот начнёт разговор.
 - А он ничего, этот Павел, - признался вдруг Владимир Николаевич, в очередной раз переходя из угла в угол. – А вот способен он самостоятельно принимать решение или, к примеру, выдавать новые идеи, пусть даже самые невероятные? В нашей работе мало быть специалистом, нужно ещё быть артистом, психологом. Мы получаем информацию о непознанном от разных людей и тут нужно определять степень важности этой информации и от кого она исходит. Ведь иногда приходится иметь дело с шарлатанами, с психически ненормальными людьми или людьми напуганными.
 
  Олег понимал, что шеф сейчас разговаривает сам с собой и отвечать надо только на прямо поставленный вопрос, поэтому он молчал, наблюдая за его перемещениями по кабинету. Он сейчас думал больше о предстоящей командировке, вернее, о том, что в ней заключается. Ещё недавно не было никаких предпосылок к этой неожиданной командировке. Нельзя сказать, что это было плохо для Олега, поскольку бездействие угнетало его, но было очевидно, что шеф копил какую-то информацию и теперь назрела необходимость её проверки или что-то произошло неординарное в мире. Олег знал, что интересы института простираются далеко за пределы России, что некоторые сотрудники уже выезжали в Южную Америку, Австралию, Индию, Индонезию и даже в Антарктиду.
 - Ну, что скажешь? – спросил Владимир Николаевич, застав Маркова врасплох.
 - Я бы даже за себя не поручился, - ответил Олег, - но Павел со мной не первый год и я всегда мог на него положиться. Он идеи хватает на лету. Способностей своих ещё и сам толком не знает, зато я их знаю. Вот уверен, что сейчас он спит, а проснётся и оседлает журналы. У него жадность к знанию: глотает всё, что может проглотить, и даже то, что не может.
 - Ну, ну, - поморщился Владимир Николаевич, - тут тоже перебор не нужен. Бесполезная информация засоряет мозг, тут нужно уметь фильтровать, а иногда связывать и сопоставлять вещи, которые, на первый взгляд, несопоставимы. Только так можно двигать науку. К сожалению, к нам столько присосалось паразитов, транжирящих народные деньги, что стали представлять опасность для всей нашей цивилизации, а не только для России. Если бы огромные деньги не тратились впустую, мы бы уже могли выйти за пределы Солнечной системы. А мы всё ещё топчемся на месте, потому как не хватает этих проклятых денег. Нас ждут великие открытия, сокровенные знания, а мы печёмся о степенях, льготах, заслугах и ещё чёрт знает о чём. Я в двадцать лет мог сделать кандидатскую, но, глядя на наших доцентов, боялся убить в себе способность к познанию и превратиться в чиновника от науки. Прости меня за патетику. Других слов пока не придумали.
 
  Олег чувствовал, что шеф сейчас очень взволнован и не знал почему, но это волнение невольно передалось и ему. Владимир Николаевич вернулся за стол и внимательно посмотрел на Маркова.
 - Тебе предстоит через три дня вылететь на Алтай с Павлом. Там замечена какая-то непонятная активность НЛО. Местные уфологи докладывают, что эти неуловимые пришельцы что-то там разнюхивают. Мы должны быть хозяевами на своей земле. Надо выяснить причины этой активности, но избегать встреч с нашими “гостями”. С вами будет Андрей Болот. Полетите на военном транспортном самолёте, поскольку с вашим багажом нельзя светиться на пассажирских рейсах. Берете с собой оружие, спецкостюмы со шлемами и приборы. Там на месте в ваше распоряжение будет предоставлен военный вертолёт. Экипаж тоже из наших. Там же вас будут ждать парапланы с ранцевым двигателем. Инструкции получите перед отлётом. Да, сам понимаешь, приборы, оружие и спецкостюмы в случае необходимости нужно будет уничтожить. Если они попадут в чужие руки, а особенно на Запад, мы будем не нужны даже себе. Вот так. Иди, с Богом!

  Олег кивнул и вышел из кабинета. Идя по коридору, он ощутил голод. Павла застал за чтением журнала и усмехнулся про себя. Павел не хотел уходить, не дочитав статью. Олег взглянул на обложку журнала и пообещал ему такой же дома.
 - А знаешь, Паша, ты шефу понравился. А теперь мы идём в столовую, а то у меня скоро будет голодный обморок.
 - Да и у меня кишка кишке бьёт по башке, - рассмеялся Павел.
 - Тогда не будем терять времени. Столовая у нас на первом этаже. Знаешь, какие там блинчики с мясом, а расстегайчики, а девушки…
 - Во-во, - сказал Павел, - у тебя голод совсем другой.
 - Ничего, мы и этот голод утолим… когда-нибудь… Но не сейчас. Ох, Паша, ты даже не догадываешься, что нас ждёт впереди. Да и я тоже. Но об этом потом, по дороге.
 
  Они спустились на первый этаж и прошли в столовую. Набрав полные подносы, они сели за столик. Павел, не переставая что-то пережёвывать, успел рассмотреть сидящих за другими столиками, интерьер столовой и многое другое. Поскольку ему предстояло здесь работать, то старался запомнить как можно больше. Девушки в столовой были действительно симпатичными, но сейчас Павла интересовало совсем другое. Он быстро расправился с полным подносом блюд и ждал, когда Олег сделает то же самое. Но тот, похоже, не торопился. Со стороны могло показаться, что он увлечён едой, хотя на самом деле он ел механически, почти не чувствуя вкуса, а мыслями был далеко отсюда. Закончив обедать, Олег всё ещё продолжал о чём-то напряженно думать, пока Павел не обратился к нему с вопросом:
 - Командир, когда поедем?
  Олег молча кивнул и вышел из-за стола. Павел пошёл за ним. Они прошли через турникет, дав ему заглотить свои карточки. На выходе Павел сдал свой пропуск стоящему рядом охраннику, а свой Олег положил в карман. Перед тем, как сесть в машину, Павел оглянулся на здание, словно хотел что-то запомнить. Олег завел машину и они скоро затряслись по уже знакомой дороге в лесу. Некоторое время оба молчали: Павел не знал, о чём спрашивать, а Олег – с чего начать. Он не хотел пугать Павла, хотя тот вовсе не пуглив, предстоящим заданием и в то же  время хотел его предостеречь, хотя не мог себе сказать с полной уверенностью от чего. Странный сказочный лес хранил молчание и навевал не очень весёлые мысли.
 
 - Странное здесь всё-таки место, - отважился начать разговор Павел.
 - Зато меньше любопытных сюда сунется. От шоссе далеко, от населённых пунктов тоже.
 - Можно подумать, что здесь расположен шпионский центр, - рассуждал вслух Павел, - или база стратегических ракет.
 - Хуже, Паша, хуже. Здесь база стратегических идей. А идеи стоят дороже ракетных баз. Здесь, Паша, куётся будущее страны, а может и мира. А вообще…
 - Меньше знаешь – крепче спишь, - закончил Павел.
   Они оба рассмеялись. Потом Олег посерьезнел:
 - Нам, Паша, предстоит дело мутное и странное, а, возможно, опасное, где понадобятся не только наши знания и интуиция, а ещё и навыки разведчиков.
 - Неужто забросят в тыл врага, - усмехнулся Павел.
 - Нет, на Алтай. Хотя и недалеко от границы. Там в одном квадрате уже целый месяц околачиваются НЛО и наблюдаются непонятные вспышки.
 - Может это геологи шурфят или пожары лесные.
 - Нет, Паша, геологов там нет, а со спутников не подтверждают версию лесных пожаров. Военные тоже там ничего не проводили. Тут что-то другое. Вот нам и поручено разобраться, что же там на самом деле. Считай это своим испытанием перед приёмом на работу.
  Павел серьёзно задумался над сказанным. Он ожидал чего угодно, но только не этого. НЛО мало его интересовали, вернее, в меньшей степени, чем уфологов.
 - И когда летим? – спросил он, словно уже принял решение.
 - Через три дня.
 - А билеты?
 - Без.
 - Как без?
 - Молча. На военном транспортнике до Абакана, а дальше вертолётом. Так что будем дома собирать джентльменский набор…
 - …ножи, пистолеты, гранаты…
 - Нет, Паша, - 4 “эс”: сухари, соль, спички, спирт.

  Павел заёрзал на сиденье, словно его одолевал зуд. Он уже знал это ощущение, когда приходилось собираться в дорогу, и далеко не на прогулку. Внутри уже натянулась какая-то струна, готовая зазвенеть, запеть, завибрировать. Теперь вся его воля, мысли стремились туда, где их ждала неизвестность. Игроки это называют азартом. Но к Олегу и Павлу это определение не подходило – азарт зачастую слеп и может подвести человека. Тут предстояла другая игра.

  Владимир Николаевич вышел из кабинета и направился в другое крыло здания, где находился директор со своими секретарями и отдельной охраной. Охранники, невозмутимые крепкие ребята, пропустили его к директору. Они хорошо знали Владимира Николаевича, и что тот имеет право входить к директору без доклада.
 - Заходи, заходи, - широким жестом пригласил его директор, показывая на огромное кожаное кресло, - садись. Как прошли смотрины? – спросил он, выказывая осведомлённость.
 - Хороший парень. Простоват с виду. Но только с виду. Чувствуется в нём что-то былинное.
 - Ладно, ты меня сказками не корми. С этими НЛО у нас скоро новый фольклор образуется. Это, брат, посерьёзней Змея Горыныча будет. Парень этот твой уже дал согласие работать с Марковым в новой экспедиции?
 - Думаю даст, так как не имеет тормоза.
 - Чего? – нахмурился директор.
 - Жены, детей, собственности или недвижимости.
 - А-а-а. Понимаю. И всё же хотелось бы конкретней.
 - Иван Трофимович, ты же знаешь, что Павел этот с Марковым уже давно в одной упряжке ходят: Афганистан, экспедиции, пещеры.
 - А что известно об их последнем походе в Таджикистане? –поинтересовался директор, хитро поглядывая на профессора.
  Владимир Николаевич мысленно поёжился. Он словно чувствовал себя под микроскопом. Способность директора быть всегда в курсе часто озадачивала его.
 - Ничего не известно, Иван Трофимович. Похоже, что Олег темнит. Но пока это невозможно проверить. Да и нет у меня оснований не доверять ему. Думаю, он сам созреет до исповеди. Ведь с чем-то они там столкнулись, с этаким… - и он сделал неопределенный жест. – Такое носить в себе трудно. По себе знаю.
 - А вот мне кажется, что он нам не доверяет, - высказал предположение директор. – На целых три месяца они как будто исчезли из нашего мира. Хроновыверт какой-то. Что думаешь, Владимир Николаевич?
 - Не дави на меня, Иван Трофимович. Дело это деликатное. Я Олегу верю. Может они и в самом деле попали во временной провал. Ведь такие случаи давно известны. Могли ничего не видеть, кроме гор. Для них-то время протекало по-другому.
  Директор мельком взглянул на часы, висевшие на стене, что не ускользнуло от Владимира Николаевича.
 - Лады, - сказал директор, - как только Марков вернётся из командировки – ко мне на доклад. И вообще, держите меня в курсе.
  “Да ты и так всегда в курсе, - внутренне усмехнулся Владимир Николаевич, выходя из кабинета”.
 
(Для всех читателей, кого заинтересовал роман "Пещера с сюрпризом", в конце августа будет дано продолжение романа, но предыдущие главы будут сняты, Пожелания читателей могут быть прочитаны автором в разделе "Рецензии")