Королевские близнецы

Глава V
Королевские близнецы

Мила   не могла  продолжать жить рядом с мужем.  Она понимала, что как только засыпает, он приводит с улицы  неизвестных ей мужчин. Она теперь  иначе понимала  странный хохот и отдельные слова мужа,  которые слышала в разговорах  Бориса со своими друзьями.  Они  часто приходили в их дом.  Мила старалась быть с ними приветливой и гостеприимной.
–Ну и дура! – Решила она,  понимая, как смешно и глупо выглядело ее гостеприимство и радушие.
Мила решительно отправилась   к гинекологу.
–Уберите, пожалуйста,  спираль. Я хочу рожать. –  Сказала она врачу, к которому пришла на прием.
Врач извлекла  спираль. Мила, поблагодарив  ее,  покинула больницу.
В тот вечер, Борис  как всегда   поздно вернулся домой,  она подошла к нему и сказала:
–Борис, я должна тебя предупредить,  что  между нами сексуальных отношений больше никогда не будет. Я не буду против, если ты найдешь для себя другую женщину.
Борис молча выслушал  Милу,  при этом, его глаза были  похожи на глаза мышонка.
Мила  наблюдала, однажды,   как   её   кошка поймала  маленького мышонка. Кошка  была сыта и не хотела его есть. Бедный мышонок долго, не меньше  получаса, сидел перед кошкой и ждал  своей участи. Его глазки потемнели и блестели от слез, словно бусинки.   Тогда Мила не выдержала,  взяла мышонка за хвостик и выбросила в подъезд. Он  с благодарностью побежал от нее  прочь, не веря своему  счастью.
Теперь у  Бориса  были   именно такие глаза, как у того мышонка. Мила  знала, что если забеременеет, то поступит с ним так же,  как с  тем  мышонком.
С этого времени, никаких отношений с мужем у Милы   не было. Даже говорить они перестали друг с другом.
Через некоторое время, довольно скоро,  Мила почувствовала  первые признаки беременности.   Сказать точно,  что она ждала ребенка, она не могла. Было еще рано.
Через шестнадцать недель она почувствовала  внутри себя нежное  и  почти незаметное движение. Это движение с каждым днем становилось  отчетливее.  Теперь Мила точно  поняла, что ожидает  ребенка.
Борис не знал, что Мила удалила спираль и могла  забеременеть. Ее план удался.  Она   убедилась,  что  он  ее продает.
Мила никому не сказала о своей беременности.  Сначала она   решила  посетить   гинеколога   для того,  чтобы знать точно, что ждет ребенка. После осмотра гинеколог заявила:
–У Вас нет беременности.
Мила опешила.  Она   только что  видела своими глазами как гинеколог,  при осмотре,  нащупала правой рукой головку ее ребенка и  крепко ухватив, слегка подвигала,  пытаясь определить  размеры.
–Я  чувствую шевеление  и слышу  сердцебиение ребенка. Я уверена, что  беременна.
Врач посмотрела на Милу, как на психически больную и сказала: 
–Иногда бывает ложная беременность. Это связано с  нарушениями  психики.
Мила   поняла,  что если будет продолжать настаивать,  то    опять окажется  в психбольнице.
–Вы можете лечь в отделение гинекологии.  Я дам Вам направление –  продолжила врач.
–Если у меня нет беременности,  тогда я не нуждаюсь в медицинской помощи. Я могу спокойно продолжать жить дальше. Зачем мне гинекология? –  Ответила Мила  и ушла из больницы.

Через неделю Сергей  снова нашел Николая в его кабинете. Он решительным шагом, не здороваясь, вошел, сел на кушетку,  ожидая рассказа.
Заявление  в УВД  положил перед собой.
–Ну, давай,  как договорились,  я жду твоего рассказа, – произнес он   уверенно и настойчиво.
Николай с ненавистью посмотрел на него и тоже вынул клочок бумаги. Он,  словно плохой  ученик,  отвечающий урок по шпаргалке,  неохотно замямлил:
–Она дочь французских актеров,  имеющих   мировую известность. Ее мамаша известная актриса, но уже  мертва. Во время очередного шантажа, ей показали фото Милки  в возрасте года. В этом возрасте она была  избита до полусмерти и имела вид отбивной котлеты. Шантажисты перестарались,  ее мать  умерла от инсульта. Её папаша  тоже известный французский актер.
– Почему  он не забирает её  в свою Францию?
–Кто отдаст? В возрасте одного года  в семье, где она росла, ее избили до полусмерти. Она чудом осталась жива. Эта семья  никогда не признает, что она не родная дочь, боясь   уголовного наказания за совершенное преступление.  По документам она их дочь. Это их спасает от судебного разбирательства и не дает возможности  ее настоящим родным доказать  свою правоту. На самом деле, Милка  жертва  политического преступления.
–Что ты узнал  о причине ее похищения?    Что является  основным предметом шантажа?
–Здесь, причина одна. Это, Вторая мировая война.  Родной дядька Милы  был генералом СС при рейхе Гитлера. Он был штабной крысой.   Его работой  было  шариться в  секретных бумажках нацистов.   Он был советник по религии, ученый–востоковед.  В начале войны Гитлер и Сталин были в тайном сговоре.  Засекреченная группа  советских  ученых–востоковедов,   под  личным руководством Сталина,   вместе  с  гитлеровцами,  работала  в концлагерях,  где над заключенными  проводили  запрещенные опыты  и исследования.   Потом их сразу сжигали  в печах крематория, не оставляя следа   своих преступлений.
–Эта группа советских  ученых–востоковедов  была из числа  военных? – Спросил понимающе Сергей.
–По документам они  проходили, как особо  засекреченные  агенты контрразведки СССР. Они работали под руководством академика Фёдора Ипполитовича Щербатского. После окончания этой работы  Сталин постарался   всю информацию о них    уничтожить. Дядька  Милы, как  гражданин ФРГ,  работал  после войны  в  СССР дипломатом и был известный  журналист.  Он  знал отца мачехи  Милы,  который был известный советский востоковед и работал под  фальшивым  именем. Он был побочным  сыном Сталина,  поэтому отличался особой преданностью.  Сталин ему полностью доверял  в  работе. Его имя – Чернышёв  Яков Семенович. Он славился особой жестокостью. Сам  пытал, издевался и проводил опыты над заключенными. С особой жестокостью  он относился к  советским офицерам–военнопленным,  попадавшим   в  гитлеровские концлагеря. Известно, что там особенно много было советских военных летчиков – офицеров. Чернышёв  Яков Семенович боялся  сильных, смелых и выносливых мужчин,  способных выжить и дать в последствии,  против него,  свидетельские  показания,  поэтому   уничтожал их  сам. Сам лично подвергал их  изощренным пыткам, проводил на них самые страшные опыты  и исследования, сам  сжигал  в печах крематория. Его кличка в концлагере  была – Косой (от слова косить, скашивать).   Где бы он ни был, после  него, всегда  оставалась гора трупов,  словно  людей   косила  смерть своей косой. Чернышёв  Яков Семенович шантажировал дядьку Милы и заставлял молчать обо всём том, что  ему было известно. Он похитил Милку,  привез ее к своей дочери. Милка росла в её семье с  самого рождения, как родная дочь. Ей никто и никогда не говорил правды  и никогда не скажет.
Сергей  ошалело смотрел на Николая. Он  внимательно слушал. Он также понимал то,  что будучи простым рабочим–экскаваторщиком, не сможет вызволить Милу из  этого  заточения. Это было бесполезно и сто процентная гарантия того, что его убьют и тогда она  останется одна, без всякой помощи. Он хотел ей помочь, но не знал как. Глядя на выражение лица Сергея,  Николай  словно прочитал его мысли:
–Я могу тебе помогать, если ты обещаешь не идти с заявлением в УВД  и сейчас отдашь  то, что написал. У меня много связей.  Я  могу быть тебе полезным.
–Возьми, – ответил  Сергей  и отдал  Николаю  свое заявление в УВД.
–Когда мне надо будет, я тебя найду. В УВД  обещаю не ходить.
Николай дрожащими руками  взял  у Сергея  бумаги и тут же спрятал в сейф, который   стоял рядом со столом. Сергей достал  пачку денег.  Положил перед  Николаем  на стол и произнес:
–Я хочу продолжить  свои отношения с Милой. Мне нужно еще два года.
–Ладно, я обязательно  поговорю об этом  с Борисом, – пообещал   Николай  услужливо. – Сомневаюсь  в том, что он согласится на два года,  но,  возможно,  на год или пол года его можно будет уговорить. Как только  договорюсь,  сразу позвоню  на твой  сотовый и скажу результат.

Мила  чувствовала  с каждым днем все  отчетливее,  как ребенок, внутри нее, растет и становится  подвижным.  Как только она   сильно расстраивалась   и  переживала, ребенок   начинал дрожать так, словно   сочувствовал  ей всей душой и всем своим крохотным тельцем. Мила научилась успокаиваться и делала все, чтобы ребенок не дрожал, понимая,  что это необходимо для его здоровья.
Она не знала, как быть с Сергеем. Рассказывать ему все, что  с ней случилось, ей казалось излишним. Она очень испугалась за его жизнь.
Поэтому продолжать встречаться с ним   не могла. Мила  не знала,  как ему правильно объяснить,  что ждет ребенка,  не зная имени его отца. Она понимала,  что Сергея лучше оградить от тех проблем,  которые нахлынули на нее словно снежный ком.
Она видела, что Сергей простой рабочий.   Ему было  опасно  вмешиваться в эти  дела. Она очень испугалась за него и за то, что   узнав подробности, он  захочет ей помочь и сделает попытку защитить её и  ребенка.
–Его  убьют! Он  не сможет защитить меня! Да, и зачем ему защищать меня? Я ношу не его ребенка. Имя отца мне неизвестно.
Она позвонила Сергею  и попросила  срочно встретиться  у неё дома. Сергей скоро  пришел. Они сели за стол. Мила не раздумывая,  сразу  же    сказала:
–Я развожусь с мужем.   
Сергей  вопросительно посмотрел на Милу и спросил:
– Как ты  будешь жить одна? 
Она     продолжила:
–Я ухожу от мужа.  Не могу с ним больше жить. Он мне противен.  У меня будет ребенок. Я поздно узнала о беременности.  Врач – гинеколог мне предложила  лечь в гинекологию. Я поняла,   что она хочет сделать аборт.  Ребенок  уже очень большой и  шевелится.   Не хочу  и не могу его убивать.  Буду рожать. Поэтому  мы с тобой  должны расстаться. Я хочу,  чтобы ты оставил меня навсегда  и забыл о моем существовании. Уходи.
Сергей притянул Милу к себе, словно  заставляя   забыть эти страшные слова,  и посадил на колени.  В этот момент  ребенок стал дрожать,  той самой дрожью, которая так пугала ее. Мила  мгновенно встала с  колен Сергея, настойчиво оттолкнув его рукой.  Она снова произнесла:
–Уходи. Мы не должны больше встречаться. Я  очень плохо себя чувствую.  Мне нужно полежать.
Сергей  ушел.  Выйдя из квартиры Милы, он поехал  к Николаю для того,  чтобы поговорить. Николай  и  муж Милы гарантировали ему, что никакой беременности у Милы  не будет.
Николай  испуганно  посмотрел  на Сергея,  когда    тот  стремительно ворвался в его  кабинет бледный и  взволнованный.
–Ты и Борис   гарантировали мне, что у Милы не будет беременности! Я только что был у нее.  Она  сказала, что ждет ребенка. Что это значит  и  как это понимать?
–У нее не может быть беременности!  –  Сказал Николай быстро и заискивающе, боясь, что Сергей  снова пустит в ход кулаки.  – У нее ложная беременность.  У женщин–параноиков  подобные  явления проявляются очень часто.
–Ты в этом точно уверен? –  Спросил Сергей  успокоившись.
–Абсолютно. Я сам лично  ездил к тому гинекологу, у которого она была.  Я расспросил её обо всем. Она ответила, что никакой беременности у Милы нет.
Немного поразмыслив, Николай продолжал, пристально глядя в глаза Сергея:
–У нее тяжелая форма паранойи.  Сейчас обострение. Мы ее снова должны госпитализировать. Теперь она будет лечиться  в другом отделении.  Там, где лежат тяжелые  психически больные.
–Это лечится?  – Спросил взволнованно Сергей.
–Чем быстрее мы начнем лечение, тем  лучше для нее. Нельзя ждать  ни минуты.  Борис  больше не хочет, чтобы ты был его клиентом. Мила должна срочно лечиться.
Николай нетерпеливо  ходил по кабинету   и    продолжал говорить:
–Если ты действительно её любишь, то ты должен уехать и забыть о ней навсегда.
–Я не могу ее забыть, –  громко произнес Сергей.
–А ты постарайся, иначе, она умрет или, еще хуже,  закончит свою  жизнь инвалидом в закрытом отделении  нашей больницы. Ты тоже можешь оказаться вместе с ней. Неужели ты не понимаешь против кого  идешь и насколько бесполезно    пытаться  изменить то, что  воротилы  и  большие политики не могут изменить?  –  Сказав это, Николай  со злорадной усмешкой смотрел в лицо Сергея,  пытаясь определить,  на сколько сильное впечатление производят его слова.
Сразу, после разговора с Николаем, Сергей решил уехать  в Москву  и больше   не возвращаться в Санкт–Петербург.
Сможет ли он забыть Милу? Он не знал.
Он понимал,  что  для здоровья Милы будет лучше, если он уедет  и  постарается больше не вспоминать о ней.
В Москве его ждала  жена,  работа и  заботы о своей семье. Он уволился,   собрал все свои вещи и быстро покинул  Санкт–Петербург.

Мила продолжала ждать рождения своего  ребенка.  Ее живот округлялся. Срок беременности приближался к концу. Под конец беременности она точно знала,  что вынашивает двоих детей.  Нежность и любовь к ним  была такой сильной,  что она готова была  вытерпеть ради них любые  трудности, лишь бы  они были живы и здоровы. Теперь она точно   знала,   что   справа внутри нее –  маленькая девочка.  Мила всем сердцем,  чувствуя необыкновенную   нежность и любовь к дочери,  представляла  ее  постоянно спящей,  спокойно  сосущей свой крохотный пальчик. Также Мила  смогла точно определить,  что слева, под ее сердцем, внутри нее  такой же крохотный мальчик. В отличии от дочери,  он    почти не  спал,  был очень подвижным.
–Это он дрожал всем  тельцем в начале  беременности, – догадалась она, с нежностью и любовью, постоянно думая о своем, еще не родившемся сыне.
В положенный срок Мила почувствовала, что у нее, наконец, начинаются роды. Она  нашла частный роддом,  в который   планировала обратиться. Взяла  деньги,  вызвала такси и уехала, объяснив Борису и дочери, что  ей срочно нужна врачебная помощь.
В больнице ее встретил мужчина акушер–гинеколог по имени Андрей Васильевич. Он осмотрел Милу  и  сразу  направил в операционную.  Медсестра уложила ее в кресло, взяла шприц и сказала:
–Сейчас Вы уснете. Я ввожу    наркоз.
 Быстрыми и ловкими движениями она  ввела   наркоз  и Мила  погрузилась в глубокий наркотический сон.
Мила очнулась в палате. Кровать, на которой она лежала, была посередине комнаты.
У окна стояла пустая кроватка для новорожденных младенцев. Вскоре пришел  Андрей Васильевич. Он сел рядом с ней  на стул и произнес со странной тоской в глазах:
–У Вас не было беременности.  Вам нужно будет заплатить за наши услуги. Чуть позже,  Вам принесут обед.   К вечеру можете уходить домой. 
Мила поняла, что  врач солгал  ей.   Она знала точно,  что дети были и их похитили. Она не могла никому и ничего возразить. Она знала, что как только скажет что–либо,  то ее ожидает психиатрическая лечебница. Она вернулась домой.
Через неделю  Мила  сообщила Борису,  что  подает документы  на развод. Вскоре, они  развелись и продолжали жить отдельно друг от друга. Мила  прекратила  свое общение с Борисом, понимая,  что так будет безопаснее для нее.
Мила  подошла к платяному шкафу, достала коробку, вынула из нее голубую диадему. С силой и раздражением  бросила ее на  пол,  желая  разбить.  Диадема, сверкнув ослепительным блеском, несколько раз подпрыгнула, жалобно зазвенев и издавая, напоследок, мелодичный стон. Она  легла на пол, не потеряв ни одного камня и не прогнувшись. Мила ее подняла  и спросила: 
– Голубая диадема,  скажи, где мои дети и тот,  кого я  бесконечно люблю?

Отрывок из моей  книги "Проклятие Чёрной Леди", издательство YAM Publishing,
ISBN: 978-3659992667