Да будет свет!

Главное - ничего не забыть!
  Всё проверить: если что-то упустить - последствия могут быть очень печальными.
  Так привычно подумал Виктор.
  Ещё раз: душ принял, одежда стираная, обувка без протекторов, перчатки и резиновое изделие номер два в кармане и - он - любимый молоток для отбивных.
  Мой лапочка, чтобы я без него делал! Ах, да - не забыть бечевку и платок со скотчем. Ух, ну, с богом!
   Виктор вышел из подъезда как всегда в любимое его время, около 9 часов. Лишних прохожих уже нет, а его жертвы как раз возвращаются домой или гуляют во дворах. Время, когда люди уже почти все в своих квартирах, поужинали, смотрят телевизор и потихоньку готовятся ко сну. Расслабленное состояние, нега, покой. А те, кто ещё шагают по улице - мысленно уже дома и ни на что не обращают внимание. А вот и новая жертва. За решетчатым забором пацанва играет в прятки. Вот один из мальчиков спрятался за куст рядом с гаражом. Оглянуться. Никого. Пацан хихикает в предвкушении того, как он всех хитро обманул, не подозревая, что обманул сам себя. И так жестоко, что больше быть не может. Виктор ещё раз огляделся по сторонам, натянул перчатки и быстро перепрыгнул через забор. Ловкое движение руки и удавка оборачивается вокруг шеи мальчика. Подсечка. Мальчик хрипит, пытается вырваться - но куда там!. Вес Виктора под 100 кг.
   - Антон! Антоха! Ребята покричали минут пять и ушли из этой части небольшого сквера со словами: - По любому уже домой убежал, гад! Хоть бы предупредил, а то всех нашли, а он!.. Антошка бы порадовался такой удаче - найти место, где его не смогли отыскать. Но он уже не мог испытывать чувств. Он был без сознания. Асфиксия - страшная штука. Время играло Виктору на руку. Главное - не торопиться. Хотелось курить. Но - нельзя. Улики, чтоб они провалились. Эксперты-криминалисты работают на удивление хорошо, как бы их не ругали неосведомленные граждане. Фонари в этой части сквера не горели. Был вечерний сумрак.
   Что ж - пора приступать. Виктор медленно начал раздевать так и не пришедшего в себя ребенка. Антошке на вид было лет 10-12, любимый возраст мальчиков Виктора. Да-да, это был уже не первый. Просто периодичность и районы города всегда были разные. Маечка, наивно полосатенькая, с черепашками-ниндзя на спине. Бежевые шортики. Сандалики. Носочки. И - вот оно чудо из чудес. Почти голенький мальчик лежит на земле перед мужчиной. Трусики - салатовые. Как же хочется снять их зубами. Нежно покусывая пенис ребенка сквозь ткань. Облизывая маленький орган, пропитывая трикотаж слюной и вдыхая запах. Этот безумно-возбуждающий запах! Но нельзя! Слюна - тоже генетический материал. Виктор медленно, созерцательно стянул с Антона трусики. М-м-м-м... Какая прелесть! Абсолютно голый мальчик раскинув ручонки лежал не приходя в сознание. И слава Богу! Он не видел и не чувствовал, что с ним происходило. Виктор расстегнул ширинку удобных, мягких вельветовых брюк. Стянул их по щиколотки - нижнего белья под ними не было. Сел так, чтобы голова пацана оказалась у паха. Ещё мягким членом опустился на лицо ребенка. Чувствуя, как приливает кровь, начал медленно водить членом по лбу, щекам, носу и губам мальчика. Пенис наливался силой и Виктор уже не водил, а тыкал в уши и глаза Антона свой орган.
  - Солнышко, мальчик мой - в исступлении шептал Виктор, - приоткрыв ротик, он начал вводить член между губ внутрь, постепенно убыстряя темп. Обхватив голову мальчика, он буквально насаживал его на свой орган. Сладострастные ощущения убивали разум и всякое понимание происходящего, оставляя только чувство приближающегося оргазма. Бурный выплеск спермы не заставил себя ждать. В буквальном смысле поток спермы хлынул в презерватив. Именно в этом момент пацан очнулся, чтобы увидеть перед собой огромный *** и большие вздувшиеся бритые яйца взрослого мужика. Закашлявшись, мальчик постарался освободиться. Но - тщетно. Силу тяжести и массу тела ещё никто не отменял.
   Виктор смотрел на бьющееся под собой тело кашляющего Антона и его желание только увеличилось. Удавкой перехватив шею ребенка, маньяк всматривался в переполненные ужасом и отчаяньем глаза мальчика и эрегированный член подрагивал в такт конвульсиям умирающего "цветка жизни". Последний предсмертный всхлип. Да много ли ему было надо, 12-летнему пацану, который ещё даже дрочить толком не научился. Так, в ванной когда мылся потер немного мылом - даже понравилось. Виктор перевернул труп мальчика на живот. Приподнял и поставил раком тело. Раздвинул ягодицы, поменял презерватив и ручкой молотка раз двадцать в анусе мальчика подвигал туда-сюда, после чего вставил член в жопу, сношая уже мертвого пацана. Ощущения наслаждения от движения для Виктора были сильнее с каждой фрикцией. Двигая член то медленнее, то быстрее мужчина довел себя до оргазма буквально за пять минут. Очнувшись от пережитых эмоций Виктор снял второй презерватив и прислушался. Хоть во время секса он контролировал дыхание и возгласы, всегда была вероятность, что кто-либо может чего-то услышать. Но всё было тихо. Поудобнее обхватив рукоятку молотка Виктор со всей силы начал бить по симпатичной мордашке ребенка, ломая кости черепа, вдавливая нос, дробя челюсть. Через несколько минут опознать мальчика можно было только по одежде или по родимому пятну редкой формы на бедре. Отдышавшись, маньяк натянул штаны и оглядел место изнасилования и убийства. Меткий взгляд подметил всё: примятую траву, отпечатки подошв, которые он знал, что их нельзя идентифицировать, и, конечно, одежду мальчишки и его растерзанный и поруганный труп. Ничего, что указывало бы на него - Виктора. Чтобы брызги крови, мозга и частичек костей не попали на него, мужчина предусмотрительно замотал голову мальчика в целлофан. Адьё!
 
  - Дорогая, я дома!
  - Милый, почему так поздно?
  - Ну ты же знаешь мою работу. Должна понимать! Не сердись...
  - Ладно. Пойдем ужинать. Голубцы в подливе, как ты любишь. Весь вечер готовила.
  - Как я тебя обожаю! Спасибо, дорогая. Как Вадим?
  - Уже уложила спать. Всё таки пятый класс уже, нагрузки возрастают.
  - Ну и правильно. Хорошо бы он уже уснул! (Шепотом) Я так тебя хочу!
  - Шалун. - Женщина кокетливо улыбнулась. - Кушай быстрее, а я пока в душ. Жду!
 
   В третьем отделении милиции как всегда была суета. Кого-то приводили, кого-то уводили, кто-то сам приходил. В общем, обычные будни обычных ментов. А в курилке следаки обсуждали прошедшую планерку.
  - Слышь, Михалыч, похоже опять "висяк" на наш отдел повесили. Гыы... Каламбур прямо.
  - А что так пессимистично, Андрюха?
  - Ну, блин, сам посуди. Труп пацана пролежал около недели, пока не завонял настолько, что его обнаружили. Никаких улик абсолютно. Знаешь, Палыча, ну, эксперта нашего? Так вот, он говорит - ни единого следа, который можно было бы надежно идентифицировать. Убит, изнасилован - и ничего!
  - Да... Что сказать. Будем искать в стоге сена, ё моё. Миллионный город - что хочешь - то и делай. И когда же они блин, сделают, чтобы лампочки в этих парках и скверах горели!
  - Ни говори... Ладно, пойдем работать. Может и нароем чего.
   Виктор Михайлович Нерыбьев прошел в свой кабинет. Сел за стол и посмотрел на экран монитора. На рабочем столе была заставка: красивая молодая блондинка, он и мальчик, лет 10-12... Его сын. А в нижнем ящике стола, за стопкой папок и разных бумаг лежал молоток для отбивных. - Лапочка, что бы я без него делал...