Мой крик

Мой крик ... заставлял ее страдать.

Она зажимала руками уши и корчилась на полу, сводимая
судорогой. Ее челюсть непрерывно двигалась, как будто жевала;
а глаза зажмуривались так сильно, что походили на два сморщенных
кожных рубца. Длинные спутанные волосы падали ей на лицо.
Ухоженные ногти впивались в голову, и оттого кожа на висках ее
была изодрана, и сочилась множеством незаживающих ранок.

Мой крик причинял ей ужасные страдания. Он истязал ее.
Он стал  ежеминутной пыткой ее разуму и ее телу.

Но, конечно, кричать непрерывно я не мог, и делал паузы,
чтобы отдышаться. Мои легкие не выдерживали, голос давно уже
стал лишь бессильным хрипом; впрочем, он был уже и не нужен.
Да и что бы я мог ей сказать?.. 

И, когда крик ненадолго стихал, она с трудом разжимала
веки и уже сама терзала меня взглядом, исполненным такой
отчаянной мольбы, что растопил бы камень.
Но все было тщетно – и вновь я тяжело набирал воздух, не в силах
отвести взора от нее; и вновь я начинал кричать, а она скрючивалась
 на полу; и так мы сливались в нашей обоюдной агонии…

И я очень хорошо помню тот миг, когда в ответ на
рвущийся из горла крик она вдруг кинулась ко мне, сверкая
диким взором. Ее нежные тонкие пальчики впились мне в лицо,
зажимая рот; а другой рукой она лишь провела по моей шее –
и захлебнулся крик, хлюпнув ей в лицо красным.

Как будто кто-то дул через соломинку в стакан с водой –
так звучал мой крик через разрезанную шею.


Santor Max
2005