Времена года - стихи

БОРИС БЕЙНФЕСТ
У ПРИРОДЫ НЕТ ПЛОХОЙ ПОГОДЫ

    «Дядя Боря, почему Вы все время пишете о погоде?» – спросила меня как–то юная племянница. И я ответил ей словами Мишеля Монтеня: «Если Вы видели зиму, весну, лето и осень, значит, вы видели всё. Ничего нового вы уже не увидите».
         
                ВРЕМЕНА ГОДА
                1.
                День морозно–синий.
                Снег, как белый лист.
                На деревьях иней.
                Воздух наг и чист.
                Строги очертанья
                Хрупких облаков.
                Миг очарованья!
                Музыка без слов!
                Есть своя  бездонность
                В тишине такой.
                Умиротворенность.
                Сладостный покой.
                2.
                Тихо смерклось. Небо цвета пепла.
                Незаметно заморозь окрепла.
                Месяц в бледно–сером ореоле
                Высветил заснеженное поле.
                Ветви на деревьях, словно руки,
                Что простерты к небу в тихой муке.
                Вдоль дороги сумрачные тени
                Тех ветвей печатают сплетенье.
                Понемногу, чувствуя свой срок,
                Набирает силу ветерок.
                И к теплу жилища все сильней
                Манит многоточие огней...
                3.
                Туманной предвесеннею порою,
                Когда сырая мгла клубится над землею,
                И солнце где–то прячется за мглою,
                Живу я ожиданием весны.
                И остро предвкушаю наслажденье
                Вдохнуть земли нагретой испаренье,
                Прочувствовать то самое мгновенье,
                Когда начнется жизни пробужденье
                И первых соков робкое движенье.
                И стены мне привычные – тесны.               
                4.
                Там, где мир затенён,
                Ветер свеж и студён,
                А на солнце теплеет щека.
                Так бывает одной
                Только ранней весной,
                Когда снег набухает слегка.
                В ожиданье тепла
                Так зима немила,
                Так постыла безмолвьем тупым,
                Что,  поймав из–за туч
                Зазевавшийся луч,
                Наполняешься счастьем скупым.
                5.
                Как  женщина, беременная Жизнью,
                Стоит недвижно и безмолвно лес прозрачный
                Той раннею весеннею порою,
                Когда земля свой первый вздох свершила
                Под ласкою прильнувшего к ней солнца.               
                Стоит в молчании интимном и глубоком,
                С томительной и смутною надеждой
                Той сладостной минуты ожидая,
                Когда, налившись соками земными,
                Все вместе, разом, пробудятся почки
                И с тихим звоном лопаться начнут...
                6.
                Весны стремительный набег
                До времени случился.
                Просел, прогнулся талый снег,
                Подался, прохудился.
                Лежит неловко на боку
                И медленно исходит...
                И не увидит, как в соку
                Земля заколобродит,
                И не услышит первый гром
                Над гнездами в осинах,
                Хоть и цепляется нутром
                За жизнь в глухих низинах.
                7.
                Земля линяет, как змея,
                Земля меняет шкуру,
                С земли сползает чешуя,
                Чтоб обнажить натуру.
                В проталах свежая вода,
                И с ней в соседстве пошлом
                Плывут, кряхтя, обломки льда
                И слезы льют о прошлом...
                8.
                Солнце жарит, презрев календарь,
                В шалом воздухе сыростью пахнет,
                И с тоской вспоминая январь,
                Черный снег удручающе чахнет.
                Тянет из лесу горькой смолой,
                Талой хвоей и вешней сосною...
                Так и хочется – шапку долой! –
                Перед этой шальною весною.
                9.
                Ледяной глазурью
                Снег уже облит.
                Голубой лазурью
                Небо веселит.
                Воздух свеж и вкусен,
                Пьется, как вино.
                И цепочки бусин
                Звякают в окно.
                10.
                Слушай мой весенний стих!
                Дождь прошел и ветер стих.
                С крыш вода уже стекла,
                Лужи – словно из стекла.
                Капли падают с ветлы,
                Так прозрачны и светлы.
                Небо стало голубей,
                В нем простор для голубей.
                Только старая сосна
                Зябко ежится со сна.
                11.
                В природе есть минута откровенья,
                Когда едва заметный, невесомый пух
                Зеленой паутинкою дрожит от дуновенья
                И первозданностью своей захватывает дух.
                Умытое дождями небо – словно море,
                В нагретых улицах шумит людской прибой,
                И юная весна в извечном шумном споре
                Победу празднует над изгнанной зимой.          
                12.
                В бесплотной дымке тает горизонт,
                Сияя акварельной чистотою,
                И листьев клейких ненадежный зонт
                Деревья поднимают над собою.
                И им, деревьям этим, нипочем,
                Что сквозь зонта нехитрого прорехи
                Вслед за нахальным солнечным лучом
                Прольется ливень ветреным ручьем 
                И захлебнется в сладостной потехе.
                13.
          Люблю я майской зелени особенную нежность,
          Ее неповторимый, чистый цвет,
          Ее еще нетронутую свежесть,
          Которой и сравненья даже нет.
                И легкий штрих листвы, еще нечеткий,
                И тонкость хрупкую дрожащих черенков.
                Как молодость людская, срок ее короткий
                И возвращенье вечное из глубины веков.               
                14.
                Цветенья первого безумная кип;нь,
                Шмелей и пчел торжественная радость,
                И аромат исторгшая сирень,
                И воздуха божественная сладость.
                Еще не раскалился солнца шар,
                Еще земля прохладой тихой дышит,
                И только занимается пожар,
                Которым лето вскорости запышет.
                15.
                Огрузнели тяжелыми листьями,
                Как плодами, деревья в саду.
                Ветер землю цветением выстелил.
                Огнездились чирки на пруду.
                По ночам еще свежесть забавится,
                С крупный жемчуг ложится роса.
                Скоро день полной мерой прибавится,
                И звучней станут птиц голоса.
                16.
                Щедрость необузданная лета,
                Ласковая, добрая теплынь,
                Изобилье солнечного света
                И небес лазоревая синь. 
                Зелень, в рост поднявшись, вольно дышит,
                В травах мельтешенье суеты.
                Птица в вышине узоры пишет,
                И о чем–то шепчутся листы.               
                17.
                Разнотравье, разноцветье.
                Пышный выдался июнь!
                Одуванчик просит ветер:
                Ну–ка, милый, шибче дунь!
                Лес, заросший до макушки,
                Пруд, балдеющий в глуши,
                И ритмичный зов кукушки
                В одурманенной тиши.               
                18.
                В зените лето. Ночь чуть дышит.
                День с беспощадностью палит.
                Листву берез едва колышет.
                Лишь пруд снисходит и целит.
                Сад полон запаха жасмина,
                Уже беременна малина,
                И клювы голеньких птенцов
                Голодный исторгают зов.
                19.
                Запузыр;лось, зарябило,
                На пляже вспенило песок,
                Косыми струями забило,
                Закрыло тучею лесок.
                Река вскипела, будто чайник,
                Запахло кошеной травой,
                И даже старый дуб–молчальник
                Заговорил, тряся главой.
                Но дождь прошел, и снова парит
                Неутоленная земля.
                А по траве мальчишка шпарит,
                Взметая брызги хрусталя.               
                20.
             Запах свежей земли, не прожаренной солнцем,
             Блики света средь пятен кустистых теней,
             Тихий сумрак вверху, с редким неба оконцем,
             А внизу – земляника цепочкой огней.
                В три обхвата деревья стоят, будто стражи,
                Недоступною кроной в зенит вознеслись.
                Между сосен – березы, как юные пажи,
                И грибов аппетитная, терпкая склизь.
                21.
                Стрекоза меня коснулась
                Шелковым  крылом.
                Рыба в озере проснулась,
                Ходит колесом.
                Пьет корова у плотины
                Шумно и легко.
                Живописные куртины
                Видно далеко.
                На плечо мне припадает
                Алчущий слепень.
                Солнце греет и ласкает.
                Славный летний день!
                22.
                Небо синее, а речка
                Серебром глаза слепит.
                Ни души, ни человечка:
                Лес как будто сладко спит.
                Стая бабочек–лимонниц
                Облепила клевера.
                Над землей от дальних звонниц
                Благовест плывет с утра.
                Паутинкой бестелесной
                Драпирован темный куст.
                А из выси поднебесной
                Шлет рулады златоуст.
                23.
                Дождь в лесу – он поначалу
                Застревает на листве,
                Лишь потом, спустя, помалу
                Протыкаясь и к траве.
                С огрузневшей спрыгнет ветки,
                Приземляясь на бока,
                Как парашютист в разведке,
                Капля, редкая пока.
                Листья держат оборону,
                Распластав живую цепь.
                Но все чаще через крону
                Дождь пронзает эту крепь.
                Изловчась, находит бреши,
                Чтоб припасть к сырой земле,
                На которой лужи–плеши
                Тихо нежатся в тепле.
                Если ж ветер вдруг задует,
                Разрывая листьев ряд,
                Дождь тотчас слабинку чует,
                И – бушует водопад.
                И грибы ему навстречу
                Лезут радостной гурьбой.
                Ну, а я их запримечу
                И вкушу супец грибной,
                Ароматный и земной.
                24.
                Под загрубевшею стопой
                Пружинят шишки.
                К реке галдящею толпой
                Летят мальчишки.               
                Вот взрыв веселья, гвалта, брызг
                И клубы ила.
                И накупавшись вдоволь, вдрызг,
                Сникают мило.
                Лежат, раскинув на песке
                Худое тельце,
                Как будто совершив в реке
                Святое дельце.
                25.
             Давно не зрел я сокровенный час рассвета,
             Когда украдкой, втайне, за бугром
             Готовит солнце зрелище нам это:
             Мир ослепить сияющим шаром.               
                Но загодя еще готовится природа:
                Снимает тихо с ночи темную вуаль,
                Раскрашивает дивно кромку небосвода
                И просветляет взору сумрачную даль.
             Вот птахи зачирикали негромко,
             Потом всё громче, яростней, смелей.
             Чем ярче разгорается та кромка,
             Тем радостней поют и веселей.
                И тут свершилось: вот он, лик рассвета!
                Лик, прояснивший этой жизни суть.
                И Фебом запряженная карета
                В свой ежедневный трогается путь.
                26.
                Чуден август лучезарный
                Без дождя и без жары,
                Нам несущий в день базарный
                Плодоносные дары!
                Чуден август хлебосольный,
                Урожайный, мукомольный,
                Нивы скошенной вдовец,
                Лета красного венец.
                27.
                Осень ветви долу клонит,
                Смолк пернатый златоуст.
                Плод созревший семя ронит,
                Гриб хоронится под куст.
                Ранним утром вдруг потянет
                Непривычным холодком.
                Лес прохладою не манит.
                Пахнет яблоками дом.
                28.
               Чуть тронут желтизной, как сединой,
               Лес предосенний, жизни еще полный.
               И облака, колышась, надо мной
               Плывут, как нескончаемые волны.
                Прохладнее и шире вечера,
                Но днем земля покоем зрелым дышит.
                И августа чуть грустная пора
                Уж осени призыв недальний слышит.
                29.
                Порыжели густо кроны,
                Но покамест крепок лист.
                Только начал стричь купоны
                Ветер – шумный скандалист.
                Пашня в дрёме пребывает
                После праведных трудов.
                И покорно остывает
                Жестяная гладь прудов.
                30.
                Последнее тепло стреноженного лета,
                Последний отблеск солнечного света,
                Последние сухие вечера.
                Но пробирается украдкой ночью стужа,
                И покрывается холодной рябью лужа,
                И на траве мороз лежит с утра.               
                31.
                Вспыхнул жарким лисьим цветом
                Верх дерев.
                Осень властно спорит с летом,
                Жнет посев.
                Осыпает листьев ворох,
                Гасит день,
                И вселяет в душу шорох,
                Сон и лень.
                32.
                Багряный, пегий, рыжий, бурый,
                Червонный, ржавый, золотой,
                Гнедой, оранжевый, каурый
                Стоит осенний лес густой.
                И в этом диком буйстве цвета
                Есть грусти чуть заметный тон:
                Уж отошло безумство лета,
                Уж слышен зимний перезвон...
                Так, невеселый и понурый,
                И голова белым–бела,
                Стоит старик. И смотрит, хмурый,
                Как жизнь играючи прошла.               
                Что лесу? Он перезимует
                И снова станет молодым.
                А наше лето отбушует
                И испарится, словно дым.
                33.               
                Прозрачно–ясный, весь погожий,
                С неярким солнцем набекрень,
                Как дар неповторимый божий,
                С картиной Левитана схожий,
                Осенний благодатный день.
                Подножье леса – в листьях палых:
                Ткнешь веткой – не достанешь дна.
                А наверху, средь крон усталых,
                Два–три листочка запоздалых
                И – словно пропасть – тишина...               
                34.
                Ветер листья сметает с дороги,
                Желтым дымом уносит труху.
                Осень близко, совсем на пороге,
                И зима вслед за ней на слуху.
                Как же быстро промчалось ты, лето!
                Словно жизнь средь несбывшихся грез.
                ...Золотого шитья эполеты
                Украшают мундиры берез.
                35.
                Снова осенняя сказка,
                Снова разделись березы.
                Листьев предсмертная пляска,
                Неба сиротские слезы.         
                Тонкою шалью одета,
                Медленно стынет земля.
                Грезится ей бабье лето
                И золотые поля...
                36.
                Срывает листьев бахрому
                Осенний дуновей.
                И вдоль дорог кладет кайму
                Все толще и пышней.
                И ощетинившись, стоят
                Деревья и кусты.
                И что–то жалкое таят,
                Отчаянно пусты...               
                37.
                Осиротело Подмосковье:
                И в цвете скучный серый стиль,
                И небо сморщенное, вдовье,
                И старый лист пошел в утиль.
                Роса внезапно побелела,
                Земля заметно отвердела,
                Меж обнажившихся дерев
                Спит старый пруд, окоченев.
                38.
                В лохмотьях нищенских, в рубище и в отрепье
                Стоят в юдоли горестной деревья в октябре.
                Куда ты, прежнее, ушло великолепье
                В парче и бархате, и в злате–серебре?    
                Сезон высокой моды снова завершился,
                На подиуме мусор, рвань и лоскуты.
                И Главный Кутюрье, что праздника лишился,
                К сезону новому уже кроит листы.   
                39.
                Опять дохнуло стужею,
                Опять зима грядет.
                Застыл ледок над лужею,
                И над землей досужею
                Прозрачен небосвод.
                Как на волне, качается
                Последний сирый лист.
                И медленно спускается,
                И странно так вихляется,
                Будто танцует твист.
                40.
                Как ни грустно, снова хмарь
                Поздней осенью приходит.
                Что ж! В природе верховодит
                Прямодушный календарь.
                Так бывает каждый год:
                Воздух стынет и густеет,
                Лес стремительно пустеет
                И темнеет плоскость вод.               
                41.
                Над поблекшим листопадом
                Лес простуженно гудит.
                Возле леса, тут же, рядом
                Ветер душу холодит.
                Журавли, собравшись клином,
                Отправляются на юг.
                Тихим кликом журавлиным
                Подытожен летний круг.
                Косолапого берлога
                Приютила до весны.
                Легкой дымкой у порога
                Медвежачьи вьются сны.
                42.
                Снег белизны непостижимой
                (Он только–только родился!)
                Искрится радостью незримой
                И одаряет всех и вся.
                И пусть вот–вот исчезновенье
                Ждет неминуемо его –
                В нем жизни вкус и вдохновенье,
                В нем жизни пыл и торжество!
                43.
                Напудрила зима
                Дороги и дома.
                И в белых кружевах
                Платки на деревах.               
                В снегу алмаза грань
                Искрится спозарань.
                И окон хрупкий щит
                От холода трещит.
                44.
                Укутан белоснежным покрывалом
                Лес зимний несказанной красоты.
                Бесплотным овевает опахалом
                Стерильный воздух кроны и кусты.      
                В макушках нагло гаркают вороны,
                Крылом сбивают невесомый снег.
                Осины старой жалобные стоны
                И лыжников парящий, легкий бег.
                А за полем, на самом окоёме
                Господня храма блещут купола.
                Но не зовут к молитве в этом доме
                Умолкшие его колокола.
                45.
                В пьяной, бешеной лезгинке
                Кружится метель.
                И летят, летят снежинки
                На седую ель.
                Ветер, словно зверь голодный,
                Нипочем ему.
                Он смешал в коктейль холодный
                Молоко и тьму.
                Что есть мочи, лепит в очи
                Снежную лузгу...               
                Поутихло только к ночи,
                Промело пургу.
                После бучи скрылись тучи,
                Обнажив луну.
                И снежинки, выбрав случай,
                Отошли ко сну.
                На прозревшем небосводе
                Спала пелена.
                В стройном звездном хороводе
                Движется луна.
                И ведет неторопливо
                Тихий разговор,
                Озирая чуть брезгливо
                Нашей жизни вздор.
                1966–1996.