Тяжелое Море

Раньше мне всегда казалось, что я люблю воду, что она  - моя стихия. Несмотря на то, что я поздно научилась плавать, я всегда любила этим заниматься. Будучи маленькой, я с мамой дважды была на море, и я помню эту серебряную рябь, и темные волны, и золотое солнце, которое, казалось, жгло и без того горячий белый песок…
А потом что-то случилось. Вода больше не манила к себе: быть может, она потеряла для меня свое детское очарование, а может, тому виной рассказы об омутах и ядовитых медузах, или сказки о жителях дна.
Оно дышало древностью и теплом, когда я опять увидела его через пару лет. Оно по-прежнему было темно-синим, по-прежнему слепило субтропическое солнце, отражавшееся от его зыбкой глади, и небо по-прежнему было чисто-лазурным – все было так, как раньше, тогда, когда мне было четыре года, или как миллионы лет назад. Пройдут эпохи и эры, а Море останется неизменным.
Наверно, счастливы те люди, которые видят Море от восхода до заката, но мне, знаете ли, не прельщает все время слышать полные грусти и мощи вздохи и стоны огромного тяжелого существа. Корабли и баржи разрезают ему спину, а оно лишь покорно дышит в ответ и мерно покачивается из стороны в сторону.
Море куда более непредсказуемо, чем суша.
Волна снова и снова накатывала на берег, рассыпаясь белоснежными пенными барашками, и будто пыталась утащить что-то своими зыбкими водяными пальцами туда, на глубину…
Сколько потопленных кораблей лежат на его дне – сколько человеческих жизней унесло Море туда, где про них никто не вспомнит? Вы, говоря о чарующей погоде и курортах, имеете в виду лишь доброе, старое, спокойное море. Но вы не знаете его другим – беспощадным и ненасытным. Когда оно вздымается и начинается шторм, никто – ни человек, ни небо не может противостоять ему: все, что накрыла волна, идет на дно, на дно, на дно…
Огромное, великое Море, что ты прячешь в своих наполненных светом  соленых водах?
Гнетущая толща, дом для рыб и дельфинов, и для душ моряков, попавших в шторм. Блестящие, чешуйчатые тела – на них не давит Море. А на меня давит.  И я была права, сказав, что этот мир – не мой.
Сначала свет солнца достает до тебя: все вокруг желтовато-зеленое, потом – синее, а потом – фиолетово-черное. Ты холоден, но там, внизу, еще темнее и холоднее. И безнадежнее. А соленая вода обжигает легкие и горло, Море – выдавливает воздух… Здесь уже слишком глубоко, чтобы можно что-то решить, и ты становишься все безвольнее с каждой минутой. И оттуда, из мрака, кто-то тихо зовет булькающим голосом: «Глубже… глубже… осталось совсем немного…»
Золотое солнце, горячей белый песок. Пусть каждый останется при своем мнении:  а для меня море слишком загадочно…