Приключения Алексы Голубикиной часть 9я

***

И как мы раньше жили без этой маленькой черной коробочки, телепартирующей голоса на громадные расстояния? Ужас, а не жизнь...
Аллочку Литвинову я видела единственный раз, да и то, очень, очень давно. Мы  с ней лежали рядом в одной палате перед тем, как произвести на свет двух маленьких человечков. Я родила раньше, а вот Алла подзадержалась. Между нашими детками разница  в три дня.
В палате нас было шестеро. И как-то так случилось, что с остальными мамочками я поддерживаю отношения до сих пор, а вот Литвинова и тогда не отличалась общительностью. Держалась обособленно, а на вопрос: «Кого ждем?», отвечала: «Ребенка».
Мы тогда решили, что у девушки очень сильно развито собственное «я», такая, знаете, папина дочка. И если наши мужики прыгали козликами под окном, вопя на всю Ивановскую «Я тебе там передачку принес», то ее муж заходил в палату с достоинством короля мартышек, выставив перед собой пакет с продуктами и букет цветов. Его пускали безоговорочно, заискивающе раскланивались и с извиняющейся улыбкой говорили о том, что время посещения ограничено.
В те времена очень много значило то, где ты потеешь, работая на государство. А Аллочкин муж на тот момент был директором универмага,  а белье и техника нужны всем. И пусть ты расплачиваешься собственным достоинством, зато вещи, которых нет у других, у тебя есть! Все просто.
Её, наверное, и в отдельную палату перевели бы, будь эта палата в наличии. Но, увы… Маленький Никопольский роддом занимал ограниченную площадь земли и воздуха. Спроса не было…
Я родила и через неделю выписалась. Аллу, хоть она и родила позже меня, выписали раньше. За ней приехала ее мама. Мы тогда шептались, мучаемые вопросом «где же муж?» и когда получили ответ от одной из сестер, возмущению не было предела. Муж хотел мальчика, на УЗИ клятвенно заверяли, что наследник мужского полу, а родилась девочка. Парадокс. Он даже накричал на врачей, что ребенка подменили, что он этого так не оставит, что разберется – полный абсурд. Ладно бы, если б детей было много, можно, конечно и перепутать, но! Он присутствовал при родах! Насколько я знаю, затем он, мучимый, нет, не совестью, а правилами того времени, взял таки Аллу обратно. Но дочь так и не признал. Даже сейчас он достаточно заметное лицо для нашего городка, не с таким положением, как до перестройки, но и не последняя спица в колесе. Так что проследить дальнейшее развитие событий было можно.
Аллочку я помнила, как очень эффектную, красивую женщину, такую, ради обладания которой любой мужчина пройдет Крым и Рим, та же, которая подошла к нашему столику, ни капли не походила на портрет, засевший в моей памяти.
Неопределенный возраст… Теперь я понимаю, как он выглядит.  Она немногим старше меня, но… С женщиной творятся ужасные вещи, когда она перестает ухаживать за собой. Выкрашенные волосы безжизненной мочалкой свисали над худыми плечами. Подобие челки прятало в своей тени начавший сходить синяк. И безумно фиолетовые тени этот синяк никак не маскировали, а наоборот, подчеркивали на бледной коже. И при таком количестве тонального крема и теней – полное отсутствие туши и помады… Глаза казались ввалившимися, а губы настолько бледными…
-Что случилось? Почему меня вызывали  в школу? – Едва различимым шепотом спросила Алла.
Мариша испуганно глянула на мать, отставила в сторону тарелочку с недоеденным мороженным,  затем умоляюще посмотрела на меня. Антон тронул мою руку, предлагая вмешаться в ситуацию, а я сидела в шоке, не в силах поверить в то, что можно ТАК измениться за десять лет.
-Алла, вы меня не помните? – Я, наконец, обрела голос. – Мы с вами вместе лежали в роддоме? Может, присядете? Я вам все объясню?
Она посмотрела на меня  с сомнением, но все же послушно отодвинула стул. Присела на самый краешек, так, как садятся неуверенные в себе люди, и повернулась в мою сторону:
-Ну?

***
И почему вместо того, что б объяснить Алле причину ее вызова в школу я задала вопрос, который меня и не касался вовсе?
-Он Вас бьет?
-Что?
-Он  Вас бьет?
Алла неуклюже повела плечами и неожиданно  расплакалась.
Почти год после родов Аллочка с маленьким ребенком жили только на зарплату мамы. Мариша постоянно болела, девочке нужны были хорошее питание и витамины. Украина уже в те времена находилась в тревожном ожидании собственной деградации. Денег в стране не было.
В конце концов, мама Аллы, насмотревшись на мучения дочери и внучки, не вытерпела. Она отправилась прямиком к зятю, в его обставленный рабочий кабинет и предъявила ультиматум.
Что именно она сказала  ему, неизвестно, но в этот же вечер он увез жену и дочь домой на служебной «Волге».
Алла поначалу радовалась, что вернулась в шикарную квартиру, где холодильник полон, из крана бесперебойно течет горячая вода, и где Марише отведена целая комната! Рано радовалась. Жизнь их обеих превратилась в сущий кошмар.
Девушка даже не понимала, на каких правах она находится в шикарных  апартаментах. Целый день стирка, готовка, глажка, уборка... А, вечером, в довесок ко всему, вечно недовольный и раздраженный мужчина, который раньше был ей мужем. Его злило все: от мокрого белья, развешенного на балконе, до милого лепета дочери, желающей отцовского внимания.
Алла превратилась в тень, в приведение, которое беззвучно скользило по квартире, собирая разбросанные вещи и доставляя еду на подносе:
-Сука! Ты мне пожрать дашь что-нибудь или я сдохнуть с голоду должен?
И Аллочка неслась на кухню, нагружала поднос тарелками и несла к дивану, царскому трону, на котором, ожидая, восседал Борис. Ставила поднос на журнальный столик, кланяясь, отходила в уголок, присаживалась на пуфик.
-Тварь, хлеба дай!
И Алла вновь бежала на кухню, резала батон, выкладывала его на тарелочку и неслась обратно.
Когда он перестал называть ее по имени, Алла уже не помнит. Давно, очень давно. Когда это случилось впервые, она готова была уйти и ушла бы… Ее остановила мать:
-Ты что? Ну, подумай сама! На какие гроши ты будешь растить ребенка? Я не потяну вас двоих! А там - дом, машина, холодильник полный, что тебе еще нужно?  Да многие в глаза не видели такой колбасы, которая у тебя в холодильнике! Не обращает внимания? Ну и хрен с ним, не бьет же?! Вон, Наташка, подруга твоя, с алкашом живет, он ее лупит по черному! И то не уходит! Да и куда? Кому она нужна с двумя детьми?
Алла послушалась маму, не потому, что та была права, а потому, что не нашла поддержки в ее словах.
Алла осталась.
А когда он ударил ее первый раз, сил уйти уже не было. Она не жила словно, она отбывала наказание.
К дочери Борис не проявлял особой любви, но покупал самое лучшее, дорогое. И в доме обстановка и техника были из разряда «шик». Но, посмотреть любимый мультик Мариша могла лишь тогда, когда папа на работе. Стоило ему появиться и пульт от телевизора, словно скипетр, перекочевывал в его руки.
Девочка росла неуверенным, забитым ребенком. У которого есть все, но с четким определением, что эти  «всем» она обязана отцу. Борис не любил дочь, он самоутверждался таким способом.

***
Повествование получилось грустным….
Я не знала, что сказать. Алла напряженно молчала, Маришка ковырялась ложкой в пустом  блюдце, а Антон заинтересованно разглядывал стол.
Я вспоминала своих мужей. Тех мужчин, кто волею судьбы был со мной рядом. Аллочкин муж ни одному из них в подметки не годился! По сравнению с ним они были идеальными спутниками жизни.
Почему она терпит? Да я бы на ее месте!
Стоп, оборвала я себя, я – не она. Каждому сверчку - свою баночку.
Мои мужья собирали чемоданы за гораздо меньшие провинности, а уж если б один из них поднял руку, я бы…. А что « я бы»? Скорей всего, смотрела на мир такими же затравленными, как у Аллы, глазами. Скорей всего, превратилась бы в ее подобие, в придаток мужского самолюбия и эгоизма, хотя, нет, не мужского, - зверского. Мужчина так себя не ведет!
Сделаем выводы – мне везло. Везло на беззлобных мужей.
Глупо. И что сказать этой потерявшей надежду, женщине? Практически, старухе, и в душе, и внешне… Я не знала.
Домой мы ехали молча. И то, как мы попрощались, оставило неприятный, даже мерзкий осадок в душе и у меня и у Антона.
…-Может, заявить в милицию, что муж вас бьет? Сейчас уже не те времена, что б женщина была полностью зависима. У меня есть знакомый, я могу поговорить….
Алла дернулась в испуге, выставила, словно защищаясь, руки, и вскрикнула:
-Нет!!! Не надо!!! Не лезь в мою жизнь!!!!
Да разве это жизнь?
-Пойдем отсюда! – Алла схватила Маришу за руку и почти выдернула из-за стола. Обернулась на пороге.
-Не надо, прошу тебя, умоляю!!! Не надо ничего никому говорить. Я сама разберусь. Не надо.
Она шептала это «не надо», словно заклинание.
-Хорошо. – Ответила я. – Хорошо….

***
Мы поехали домой. Сын молчал, только нервно кусал губы. Он показался мне вдруг таким маленьким и беззащитным… Каким он вырастет? Надеюсь, что таким, как папа… Эх, Саня, Саня… И что я с тобой не поделила?
Чертов русский джип заглох на светофоре. Машина дернулась несколько раз и окончательно отдала богу свою металлическую душу. А до дома всего ничего, два километра по прямой. Стою, как идиотка, посреди дороги, светофор переключился раз несколько, раздраженные водители, сигналя, объезжают меня, не забывая покрутить пальцем у виска. И что мне делать?
Вот уж Мишаня,  удружил…. Подсунул мне колымагу, гроб на колесиках с моторчиком Карлсона. Ща я ему позвоню, ща все скажу!
Мишанин телефон отозвался длинными гудками. Предприняв еще две попытки, я удостоверилась, что Миша неприступен, как китайская стена. Может, занят чем? Гайки, например, крутит? Или мне салон меняет, трудяжечка? А я тут, понимаешь, отвлечь его пытаюсь от забот праведных? Послав ему мысленное напутствие и пожелав всех благ, я вылезла из машины на свет божий. 
Ну, вот что за мужики пошли, а? Автолюбители высовывались из окон, желая мне, моей родне и моей машине долголетия и процветания, но, ни один не предложил помощи! А мне этот гибрид танка хоть на обочину откатить бы. Крякнув, я навалилась на стойку, вывернула руля и предприняла попытку сдвинуть машину с места. Будь у меня расстройство желудка, все кончилось бы очень смешно, а так, только пупок развязался слегка. До меня, наконец, дошло, что я женщина, а не тягач. Пришлось опять доставать мобильный. А звонить-то кому?
Естественно, выручательная палочка у меня одна – конечно, Саня.
Экс супруг был краток:
- Эвакуатор вызывай. А сама пешечком, потихонечку, к родному порогу. Ты, мать, как заговоренная какая-то, даже ребенка без приключений со школы забрать не можешь.
- Саша, может, ты все-таки подойдешь к Первомайской?
-А что я там забыл?  И потом, я на работе. Если хочешь, можешь, конечно, подождать, пока я освобожусь…
-И долго ждать?
-Как минимум – до завтра.
Трубка хихикнула мне в ухо. Ну, Саня!
-Спасибо, - ответила я.  – До завтра я тут такую пробку создам…
-Ну, прости…. Вызывай эвакуатор. Хотя, я тебе это уже говорил. И потом, Лешка, ну чем я тебе помогу? Даже если все брошу и примчусь? Ты думаешь, я способен починить твою машину, проделав несколько пассов руками и прочитав заклинание? Так это вряд ли… Не трать время, звони в службу и все будет тип-топ.
-Спасибо за совет, – буркнула я и отключилась.
Сашка, конечно, прав, - нужно вызывать тягач и не маяться. Я уже стала искать в памяти телефона необходимый номер, как вдруг, чей-то голос отчетливо произнес:
-Чего стоим, дамочка? Зеленей не будет!
Я вздрогнула и обернулась. Шутником, процитировавшим анекдот, оказался невысокий, коренастый парень лет двадцати. И явно, деревенский. Городские не станут одеваться так вычурно, к тому же, у него очевидный «огородный» загар. Парень держал за раму велосипед «Украина» с таким надменным видом, словно это был не велик, а, по крайней мере – орловский рысак чистейшей породы. Я уж было, хотела вежливо попросить его крутить педали дальше, но, оценив крепкую фигуру и накачанные мышцы, передумала.
-Понимаете, молодой человек…- нацепив свою самую обаятельную улыбку, начала я. – Машинка сломалась… Мы ехали, ехали…И встали. Заглохли. Вы не могли бы мне помочь?
-Чем смогу, тем конечно…
-Нужно откатить машинку к тротуарчику – вдохновенно продолжила я. – Понимаете, я, слабая девушка, на такой подвиг не способна! Он под силу лишь настоящему мужчине! Но, похоже, настоящих мужчин совсем не осталось… - В этом месте я горестно вздохнула, но, заметив, что парень напрягся от моего замечания о «настоящих мужчинах», поспешно поправилась: - Смотрите, все проезжают мимо! И только вы, как благородный рыцарь, остановив своего коня, предложили помощь девушке, попавшей в беду!
Ну, вот спрашивается, с какого рожна меня потянуло петь рулады? Антон, так чтоб заметила только я, покрутил пальчиком у виска, определяя степень моего здравомыслия, и свел глаза в кучку. Но парню речь понравилась! Он оттолкнул железного друга так, что велик благополучно докатился до бровки, и, кувыркнувшись, с грохотом улегся в траву, а сам, поплевав на широкие ладони, уперся в стойку. Антон хотел выбраться из машины, но парень остановил его:
- Сиди, козявка! Рулить будешь! Прокачу с ветерком!
Мускулы его напряглись, сильные ноги крутанули землю, и, о, чудо! Нива тронулась с места! Мне осталось символически придерживаться пальчиком за багажник.
Ниву деревенский силач припарковал с двух толчков. Машина мягко стукнулась колесом о бордюр, Антон, облегченно вздохнув, выбрался из железного нутра и спросил:
- Ну что, мам, пошли домой?
-Зачем пошли? Куда пошли? Поехали! – Парень вытер руки о штанину и протянул мне широкую ладонь: – Гриша. Я вас довезу.
Видать, он до конца решил сыграть роль доброго рыцаря. Честно говоря, я слегка растерялась от такого проявления джентльменства, да и как-то жалко свою пятую точку. Рама велосипеда, знаете ли… Кто катался, тот поймет. Но вот сын меня не поддержал.
-Мам! – восторженно воскликнул Антон. – Супер! Помнишь, как ты меня катала на «Эврике»? Вот это был прикол!!!
Это точно, прикол был…Вы видели этот велосипед? У него руль состоит из двух, совершенно независимых ручек, которые прикручиваются к раме. И выставлять такой руль сложновато… Я, памятуя детство, сжала тогда колесо между коленями и раздвинула эти ручки приблизительно одинаково от оси колеса. То ли я переусердствовала и сорвала резьбу крепежа, то ли мне просто не повезло, но, когда я поехала, а Антон с разбегу  запрыгнул на багажник, велосипед отоврался от земли передним колесом. Я навалилась на руль, сместив центр тяжести, что-то хрустнуло… Дальше я рулила одной ручкой, второй, подвывая, размахивала над головой, словно казак шашкой. Правда, проехали мы таким образом, недалеко, всего лишь до ближайшего куста, но впечатлений от поездки осталась масса.
- Нет уж, благодарю покорно, но мы сами…..
- Ну мам!
- Не канючь!
- Мам!!!
- Я вас довезу, мне это совсем не сложно, правда!
- Ну, хорошо…
Я так и думала, что мне придется пожалеть о своем согласии и, оказалась права. Нет, до дома Григорий нас доставил благополучно, но вот стоило ли мне соглашаться на доставку меня к Мишаниному сервису, вопрос с подвохом.
Антона мы высадили (или ссадили?) около дома, подождали, пока он не махнет рукой из окна, а сами двинулись дальше. Пока мы ехали по прямой, все было нормально: я тихонечко елозила на раме, придерживаясь руками за руль, но вот когда стали поворачивать к сервису… То ли Гриша слишком круто вошел в поворот, то ли мне просто надоело сидеть без дела, вверивши судьбу свою чужим рукам, но – факт: как только велосипед накренился, согласно законам физики, я взвизгнула и уцепилась за руль. И естественно, мои действия не были направлены на благополучное прохождение этого поворота.
-Отпусти руль, дура! – Гриша напряг мышцы, пытаясь выровнять курс, но я, хоть и слабая женщина, но в стрессовой ситуации вцепляюсь намертво.
-Ииии!!!!!!
-Отпусти руль! Идиотка! Мы же врежемся!
-Мама!
-Ой, Господи!
Ни господа бога, ни моей мамы, в кустах, в которые мы влетели, как на крыльях, я не нашла. Гриша постанывал, разлегшись на травке, а я медленно, причитая и охая, поднялась на ноги и посмотрела на свои колени. Так и есть… Это в машине комфортно ездить в юбке. Или пешком ходить…
Колготки расползлись на ниточки, предательски открывая ссадину на коленке, юбка в зеленых разводах от скошенной мной травки, два ногтя долой, в придачу побаливает локоть…
-Покатались, мля…
Гриша тоже проснулся и сейчас рассматривал переднее колесо велосипеда, которое повело восьмеркой. Хотя чего ожидать? Из двух вариантов, что крепче: велосипед или тополь, - ставлю на тополь. Он тут триста лет стоял, и еще, даст бог, простоит столько же.
-Ой, мля… Нэ мала баба клопоту…
-Я куплю тебе новый велосипед. – Извиняющимся тоном произнесла я.
-Новый? Теперь таких нет… На нем еще мой отец ездил! Такой велик, мля…
-И дед… И прадед…во второй мировой… - продолжила я тихо, но Григорий, оказывается, имеет острый слух.
-Издеваешься, да? Думаешь, за бабло все купить можно? А мне, между прочим, память отцова дорога! Вот уж права моя мама – все беды от баб!
-Да не кипятись ты, - попыталась я исправить ситуацию. – Я понимаю, память, раритет, наследие... Купишь себе другой, а этот повесишь в рамочке на стену.
-На какую стену????
-Откуда ж я знаю? На какую захочешь. Можешь в сарай, можешь еще куда, - хоть на постамент поставь и цветник вокруг посади. Тут, понимаешь, человек разбился до крови – в этом месте я уверенно ткнула в себя пальцем. – А ему бездушную железку жалко!
Вот всегда так, почему-то, когда чувствую себя виноватой, начинаю злиться. В этот момент мне стало так жаль себя…. Я четко поняла, что так и не научилась доверять мужчине. Или разучилась? Образ Коробцева стал перед глазами.… Поплыл туманом…. Слезы. Я отвернулась.
Сзади послышался шорох. Сильные руки взяли меня за плечи и развернули. Я пыталась опустить голову, что б не показать слез, руки прижали меня к твердой груди, зарылись, поглаживая, в волосы.
-Ну вот… Все в порядке, все живы… Чего плакать? Можно подумать, никогда не падала с велосипеда. Или тебе колготы жалко? Так купим… Прямо сейчас пойдем и купим.
От рубашки пахло скошенной травой, парным молоком и чем-то еще, едва уловимым, но знакомым, из детства. Так пах мой отец…  Я разревелась.
Когда слезы кончились, Григорий покинул меня на миг, отыскал подорожник, и осторожно приложил лечебный листик к моей коленке.
-До свадьбы заживет.
Странно, но я почувствовала в этот момент желание, за которое мне стало стыдно. «Он для тебя мальчик» - твердила я про себя, а сама отмечала то, на что не обратила внимания сразу: - тонкая сеточка морщин, лучиками разбегающихся от глаз, твердый взгляд – не мальчика, но мужа…
-Сколько тебе лет, Гриша? – Спросила я, уже понимая, что парень несколько старше, чем я предположила сначала.
-Не переживай, - совершеннолетний. Как раз в возрасте Христа.
Тридцать три??? Вот это да! Такая кожа… ухоженная… И стрижка – волосок к волоску, и запах, едва уловимый запах дорогого одеколона. Который я, по глупости, спутала с запахом сена.
-Тридцать три?
-Тридцать четыре. Паспорт показать? Я знаю, что выгляжу моложе, и, увы, мне в жизни это только мешает. Уж поверь.
Вот уж сомневаюсь. Чем видимая молодость может помешать мужчине? Хотя, конечно, ведь я не приняла его в серьез?
Теперь я разглядела, что рубашка - из модного бутика, джемпер, залихватски повязанный вокруг талии - ручной работы, а брюки – неотбеленный лен, - настолько хорошего качества, что не выглядят крикливо дорогими. Парень явно не деревня, а очень и очень состоятельный молодой человек. Лишний раз подтверждение тому, что первое впечатление не есть верное.
-Знаешь, ты, наверное, лучше сними колготки… А то вид совсем не презентабельный.
-Дался тебе мой вид, - буркнула я, но согласилась. Действительно, уж лучше совсем без колгот, чем объяснять каждому встречному, что это не дырки, а писк сезона. Хотя, по сути, какое встречным дело?
Григорий отвернулся, но я на всякий случай залезла в кустики, стянула с себя остатки «омса», зачем-то запихнула их в сумочку и отряхнула юбку. Ну вот, можно и  в люди выходить.
До сервиса – рукой подать. Колено побаливало, поэтому оставшиеся триста метров я прохромала, цепляясь за Гришкин локоть, как за спасательный круг. Да он и не особенно торопился – на одной руке у него висела я, а на другой – велосипед. Не долго думая, когда мы двинулись, Григорий закинул «Украину» себе на плече, объяснив, что нести покалеченный велик будет легче, чем катить. Ну, да это его дело…