Yanita Vladovitch Счастливая случайность - Гл. 24

Винченцо проснулся рано, однако Мэри-Бет уже упорхнула из постели.

И пока он мысленно переживал пикантные моменты их вчерашней ночи, его блуждающий по комнате взгляд замер на прикроватной тумбочке: в солнечных лучах ярко, словно подмигивая, свергал голубой бриллиант.

«Лайза сняла кольцо» — эта мысль болью отозвалась в его сердце. Винченцо выскочил из кровати и устремился к гардеробу. И облегченно вздохнул: ее вещи были на месте.

— Ты собирался принести мне одежду, Энцо? Право, не стоило. — Мэри-Бет замерла в дверях ванной.

Она была вся такая розовенькая после душа, и Винченцо пожалел, что не проснулся первым.

Выбрав одежду, Мэри-Бет вернулась в ванную. Она не позвала его с собой, и Винченцо, не желая навязываться, решил позвонить сестре.

— Алло, — ответил мужской голос, абсолютно не похожий на голос Франчески.

— Кто это? — не подумав, спросил Винченцо. Догадка сверкнула в его голове, и он спросил: — Андж, это ты?

— Доброе утро, Энцо. Что-то случилось?

— Случилось! Я хотел бы знать, что ты делаешь в квартире моей сестры так рано?

— Не думаю, что ты действительно желаешь услышать правду, — спокойно возразил Анджело Росси.

— Не зли меня, Андж!

— Я не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь!

— Где Франческа?

— Она в душе. Что ты хотел?

— Я…

— Подожди, твоя сестрица появилась.

Несколько секунд Винченцо слышал лишь неясный гул, похоже, Анджело зажал трубку ладонью, а потом прозвучал веселый голосок Франчески:

— Энцо, что-то случилось?

— Сначала скажи мне, что Анджело Росси ранним утром делает в твоей квартире?

— Ты взрослый мужчина, вот и догадайся. — Услышав рычание, Франческа спросила: — Ну что, доволен?

— Чичина! — прошипел Винченцо.

— Энцо, хватит! Я же не спрашиваю тебя, чем ты занимался со своей американкой всю ночь. Давай сменим тему, пожалуйста.

— Ладно. — Ему, как брату, было сложно представить, что Франческа живет полноценной половой жизнью. Но разве он мог ее критиковать за это, если и сам отнюдь не монах? — Я хотел попросить тебя об одолжении.

— Конечно.

— Когда будешь общаться с мамой, не рассказывай ничего о Лайзе. Пусть она останется просто моей знакомой, которая хочет увидеть Италию.

— О, Энцо! Я и представить себе не могла, что она так отреагирует на известие о детях, — в голосе Франчески прозвучали слезы.

— Чичи, это вовсе не то, что ты думаешь.

— Но если ты сам не сказал ей о…

— Лайза полюбит моих детей, а они полюбят ее. И вообще, давай закончим этот разговор. Ты обещаешь помалкивать?

— Обещаю. Но мама и так все поймет.

— Ее догадки это одно, а услышать подтверждение от тебя, совсем другое.

— Не беспокойся, мой рот на замке. Кстати, ты планируешь забрать свою машину?

— А сама как думаешь?

— Может, вы поедете в Сиену на поезде? — в голосе девушки прозвучали умоляющие нотки.

— И не рассчитывай. Где мы можем встретиться?

— До обеда я буду в редакции.

— Я заеду, — пообещал Винченцо и положил трубку.

Подняв глаза, он увидел Мэри-Бет: она вернулась в спальню и внимательно смотрела на него. Винченцо надеялся, что она пропустила ту часть разговора, обсуждалось ее отношение к детям.

— Я очень голоден. Закажи завтрак, — попросил Винченцо и прошмыгнул в ванную.
Когда он вернулся в спальню четверть часа спустя, кольца на тумбочке уже не было. С трудом сдерживая радость, Винченцо вышел на террасу, где официант сервировал столик для завтрака. Мэри-Бет, скрестив руки на груди, стояла чуть дальше и любовалась панорамой города. Винченцо с разочарованием отметил отсутствие кольца.

— Ты не надела кольцо, — заметил он.

— Мне нужно еще немного времени. Пожалуйста, Энцо.

Мэри-Бет не хотелось расстраивать Винченцо, но и переступить через себя она тоже пока не могла.

— Хорошо.

Но в этом слове безразличие явно сплелось с обидой. Мысленно Мэри-Бет уже бросилась к любимому, попросила прощение и пообещала, что все будет хорошо. Но будет ли? Она сама пока этого не знала. Да только оставить чувства Винченцо без внимания она тоже не могла.

— Я все время об этом думаю. — В ответ он лишь хмыкнул. — Зачем я ношу его с собой? — Мэри-Бет достала из-под ворота блузы золотую цепочку, на которой болталось кольцо.

— Понимаешь, я очень хочу услышать, как ты скажешь мне «да», — обняв ее за талию, пояснил Винченцо.

— Я постараюсь сделать это как можно скорее.

Они позавтракали моцареллой ин каррозза* и булочками, запив все это кофе, а потом снова отправилась осматривать Флоренцию.

Мэри-Бет в который раз посетовала, что у нее нет фотоаппарата, и тогда Винченцо предложил ей заглянуть в магазин.

Внимательно выслушав продавца, который прочитал мини-лекцию по использованию цифрового фотоаппарата, Мэри-Бет посчитала себя профессионалом и все оставшееся время только и снимала.

Ближе к обеду парочка заехала к Франческе, и та провела экскурсию по редакции, а напоследок пообещала встретиться с ними в Сиене в конце этой недели, если, конечно, американка не собирается к этому времени покинуть их гостеприимную страну.

До сих пор Мэри-Бет как-то не задумывалась о возвращении в Нью-Йорк. Вернее, это было само собой разумеющимся фактом, но вот сроки…

Как оказалось, уезжать домой ей пока не хотелось.

Поэтому она лишь улыбнулась, надеясь, что дальнейших вопросов не последует. И мысленно вздохнула, когда Франческу отвлек коллега, а Винченцо тактично обошел эту тему стороной.

Перспектива отъезда, вдруг замаячившая на горизонте, оказалась не единственной проблемой. Винченцо планировал ехать домой на своем белоснежном «мазератти» , а вот Мэри-Бет желала самостоятельности. Ей пришлось с боем отстаивать свое право арендовать автомобиль. Не последним аргументом в споре стал тот факт, что ее чемоданы попросту не поместятся в багажник его двухместного спорткара.

По дороге в отель они заехали в агентство по прокату автомобилей. Но и там все прошло не так гладко: у Мэри-Бет не было водительского удостоверения международного образца, поэтому им пришлось заверить у нотариуса переведенную на итальянский язык копию ее прав. Как она тогда пояснила Винченцо, случайно оказавшихся в ее сумочке.

Предвкушала, как будет мчаться в кабриолете по шоссе, а встречный ветер станет развевать ее волосы, словно знамя, Мэри-Бет выбрала красную «мазду»  со складной жесткой крышей.

Подкрепившись риболиттой**, Винченцо и Мэри-Бет выписались из гостиницы, уселись в разные автомобили и двинулись в путь. Само расстояние между Флоренцией и Сиеной они преодолели меньше чем за час, но вот пробки на выезде из города помотали им нервы. Впрочем, они не шли ни в какое сравнение с тем, что обычно творится на улицах Нью-Йорка в часы пик.

Стараясь не упустить из виду «мазератти» Винченцо, Мэри-Бет следовала на некотором расстоянии от него. Она увлеченно разглядывала пейзажи Тосканы: неровные квадраты полей, виноградники, оливковые и кипарисовые рощи казались заплатами на бескрайних холмах. В целом же ландшафт впечатлял, рождая в ее душе страстное желание свернуть на первую попавшуюся проселочную дорогу и насладиться этим великолепием природы не только из автомобиля — а пройтись по рыхлой земле, дотронуться до еще зеленых гроздьев винограда, вдохнуть идеально чистый воздух.

Как Мэри-Бет и предполагала, ветер задорно ерошил ей волосы. Непередаваемое ощущение свободы затопило душу девушки. По мере приближения к Сиене, ее стало одолевать волнение. Как ее примет семья Винченцо? А если она им не понравится? Или они ей? В общем, наилучшим выходом было остановиться в отеле.

На подъездах к городу «мазерати» Винченцо свернул на проселочную дорогу без каких-либо обозначений. Мэри-Бет это не понравилось: обогнав его машину, она сверкнула фарами и притормозила у обочины.

— Что случилось? — встревожено спросил Винченцо, когда они оба выбрались из своих автомобилей.

— Куда ты едешь?

— Домой.

— Домой?!

— Да, особняк в нескольких километрах от города, — пояснил Винченцо.

— Я хотела бы поселиться в гостинице.

Мэри-Бет с тревогой ожидала взрыва, но его не последовало.

— Как тебе будет угодно.

— Правда?!

— Конечно. Но если ты не возражаешь, мы сначала заедем ко мне домой, я очень соскучился по семье, оттуда мы забронируем тебе номер, и я помогу тебе добраться в город.

— Хорошо, — улыбнулась Мэри-Бет.

Винченцо вернулся в машину и, невидящим взором глядя на бескрайние поля, побарабанил пальцами по рулю. Лайза явно не ожидала, что он будет столь покладист. Прояви он строптивость, все обернулось бы жарким спором в лучших итальянских традициях. Но зачем изливать свое красноречие, если его мама справится с этой задачей в десять раз быстрее?

Лайза упряма, но Евангелиста Бальдуччи возвела это качество в культ. И она никогда не разрешит гостье, переступившей порог ее дома, отправиться в отель.

Винченцо усмехнулся и завел машину. Впереди красной стрелой летела компактная «мазда», а та, что управляла ею, даже не подозревала, что мчится в ловко расставленную ловушку.



* Моцарелла ин каррозза (ит. la mozzarella in carrozza) — сыр моцарелла, поджаренный с хлебом и яйцом.
** Риболлита (ит. ribollita) — холодный фасолевый суп с сухариками.


Глава 25 - http://www.proza.ru/2012/06/07/1839