Зигзаги судьбы россиянина - роман - глава 1

Глава первая

Димке не повезло со дня рождения как-то сразу. Внешность у него получилась какая-то невыразительная. Нельзя сказать, что мать его была похожа на мадонну Рафаэля, а отец - на Леонардо ди Каприо. У матери глаза до шедевра природы, честно говоря, не дотягивали, но были очень даже выразительными. У отца был прямой нос на пол-лица, что-то ещё можно было, приглядевшись, оценить.

У Димки ничего этого не было. Волосы пыльного оттенка, глаза серые без вдохновенного блеска, голова несоразмерно большая, ноги и руки тонкие. Правда, уши его можно было причислить к лопоухости редкостной, но эта часть тела Димки мать его не вдохновляла.
То ли мать надеялась, что сын у неё родится похожим на Алена Делона, то ли на её любовника, которого она не слишком аккуратно скрывала от мужа. Мужа она не любила. Димку не любила тоже, бросала его на кровать, крича неприятные слова:
-Иди к отцу! С ним будешь жить!

В общем, младенцу не повезло. Димка стал расти в атмосфере терпимости в его адрес. На редкое хныканье его по ночам отзывался только отец, которому приходилось переползать через ленивую мать. Отец тоже терпел мать. Его бесили эти напоминания Димке о будущей жизни, что говорило о непрочном положении семьи. Только хороший толчок, данный с досады отцом по плечу не любящей Димку матери, принуждал и её обратить внимание на своё чадо.

Димка тотчас присасывался к шикарной по объёмам груди, в которой молока могло хватить на три, подобных ему, отпрыска. И то сказать, матери всё время приходилось выдаивать излишки молока из соска той груди, до которой не успевал добираться не жадный до еды младенец.
Отец быстро приметил странности в поведении сына. Очень спокойный нрав Димки его немного настораживал. Жена Игоря прожила своё детство и юность в алкогольной семье, отчего в молоке Светланы процент вдохновляющей жидкости мог сохраняться долго. Да и за печку в доме тёщи, как замечал Игорь, жена шла с выражением печали на лице, а выходила из кухню, всё больше краснея и глупее улыбаясь. О самом Игоре тёща всегда громогласно заявляла:

-У нашей дочки муж - инженер! Куда там уж нам до него?
Это Игорю тоже не нравилось. Он получал зарплату едва ли больше простого токаря.

Димка, разумеется, многого не мог знать, так как кроме лепета тогда ещё не умел произнести даже слово - мама. Игрушек у Димки практически не было. Была, конечно, над кроваткой погремушка, но ею чаще играл отец. То-есть, он задевал её, когда вытаскивал Димку на свет божий, затем опять задевал, укладывая Димку в кроватку.

Димка рос довольно резво, скоро сам стал пальчиками тревожить погремушку, что опять же раздражало его мать. Погремушку родители Димки с кроватки отвязали, когда он стал задевать её постоянно головой. Димке держать свою большую голову на тонкой шее было нелегко, поэтому он часто падал.

Отец сначала кидался ему на помощь, но быстро привык к нелепым позам сына на полу комнаты, и только наблюдал, как карапуз исхитряется оторвать свою несоразмерную голову от коврика, втыкая в него свои ручонки.
Димка, будто чувствуя нелюбовь к себе, никогда не плакал. Может быть, он и стал причиной тому, что его мать неожиданно исчезла из его жизни.

Просто исчезла и всё! Но в том возрасте Димка не мог понять своей вины. Было ему четыре года. Говорил он слов мало, больше играл молча. Плакать он стал чуть позже, когда ему стукнуло пять лет.
Была у Димки ещё сестра Анка, которая была его на голову выше. Анка тоже не любила Димку, потому Анка походила на мать и считала себя красавицей. А Димка не походил на мать, и вообще не походил на кого-нибудь.

В садике всех детей забирали или мама или папа. Димку забирала бабушка. Раньше утром одевала и кормила тоже бабушка. Но забирала из садика мама. А теперь всё это делала только бабушка. А мама забирала из этого садика только Анку.

Дети в садике это быстро заметили и стали задавать неприятные вопросы. Наверно поэтому Димка стал молчаливым не только в садике, но и дома. Бабушка Димки жила на первом этаже дома. И Димка стал жить на этаж ниже. Кроватку Димка быстро перерос, поэтому спал на диване. С бабушкой Димке было скучно. Старуха всё время ворчала в адрес мамы Димки, и это  ему было обидно слушать.
Маму Димка считал красавицей. Вообще-то, истина была где-то рядом. Если бы в красивую внешность да столько же ума! Увы, бог раздаёт всем понемногу. Кому - ум, кому - красоту. А всё сразу только избранным, которых так мало, что они становятся королями, принцессами и принцами.
Димке бог не дал красоты, и это очень печально. В отношении ума сказать конкретно ничего было нельзя, потому что в пятилетнем возрасте ум у детей мало различается.
Но земной шар крутится, часы тикают. Кто-то умирает, а кто-то родится, растёт и либо становится всё красивее или умнее, либо всё крикливее и наглее.

Димка красоты не наживал, но и страшненьким его назвать было нельзя. Даже появилась какая-то привлекательность. А ум стал проявляться всё явственней. Можно ли назвать мальчишку глупым за то, что он совсем не нарочно забил молотком в порог двери второго этажа сто гвоздиков? Ведь и молоток, и гвоздики дал отец! Конечно, малыш быстро обнаружил, что порог двери самое удобное место, в котором гвоздики будут не лишними.

Правда, гвоздики на всю длину никак забиваться не хотели, почему-то все загнулись на своей половине. Но отец так был доволен, что подсунул малышу и ножовочку по дереву, ножичек перочинный, объяснил и показал, как ими пользоваться. Другой малыш от такой заботы пошёл бы жаловаться маме. У Димки мамы не было, а бабушка игрушки не покупала, с отцом спорила только о том, плохая мать у Димки или настолько плохая, что дальше некуда.

Поэтому Димке жаловаться было некому, невыгодно, потому что бесполезно. Ни отец, ни бабушка поцелуями его не баловали, не приговаривали "красотулечка ты моя"! А не за что было приговаривать. Красота, она или есть или её нет. В кого своей внешностью уродился Димка, отец сомневался долго. Но об этом Димке неизвестно. Он воспринимал нелюбовь к себе окружающих стойко, потому что не знал, что такое любовь.

Бабушка ругала его незлобно, если он что-то делал, по её мнению, не так. Отец вообще практически не ругал, а только показывал. Показывал отец наглядно, то-есть, просто мастерил. Для Димки с детства стало привычкой заменять игрушки работой. Он что-нибудь делал сам. Если получалось, радовался.
Несмотря на загадочное отсутствие денег, отец нашёл где-то ржавый детский велосипед, поколдовал над ним с неделю. "Новёхонький" трёхколёсный конь радовал Димку два сезона.

Отец у Димки был мастер на все руки, умел из ничего что-то слепить, а в дни безденежья ухитриться где-то и сколько-то заработать денег. Богатым Димка себя никак не чувствовал, но и одет был скромно, но добротно. И сыт он был не до объедения, но всегда. Только любовь родительская, когда можно было пустить слезу и получить, что хочется, была ему не ведома.
Не поэтому ли ум у Димки всё более обострялся. Учёба уже в первом классе давалась ему легко. Правда, ходил он в "хорошистах", до отличников не дотягивал, но отличные отметки теряли свою прелесть в соседстве с тройками не так часто.

После окончания первого класса Димка считался уже взрослым парнишкой, вполне способным пожить в Пионерском Лагере. Отец и бабушка не решились отправить его, куда бы то ни было, подальше. Просто при школе были организованы группы продлённого дня, в которые надо было из дома своего принести раскладушку, матрас и остальное постельное бельё.

Путёвку в Пионерский Лагерь в таком возрасте. как у Димки, давали в органах опеки неохотно. Поэтому Димка проводил день в школе, в мёртвый час пользовался раскладушкой, а вечером бабушка забирала его из школы. Получалось, будто будущий второклассник никак не мог проститься с первым классом. Бабушке такой вариант всё-равно был большим облегчением. Пока Димка ходил положенные двадцать четыре дня в летний лагерь при школе, бабушка не так часто вспоминала о его матери.

Отец приходил домой очень поздно. Почему-то он всё время работал. В семье Димки всё время произносилось слово "деньги", непременно добавлялось слово " мало", после чего бабушка начинала говорить неприятные слова в адрес Димкиной матери. Димка быстро понял, что все радости жизни зависят от количества цветных бумажек в кармане папы. Считать он научился уже до ста, был знаком с несложным умножением в первом классе.

Так что вполне мог сто умножить, получив при этом размер папиной зарплаты.
Наверно, Димка жил бы при матери совсем по-другому, выклянчивал бы себе более радостное детство. Но получилось, приходится повторять, не  так, как бывает, когда папа любит маму, а мама любит папу. И Димке приходилось тоже с детства привыкать к компромиссу.
Димка не любил бабушку. Не потому, конечно, что бабушка была некрасивой. Просто Димка любил маму, а мама, когда жила с ним, часто ругалась с бабушкой.

Теперь бабушка постоянно, не стесняясь присутствия Димки, ругала маму, что очень не нравилось малышу.
Учёба в школе в жизнь Димки вносила приличное количество изменений. Лёгкость, с которой он учился, вызывала зависть неуспевающих учеников. Обычно, это были всегда самые крепкие ребята, живущие в семьях, в которых основной пищей являются чёрный хлеб, луковица и соль. Физически сильными детьми они растут вопреки всем законам благополучного детства.

В школе времён социализма не только с первого класса, а уже в садике дети остро ощущали отношение  к ним со стороны взрослых, то-есть воспитателей и учителя. Разделение на красивых и некрасивых мальчиков и девочек начиналось с проживания в собственной семье и, естественно, продолжалось и в школе. Димку учительница жалела, что вызывало чёрную зависть двух-трёх неуспевающих учеников из неблагополучных семей.

Алкоголь, конечно, влияет на развитие ума. Это так часто повторяют врачи по телевизору, что отец Димки усердно вёл трезвый образ жизни, стремясь оградить Димку от воспоминаний о пагубной привычке матери. К сожалению, жизнь Димки продолжалась не только в стенах родного дома. но и на улице, не говоря уже о школе. Сверстники влияли на его мировоззрение гораздо активнее, чем бабушка. Об отце говорить можно было только с сомнением. Димка часто засыпал раньше его прихода с работы. Только утром и виделись.

http://www.proza.ru/2012/06/08/757

Ижевск, 2006-2009 год