Виктория - значит победа. Глава 3. Долг

Вика не боялась и не нервничала. Все это куда-то отступило и казалось совсем не важным. Важно было одно – ее страдающий Саша. Она не имела никакого права на страх или другие эмоции, пока он лежит там такой жалкий и беспомощный. Она не имела права на неудачу. Она должна была только победить.

Эдик жил в большом доме в частном секторе города. Этот дом можно было бы назвать дачей, не будь он столь капитален, но его невозможно было назвать легкомысленным новомодным словом «коттедж». Пожалуй, его можно было назвать Дом. Такой Дом с большой буквы. Огромный, добротный и без архитектурных излишеств. Такой кряжистый параллелепипед-переросток. Серый под серой шиферной крышей.

У входа ее встретил старый знакомый – Ромка Костромской. Его она видела на уличных боях. Грозный и опытный боец – настоящая машина смерти.

- Привет, красавица! Какими судьбами?

- Здравствуй, Ром! Мне бы повидаться с твоим шефом. Он дома?

- Он то дома. Да у тебя какая надобность с ним видаться? Или влюбилась? Так он женат, а я холост. Ты меня полюби – я на тебе женюсь хоть завтра!

- Вот балабол! Ром, правда, серьезный разговор к Эдику у меня есть.

- Ну, раз серьезный – пошли, - сразу став собранным и деловым ответил Рома, - а Дима с нами пойдет?

- Привет, Ром! Нет, я подожду Вику здесь. Постоим, покурим, потреплемся?

- Дим, я тебе всегда рад. Ты знаешь. Сейчас я провожу Вику и вернусь.

Эдик сидел на диване в домашней футболке и трико. Оторвав взгляд от телевизора, он не сразу понял, кто к нему пришел. На лице его было неподдельное удивление. Да, он встречал эту медноволосую странную девушку с изумрудными глазами на боях, да и просто на улицах города. Знал, что она Сашкина девушка. Но ее визит удивил всегда невозмутимого Эдика.

- Оооо, какие люди! Заходи, заходи – гостьей будешь! Тебя, кажется, Вика зовут? Неожиданно, но очень приятно. Интересно, с чем же ты ко мне пришла?

Вика улыбнулась самой очаровательной и загадочной улыбкой, на которую была способна, гордо прошествовала через всю комнату и уселась в кресло. Эдик махнул рукой Ромке, давая понять, чтобы он оставил их вдвоем.

- Я слушаю тебя. Раз пришла, значит, вряд ли просто так в гости заскочила.

- Ты прав. Эдик, мне очень нужна твоя помощь. И мне не к кому, кроме тебя обратиться.

Эдик пристально смотрел в ее зеленые глаза и молчал, ожидая продолжения разговора. Она ринулась, как в омут головой – лучше сразу сказать, с чем пришла.

- Мне нужны деньги, Эдик.

- Много?

- Пять кусков.

- Зелени?

- Деревянных.

Повисла пауза, во время которой Эдик с совершенно серьезным и непроницаемым лицом испытующе смотрел Вике в лицо. Она не дрогнула и не отвела глаз. Он сдался первым.

- Это большая сумма. Она у меня есть. Но как ты будешь отдавать, и на какой срок нужны деньги?

- Деньги нужны на полгода. Отдам. Как заработаю – не твоя забота.

- Ты не в шалавы податься решила, а? А то, смотри, я помогу тебе выгодно себя продавать.

- Нет, Эдик. Я заработаю другим способом.

Эдик помолчал. Видно было, что он колеблется. Сумма была действительно не маленькая. Пусть не новую, но вполне приличную машину можно было купить на эти деньги. И все же он решился.

- Смотри, рыжая, если не отдашь через полгода – ты мне их отработаешь.

Она молча смотрела на него в упор своими кошачьими глазами.

- Я согласна на твои условия, Эдик, - спокойно сказала Вика.

Эдику вдруг стало жарко от мыслей об обладании этим гибким ладным телом с молочно-белой кожей. Мысленно он раздел ее, представив упругие грудки и медный пушок на лобке, и плоть откликнулась пронзительным желанием. Надо же, в свои годы он отвык от таких внезапных импульсов. Сколько женщин повидал, дважды был женат, контролировал и знал лично всех проституток в городе. А тут вдруг что-то всколыхнуло в нем мальчишеские желания к этой почти незнакомой девушке.

Эдик подумал, что будет совсем неплохо, если она не успеет отдать деньги в срок. Конечно, на улице работать он ее не заставит. Сначала попробует ее сам. Если она и в самом деле окажется так хороша, как представляется, пожалуй, оставит ее себе. Если ее приодеть, пожалуй, все от зависти подохнут, глядя на такую куколку рядом с ним. Если же она не оправдает его надежд, он заставит ее обслуживать особых клиентов и важных деловых партнеров. Отдаст в обучение шлюхам. Они превратят ее в элитный товар. Или, может быть, для каких других дел пригодится ему эта неглупая храбрая красавица. Красота – универсальная отмычка почти для любых замков и сердец. Еще вопрос, не будет ли он в прибыли от такой сделки.

- Хорошо, - сказал Эдик и вышел из комнаты.

Ждать пришлось не долго. Через несколько минут Эдик вернулся, неся аккуратные запечатанные пачки денег.
- Сегодня девятое июня. Девятого декабря и ни днем позже я жду тебя с деньгами или без. Если тебе не удастся вернуть 5000 рублей, подумаем, как ты сможешь компенсировать мои убытки. Никакой бумаги я с тебя брать не буду. Ты знаешь обо мне от своих друзей. Если надо – я могу найти всегда любого человека, даже если он уже лежит в могиле. Угрожать я тебе не буду. Ты девушка умная. И ты нужна мне живая. Но на опоздание я обижусь и приму меры.

- Спасибо тебе, Эдик. Я верну. Или приду к тебе 9 декабря сама. Искать меня не придется.

- Последний вопрос. Отвечать на него не обязательно, но мне очень любопытно: для чего тебе нужна так срочно и такая большая сумма денег?

- Эдик, ты слышал, что Саша разбился на мотоцикле?

Эдик молча кивнул.

- Я договорилась с доктором. Его будут оперировать. Ставить протез коленного сустава. Деньги нужны на протезирование.

Эдик смотрел на нее молча, но во взгляде его что-то неуловимо менялось. Наконец, он вздохнул и сказал:

- Что ж, я не жалею, что одолжил тебе денег. Я верю тебе. Ты вернешь. Или придешь ко мне сама.

Вика вышла, прижимая к груди пакет с деньгами. С виду она была совершенно спокойна, только изумрудные глаза пылали на ее бледном лице. Дима кинулся ей навстречу:

- Ну как?

- Порядок, - ответила Вика, - сейчас я поеду в больницу. Ты со мной?

- Да. Едем. Я возьму у бати машину. Не на электричке же тебе везти такие деньги.

- Ты прав. Поехали.

По дороге в Москву Дима решился начать разговор на давно мучавшую его тему.

- А теперь расскажи-ка мне, подруга, как ты собралась отдавать деньги? Или надумала кинуть Эдика?

- Нет. Кидать его я не буду. И деньги я заработаю. Есть у меня одна идея. Дим, сколько сейчас зарабатывают рабочие на заводе?

- Что?! Да ты безумнее, чем я думал! Даже и не думай!!! А институт? Да и кто тебя возьмет на завод – ты же несовершеннолетняя. Пока будешь в ученицах ходить, ничего не заработаешь. Это самая большая глупость, какую я от тебя слышал!

- Димка, не кипятись! Не все так просто, как тебе кажется. Я хочу попросить помощи у друга моего покойного отца.

- Так, с этого места поподробнее. Что за друг и какой помощи ты от него ждешь?

- Последнее место работы моего папы было – начальник ЦЗЛ на заводе пластмасс. Его туда, уже умирающего и с инвалидностью, устроил бывший папин однокурсник Виктор Николаевич. Я хочу у него просить, чтобы он устроил меня в свой цех литейщицей.

- Ну ты, раба любви! Ты решила загробить свое здоровье?! Какая из тебя литейщица? Не с твоим бараньим весом ворочать тяжеленные мешки и не с твоим хрупким здоровьем стоять у раскаленной машины.

- Дима, знаешь лозунг перестройки? «Критикуешь – предлагай». Вот и ты, вместо того, чтобы ругаться, предложи другой вариант. Ну? Знаешь, как быстро заработать много денег? Только без проституции и криминала. Я – не знаю. Я много думала над этим. Не вижу другого выхода.

- У тебя все равно ничего не получится. В горячий цех, да еще и на вредное производство несовершеннолетних не берут.

Они остановились на светофоре, и Дима посмотрел на Вику. Глаза ее горели холодной яростью.

- Если не получится устроиться на завод, пойду к Эдику долг отрабатывать, - холодно, четко выговаривая каждое слово, сказала Вика, - Сашку я потеряю, но он сможет вернуться на ринг.

До самой больницы они ехали молча. Дима в очередной раз пытался осмыслить и понять силу этой маленькой хрупкой девушки, Вика кипела яростью и обидой на лучшего друга.

У больничных ворот Дима сказал:

- Я тебя дождусь. И… прости, сестренка. Я погорячился.

Она задорно улыбнулась, наклонилась и поцеловала его в щеку.

- Прощаю.

Он провожал взглядом до дверей эту хрупкую фигурку с медной гривой вьющихся волос и думал о непостижимости женской души. Как получилось, что Вика раньше встретила Сашу, а не его? Ох, вряд ли она его заметила бы. Таким девушкам нужны герои и чемпионы. А кто он? Он всегда выдавал средний результат там, где его друзья были первыми или терпели неудачи. Ни красотой, ни статностью фигуры он не вышел. Средний. Обычный. Он мог надеяться на любовь такой же средней девушки, нормальную семью, детей, средненькую работу. А такие стальные леди ему не по зубам. Для нее он был только братом. Названным братишкой. Он старался быть всегда рядом, всегда полезным для нее и ни на что не претендовал.

Вышла Вика из больницы вся сияющая. Оказывается, Сашу уже перевезли, но повидаться им не удалось. Его как раз готовили к первой операции, чтобы удалить осколки кости и подготовить ногу к протезированию. Антон Михайлович принял деньги и рассказал, что приготовил ей приятный сюрприз: на руку вместо обычного гипса установили какой-то новейший аппарат Елизарова. Совершенно бесплатно. Доктор говорил, что так мышцы на руке не ослабнут и их не надо будет опять заново восстанавливать. А для профессионального боксера руки так же важны, как и ноги.
- Ну, куда теперь? Все равно я за рулем. Батя дал мне денег. Может быть, покатаемся? Или ты хочешь сразу к своему Виктору Николаевичу?

- Хочу. Но сначала я хочу покушать.

- А я думал, что такие железные девушки питаются исключительно своей любовью…

Вика шутливо ткнула Димку в бок своим маленьким кулачком. Он попытался ее пощекотать за бока, она уворачивалась, смеясь. Эта шумная возня подняла настроение обоим и уничтожила остатки отчужденности между ними.

Потом они ели прямо в машине горячие чебуреки и холодное мороженое, пили квас, разговаривали о будущем. Вика явно оттаяла душой. Она только и говорила о своем Сашке, о его предстоящих операциях и спортивном будущем.

- Ну что ж, давай сразу съездим на завод. Хотя бы узнаем, когда бывает Виктор Николаевич.

- Узнаю твой характер, сестренка! Ничего не откладываешь на завтра. Ну, поехали.