Лекция мистера Боюкла

Щурясь левым глазом от падающих сквозь окно солнечных лучей и энергично кроша о зеленую доску мел, мистер Боюкл читал просветительскую лекцию в собственной товарной лавке.
Вход был свободным. Приглашались все желающие.
И хотя, кроме помощника Боюкла - Тома, их старого клиента - Зеленого Мелогрыза, да еще никому неизвестного то ли Хнима, то ли Носача в новоявленной аудитории никого не присутствовало, Боюкла это не слишком смущало. Чем меньше бездельников слонялось по его, торговавшему, в частности, хрупкими сервизами заведению, тем лучше!

- Итак, - начал мистер Боюкл, дописав формулу, - вы увидите, что все далеко не так просто, как вам казалось...
- Да, не очень похоже вышло, - согласился Мелогрыз. 
- Что?.. На что непохоже? - онемел от изумления мистер Боюкл.
- Вы ведь пытались нарисовать мой портрет? Но он у вас отчего-то повернут на бок, а жвала выглядят... совсем уж невыразительно...
- Ну, знаете! - возмутился Боюкл.- Здесь же белым по зеленому написано: ноль делить на ноль равно вопрос!
- И правда! - вдруг оживился, безмолвствовавший до этого загадочный гость.
Боюкл лишь покачал головой, обвел притихшую аудиторию грозным взглядом и отчетливо артикулируя, словно находился перед группой каких-нибудь глубоко ушедших в себя Хритов, а не нормальных людей, проговорил:
- Я тут пытаюсь донести до вас кое-какие сведения об очень важном в жизни любого из нас э-э... явлении...  принципе... А именно, я говорю о принципе, так сказать, невразумительности и общей неопределенности всего происходящего... Впервые на него, кажется, наткнулись какие-то безвестные математики. Хотя... лично у меня это обстоятельство вызывает некоторые сомнения… Но - ладно. Допустим... К тому же, в каком-то смысле, они тоже лю...
- Позвольте спросить, сэр!?
- Что такое? - недоуменно обернулся Боюкл.
- Это Том, сэр. Хотел спросить...
- Что ж, похвально Том, я рад тому, что ты тянешься к знаниям...
- Хотел спросить, неужели...
- Я потом тебе все объясню Том. Впредь постарайся не перебивать меня без необходимости. Все понятно?
- Э-э, да... хорошо, сэр...
- Так вот! Математики… эти, так сказать, философы научного мира, деля все подряд - одно на другое, другое на третье - однажды, по всей видимости, совершенно случайно поделили ноль на ноль, точнее попытались это сделать. И что, вы думаете, они обнаружили?
- Э-э...
- М-м...
- Тихо! Никому, на самом деле, здесь не интересно ваше непросвещенное мнение. Кхм.. Так вот... Как вы думаете, что же они увидели?
- Наверное...
- Они...
- Тишина, я говорю! Не перебивать лектора! - чуть было не сорвался на озадаченных его вопросами Мелогрыза с Томом, Боюкл, но, быстро взяв себя в руки, саркастически продолжил: - Они увидели... точнее, поняли… впервые осознали, что в отличие от простого и банального случая деления на ноль чего-либо вещественного...
- Например, шкафа? - простодушно высказался Мелогрыз.
- Или двух шкафов, - поправил его сердобольный Том.   
- Трех с четвертью шкафов! - вдруг снова подал голос незнакомец.
Боюкл глубоко вздохнул и обвел аудиторию нарочито терпеливым взглядом.
- Математика, - сказал он, - весьма абстрактная наука. Ей нет дела до того, что именно она считает - будь то шкафы, шляпы или... щипцы для камина… Ей важны лишь цифры!
- Какое безразличие, - грустно произнес Мелогрыз. – Вот когда я был моложе...
- Мистер Мелогрыз, я попрошу вас оставить свои воспоминания… до более подходящего момента. - Боюкл резко отвернулся к доске и два раза с усилием подчеркнул написанную на ней одинокую формулу.
В этот момент в лавке совершенно случайно наступила удивительная тишина, и все вдруг услышали, как, оказывается, громко тикают настенные часы, а слегка огорченный своей непонятливостью Зеленый Мелогрыз, обладавший очень тонким слухом, даже расслышал, как жужжит на противоположном конце улицы одинокая, но очень деловитая оса.
   
- Но нас учили, что на ноль делить нельзя, сэр! – нарушил затянувшуюся паузу не выдержавший Том.
- Что? - Боюкл поднял на него непонимающие глаза. - Ах, ну да... Просто ты и твои друзья были тогда всего лишь мальчишками в коротких штанишках. Полностью одобряю действия вашего учителя… Делить на ноль - дело далеко не простое!
- Опасное, видно, дело, - задумчиво промолвил Зеленый Мелогрыз.
Боюкл возвел глаза к потолку, но затем взял себя в руки:
- Повторяю еще раз. Делить на ноль - дело не простое, но все же… вполне доступное умному человеку. Известно, что некогда задавшись этой целью, ученые поделили на ноль один, затем два, три, четыре и даже пять...(*так считает м-р Боюкл).
- Даже пять! - искренне удивился Мелогрыз. - И откуда у них столько? - задумчиво добавил он. - У меня дома всего два шкафа, да и то...
Боюкл стоически перенес и этот удар и, как ни в чем не бывало... почти, как ни в чем не бывало… продолжил:
- Также, со временем учеными успешно была решена и другая проблема, а именно: деления самого нуля на различные числа.
- Но сэр!..
- Что такое?
- В школе нас объясняли, что если делить ноль на любое число, то все равно получишь ноль.
- Ха-ха, - усмехнулся Боюкл, - ты так и остался ребенком Том, ей Богу. - Конечно, это всегда будет ноль, но... Понятно, что это будет не один и тот же ноль! Если вы разделите один ноль на пять, а другой - на сто восемнадцать, очевидно, что в результате вы получите совершенно разные ноли!
- Действительно, очевидно, - хмыкнул из своего угла незнакомец.
Боюкл решил не обращать на него внимания.
- И тут мы подходим к... - у Боюкла вдруг вылетело из головы нужное слово, - к...
Мелогрыз сочувственно морщился и шевелил жвалами, а Том совершенно беззвучно, но очень взволнованно что-то подсказывал хозяину.
- К чему же? - невинно спросил незнакомец, из-под низко надвинутой шляпы которого выглядывал подозрительно длинный нос.
- Подходим к... самому... к самой... Кульминации! - облегченно выдохнул Боюкл. - К кульминации нашей лекции.
- Вот это действительно хорошо, - как-то двусмысленно одобрил Боюкла незнакомец и своим видом показал, что с нетерпением ждет этой самой кульминации.
- Как... как вы все уже убедились, - отчего-то сбиваясь, продолжил Боюкл, мы… под "мы" - я подразумеваю просвещенное человечество, конечно же… можем смело делить любые предметы… то есть, числа! Как на ноль, так и наоборот. Это, хоть и не просто, но вполне возможно. Да... И лишь в одной, очевидно, крайне редкой ситуации мы можем неожиданно столкнуться в нашей жизни с чем-то… Абсолютно непонятным, совершенно невразумительным и ужасно неопределенным!..
- Что вы имеете в виду? – до глубины души изумился Мелогрыз.
Том, избегая смотреть в сторону Боюкла, наклонился к Мелогрызу и что-то торопливо зашептал тому на ухо, тыча указательным пальцем в сторону доски.
- Ах, вот оно что... - с облегчением произнес Мелогрыз. - Том даже отодвинулся от него и полузакрыл глаза от чувства неловкости.
Боюкл стоически перенес и это:
- Да, - сказал он, - рано ли поздно мы с этим сталкиваемся. Нехотя и подневольно нам приходится водружать один ноль в числитель, другой - в знаменатель... И вот мы оказываемся один на один с абсолютной неопределенностью наших дальнейших действий...
- Неплохо сказано! - одобрил все сильнее напоминающий одного из этих, как всем известно, склонных ко всяческого рода розыгрышам и дурного тона шуткам Носачей, незнакомец.
- Наших дальнейших действий, - очень тихо повторил Боюкл.
И вдруг… Он с силой бросил себе под ноги мел, растоптал его, словно тот был его злейшим врагом, а затем, схватив за грудки ни в чем неповинного Мелогрыза, вращая глазами, продолжил:
- И эта самая неопределенность - весьма страшная вещь, уверяю вас! И если кого-то… быть может, в-вас, - прошипел он в лицо Мелогрызу, это ни в малейшей степени не беспокоит, то это не значит, что рано или поздно она не вторгнется и в вашу жизнь! Проклятая, невыносимая... уничижительная невразумительность!.. И вот тогда вы вспомните... мои безнадежные попытки... мои безвременные старания… Да что с вами говорить!
Он отпустил Мелогрыза и, порывисто отвернувшись, как-то вслепую пошел к выходу.
- Лекция окончена, господа, - с некоторым опозданием нашелся слегка побледневший Том и громко зааплодировал. Мелогрыз, оправившись от некоторого тихого изумления, тоже присоединился к Тому и даже безымянный, по всей видимости Носач, который все так же сидел в самом укромном углу лавки, несколько раз ударил ладонью о ладонь.

Боюкл, дошедший было до самого порога, удивленно обернулся на этот возникший в его лавке странный шум… и вдруг расплылся в какой-то растерянной, редкой на его лице улыбке:
- Друзья мои, - пробормотал он, - простите... вся эта неопределенность, неизвестность...
- Кажется, она вас несколько измучила, - произнес вдруг «по всей видимости Носач».
Боюкл кивнул, потеплевшим взглядом обвел своих верных слушателей, затем прошел к столу и как-то боком присев за него стал молча смотреть в окно. Стоял погожий летний денек. Пели птицы, жужжали осы... Где-то очень далеко безвестные математики делили на ноль аж 3 745 843 142... И пока Том ловко разливал чай  в тончайшие фарфоровые чашки из нового сервиза, а Мелогрыз расскладывал по блюдцам печенье с лимонным кремом, Боюкл как-то совершенно успокоился и даже, - хотя, быть может, так могло показаться лишь не слишком искушенному в математике стороннему наблюдателю, - смог взглянуть на столь удручающую его проблему неопределенности под другим углом. По крайней мере, так решил Том, но ведь Том мог и ошибаться?

Однако, несомненно, что перед самым чаепитием произошло следующее:
Боюкл, наклонив голову влево, в очередной раз посмотрел на формулу на доске, затем вдруг рассмеялся и, пихая локтями своих соседей, что прежде случалось с ним крайне редко, а может и вообще никогда, воскликнул:
- А ведь если посмотреть на формулу сбоку... - После чего он встал, подошел к доске и, подняв осколок мела побольше, переписал искомую формулу боком, после чего ловко дорисовал над нолями-глазами и дробью-носом высокий цилиндр, а внизу, под черточками-жвалами, для полного сходства добавил еще и бабочку (зеленую в белый горошек), и даже наметил лацканы фрака…
Некоторое время все молчали.
- Вылитый Мелогрыз! – восхищенно воскликнул, наконец, потрясенный Том.
- Определенно, некоторое сходство имеется, - одобрительно кивнул «вроде бы Носач».
Сам Мелогрыз, периодически довольно посматривая на свой портрет и немного смущаясь, макал печенье в чай и запивал его тем же чаем из изящной чашки.
Боюкл еще раз оглядел свой рисунок и, для полного сходства с Мелогрызом, обвел формулу - или, скорее, уже лицо - контуром, напоминающим перевернутую трапецию, после чего, наконец, удовлетворенно вздохнул и вернулся к столу:
- Лекция окончена, господа! - произнес он и с чувством выполненного долга отпил первый глоток горячего, отлично заваренного чая.