Борьба за жизнь

                Борьба за жизнь
                (Воспоминания моего отца)
      
   
                Глава 1

      Вернувшись в село Златополь Запорожской области, после его освобождения Красной Армией от фашистских захватчиков, Василий, мать его Мавра и братья: Евгений, Иван и Виктор не могли нарадоваться, что дом их уцелел. В холодные ноябрьские дни 1943 года необходимо было навести порядок в доме и во дворе. Выжившие люди, сумевшие вырваться из колонн, конвоируемых немецкими захватчиками к границам Германии, постепенно возвращались в село. Зима обещала быть нелёгкой. Запасов продовольствия не было. Скот разбежался или был уничтожен во время боёв, техника вышла из строя. Работать было некому, мужчины были на фронте, но старики, женщины и дети, физически обессиленные от невыносимых условий военных действий, понимали, что впереди зима, в одиночку выжить не удастся. Поэтому до зимних холодов сельчане собрали в коровники уцелевших коров и телят, в конюшню – лошадей, подремонтировали по мере сил хозяйственные постройки и дома.
      С большой радостью и воодушевлением сельчане встретили весну 1944 года. Линия фронта с ожесточёнными боями, ценой невообразимых потерь, километр за километром уходила за Днепр к западу от границ Запорожской области.
      Весной 1944 года в семье Василия пришла большая радость – получили треугольное письмо от Александра, отчима Василия. Александр сообщал, что находится на территории Украины, совсем недалеко. Участвуя в боях по освобождению родной земли, он был тяжело ранен и находится в госпитале в Запорожье, он был уверен, что обязательно вернётся живым, он надеялся и верил, что семья его жива. Поскольку Мавра писать не умела, ответное письмо  писал Василий, он сообщил, что все живы и здоровы, что ждут его домой победителем.
      Утром  9 мая 1945 года в маленькое окно мазанки, в которой жила Мавра с детьми, постучал друг Василия Григорий, он, не заходя в дом кричал: «Победа! Победа! Победа!». Мавра с детьми вышли из дома, узнать, в чём дело: почему кричит Григорий. Из домов выходили люди, не совсем ещё понимая истинного значения слова «Победа!». Все, не сговариваясь, шли к правлению колхоза.
      К сельчанам, собравшимся в полном составе, вышел председатель колхоза Иван Андреевич, фронтовик, вернувшийся в село полгода назад без ноги, и принявший на себя ответственность за хозяйство колхоза. Он сам сделал деревянный протез «козью ножку» и научился ходить без костылей. Иван Андреевич был хорошим организатором и хозяйственником, умел найти подход к людям, обладал огромной силой убеждения. Люди ему верили, уважали и прислушивались к его слову.
      Председатель на стихийном собрании объявил, что из района пришла телефонограмма, что фашистская Германия безоговорочно капитулировала. Пришла долгожданная Победа. По этому случаю, по великому событию, председатель распорядился сколотить столы и лавки, закупить в магазине водки, заколоть шесть баранов. Мужчины, в основном пожилые, и подростки помогали разделывать тушки баранов, женщины принесли большие котлы и во дворе правления начали готовить угощение для всего села. Через несколько часов во дворе правления за  столами, накрытыми скатертями, сидели все сельчане и праздновали День Победы. Для детей и подростков на поляне, накрыв большой брезент, поставили вкусную еду, спиртное детям не разрешалось.
      Председатель сказал речь. Он нашёл такие слова, о великой Победе, о героизме советского воина и тыла, о тяготах оккупации, о потерях, о том, что всем надо продолжать жить и восстанавливать хозяйство.  От этих слов у сельчан кровь стыла и сердце сжималось. Затем выпили за Великую Победу. Сельчане радовались, кто-то пел песни, кто-то горько и громко рыдал, оплакивая погибших сыновей и дочерей, отцов и братьев. Таким запомнился Василию день Победы.
      Больше года Александр, отчим Василия, лечился в госпиталях, к августу 1945 года Александра отпустили из госпиталя домой в родную деревню к семье на побывку, в надежде, что домашние стены помогут быстрее солдату восстановить своё здоровье и встать на ноги. Приехав домой, Александр, увидев разрушенное хозяйство, полуголодных и полураздетых детей, измученную и постаревшую жену, вместо того, чтобы лечиться, начал работать, как в былое довоенное время. Но через несколько месяцев у Александра открылись тяжелейшие раны, его увезли в госпиталь, там он скончался. Семья ещё раз осиротела. Через девять месяцев в конце июня 1946 года у Мавры родилась дочка Мария.
      Василию пришлось работать и за себя, и за маму. В 1946 году из-за засухи колхоз недополучил урожай зерна и овощей, всё, что колхоз вырастил, было вывезено из села. Страна экспортировала зерно. Колхозные закрома были пустыми. Государство отменило обеспечение сельских жителей продовольствием, предполагалось, что жители выживут за счет личных подсобных хозяйств. Деньги не платили, поэтому недостающие продукты не на что было купить. Кроме этого, были отменены льготы по уплате налогов с семей, потерявших кормильцев, за неуплату налогов на семью налагали большие штрафы или конфисковали домашний скот.
      До нового года семья худо-бедно дожила, а после нового 1947 года все личные запасы закончились.  Колхоз ничем помочь не мог. Семья Василия начала голодать. Начиная с февраля, Василий ходил по колхозным полям, в тёплые солнечные дни, когда на припеке оттаивала почва, собирал, если удавалось найти, мороженую полусгнившую  картошку, или случайно неубранные с осени почерневшие колоски. Их применяли в пищу.
      Мавра несколько раз ходила к председателю колхоза просила помочь, дети начинали пухнуть с голода, а на её руках была грудная дочка Мария, но председатель разводил руками.
      27 марта 1947 года 36 летняя Мавра, съев горсть зёрен очищенных абрикосовых косточек, в надежде, что у неё появиться исчезнувшее молоко для кормления дочки, умерла.

                Глава 2               

      Жители села помогли Василию похоронить маму. Василий не мог понять, как такое могло случиться? На хрупких плечах Василия остались три младших брата и восьмимесячная сестра Мария. Колхоз выдал ему два килограмма муки для Марии, сельчане посочувствовали и разошлись. Василий понял, что теперь он глава семьи, и надо кормить детей. 
      В правлении колхоза объявили, что за 30 добротных шкурок суслика кооператоры, приехавшие их района, выдадут немного зерна и муки, а колхоз начислит трудодни.
      Суслики считались вредителями, они делали большие запасы зерна в свои норки, чем наносили существенный вред колхозному хозяйству, зерном питались до холодов, зимой до весенних тёплых дней спали, но в тёплые дни, когда начинался гон, они выползали из своих норок, в это время можно было сусликов поймать.  Колхоз решил, что до посевной надо успеть очистить поля от вредителя. 
      Ежедневно Василий брал два ведра, котомку, палку и шёл в поле ловить сусликов. Поймать сусликов было делом кропотливым. Увидев опасность, суслики прятались в норках, но Василий набирал в вёдра воды, потихоньку подходил к норке и начинал заливать в неё воду, суслик выныривал из норки, Василий хватал его за шею, бил палкой по носу, и, убедившись, что суслик не двигается, бросал его в котомку. Добыв с десяток сусликов, подросток возвращался домой. Дома его ждали голодные дети. Теперь необходимо было аккуратно снять шкурку с сусликов. Чтоб шкурки приняли и записали трудодни, шкурку надо было вычистить и высушить. Василий знал, что мясо сусликов съедобно. Он разделывал тушки, складывал отдельно ливер и мясо. Хотя после зимней спячки суслики худели, но кое-какой жир в них ещё оставался. На жиру Василий жарил ливер, а тушки варил, добавляя туда темного муки, делал болтушку, и этим кормил детей. Дети терпеливо ждали, когда еда приготовится. К вечеру пятнадцатилетний Василий валился с ног. Утром всё повторялось, он снова брал вёдра и шёл в поля, пока на них в проталинах была вода от таявшего снега. С приходом тёплой весны Василий не мог выйти на работу, на полный день, детей не с кем было оставить, особенно Марию. Трудодней заработал мало, поэтому
 в июле 1947 года домой к Василию пришёл председатель и сказал, что год будет снова голодным и ему, Василию, одному детей не поднять. Объявил, что помогать не будет, и едва ли они выживут. Он уговорил Василия поместить двоих старших детей Евгения и Ивана в детский дом, хотя бы на голодное время, там у них был шанс выжить. Председатель забрал детей и увёз в районный центр. Василий остался с малышами: с годовалой Марией и семилетним Виктором. Через неделю председатель подогнал телегу к дому Василия, вручил ему документы и сказал, что детей необходимо отвезти в районный центр, там их уже ждут.
      Василий понимал, что без запасов еды они не выживут. Он решил, что рисковать жизнью детей не стоит,  но как только он заработает продовольствие, заберёт детей из детского дома.

                Глава 3

      На следующий день Василий вышел на работу.
 Ему поручили пасти двадцать необъезженных годовалых лошадей.  Конюх, старый осетин, предупредил, что на просторах Запорожья обитают  дикие лошади, которые могут увести с собой молодых необъезженных лошадок.
      Василий с большим удовольствием взялся за эту работу. Ещё в оккупации он любовался лошадками, по возможности заглядывал на конюшню. Вероятно, у Василия осталась генетическая память предков – любовь к лошадям, его дед Мефодий, кубанский казак из станицы Новомышастовской, имел свой табун из 10 лошадей, которых безмерно любил и не мог представить свою жизнь без них.
      Василий и его напарник Михаил работали без выходных, подменить их было некому, из-за голодного года численность сельчан сократилась вдвое. Кто-то уехал в город, иные не смогли пережить голод, умерли.
      За несколько месяцев работы Василия и его напарника Михаила лошадки научились доверять табунщикам, привыкли к маршрутам и слушались. Юноши узнали повадки каждой лошадки, полюбили их, ежедневно водили на водопой к речке Конке. Иногда один из пастухов оставался на реке порыбачить.
      В один из тёплых сентябрьских дней Василий один остался с табуном лошадей. Отогнав свой табун от речки, Василий увидел, что поблизости пасётся табун диких лошадей. Он очень удивился тому, что дикие лошади беззаботно возвращались с водопоя, они были очень осторожными, обычно убегали, увидев людей. Василий спрятался за своих лошадок и стал наблюдать. Дикие лошади стояли особнячком и тоже наблюдали, затем один жеребец  мышиной масти смело подошёл к табуну, который пас Василий, начал крутиться около них, фыркал, обнюхивал и тёрся около одной лошадки.
      Василий тихонечко, но настойчиво повёл табун в село. Конюх сразу увидел чужака, помог загнать табун в конюшню и закрыл ворота. Не зная, что делать с этим красавцем, конюх позвал председателя, тот, решил позвонить в район и сообщить о таком нечаянном приобретении. К вечеру в село Златополь приехала машина с высокими бортами. Дикого жеребца с трудом загнали в кузов машины, привязали и увезли на конезавод.
      Через несколько дней из районного центра в колхоз приехал представитель власти  объявил благодарность конюху и Василию, вручил ценные подарки: конюху – сапоги, а  Василию - чёрные кожаные ботинки и костюм. Сколько радости и гордости было у Василия, сам он купить не мог ни ботинок, ни одежды, потому что колхозникам в то время денег не платили.

                Глава 4

       В конце осени в правлении колхоза сделали объявление, что делается набор юношей на обучение в ФЗО № 6 в городе Запорожье по специальности столяр.  Василий решил, что это шанс, получив паспорт, обучиться специальности, заработать денег, разыскать и забрать своих братьев и сестру из детских домов.
       Шесть месяцев Василий обучался столярному делу, закончив  ФЗО, он получил документ с записью: столяр 4 разряда.  В Запорожье работы по специальности не нашлось и весь курс молодых специалистов, 30 человек, отправили в Свердловск, пообещав, что там много работы. Но в Свердловске тоже работы по специальности не нашлось, и привезённых из Запорожья молодых людей, продержав на пересыльном пункте без работы неделю, отправили в теплушке в Челябинск.
 Группу столяров разместили в бараке, выдали матрасы, подушки и простыни, показав номер кровати. Юноши должны были вручную разгружать цинковую руду из вагонов на железнодорожной станции.
      Апрель 1948 года в Челябинске выдался холодным.
 Юноши, приехавшие из Запорожья в лёгкой одежде, разгружая вагоны, начали простужаться и болеть. Заработки были мизерные, с большим трудом хватало только на еду. Проработав месяц, Василий понял, что денег он не заработает, а его мечта забрать из детского дома братьев и сестру откладывается на неопределённое время. Проработав ещё месяц, Василий, решил уехать домой в село Златополь.  Желание вернуться домой было так велико, что Василий стал обдумывать план возвращения домой, несмотря на то, что паспорта у всех работающих забрали и силой удерживали на работе, как зеков. Он обратил внимание, что за станцией, где разгружали вагоны, железнодорожные пути расположены в горку, поэтому к составам подсоединяли второй паровоз, так как одному паровозу не хватало тяги, чтоб поднять в горку гружёные вагоны, и всё равно состав двигался медленно.
      Никого не предупредив, собрав немного еды, Василий решил ехать без документов и билетов на товарным поезде. Он устроился под насыпью около железнодорожного полотна и стал ждать поезд. На первый поезд запрыгнуть не удалось, хотя состав двигался медленно, но и бежать тоже приходилось в горку. Юноша подумал, нашёл длинную проволоку, сделал крюк, когда следующий поезд сравнялся с ним, Василий зацепил крюк за ручку подножки вагона и, подтягиваясь, бежал  за ним пока не достиг цели. Дотянувшись до ручки подножки рукой, крепко зацепился, подтянулся, запрыгнул на подножку вагона, отдышался и на ходу залез в открытый вагон, лёг на уголь и ехал, чтоб его не заметили на станциях и полустанках. Через 200 километров от Челябинска, на одном из полустанков Василия поймали и привели на вокзал в участок, потребовали документы, но поскольку их не было, он попросил воды, и улучив момент, бросился бежать к уходящему составу. Василий понял, что в него стреляют, но остановиться он не хотел: будь, что будет. Он так быстро бежал, что догнал вагон, запрыгнул на подножку и, хранимый богом, уехал. Так Василий добрался до Уфы, а из Уфы доехал до Казани на крыше пассажирского вагона, на крыше он ехал не один, таких безбилетников было человек пятьдесят, на каждой крыше вагона человек по 7-10. У людей не было денег, но ехать надо было. В Казани была облава на безбилетников, Василия вместе с группой человек в сорок привели в милицейский участок вокзала. Милиционер посмотрел на грязных, прокопчённых на крыше людей, отругал охранников, что задержали такую большую ораву. Приказал всех посадить в вагон, прицепить этот вагон к товарному составу и отвезти подальше от Казани. Полтора месяца юноша ехал безбилетником, однажды ему пришлось ехать в собачьем ящике, закреплённом над колёсами вагона.
      К июню 1948 года Василий приехал в Харьков. В Харькове пришлось задержаться. Охрана вокзала была так устроена, что к пассажирским вагонам подойти было невозможно, надо было покупать билеты на платформу. Целые сутки Василий искал вариант, как пройти на платформу. И решил, что не надо ничего придумывать. Утром, когда люди спешили на работу из одной части города в другую по пешеходному мосту через железную дорогу, разделённому пополам вдоль трёхметровым забором, он, затерявшись среди рабочих, перелез  этот забор, и спокойно подошёл к вагону. Незамеченным залез на крышу и, доехав до Днепропетровска, сел на поезд, перевозивший рабочих в Запорожье и, почувствовав себя почти дома, вздохнул с облегчением. Проехать 60 километров  до Васильевки по знакомому маршруту Василию уже не составило никакого труда, оставалось 20 километров до родного села Златополь.
      Несколько месяцев юноша добирался до дома. Оголодавший, измученный дорогой Василий подошёл к дому, его увидела соседка тётка Гала и запричитала:
- Васылю! Дытына! Дэ тэбэ носыло? Грязный… одни косточки… Божечки!!! Давай любый мий Васылю до баньки, сегодня топыла, водычка ще горяча.   
       С каким удовольствием Василий мылся. Соседка дала ему чистую одежду, накормила и отправила спать. Тётка Гала постирала одежду Василия и починила её. Тётка Гала знала, сколько испытаний легло на плечи Василия во время оккупации и после неё, она помнила, что Василий ей не отказывал в помощи, когда она в этом нуждалась. 
      От колоссального эмоционального и физического напряжения вынужденного путешествия с Урала до Украины, почти без денег и еды Василий спал без тревоги и опаски почти двое суток. На третьи сутки пребывания в родной деревне, Василий узнал, что его друзья Григорий Лютый и Николай Копна по примеру Василия неделю тому назад уехали учиться в Днепродзержинск в ФЗО на специальность металлург. Василий долго не раздумывал. Он пошёл к председателю колхоза Ивану Андреевичу и рассказал ему о своих злоключениях. Юноша поведал о том, как обучался, показав документ об окончании ФЗО № 6 города Запорожье, с записью столяр 4 разряда; о том, как использовали его профессиональные знания и умения,  о трудном возвращении домой. Он признался, что паспорт остался в Челябинске,  и, что он хочет заработать денег и забрать братьев и сестру из детского дома. Василий без обиняков попросил председателя дать ему справку, что он житель села Златополь, для того, что бы получить новый паспорт и поступить в Днепродзержинске в ФЗО для обучения специальности металлург. Председатель отнёсся с пониманием к просьбе, выписал справку, поставил печать и отпустил Василия с миром.
      Через день тётка Гала собрала Василию котомку с едой, перекрестила его и пожелала удачи, которая несомненно Василию была нужна, и лёгкой дороги.
      В районном центре Василий без проблем получил паспорт, добрался до Днепродзержинска, нашёл ФЗО и своих друзей Григория и Николая.
      Шесть месяцев Василий обучался в ФЗО по специальности подручный сталевара, затем его определили на практику к мартеновским печам, на металлургическом комбинате города Днепродзержинска. Василию нравилось работать на заводе, его поразил масштаб мартеновских печей и завораживал огненный металл.
      Закончив практику на комбинате, Василий неожиданно получил предписание на предприятие за колючей проволокой. У него вновь забрали паспорт, разместили в казарме и определили на работу в пожарную часть. Из-за колючей проволоки не выпускали, денег не платили, выдали форменную одежду, сапоги и кормили хорошо в столовой. Василию вспомнился Челябинск: казарма, отсутствие паспорта, но на этот раз - запрет выхода в город. Отработав чуть больше месяца, Василий, познакомившись с ребятами, жившими в казарме, сделал для себя открытие – все были сиротами, близкие погибли на фронте или в оккупации.
      Василий написал письмо в Министерство металлургии. В письме он излагал, что его специальность подручный сталевара, что он хотел бы работать на мартеновских печах, что стране нужен металл, но его, Василия,  определили работать пожарником на секретный завод, без его на то согласия, он просил Министерство металлургии ему помочь. Поскольку в город выходить не разрешалось, то письмо Василий попросил отправить повара Марийку, она жила в городе, ежедневно приходила на завод.
      Через несколько дней Василия вызвали в партком,  ему задавали массу вопросов, обвиняли в саботаже и даже грозили сослать в лагерь. Василий просил только об одном, чтоб его отпустили и определили работать на мартеновские печи.
      Решение по поводу его судьбы было вынесено через трое суток. Ему отдали паспорт, предварительно заставив подписать документы о неразглашении каких-то секретов, которые он не знал, вручили направление на работу помощником сталевара на завод «Запорожсталь» в городе Запорожье.



                Глава 5

      Василий не ожидал, что город Запорожье и завод примет его по-доброму. На заводе ему предоставили работу помощником сталевара, как он мечтал, и комнату в заводском общежитии. Здание общежития было добротным, каменным, в здании был водопровод, к чему Василий долго не мог привыкнуть.
      Василий работал с желанием и усердием, на рабочее место приходил за час до смены, чтоб успеть подготовить рабочее место, к своим обязанностям относился добросовестно, за это его уважали.
 Он смог найти в себе силы, чтобы радоваться жизни. Нашёл новых друзей. Через несколько месяцев он сделал запрос по поиску братьев и сестры, ответ пришёл через полгода, и совсем не порадовал его. Детские дома были расформированы, найти близких ему людей не удалось.
      Проработав больше года на заводе, Василий научился чувствовать металл, полюбил всем сердцем ставший родным завод. Василий возмужал, окреп, стал статным  молодым человеком.
       В 1950 году Василий неожиданно получил письмо из Кубани из Краснодара, его разыскивала родная тётя по маминой линии, Галина Чинченко. Она писала, что вся семья, муж Григорий, сын Леонид, дочь Екатерина выжили во время войны, писала о том, что уже знает о смерти сестры Мавры из письма, полученного из села Златополь от соседей. Тётя Галя приглашала Василия к себе.
      Василий долго не раздумывал, ему очень хотелось увидеть родных, которых почти не помнил, потому что из Кубани его увезли четырёхлетним ребёнком. Ему очень хотелось почувствовать дух степей, о котором рассказывала мама при жизни, ему хотелось побывать на могиле деда и отца. Василий собрал нехитрый скарб, уволился с завода и уехал на Кубань к тёте.
      Приехав в Краснодар, Василий легко нашёл дом. Тётя Галя встретила своего племянника с радостью и слезами. Накрыла стол в светлой и чистой комнате небольшого дома, накормила Василия, и всё время расспрашивала о жизни семьи её старшей сестры.
      Василий рассказал, как жили до войны, как пережили немецкую оккупацию, как чудом уцелели во время отступления фашистов, как вернулся отчим из госпиталя и умер от тяжёлых ран, как голодали в 1946-1947 годах, как умерла его мама, как ему пришлось расстаться с братьями и маленькой сестрой. Василий рассказал о том, где ему по воле судьбы пришлось побывать, уехав из села Златополь, получая специальности столяра и металлурга.
      Тётя Галя слушала молча, не решаясь прервать рассказ племянника, она даже не пыталась рассказать, как перебрались из станицы Новомышастовской в Краснодар, и как им тоже было несладко во время оккупации. Рассказ Василия её потряс, она понимала, что только высшие силы могли помочь племяннику выжить в нелёгкой борьбе за жизнь.
      К вечеру собралась вся семья, на семейном совете решили, что Василий останется жить в их доме.
      Привыкнув жить на заработанные деньги, Василий через три дня устроился работать на завод «Октябрь».
 Его приняли учеником на станок, шлифовать деталь под названием «головки» на тракторы ЧТЗ. Василий быстро освоил нехитрые операции, его перевели на полноценную самостоятельную смену. Но проработал он недолго. Спустя несколько месяцев после приезда в Краснодар, 5 мая 1950 года Василию вручили повестку в военкомат. Через неделю его забрали в ряды Советской Армии.