для Розмари

ни пуха тебе, ни пера,
не наволочки, не простыни,
возьми себе мою шагреневую кожу,
возьми себе мои в шкатулке кости.
часы с кукушкой в бессонницу
стали гробом Сервантеса,
время шептало в стакан воды о тебе:
"моя солёная, моя горькая, моя сладкая".
в Феодосии я бы ограбила на площади лавки
-- высыпала бы на кровать медные талисманы,
переступив через порог, я бы увидела,
как ты стираешь пыль с моих пластинок Окуджавы.


Рецензии