Глава 9

- Ну и бред же ты нес в полиции – с чувством сказал Билл, когда мы вышли на улицу.
- Это было все равно лучше, чем если бы я сказал правду. К тому же…
- К тому же, какова правда на самом деле?

Я покачал головой.

- Извини, но я не могу сказать.
- Не можешь, или не хочешь?
- И то и другое. Скажу просто – все это слишком фантастически будет звучать. До такой степени, что даже ты, с твоей верой в меня, как в свой источник дохода, захочешь упрятать меня в психушку. Уж лучше я не буду рассказывать тебе, и мы просто продолжим работать. А сейчас – отвези меня в клинику.
- Хорошо. Но я – все-таки твой менеджер. Я должен знать о том, что с тобой творится. Из-за чего, на самом деле, появились эти якудза? Почему была стрельба?
- Я просил Тайлера достать мне одну редкую вещицу.
- Он ее достал?
- Он достал не то, что я просил. И, попутно, явно во что-то ввязался.
- Если он достал не то, что ты просил – значит по счету который могут выставить его родственники – можно не платить.

Я не выдержал.

- Слушай, тебя хоть что-нибудь в этом мире интересует кроме денег?
- Да, - моментально ответил он – чтобы ты не сходил с верхней строчки чартов в ближайшие пять лет.
- Почему именно пять? – поинтересовался я, уже предполагая ответ.
- Потому, что после этого я с чистой совестью и охренительным банковским счетом уйду на покой, куплю собственный остров, и буду остаток дней проводить так, как будет диктовать мне постоянный доход от твоего имени и постоянно раскупаемых альбомов. А заниматься административной хренотенью будет целый штаб нанятых мной людей.
- Тогда – почему не раньше?
- А я, пока, слишком жадный для того, чтобы делиться гусыней, несущей мне золотые яйца. К тому же я пока недостаточно ленив.

Я лишь покачал головой. При всей своей несусветной жадности, Билл был первым, кто поверил, что невзрачный юноша с дешевой гитарой за спиной способен на многое, и несмотря на все его вранье и приворовывание, он был единственным, кроме Энни, кто поддерживал меня всегда и во всем.

Оказавшись в клинике, я с замиранием сердца услышал, что операция прошла успешно, но о ее результатах можно будет судить еще очень нескоро. Врачи прогнозировали частичное зрение, и крайне осторожно говорили о возможности его восстановления до стопроцентного уровня.

Войдя в палату, я присел на кровать к Энни.

- Привет, милая.
- Уолт… Почему тебя так долго не было?
- Стал свидетелем перестрелки внизу, и давал показания в полиции. Все в порядке, я не пострадал.
- Люди говорят, что кого-то убили. Ты точно цел?
- Да. Повезло. Как ты?
- Пока не знаю. Врачи говорят, что все в порядке. Мне только страшно было.

Я поцеловал ее.

- Постараюсь тебя больше не пугать. Отдыхай, родная, мы задержимся в этом городе столько, сколько потребуется по мнению врачей. И я буду здесь столько, сколько мне разрешат.
- Глупости, - улыбнулась она – со мной здесь ничего не случится, а тебе надо работать. Так что нечего лентяйничать, мистер Ривз, и займитесь-ка вы лучше делом.

Я улыбнулся. Даже лежа на больничной койке, она заботилась о том, чтобы меня не сковывать.

- Энни…
- Да?
- Скажи, а что бы ты хотела увидеть больше всего?
- Две вещи. Тебя и солнце.

От двери раздался строгий голос врача:

- Молодой человек, мне плевать на то, что вы известный музыкант, и будь вы хоть самим Папой Римским, не утомляйте мою пациентку.
- Иди – шепнула она, и я вышел в коридор.

Все тот же врач вышел за мной следом.

- Вы же Уолтер Ривз, не так ли?
- Да. Но автографы я не раздаю.
- А вы не могли бы сыграть для персонала нашей клиники?

Я посмотрел на медсестер, врачей, и часть пациентов, которые ждали моего ответа.

- Билл?

Он вынырнул откуда-то сбоку.

- Да, Уолт?
- Моя гитара у тебя в машине?
- Да.
- Тащи ее сюда.
- Но… UMG это не понравится…
- Да плевать я на это хотел. Эти люди многое сделали для Энни, и сыграть для них – будет меньшим, чем я смогу их отблагодарить.

Я наклонился к уху Билла, и прошептал:

- И подумай о том, какой это будет пиар – благотворительный концерт в больнице… Пока бежишь за гитарой можешь позвонить журналистам.

Он исчез, а я вздохнул. Иначе с этим человеком было нельзя – он понимал только язык репутации и денег, причем в его разуме эти два понятия давно слились воедино.

- Вы сможете устроить так, чтобы меня слышали по всей клинике?
- Думаю, что да. Только… Может не слишком громко? Некоторым пациентам противопоказан шум.
- Отрегулируйте как хотите. Только побыстрее.

Спустя полчаса я устроил импровизированный концерт.

Дни полетели своей чередой, хотя я каждую секунду ожидал того, что Смирнов позвонит мне. Мы планировали концерты, мои появления в разных местах, я репетировал, и навещал Энни ежедневно.

В один из дней, когда я выходил от Энни, ко мне подскочил Билл.

- Уолт, тебя. Это Смирнофф.

Я взял трубку и сделал ему знак отойти подальше.

- Слушаю вас, Питер.
- Добрый день, Уолтер. Скажите, вы сами еще ничего не сделали с картой?
- Нет.
- Не собираетесь ее кому-нибудь передать?
- И быть в ответе за то, что сделает тот человек? Нет, не собираюсь.
- Тогда у нас остается только два варианта. Первый – попытаться ее уничтожить, хотя я почти уверен, что нам это не удастся. Второй…

Он замолчал.

- Второй?
- Второй вариант – играть.
- Питер, я не смогу. Я не могу разыграть карту, не имея ни малейшего представления о том, к чему это приведет. Это может навредить Энни, а я не могу допустить этого.

Он тяжело вздохнул.

- Вы только что безумно осложнили себе жизнь, молодой человек. Я сказал – играть. Пусть не с этой картой, но играть вы обязаны.
- То есть?
- Если вы хотите сохранить этот Высший Аркан, и не использовать его – значит, вам нужна альтернатива. Другие карты, которые вы будете использовать. Когда карт несколько – не важно, какой вы пойдете, вы не обязаны тратить их все, но когда она только одна…
- Я понял.  Но откуда мне взять еще? Я и про ту, что мне в руки попала, понятия не имел, не говоря уж об остальных. Я знал только про карту, которая была у Ленстрома, но где она теперь…
- Я знаю, где еще одна. Вот только беда в том, что убеждать этого человека придется именно вам – меня он на дух не переносит. Я пришлю вам информацию. Видений пока не было?
- Нет.
- Хорошо. Чем чаще они появляются, тем больше напряжение.
- Не понял?
- Чем дольше вы не пользуетесь картой, тем чаще они возникают. Когда они становятся совсем частыми – это значит, что либо пора сделать ход, либо вокруг вас будет куча трупов. Имейте это в виду.
- Хорошо, я все понял.  Я сижу на бомбе с часовым механизмом, и отключить ее не могу. Только перевести стрелки и прикупить время.
- Лучше – даже я бы не сказал. До встречи.

Я отключил телефон, и вздохнул.

- Проблемы? – поинтересовался Билл.
- Вроде того. Слушай, Смирнофф скоро передаст кое какую информацию… Сможешь мне устроить встречу с этим человеком?
- Что за человек?
- Пока что – не имею ни малейшего понятия. И… Билл, мне нужно кое-что еще.
- Что?
- Найди каких-нибудь студентов побашковитей. Из компьютерных фриков. Я сам им дам задание кое-что поискать.
- Что? – снова повторил Билл.
- Считай, что материал для нового альбома.
- Ты же уже закончил его писать?
- Я говорю про следующий. Мне надо многое узнать, для того, чтобы все вышло так как я хочу… Так что пусть они поищут для меня информацию.
- Сделаю. Слушай, тут UMG предлагают запись сингла с нового альбома по совершенно безумным условиям. Мы с одного сингла сможем заработать столько же, сколько за прошлый год…
- Пусть катятся к черту. Не хочу я синглы выпускать.  Это как обещать жениться, а потом еще пару лет за нос водить.
- Но…
- К тому же, они наверняка скажут, что если мы выпустим сингл через их студии, то мы просто обязаны будем выпустить через них же и альбом. А я хочу выпустить его на своей студии, ясно? Просмотри договор, который они предлагают, и если все именно так – пусть катятся к черту с синглом. И присмотри мне в Лондоне место, где можно открыть свою студию.
- В Лондоне? Парень, да ты спятил… После того, какую ты тут популярность завоевал, ты собираешься открывать студию в Лондоне?
- Beatles тоже в Америке прославились, но свою студию открыли на родине.
- Да, и где они сейчас?
- Уильям Скотт Мастерс, если ты не прекратишь доставать меня вместе с этими ребятами из UMG – клянусь, я приложу все усилия, чтобы проломить вот тот ресепшн твоей башкой.

Я оттолкнул его и прошел к выходу из клиники. Настроение, и так испорченное после звонка Смирнова, после разговора с Биллом стало зашкаливать за отметку «отвратительно». К тому же, на улице мне попался какой-то папарацци, который просто мечтал сфотографировать меня во всех мыслимых и немыслимых ракурсах.

Поймав его за руку, сжимавшую какую-то дорогую камеру, я рванул ее к себе, одновременно выбрасывая вперед кулак, попавшись ему в переносицу, и он взвыл от боли.

- Это вмешательство в чужую личную жизнь, приятель, – бросил ему я – и не советую тебе ко мне приближаться, в особенности, если у тебя нет журналистского удостоверения, и встреча не согласована с моим менеджером.

Я повернулся к охраннику.

- А ты чего стоишь? Таких уродов надо убирать с дороги как можно раньше.
- Сэр, он не представлял угрозы…
- Откуда тебе на хрен это знать? А вдруг в фотоаппарат вмонтирован спусковой механизм на один патрон? Чтоб больше такого не было.

Меня аккуратно тронули сзади за плечо.

- Парень, ты совсем с катушек слетел? Сейчас появится кто-нибудь из репортеров, и твоему имиджу конец. Это Америка, а не Англия, здесь законы другие. Что тебе Смирнофф сказал?
- Билл, тебе жить надоело, что ты в мои дела лезешь? Это мое, мать его, личное дело, в которое я тебя не намерен посвящать. Если ты хочешь мне помочь, то делай то, что я тебе говорю, и не задавай вопросов.

Билл ощерился.

- Гляди-ка…  Кое-кто зубки начинает показывать… Уолт, ты без меня был бы никем, так что засунь такое отношение в задницу, и будь уж так добр, расскажи мне все. С тобой творится какая-то непонятная хрень в последнее время, и это может сказаться на бизнесе и твоей репутации, а этого я не позволю. Иначе…
- Что? Бросишь меня? Ты этого не сделаешь, потому, что у твоего золотого гуся – два яйца. Одно официальное, а другое – черным налом. И, чтобы ты знал, то что происходит – не касается бизнеса. Вообще.
- В нашем мире такого не бывает. Здесь все касается бизнеса, даже никчемная головная боль!

Я огляделся, и увидел кучу народа, которая смотрела на нас. Двух орущих друг на друга идиотов.

- Не здесь. Не сейчас. Может быть потом – сказал я ему, скашивая глаза.
- Хорошо. Но этот разговор – будет.