Нетихий омут. Глава 10

(несмотря ни на что, ироническая повесть)


ГЛАВА 10

СНОВА НЕВЕСТУШКА


Решив, что Мария Бубликова вполне подходит на роль невестки по внешним параметрам, Капитолина перешла к проверке её здоровья. Для этого и записала Машу на приём к гинекологу. Помните, к Иннокентию Тимофеевичу. Солёных арбузов она найти не смогла, зато коньяк отменный купила. Осталось только придумать предлог, под которым затащить Марию к врачу.

Капа поехала в общежитие, не доверив телефону такой интимный разговор. Заведующая Ангелина Степановна, получив очередной томик графоманского бреда, впустила Капитолину в комнату, где проживала Маша и три её подруги. Та вот-вот должна была вернуться из университета.

А мадам Лошак не теряла зря времени. Она пришла в гости не с пустыми руками. Отварила макароны, натёрла сыр, подогрела в кастрюльке одиннадцатипроцентные      сливки, заварила свежий чай и нарезала йогуртовый тортик.

Дверь в комнату распахнулась, и раздался басовитый голосок:

– Я бы сейчас слона слопала!

Вслед за голоском влетели две девушки, одна из которых была Марией.

– Здравствуйте. Ничего, что я у вас тут похозяйничала? – мило улыбнулась Капитолина. – Мойте руки и к столу. А то всё остынет.

– Вы – добрая фея? – спросила Капу незнакомая девушка.

– Она из инспекции, – буркнула Маша.

– Вы кушайте, – сказала Капитолина. – А потом я вам всё расскажу.

Молодых, голодных девиц заставлять поесть не пришлось. Каким бы ни был мотив угощения, еда – она и есть еда.

– Вот и ладно, – удовлетворенно произнесла Капитолина, когда от макарон остались только воспоминания, а от тортика – пластиковая коробочка. И добавила:

– Мне нужно с тобой посекретничать, Машенька.

– У меня от Полинки тайн нет, – мгновенно отреагировала Бубликова.

– Ладно, – согласилась Лошак, – тогда слушайте обе. Я – никакая не инспекторша.

– Я сразу догадалась, – кивнула Мария.

– Вот, – улыбнулась Капа, – поэтому я и обратила на тебя внимание. За твою сообразительность. У меня к тебе есть предложение. Полина не проболтается? А мы можем и её испытать. Возможно, вы обе мне подойдете. Ты откуда родом, Полинка? Деревня Никольская? Отлично.

– Так кто же вы? – спросила Мария.

– Это пока секрет, – прошептала Капитолина. – Пройдёте испытание, тогда всё и узнаете. Согласны?

– А это не больно? – усмехнулась Полина.

– Чушь. Даже небольшое пособие получите, – заявила Капа. – Компенсация за потраченное время.

– Так бы сразу и говорили, – кивнула Маша. – Когда приступим?

– Значит, так, – распорядилась Капа. – Завтра после учебы примете душ, оденете всё чистое, поймаете такси. Я жду вас по этому адресу. Вот вам на проезд. И не экономить. Доктор не любит всяких общественных запахов.

*** 

…Выдав девушкам по тысячной купюре, Капитолина закрыла за ними дверь кабинета гинеколога.

– Что скажете? – обратилась она к доктору.

Иннокентий  Тимофеевич, мурлыкая «без женщин жить нельзя», мыл руки.

– Сначала, Капочка, попробуем вашего чудного коньячку, – сказал врач. – У меня и арбузик солёненький где-то в холодильничке прохлаждается без дельца. А мы его сейчас пристроим. Обязательно попробуйте, Капулечка, коньячок под арбузик солёненький. Всеми красочками своими заиграет напиточек чудодейственный. Прелесть, что за сочетание вкусов.

– Иннокентий Тимофеевич, – взмолилась Капитолина, – я же сгораю от нетерпения.

– Экая вы баловница, – погрозил ей пальчиком гинеколог. – Я же чёрт те что могу возомнить. Ладно, бог с вами. Эх, молодёжь, молодёжь. Где карточки последние? Вот они. Так. Полина Миронова. Увы, один аборт год назад. Но физически крепка и здорова. Что же вы так расстроились, Капулечка. Я же говорил, что сначала коньячок под арбузик, а потом уже к делу. Ладно, продолжим. Что ж вас томить, за ваши же денежки. Хе, хе. Кто у нас следующий? Мария Бубликова. Девица ещё. В каком смысле. В самом наипрямейшем, Капуленция дражайшая. Что ж это вы побледнели так? Коньячку? Вот и славненько. Возрадуемся!

*** 

Машину конспираторы оставили в лесочке, недалеко от соседней деревни. Я как представил себе эту картину, чуть со смеху не надорвался. Значит, впереди Пётр Исаевич. С выдающимся животом, на плохо гнущихся ногах, в костюме, который видел ещё концерты Эдиты Пьехи. К тому же сильно плешивый, но с густой бородкой а-ля кубинские повстанцы. С портфелем, с которого Лёля с огромным трудом стёрла пыль.

За ним Нюрка. Дама приятная во многих отношениях. Особенно для любителей живописи голландских мастеров позднего Ренессанса. В расклешённых брюках из семидесятых годов прошлого столетия, в кроссовках и пончо над мохеровой кофтой. Ненакрашенная! С папкой из кожзаменителя для солидности.

Ох, и помучилась Лёля, подбирая супругу и куме одёжку из запасов, свозимых гостями и хозяевами долгие годы в Деревню.

И третьим семенил Кудимыч. В тёмно-синем костюме, сшитом в ателье Райцентра лет пятьдесят тому назад. Под пиджаком горячее сердце и рубашка от старшего внука со стёршимися изнутри воротником и манжетами. Пенсионер вжимал голову в плечи и втягивал руки в рукава, чтобы не явить миру эти  недостатки. На ногах резиновые тапочки и носки с начёсом. Ну, забыл переобуться. Как Исаич упустил эту подробность, уму непостижимо.

В принципе, откуда деревенским жителям знать, как должна выглядеть комиссия по социальным вопросам? Вот именно.

*** 

– Товарищи бойцы, – сказал Пётр перед входом в соседнюю деревню, – повторяю задачу. Для прикрытия обойдём пару домов, чтобы пригасить бдительность. Мало ли, кто за нами наблюдать будет. И только после этого входим во владения подозреваемой Степановой Варвары. Там изучаем обстановку на предмет. Да, Кудимыч, список пропавших вещей у Митьки взял?

– Естественно, – кивнул пенсионер и ещё раз озвучил перечень украденного, читая по  бумажке. Для памяти.

– Вот, – произнёс Исаич, – на эти предметы обращаем особое внимание. Кроме того, на то, что особо бросится в глаза.

– Например? – спросила Нюрка.

– Кума, сама подумай, – вздохнул Пётр. – Кругом трущобы и старьё. И вдруг – пальто новое на вешалке висит. Или – ковёр персидский на полу. Понятно?

– Или – на сковородке медальоны из сёмги, – сглотнула слюну Нюрка.

– Тоже подозрительно, – согласился Исаич.

– Или носки чистые на детях, – предложил вариант Кудимыч, скептически оглядев свои ноги.

Пётр тоже посмотрел на ноги соседа и одобрительно  кивнул.

– Всё, – сказал он. – Двигаем. А то на нашу скульптурную группу люди уже с испугом оборачиваются. Адрес не забыли?

*** 

На деревенской улице шли боевые действия. Дети играли в войну. Одна группа называла себя чапаевцами, другая – неуловимыми мстителями. Ни белыми, ни фашистами никто быть не хотел. Оружием были еловые и сосновые шишки. Они и летали от одной воюющей группы к другой.

– Перемирие! – крикнул Пётр. – Дайте, детки, пройти взрослым дядям и тёте.

Руки с «гранатами» замерли. Одна из девочек, лет десяти, поинтересовалась:

– Вы к кому?

– Мы, детонька, – хищно (это со стороны так показалось, а сама она думала, что мило) улыбнувшись, сказала Нюрка, – к Петровым, Степановым и Крючковым. Вы их знаете?

Чапаевцы и мстители, на всякий случай, промолчали. Неизвестно, с какими намерениями заявилась эта компания.

– Мы помочь хотим, – добавил Пётр, – нуждающимся многодетным семьям. Может, кто-нибудь из вас – Петровы, Степановы или Крючковы?

Оказалось, что чапаевцы – это Петровы, мстители – Крючковы. По пятеро душ в комплекте.

– А Варвара Ивановна, – крикнула всё та же бойкая девочка, Ксюша Петрова, – своим детям с нами играть теперь не разрешает.

– Почему же? – спросила Нюрка.

– Они нынче разбогатели, – затараторила Ксюша. – Им нельзя одежду новую пачкать. И вообще, Степановы занудами стали. Мы и сами с ними играть не хотим.

Общий одобрительный гул подтвердил Ксюшины слова. Миссионеры переглянулись.

– Ну хорошо, детки, – мяукнула Нюрка. Она взяла инициативу на себя, так как имела хоть и печальный, но всё же какой-то опыт работы с детьми. – Кто пригласит нас в гости?

– Пойдём к нам, – первой вызвалась Ксюша. – Только мамка с папкой на работе.

– А это ничего, – сказал Пётр. – Мы на минутку. Посмотрим, как вы живёте, и к Крючковым заглянем.

Описывать обстановку деревенских домов не будем, чтобы не терять веселый, иронический настрой нашего повествования. Побывав в гостях у чапаевцев и неуловимых мстителей, наши пинкертоны остановились, прежде чем направиться к конечной цели своего вояжа.

– Твою мать, – выразила общую мысль Нюрка.

– Если не сказать грубее, – поддержал Пётр Исаевич.

– Это я ещё практически олигарх, по сравнению с ними, – вздохнул Кудимыч.

– Ну что ж, теперь к миллионерам, – сказала Нюрка, закуривая.

– Ты ж, вроде, – спросил Пётр.

– Так, блин же, – объяснила кума и бросила окурок в пыль.

– Пожары кругом, – сообщил Кудимыч и притоптал хабарик тапком.

– А вот и наша цель, – тихо сказал Исаич и постучал по калитке.

Впрочем, зря это он. За ними уже давно наблюдали.

Во дворе старенького, одноэтажного дома в тени кустов черноплодки за новеньким пластиковым столиком на аналогичных стульях сидело, похоже, всё семейство Степановых. Сам двор производил удручающее впечатление. Кругом трава по колено, ни одной грядки, мусор у забора немалой горкой. И только у стола трава была то ли выкошена, то ли вырвана руками. Рук-то много, почему бы и нет.

Маленькие дети в чистеньких платьях и костюмчиках, мамаша – в цветастом сарафане. Трое ребят постарше возились у мангала, жарили куриный шашлык. На столе теснились пакеты с соком, несколько лавашей, нарезанные овощи, явно покупные, одноразовые тарелки, вилки и стаканчики. Варвара, не вставая, обратилась к комиссии:

– Чего забыли?

– Проверяем, – сказал Исаич, – как живут многодетные семьи в вашей деревне.

– Не жалуемся, – хмыкнула Степанова. – Сами видите.

– А пройти можно, мамаша? – спросил Кудимыч.

– Проходите, – буркнула Варвара, – мимо. А у нас посторонним делать нечего.

– Государство, – пискнула Нюрка (проголодалась, видно), – заботу о вас проявляет. А вы… 

– Мы и сами можем о себе позаботиться, – Степанова встала и подошла к забору. – По крайней мере, теперь. И прошу вас больше не беспокоиться. А тебя, милок, – прищурилась она на Петра, – я, вроде, в магазине нашем видала. Ты кто таков?

– Спутали, наверное, не местный я, – покраснел Исаич. – Ладно, раз у вас всё в порядке, так и запишем.

– Пиши, пиши, – кивнула Варвара и повернулась к комиссии спиной, вроде, потеряв к ней интерес. – Как там, сынки. Скоро?

Один из парней в джинсовом костюме поднял голову:

– Садись, мать. Несём.

– Идем скорее, – пропищала Нюрка. – А то я от этого запаха на людей кидаться начну.

Конспираторы дошли до машины, расселись. Пётр завел двигатель и сказал:

– Ох, и не нравится мне всё это.

– Не оборачивайтесь, братцы, – шепнул Кудимыч. – А пацаны-то за нами следят.


(продолжение следует)