Добрая фея

Иду по узенькой извилистой тропинке, которая старательно огибает сначала огороды с ровными грядками и плодовыми кустами, затем поднимается на пригорок к опушке небольшого лесочка, откуда открывается вид на деревеньку с пышно цветущими яблонями; далее, окраиной деревни тропинка ведёт к деревянному мостику через илистый ручей. Светит яркое солнце, в голубом небе легкий ветерок гоняется за кудряшками белых облаков, звонко поют птицы. А я иду, наслаждаясь июньским великолепием, и с неописуемым чувством восторга ощущаю себя неотъемлемой частичкой этого чудесного мира.

Вот я уже и по другую сторону ручья. Из грёз о единении с природой меня вернул в реальность неожиданно прозвучавший слабый голос:
- Помогите,… пожалуйста…
Я повернула голову на зов и увидела человека, расположившегося в глубокой траве на берегу речушки. Неуверенные попытки принять вертикальное положение говорили об изрядной дозе принятого алкоголя. Пока я разглядывала неуправляемое тело и находилась в смятении, снова услышала обращение:
- Не подумайте ничего плохого… Пом-гите, пожал-ста. – проглатывая звуки, продолжал умолять  заплетающийся голос. 
Я огляделась и тут же подумала «о плохом». Только я и этот незнакомец на лоне природы, и больше никого на всю живописную округу! А вдруг он… 
- По-мо-гите мне... – беспомощно бормотал пострадавший, уминая под собой траву.
Ну почему я сразу подумала «пьяный»? Вот так люди и проходят мимо нуждающихся в  экстренной помощи! А может он…
- Да… я пьяный. – словно подслушав мысли, подтвердил мои изначальные подозрения голос из травы. – Ну, помогите же мне. – прозвучали нотки отчаяния.

Ничего не могу поделать со своей отзывчивостью. Мне вспомнилось, как мы с мужем как-то прогуливались по городу, правда погода совсем не сопутствовала праздным прогулкам, ледяной ветер в сочетании с мокрым снегом, летел, как не повернись, непременно в лицо, а замерзшие ноги,  в промокших и тяжёлых от сырости сапогах, утопали в снежной шуге. Мы забегали по первым попавшимся магазинчикам, совсем не для приобретения нужных и ненужных покупок, а просто, чтобы согреться и отряхнуть одежду от налипшего тяжёлого снега. Так вот, при очередной такой перебежке моё внимание привлёк чертовски пьяный бомж, лежавший на краю тротуара, народ старательно обходил его, кто-то бормотал что-то про собаку и собачью смерть, брезгливо отворачивались, и никто не проявлял никакого участия к несчастному. Конечно, чувства умиления данная картина у меня тоже не вызвала, но жалость к замерзающему на асфальте существу меня пронзила сильнее осеннего холода. Я мужа потрясла за рукав и уже была готова предложить план эвакуации пострадавшего от алкоголя, хотя бы в ближайший подъезд, но тут подъехал милицейский «уазик», и сотрудники правопорядка бесцеремонно погрузили «клиента» вытрезвителя в машину.
Рассчитывать на столь «удачный» исход в данной ситуации не приходилось, местность эта расположена на достаточном отдалении от автомобильной дороги, кроме меня, других вариантов спасателей не предвиделось. Не покидая тропинки, я робко поинтересовалась у нуждающегося в помощи:
- Что случилось?
- Это вы мне?? – удивился и в то же время обрадовался заплетающийся голос, продолжая торопливо бормотать. – Спа-ссибо, что о-откликнулись… Я тут, вот, хотел домой дойти, но не дошёл. У меня проблема… я ищу… никак не могу найти… Я помню, что здесь. – несчастный одновременно пытался что-то объяснить мне, искать вокруг себя и приподняться с земли. Ни одно, ни другое, ни третье у него так и не получалось.   
 Не понимая, какая помощь от меня требуется, я поинтересовалась:
- Что потерялось? 
- Я от Тимофеича иду… нет…, ну сейчас не иду… – рассматривая своё телоположение, запинаясь, но почти здраво рассудил незнакомец и резюмировал. – Я только сюда дошёл. 
Мне совсем не хотелось слушать пьяные бредни, убедившись, что пьяный всего лишь пьян, и помочь ему стать трезвым невозможно, я собралась продолжить свой путь. Так и не сумевший подняться незнакомец, увидев мои намерения уйти, запротестовал:
- Ну, стойте!.. Я же говорю с вами, а вы меня не слушаете. Не уходите.., пожал-ста, помогите мне. Я тут не могу найти...

Приглядевшись, я поняла, что он и правда что-то ищет вокруг себя, и очень обеспокоен потерей. Кроме всего, мужчина выглядел вполне прилично: на вид, лет около пятидесяти, аккуратная стрижка, ухоженные борода и усы. Одежда, несмотря на изрядную помятость и потертость о свежую траву, сильно отличалась от общепринятой местной деревенской «моды»: вместо оттянутых на коленях спортивных штанов и линялой футболки, на нём был дачный льняной костюм и плетеные мокасины, явно не китайского производства.
- Что ищем-то? – Я сделала пару шагов в сторону озабоченного поисками незнакомца, который тут же обретя силу голоса, но всё так же запинаясь, закричал:
- Ос-сторожнее!.. Смотрите же под ноги…
От неожиданности я чуть не подпрыгнула и громко возмутилась:
- Да что вы потеряли? Толком объяснить можете? Уйду сейчас!
Элегантный выпивоха на какой-то момент замер, посмотрел на меня близоруким взглядом и произнёс тоном, словно повторял уже в сотый раз:
- Оч-кии! – и снова принялся ощупывать траву вокруг себя. –  Они должны быть где-то здесь… Вы поможете… найти?
- Постараюсь. – неохотно согласилась я.
- Постарайтесь… пожалуйста. – то ли разрешил, то ли порекомендовал он мне и неожиданно принял сидячее положение, чему сам немало удивился. – О-о!? – огляделся вокруг, почесал макушку, потёр глаза и недовольно проворчал. – Ничего не вижу!
Да, со зрением у товарища явно проблемы.
- Вы только не подумайте, что я пьяница какой. – почему-то он решил оправдаться передо мной. – Я совсем не пью… почти совсем…
- Оно заметно! – с иронией поддержала я разговор.
Незнакомец замолчал, я подумала, что его обидела, но оказалось, он готовил для меня неожиданный вопрос:
- Вы знаете что такое «первак»?
Мне не хотелось вступать в дискуссию, и к тому же, на обследуемой территории в поле моего зрения попала плетеная шляпа. Осторожно пробираясь по траве к находке, я уточнила о принадлежности сего предмета:
- Ваша шляпа?
- Ну Вы да-ё-те! – растягивая слова, в недоумении воскликнул он, и тут же возмутился. –  Причём тут шляпа? – мой вопрос был явно воспринят как ответ на загадочный «первак». 
Тем временем, я добралась до головного убора, по внешнему виду меньше всего напоминающего шляпу. Это был некий гибрид шляпа-берет-кепи, сплетённый из тонкой кручёной соломки, лёгкий и весьма изящный. Кроме всего, «шляпа» содержала сюрприз; прежде чем отправиться в алкогольное забытьё на берегу ручья, таинственный незнакомец предусмотрительно снял свои очки и поместил их внутрь шляпы. Силу привычки не пропьёшь!
Вопрос «первака» сильно тревожил моего нового знакомого, после тирады о моей непросвещённости он вдруг признался:
- Я тоже не знал, когда дед Тимофеич предложил… Я вообще за молоком… пришёл…  коровьим! А он сказал, что сам только по части навоза, а молоком  баба Маша заведует…. Это жена его. – далее последовало повествование о последних событиях текущего дня.

Из несвязного рассказа я поняла, что баба Маша, типичная деревенская женщина, держит домашнее хозяйство, огород, да ещё и подрабатывает, пока силы и здоровье позволяют. Тимофеич, не подкаблучник конечно, но жену свою побаивается, поэтому чувствует себя вольготно только в её отсутствие. А тут, так удачно обстоятельства сложились – брага настоялась, благоверная на работе, вот и затеялся с самогонным аппаратом. Мой случайный знакомый оказался профессором из Москвы, частый гость здешних мест и многолетний покупатель парного молока от коровки Тимофеича и бабы Маши. Тимофеич обрадовался, завидев московского гостя, и предложил по рюмочке «первака»… Пробу снять. За встречу. На здоровье. Ещё по одной! Между делом профессор внимал объяснения Тимофеича о работе аппарата, технологии производства, а так же усвоил  новые слова и термины самобытного производства. А потом… 

- Ваши очки. – с чувством исполненного долга я вручила отыскавшуюся потерю.
Модные очки, с достаточно толстыми линзами, быстро заняли законное место на переносице своего владельца. Оглядевшись вокруг, любопытный взгляд моего собеседника остановился на мне, я почему-то смутилась и протянула ему шляпу:
- Ваша шляпа, профессор.   
Продолжая меня изучать мутным взглядом, он обеими руками потрогал свою голову,  словно убеждаясь в отсутствии верхней части своего туалета, но вдруг прикрыл глаза, наморщил лоб и протяжно завопил:
- Уу-ууу…
Голова, конечно, беспокоила бедолагу, но уж точно не отсутствием шляпы.
- Берегите голову. – с этими словами я надела на него головной убор, который от похмелья вряд ли спасёт, а вот от солнечного удара точно защитит. – Давайте руку, помогу встать. – предложила я. 
- Спасибо, я сам. – собравшись с силами, профессор с первой попытки оторвался от зелёной лужайки и встал. – Вы… такая добрая! – вымолвил он, слегка пошатываясь, и, придав интеллигентности голосу, заискивающе поинтересовался. – А как зовут мою спасительницу?
Не у каждой женщины на пути валяются бесхозные профессора, но лично в мои планы знакомство не входило.
- Добрая Фея. – представилась я сказочным персонажем и выбралась на тропинку.
•
Прямо передо мной на тропинке, обрамлённой кустарником, появилась сурового вида тётка. Неожиданно и весьма нелюбезно она вдруг проговорила, растягивая слова и расставляя ударения на каждом слоге: 
- О-о, бесстыдники окаянные! – и покачала головой, как покачивают на провинившихся детей. – Глаза бы мои на вас не глядели! – но при этом, всё же оглядела профессора, возвышавшегося среди зелёной поросли в светлом измятом костюме, облепленном листочками и травинками. 
Я оторопела. Профессор стыдливо потупил взор, а тётка, словно почувствовав безропотность своих жертв, продолжала призывать к совести:
- Посовестились бы! Приехали отдыхать, так ведите себя по-людски.
Я в полном недоумении уставилась на говорливую тётку, которая как туча надвигалась все ближе. Что она имеет в виду? Может, завидев суетящуюся парочку на поросшем травой берегу, не в меру разыгралось её воображение? В таком случае, разубедить её, наверняка не удастся, уж больно воинственно настроена эта «дама строгих правил». Посетившая меня мысль продолжить свой путь дальше, была здравой, но неисполнимой, крупная женская фигура напрочь перегородила узенькую тропинку. В надежде найти защиту, я посмотрела на мужчину, с которым провела несколько минут наедине. Его жалкий вид красноречиво выражал беспомощность. А тем временем неугомонная фурия перешла на частные угрозы:    
- Приедет Ольга Григорьевна, расскажу, как вы здесь развлекались без неё! 
Да, не повезло дачнику с местными знакомствами, хорошо хоть я для здешних мест особа неизвестная, а то поди потом, докажи мужу, что всего лишь очки помогала искать.
Игнорируя меня, тётка продолжала отчитывать безмолвного профессора:
- Как нет жены рядом, так все мысли об одном! И сами тут бездельничаете, да ещё мужика моего спаиваете! А он, вместо того чтоб делами заняться, сидит теперь пьяный, да на гармошке играет. Весело ему, как же, друг-собутыльник приехал. – узрев моё замешательство, она посторонилась с тропинки и абсолютно миролюбивым тоном обратилась ко мне. – Проходи, деточка. – и тут же продолжила свою горячую речь, обращённую к страдающему от похмелья профессору.
Однако воображение-то разыгралось у меня!