Ангельская пыль для ласкового убийцы 4. 1

Часть 4
За границей света и тьмы


1.
Олег вышел из здания суда и остановился на крыльце. В голове постоянно прокручивалась недавняя сцена встречи с типом, продавшем ему наркотики. Олег старался припомнить каждое мгновенье этой встречи, каждый жест этого человека и его взгляд. По тому образу, который остался у него в памяти, он пытался понять – узнал ли его парень? И каждый раз, когда он мысленно прокручивал вновь эту встречу, Олег все больше убеждался в том, что парень его узнал. Подтверждением тому был еще один брошенный на него взгляд парня, после того как конвоиры довели его до конца лестницы. «Парень меня определенно узнал, а если нет, то непременно вспомнит в ближайшие минуты и под каким-нибудь предлогом выяснит у конвойных кто я такой. А что потом? Что потом он решит сделать, когда узнает, что на дня продал героин следователю? Расскажет об этом? Возможно, но маловероятно? Самоличное уличение себя в преступлении, слишком большая плата за то, чтобы испортить жизнь одному следователю, с которым ничего не связывает, кроме одной короткой встречи, ставшей как раз этим самым преступлением. И свидетели они одни. Кроме того, нет предмета, нет и преступления. А то так можно кого угодно оговорить – и прокурора, и судью и еще кого повыше». Собственные доводы казались Олегу очень убедительными для того, чтобы не волноваться и продолжать жить, забыв об этой встрече. Имея на руках данные обстоятельства, он мог убедить кого угодно, что проблем нет и быть не может. Он даже убедил себя в этом. Но пульсирующее чувство тревоги продолжало подавать сигналы, потому что случай касался лично его. А когда какое-нибудь обстоятельство касается человека лично, то он не может оценивать и взвешивать его здраво и разумно. За себя будешь переживать в любой ситуации, прямо тебя касающейся, даже если причин к переживаниям объективно нет.
Олег, для собственного успокоения решил узнать, будет ли парень распространяться о той ситуации, которая связывала их. Для этого необходимо было узнать, у кого из следователей в производстве будет дело в отношении этого неприятного на внешность типа. То, что парня привели в суд для решения вопроса о его аресте на период следствия, у Олега сомнений не было. Олег решил, что подходить сейчас к Варламову Денису и интересоваться тем, кого он конвоировал, когда они встретились на лестнице, было опасно. Парень обязательно спросит у Дениса о личности Олега и незначительный взаимный интерес друг к другу может стать причиной большой проблемы. Он решил вернуться обратно в здание суда и посмотреть кто из следователей будет поддерживать ходатайство об аресте парня. «Ходатайство, скорее всего, будет рассматривать тот же судья, который давал разрешения на обыски», – решил Олег.
Он открыл двери и неспешно, или даже медлительно, вновь вошел в здание суда, стараясь быть как можно более внимательным, чтобы вновь не столкнуться с продавцом ангельской пыли. Взгляд Олега и сам он, внешне были спокойны, но мозг его работал на пределе возможностей. Все мышцы его были максимально напряжены, движения при этом, оставались плавными и размеренными. Вокруг него спешили и суетились люди, и можно было сказать, что Олег походит на акулу, высматривающую себе добычу мимо проплывающих рыб и готовую в любой момент к молниеносной атаке, за тем лишь исключением, что он был готов к быстрому отступлению. Поднявшись на второй этаж суда, он направился к кабинету дежурного судьи. Олег постучал в дверь и заглянул в приемную, где его встретил холодно-заинтересованный взгляд секретаря, женщины лет тридцати, с аккуратной прической и без обручального кольца на безымянном пальце.
- Здравствуйте, я уже у вас недавно был, забирал разрешения на обыски. Скажите, Ольга Вениаминовна у себя?
- Да, но она сейчас уходит в процесс.
- На рассмотрение дела или на арест?
- На рассмотрение ареста.
- Понятно. Ладно, спасибо.
Олег уже собрался сделать вид, что закрывает дверь, чтобы потом невзначай бросить вопрос о том, в каком зале будет заседание, как секретарь сама обратилась к нему.
- Если вы хотели оставить документы, то можно мне.
- Нет, я только хотел спросить, если потребуются новые обыски, то документы сегодня до какого часа можно принести?
- Постарайтесь до половины пятого.
- Ага, спасибо.… А в каком зале сейчас будут рассматривать арест?
- В двадцать пятом.
- Еще раз спасибо. До свидания.
Олег улыбнулся и закрыл дверь. Теперь оставалось посмотреть, кто из следователей ожидает у этого зала, для вида поинтересоваться, что он или она тут делают, а уже потом, в помещение следственного отдела, расспросить об арестованном, избегая излишней навязчивости. Пока Олег шел к указанному секретарем кабинету, про себя он отметил, что Ольга Вениаминовна, внешне схожа с секретарем, с тем лишь незначительным отличием, что взгляд у нее был холодно-учтивый.
Подходя к двадцать пятому кабинету, Олег увидел, что около него в волнении мнется Слава Козлов, следователь, который пришел к ним в отдел в прошлом году, после окончания вуза. Красный, покрытый испариной лоб, с вздувшимися венами, с которого из-под засаленных русых волос струйками сбегал блестящий пот на пухлые щеки, а также «бегающие» по белкам глаз зрачки, говорили о том, что Слава находится в весьма возбужденном состоянии. Довершающая образ прикушенная нижняя губа, весьма явственно говорили, что с арестом возникли какие-то сложности, либо он до сих пор еще не привык к этой процедуре. Подойдя к нему, Олег протянул ему открытую ладонь, еле заметно улыбаясь.
- Привет.
- А, привет, привет.
- Ты сейчас в отдел или еще тут остаешься?
- Нет. В смысле еще тут дела есть.
- Арестовываешь кого-нибудь?
- Да, наркомана одного.
- Хорошее дело, а из-за чего взмыленный такой? Проблемы какие-то?
- Да, с адвокатом, небольшая загвоздка.
- Ладно, удачи тебе. Дело расследовать сам будешь?
- Какое? А это-то? Нет. Я только до ареста, а потом распределят кому-нибудь.
Олег пожал на прощанье Славе руку, которую тот схватил рефлекторно, что еще раз подтверждало, что мысли его далеки от беседы с коллегой. В этом его нельзя было упрекнуть, как и любого другого у кого возникают сложности на работе. Олег быстро спустился по лестнице. Все, что ему было нужно, на данный момент, он узнал. Встречаться же еще раз с торговцем наркотикам, у него не было желания.
Вернувшись в кабинет, он сел за стол и решил дождаться возвращения Славы. Заниматься служебными делами сейчас было невозможно. Олег сбросил с себя маску безразличия и стал походить на Козлова Славу перед кабинетом судебных заседаний. Тем не менее, Олег собрался с мыслями и еще раз убедил себя, что объективно, переживать не за что. Мысль о том, что надо немедленно бросаться домой, доставать шприц и уничтожать следы своего преступления, он отбросил в сторону. Слишком много было пережито из-за него, чтобы срываться в такой, ничем не угрожающей ему, ситуации. Желание свести счеты с собой и ласковым убийцей, медленно пожирающим его печень, не исчезли, а лишь усилились в свете обрушившихся проблем. Последней ниточкой, которая еще удерживала его, была болезнь матери. Не жизнь, а именно болезнь.
Олег посмотрел на стол Андрея и вновь его мысли переключились на неопределенность в отношении ситуации с торговцем наркотиками. Он подумал, что было бы гораздо проще разобраться со всем, если бы Андрей не попал в больницу. В идеале, размышлял Олег, вести дело могли бы поручить Андрею, ну а если нет, то он бы мог узнать о чем будет говорить парень. В прочем, об этом сможет узнать и он сам, после того, как узнает, кому поручат расследование. Мысли об этом стали сменяться другими, которые врывались обрывками без определенного начала и конца в его сознание, переплетались с другими, путались, и вскоре, Олег утратил единую нить рассуждений. Неизвестно сколько бы времени он просидел так, но когда в кабинет вошла Лена Фомина и звонко сообщила, что начальник собирает всех на вечернее совещание, он думал о качестве молока. Олег тряхнул головой, освобождаясь от странных мыслей, не помня из-за чего он пришел к ним и пошел в кабинет к Кузьмину.
Единственное, что его интересовало, это то, будет ли на совещание Слава Козлов. Его, к сожалению, не было. Олег, вначале слушавший о чем говорит начальник, через несколько минут погрузился в свои размышления о том, что было в суде, когда арестовывали его торговца и почему Славы до сих пор нет. Мысли об этом, а также яркую, но не оставившую в памяти Олега и следа, речь начальника, прервал вошедший в кабинет Слава Козлов. Несколько пар глаз уставились на него. Самыми пристальными были глаза Олега. Он отметил для себя, что Слава никого не стал искать глазами, а лишь уставился на начальника и произнес: «Судья отложил вопрос об аресте до завтрашнего дня».
Дмитрий Аркадьевич пристально, в течение минуты, посмотрел на Славу, после чего обратился к Терехину Вениамину Владимировичу, начальнику отделения, в котором расследовали дела по незаконному обороту наркотиков.
- Вениамин Владимирович, вы уже решили, кому поручите расследование дела, после ареста …, как его?
- Гаврилова.
- После ареста Гаврилова. Если конечно арестуют.
После этих слов Слава сдавленно сглотнул, зрачки его хаотично забегали, ища то место, в котором можно было бы скрыть стыд и волнение, залившие багровым румянцем его щеки, показав тем самым всем присутствующим, что в принятом судьей решении отчасти виноват и он. Подтверждением этому предположению стала опущенная, через несколько секунд, голова Славы и его выразительный, но беззвучный ответ на обращенные к нему слова начальника. Пауза, вызванная молчанием Славы, затянулась, от чего всем присутствующим стало неудобно за свое присутствие в такой ситуации, но положение спас Вениамин Владимирович.
- Да, дело будет расследовать Зейналова.
- Хорошо.
«Ничего хорошего», – подумал Олег и посмотрел на Венеру Альбертовну.