Шоу продолжается

А жизнь идёт. Те же пробки, те же газеты выходят, по радио всё те же песни. Хотя нет, песни другие, но всё равно  - те же. Жизнь не стоит на месте, ей некогда ждать тебя, ей ещё многое нужно успеть. Например, научить  меня не ждать тебя. У неё получится. У неё это всегда чертовски хорошо получалось…
Поначалу я хотела, чтобы однажды ты увидел меня онлайн и удивился: «Почему она не здоровается? Почему не напишет: «Привет, как ты?» Чтобы однажды ты поверил, что мне уже стало всё равно, что появились другие интересы. Что чужие шутки смешат меня теперь. Что кому-то другому я рассказываю свои новости, с кем-то другим отмечаю каждый день какой-то самый нелепый праздник. Что кого-то другого я жду в сети. А потом … потом стало на самом деле все равно. На самом деле появились другие интересы, люди, шутки. И если я по-прежнему люблю макароны, «Иронию судьбы» и Ежика, то это не потому, что мы любили их вместе. А просто потому, что макароны вкусные, а Ежик милый и умный. А «Ирония судьбы» … это просто привычка. Традиция, понимаешь?
Чорт возьми, как же так случилось, что мы сами превратились в привычку друг для друга? Я знала, что именно ты напишешь мне утром, а ты знал, что я обязательно поцелую тебя на ночь. Нас уже не задевали другие мужчины и женщины вокруг. Мы не волновались, если кто-то из нас пропадал на несколько дней. Мы не ждали понедельников.  Но с упорством военнопленных мы поддерживали чуть живой огонёк в этой давно потерявшей свою соль игре.
Больно – не было.  Не в этот две тысячи первый , и две тысячи последний, раз...
Однако гнетущее чувство потери не может оставить меня. Я не хочу этого сравнения, но оно самое точное. В детстве у нас у всех были любимые игрушки. Например, любимая машинка, или кукла, или паровоз. И вот ты вырос и уже не можешь, да и не хочешь, проводить время за игрой в железную дорогу. Но ты хранишь этот паровоз, тебе жаль с ним расстаться. Поставил на полку и раз в полгода смахиваешь пыль. Ведь ты любишь его, он – это твоё детство, что-то важное, родное, ценное. Так и с людьми бывает. Ты уже не знаешь, зачем тебе этот человек, и даже знаешь наверняка, что дальше – врозь. Но он продолжает оставаться родным и ценным… Жаль, что людей не поставишь на полку или не запихнешь на антресоль.
Если люди становятся ненужными, то они как бы умирают. Так и мы умерли друг для друга.
Человек умер. Что здесь такого? Это случается сплошь и рядом. Кто-то просыпается утром следующего дня и живёт дальше. Никогда не ходит на кладбище. Выкидывает все старые вещи и фото снимки того, кто ушёл. И Маша для него – женское имя, а не кусочек Вселенной. И если у человека морщинки вокруг глаз, когда он смеется, то это его личные морщинки, а не «как у Пети». Кто-то, наоборот, повсюду за собой носит свою тоску по ушедшему: в осенний парк, на работу, в метро, в баню. Ищет в толпе знакомый сутулый силуэт, всматривается в чужие лица, бесконечно заглядывает на знакомую страничку в сети. Но  рано или поздно  этот кто-то тоже удалит из телефона и памяти всякое напоминание о потерянном. Потому что жизнь, чтоб её, продолжается.
И она прекрасна. Даже без тебя.