Крым. Святая гора

Святая
03.12.2008
Крым, Коктебель
 
                В Крыму, в комплексе Карадагского заповедника есть гора Кара Даг, по имени которой  назван заповедник на Юго-Восточном берегу. Гора Кара Даг – самая высокая гора заповедника – 576 м над уровнем моря. С ее вершины открывается великолепный и самый полный вид на окрестности. Сидя на загадочных гладко отшлифованных камнях-великанах, разбросанных по склону горы, я видела с одной стороны Черное море, с другой Азовское. Конечно, это можно наблюдать только в очень ясную погоду.  Воздух становится как увеличительное стекло, приближая все отдаленные горы и пейзажи, как будто до них рукой подать. Отсюда можно рассмотреть горы всего Крыма, даже отроги Ай-Петри и Чатыр-Дага, расположенные на Южном берегу Крыма.
                Кара Даг – обыватели запросто переводят, как Черная Гора. Но это в основном те, кому гора безразлична. На самом деле в арабском языке слово «кара» имеет 22 значения. Одно из значений переводится как «святая». Гору в народе так и называют Святая, но не связывая одно из значений слова «кара» = святая и имя горы Святая, и не уподобляя христианскому значению. Искусственное разделение людей на религии, не изменило значения для людей самой горы. Суть горы действительно в святости, в таинственности и загадочности, происходящих здесь с давних времен событий.
                Каждое поколение, живущее в окрестностях, слагало свои легенды о Горе. Суть самой горы, ее свойств и значения для людей и земли, давно утеряна, но некоторые свойства люди хранят в памяти, как следствие малого от большого.
                В преданиях последних поколений говорится, что на вершине Святой горы был похоронен святой человек. Святой, - значит чистый. А чистых людей, как мы знаем, на Земле практически не живет. Чистым людям тяжело находится среди людей, отравленных ядом безумия. Чистых – безумные уничтожают.
                По преданию, на вершине горы, где был похоронен святой человек, происходили чудеса. Первое, что поняли для себя люди, что могила исцеляет больных. Но не всех. Шанс исцелиться от недуга, если больной искренне молится и очищается внутренне мысленно от грехов, - велик. Поэтому люди, несмотря на случаи гибели, больные все же шли сюда со всех сторон Крыма.
                Говорят, что такое письменное упоминание о святой могиле можно увидеть в описании путешествия по Крыму академика П.С.Палласа в 1793-1794 гг. Это как раз то время, когда Екатерина II открыла сакральный закрытый Крым для публичного посещения и осквернения, в основном иностранцам. Русских туда не пускали, от них было мало проку. Они описывали то, что видели и знали. А надо было писать то, что определено. Так, известный нам Михайло Ломоносов за правдивое составление Истории Российского Государства был приговорен лично Екатериной к смертной казни через повешение. Год просидел в тюрьме, пока хлопотали за него ученые люди России. Да, именно Екатерине II выпала на долю скверная роль разорения святой земли. Но об этом позже, в другой статье.
                Говорят, что тот святой человек жил здесь, в окрестностях. Кто он был и как жил, - сведений до нас не дошло. Люди помнят только его последнее желание. Когда время жизни святого старца подошло к концу на земле, он попросил людей похоронить его там, где упадет его посох. Кинул старец посох, посох взвился в небо и полетел далеко.  Пролетел над высокой горой и опустился на вершину. Указав людям место, дух старца покинул бренное тело. Но люди, наблюдая далекий полет посоха, не смогли сразу определить точно место, куда опустился посох чистого человека.  С наступлением темноты гора вдруг загудела, заревела, а на вершине ее посох, брошенный накануне чистым человеком, вдруг зажегся ярким пламенем. Пламя бушевало всю ночь, а гора выла и грохотала, нагоняя на людей жуткий страх. Наутро люди соорудили легкие носилки и двинулись на вершину горы. После ночного кошмара они уже точно знали, куда идти.  С тех пор у людей, живущих в окрестностях, появился обычай хоронить усопшего человека до заката дня, чтобы не испытывать страха ночью от незахороненного тела. Дух может разозлиться и наказать. Этот обычай из-за чудес, происходящих впоследствии на месте захоронения чистого человека,  быстро распространился по свету и значительно позже его обозначили, как мусульманский. В то время здесь в Крыму не было разделения, и не было ни русских, ни татар, ни христиан, ни мусульман. Ценности люди видели в другом, чего уже давно не знают живущие ныне на Земле.
                Когда люди с телом усопшего на легких носилках поднялись на вершину и стали искать место, откуда светил всю ночь посох, то обнаружили лишь сгоревшую головёшку, воткнутую в землю. Так как путь их был издалека и долгим, а шли они с Белой Скалы на Черную Гору, с Волшебной на Святую, - то и к следующей ночи они не успели захоронить бренное тело. Только начали копать яму, как стали сгущаться сумерки. Люди, напуганные накануне ночным ревом, поспешили покинуть вершину горы, и заночевать внизу под горой. В середине же ночи они проснулись от яркого света и волшебных звуков. Над горой зажглось Солнце. Золотой диск стоял до утреннего рассвета, когда другое солнце встало осветить Землю. Два светила встретились и протянули друг к другу свои лучи-руки. Один из лучей ударил в землю, рядом с людьми, расположившимися на поляне под горой. Оттуда вырвался фонтанчик хрустальной ледяной воды. Люди сочли это хорошим знаком. Напившись необыкновенно вкусной воды и умывшись, они снова поднялись на гору. Каково же было их удивление, когда они не обнаружили тела. Долго искали они тело усопшего накануне, но все напрасно. Наступили снова сумерки. А ночью, в то же самое время, им пришло откровение. Услышали они голос чистого человека, предрекавшего последующие события, которые будут происходить на Земле. Из того места, где стоял посох и накануне люди положили тело, в небо ударил сильнейший луч света, пронзивший все небо. Мириады звезд откликнулись ему, сверкая и излучая разноцветные лучи. Небо пело. Космос откликался на зов Сына с Земли. Опускаясь обратно в вершину горы, луч принес с собой из Космоса необыкновенной красоты цветок, похожий на цветок лотоса. И снова откровение пришло людям на поляне у подножия горы.  Каждому из них, а было их 12 человек, дано было свое задание для исполнения на Земле.
                Они разделены были по четыре человека: квадрат человеческих наций, квадрат стихий, квадрат сторон света. Каждому поручено было держать на себе точку своего квадрата. Помните, в Петербурге на входе во дворец по бокам дверей стоят статуи людей, держащих не себе тяжелую ношу, шары. Это те самые люди. Теперь их называют титанами, поддерживающими свод небесный. Они были избраны смотрителями, чтобы не погасла жизнь на Земле. Три квадрата – Святая Троица. Один квадрат – Отец. Удвоенный квадрат – Мать или восьмилучевая звезда. Утроенный квадрат – Сын, святой дух, или двенадцатилучевая звезда. Должны были разойтись люди, каждый на свое место. Но где бы они ни были, их ориентир – Цветок на горе. Он их маяк, он их энергия, он их смысл жизни. Направляя свои мысли, каждый из своего места, в эту точку, они будут иметь связь друг с другом, чтобы действовать сообща, чтобы координировать друг друга, поддерживая тем самым равновесие в мире.
                Наутро, спустившись в долину, люди рассказали о пророчествах, которые им поведал ночью дух святого чистого человека. Эти пророчества были записаны на золотых табличках, скрижалях. Их смысл услышавшие должны были разнести по всему свету.  С тем и разошлись.
                Живущие в окрестностях люди стали приходить к таинственному святому месту, где торчала только обгоревшая головёшка посоха, и молиться святому. Многие стали замечать, что это место имеет волшебные свойства исцелять от многих болезней. Чтобы не затоптать святое место, с Белой Скалы была привезена Белая Плита и положена была она как раз на то место, где торчала головёшка. Плита была испещрена знаками и буквами. Она находилась в жилище Святого.
 
                Прослышав о чудесах исцеления, потянулись сюда больные люди со всех сторон Крыма: из под Карасубазара, из под Керчи, из Кафы, из Солхаты (жен.род). Множество ног вытоптали дорогу, которая змеей огибала гору и подходила к Белой Плите. Сложился такой обычай: больного привозили или приносили на Гору, клали на Белую Плиту, и оставляли на трое суток. Без еды. С одной бутылкой воды. Трое суток, - это обозначение Святой Троицы, которым молился больной, обозначая силу каждого квадрата и прося себе прощение за нарушение законов, наказанием за что стал его недуг. Законов поставленных на Земле Святой Троицей, или знаком треугольника. Пифагор как-то сказал: если у тебя неразрешимая проблема, - построй треугольник, и решишь проблему. Смысл сказанного велик. Если человек попал в ситуацию, которую невозможно разрешить, то надо вспомнить заповеди Святой Троицы и уравновесить свою жизнь в соответствии с ними, тогда проблемы естественным путем разрешаться.
                На четвертые сутки за больным приходили родственники. Очень часто больной своими ногами спускался со Святой, - посвежевшим, помолодевшим и здоровым. Но иногда родственники находили на Белой Плите своего оставленного родственника мертвым. Глаза умерших были широко открыты и наполнены ужасом. Люди решили, что злые духи посещают их родственников, привлеченные грехами и пороками. Так появилась серебряная решетка, предназначение которой было отпугивать злых духов, не дать подойти к больному ни духам, ни диким зверям.
                В романе «Вулкан» писателя Всеволода Иванова (это про него Максим Горький сказал: «Таким языком только марки клеить») говорится об исцелении одного татарина, который рассказывал: «У меня в детстве болели глаза, я ослеп. Мы тут жили неподалеку: мой отец торговал в Старом Крыму. Меня понесли на Гору. Я молился, целовал решетку у могилы, - и когда прозрел, первое, что я увидел, - была эта решетка. Молодость! Вера молодых могуча».
                А другой  писатель – Михаил Пришвин, поднявшись в 1912 году на вершину горы, написал позже: «Я вдруг стал понимать всю красоту этой суровой могилы на верху черного потухшего вулкана, и увидел я море, цветистую линию гор, одну за одной уходящую в лазурную дымку, и возле одной из них сверкали весла триремы, плыл Одиссей. Я понимал, что эти камни у моря можно оживлять и любить больше, чем наши поля, не теплой родственной, а какой-то особой, вселенской любовью».
                Ни тот, ни другой писатель не был наделен даром рассказчика, но  в одном прав  Пришвин, что здесь ты можешь ощутить Вселенную.
                Расскажу еще один интересный и поучительный случай. Как-то в начале ХХ века, московский невропатолог Терентий Вяземский решил раскопать Святую и получить доступ в недра. Увидеть так сказать святую святых, ну и обогатиться, конечно. Безденежье мучило его всю жизнь. Вероятно, что порождало его сверх высокую нервозность. И толкало на авантюризм. Он придумал хитрый трюк: договорился с неким Козловским  и якобы сдал на 25 лет в аренду под разработку Святую Гору на камень. Якобы здесь находится редкий трасс или на языке ученых пуццолана. По договору пуццолану нужно было возить в Новороссийск и Туапсе. Золотая пуццолана получалась! А Терентий Иванович человек бедный. Кто же тогда должен был возить эту пуццолану по морю за тридевять земель? Дело в том, что в Крыму она никому не была нужна. Да и вообще в Крыму полно гор, которые можно было разрабатывать. А чтобы замахнуться на Святую! Это я вам скажу, полное хамство и варварство. Как вообще могло получиться, что Святая Гора оказалась в собственности бедного доктора Вяземского?
                Да никак! Святая не была никогда в собственности. В июне 1901 года Вяземский купил за 30 000 рублей (на последние деньги жены, т.к. сам был беден) около 50 десятин земли относительно не далеко от западного склона Святой Горы. И с 1907 года пытался создать нечто, некий государственный проект, чтобы иметь официальный доступ к Святой. Но тут началась Первая Мировая Война 1912-1914 гг. Воспользовавшись неразберихой, Вяземский решил присвоить себе Святую. Контракт с неким Козловским был липовым для отвода глаз от Вяземского. Все цари мира ездили сюда, на Святую, на поклон, потому что место это называлось раньше Олимпом Богов.   А Терентий Вяземский по простоте душевной (или наоборот душевной неуравновешенности) решил сам залезть на Олимп и оттуда руководить миром. Эдакий Зевс с жезлом власти в руках восседает на Святой!
                Вот атмосфера того сложного периода, подмеченная Волошиным:
                Они проходят по земле
                Слепые и глухонемые…
 
                Послушайте, господа читатели, как звучит: Святую в аренду! Только полный болван или жутчайший маньяк мог до такого греха додуматься.
                Вяземский обогатиться не смог. Святая не дала! У него тут же начались сильнейшие головные боли и яростно-спазматическое сжимание сердца, нашли опухоль, рак, а через полгода он благополучно ушел в мир, откуда уже никогда не вернется к Святой. Наш мир для него закрыт навсегда. Святая не прощает надругательства. Гора ответила. Еще как ответила! Всем кто был иже с ним.
                Святая гора отвечала почти всегда на сильные надругательства и посягательства. В текущем столетии земля Карадага испытала разрушительные удары природных стихий. Как пишет в своей замечательной книге Дмитрий Михайленок «Карадагский калейдоскоп»: «Они достаточно хорошо известны – это грандиозный ливень 29 июля 1914 года, землетрясение 1927 года и шторм 15 октября 1992 года.
                В 1914 году во вторник 29 июля в течение нескольких часов на Карадаге и в пяти километрах от него – в Отузах (Щебетовке) выпала полугодовая норма осадков – 162 мм. Это привело к полному уничтожению знаменитых отузских садов: «29 июля над Отузской долиной нависла черная туча, покрывшая вершину массивного Ички-Дага, - отмечал газетчик Неллин в «Жизни Феодосии» в номере от 3 августа 1914 года. – Это было в 9 часов вечера. Целый день шел сильный дождь и небо было серое-серое. Но в 9 часов вечера над Отузами низко спустилась черная, как ночь туча. Блеснула молния, осветила Отузскую долину и затем пронесся оглушительный гром.
                …Пошел сильный ливень, продолжавшийся долгое время, и затем перешедший в град величиной с куриное яйцо.
                Вековые орешники, пирамидальные тополи, старые виноградники, арбы, лошади, домашний скот, капитальные стены домов, все это стало игрушкой стихии. Вода с шумом и ревом неслась к морю, уничтожая сады и их урожай. С легкостью пера срывались каменные мосты, запруды.
                …Одна короткая летняя ночь и «зеленые-раззеленые» Отузы, гордившиеся своими тополями, орешниками, своими садами, служившие украшением не только уезда, но и всего Крыма, были неузнаваемы. Ни одного тополя, ни одного орешника, сады срыты и покрыты илом».
                Подробности о ливне рассказывают на страницах «Карадагского калейдоскопа» очевидцы этого события – Надежда Штауде и Анастисия Цветаева.
                Ливень не прошел и мимо Карадагской научной станции. Маломощный, тщедушный Карадагский ручей превратился в грозную, ревущую горную реку. Потоки воды уничтожили вблизи станции виноградники и деревья. Жилой корпус станции оказался под угрозой разрушения – вода, ударявшая в юго-восточный угол здания едва не завалила все сооружение.
                Вот как описывает этот удар стихии Н.М.Штауде: «…целый водопад, белою стеною стоявший между горою Папас-Тепе и нами, заставил нас броситься к окнам. Было еще светло. Молнии беспрерывно пронизывали эту дождевую стену, а оглушительный в первые минуты гром уже не раскатывался и не гремел, а как-то ворчал и гудел кругом, со всех сторон, т.ч. между отдельными ударами не было промежутка. Вода хлестала… Через 2-3 минуты в крышу забарабанил крупный град.
                Когда через некоторое время мы посмотрели на реку, которая ревела у северной террасы, то увидели, что вода была вровень с берегами, сажени 1 ; выше обычного. При свете молнии видно было, как ее мутно-коричневые волны повлекли, переворачивая несколько раз вокруг его оси, огромный выкорчеванный куст. Еще несколько секунд – и бурный поток дождевой воды, который тек параллельно реке по нашему берегу, сливается с рекой, вода охватывает смерчем, аршина в 2 вышины, один из столетних тополей на берегу… как будто толчок снизу, дерево подскакивает, кренится и уже несется, как щепка, вниз, к морю… Вода прибывает с головокружительной быстротой, тополя валятся один за другим, из всей рощи, отделявшей нас от прежнего поэтического ручейка, осталось только два тополя, и те еле выдерживают напор волн. Берег изменил свои очертания, река подошла совсем близко к террасе, которая мысом в нее вдается. Вот катится огромная мутная волна, она переливается через перила веранды и обдает холодной водой наши ноги… Еще такая же волна. Через 2-3 секунды вся терраса затоплена, перила сорваны в нескольких местах, и  мы уже в комнате по колено в воде, но все еще, как очарованные, продолжаем любоваться катящимися мимо нас по балкону волнами. … безобидный ручей на наших глазах превращается в стихийно-могучую реку, и с увеличивающеюся яростью обрушивается на наш дом, что в первые мгновения никто из нас не понял грозящей опасности. Нижняя половина окон, выходящих на террасу, находится снаружи под водой, уровень ее быстро повышается и в комнатах.
                Надо бежать наверх, в гору, не теряя ни секунды. Дворник в ужасе кричит, что кругом рушатся и плывут дома… Вода в винограднике выше пояса; сильное течение валит с ног; размокшая глинистая почва сделалась вязкой и скользкой, местами глубокие ямы. Выйти из сада оказывается совершенно невозможным. Пришлось возвратиться обратно в дом. Возвращаемся уверенные в близкой гибели. …Грохот этой уносимой мебели сливался с непрерывным громом в какой-то необычайный концерт, усиливавший общее впечатление. Долго-долго тянутся минуты…. Очутившись в безопасности, мы посмотрели на часы, думая, что от начала ливня прошло не менее двух часов. К нашему огромному изумлению оказалось, что было всего 20 минут восьмого; как успело столько всего произойти в эти полчаса, я до сих пор не могу понять. … Видно было, как тучи быстро уходили, двигаясь на восток, к Феодосии. Мы решили перейти ночевать в другой верхний дом Н.А. Маркса, находившийся неподалеку на склоне Папас-Тепе. Барометр круто пошел вверх и, казалось, совершенно невозможно было допустить, чтобы повторилось опять что-нибудь подобное.
                Однако в 3 часа ночи снова началась гроза с ливнем, продолжавшаяся до самого утра. Наводнение, сопровождавшее этот второй приступ бури, было еще сильнее предыдущего. К утру гроза прекратилась, дождь все еще продолжался. … В фруктовом саду от многих деревьев остались только глубокие, наполненные водой ямы; … Река с недобрым шумом катит мутные волны и, значительно изменив русло, все более и более подмывает дом, который очутился на полуострове.
                В памяти местных старожилов нет наводнения сильнее того, которое было в 1906 году (именно в 1906 г. Вяземский начал агрессивные действия по отношению к Святой Горе), когда рекою были снесены все каменные мосты, так с тех пор и не возобновляемые. Это же наводнение 28 июля 1914 г., по словам всех очевидцев, значительно превосходит по силе наводнение 1906 г. … Уничтожен в четырех округах весь урожай фруктов и винограда, так что общий убыток определяется в два миллиона. От многих татарских домов, стоявших на берегу реки, остались лишь четырехугольные наполненные водой ямы, сами же дома со всем имуществом унесены рекою. .. На берегу моря наводнение действовало не так разрушительно, но еще более крупный, чем в Отузах, град (величиною с куриное яйцо) не оставил в домах ни одного стекла и разрушил многие стены. По дороге в Феодосию уничтожены все мосты, прервано телеграфное сообщение, а в самой Феодосии размыт железнодорожный путь».
                8 августа 1914 года произошло солнечное затмение.
                «Не искушай меня без нужды…», - с этих строк песни начинает свои воспоминания Анастасия Цветаева, - «В поднявшемся вое и скрежете, в рухнувшей на дом мгле застучали, ударяясь о стол, топчан, в меня куски снега и льда. Молния! Загрохотали горы. … Беда крепла. Град бил в окно. Град гремел, как камни. Сейчас выбьет стекла, и буря ворвется в комнату…. Причитая, споря, молясь – все вместе, няня, натужась, повернула ключ рвущейся с петель двери, ее швырнуло наотмашь о стену, и мы выбежали в ледяной хаос. Ноги, застревая в сыпавшийся из-под них обломках, пытались бежать, - но куда? Тьма. Вой. … В это время послышались странные звуки и даже как будто голоса. Или кажется? Нет, кто-то стучится или скребется за стеной конторы.
                - Помогите нам расшатать дверь, - глухо неслось. – У нас тоже все рухнуло, нас завалило снегом. – Дачники с задней стороны дома.
                -  Помогаем! – кричала я, стараясь перекричать бурю. -  Сейчас сделаем.
                Вскочив, с зажженным огарком, няня и я обцарапали заклеенную обоями дверь, несколько минут усилий с той и нашей стороны – и в открывшийся ход полувошли-полувползли через груды стекла и снега измученная мать и двое перепуганных детей. Руки их были изрезаны осколками разбитого окна, через которое они, по колено в снегу, прокопались к заклеенной двери.  ….. Хаос возвращался. Вой ветра креп, переходил в рев. Свет молнии то и дело озарял контору, столы, шкафы и наше цыганское логово. Это была круговая горная буря, вращающаяся винтом между гор. Мы придвинулись теснее. Как дороги мы были друг другу сейчас. Неизвестность исхода, небывалость происходящего в черно-белом от снега мраке отнимала надежду. Но в этот раз голоса хаоса стали слабеть. Когда, обессиленные, мы стали полузасыпать, хаос возвратился в третий раз с не меньшей силой, по закону винтовой бури. Полуживые, в отчаянии от непонятности происходящего, мы уже не верили в то, что это когда-нибудь кончится. Так прошла ночь. Мы уже ничего не ждали. Мы перестали понимать безопасность капитальной постройки. Что могло гарантировать ее в таких громовых раскатах, под такими потоками ливня и ударами льда? Мы ждали конца. 
                Буря прошла. Еще во мгле рассвета к нам постучались и вошли с фонарями трое мужчин в сапогах, в плащах, с горными палками. Один из них был с дачи Сибора. С них струилась вода. Они обходили отдаленные дачи – узнать, все ли живы, не нужна ли помощь. Провожая их, мы, став на пороге, не узнали ландшафта: все серо-желтое, виноградники смыты, море на широкую полосу от берега коричневое, мутное. По развалинам мы добрались до нашей комнаты. Она уцелела и была полна снега».
                Июль. А с неба валит снег и лёд! Да, природа грозно и внушительно ответила на беспрецедентные действия мага-самодура Т.Вяземского, пожелавшего посмотреть жилище Бога изнутри.
 
                Вяземский умер 23 сентября 1914 года в Москве, вернувшись после лета с Карадага. Несомненно он понимал язык природы, обращенный к нему и подобным негодяям. Среди местного населения поползли устрашающие слухи о каре Святой Горы.
 
Вот он, герой, которому обязаны все жители карадагской округи своими несчастиями. Терентий Иванович Вяземский никакого отношения к знаменитому княжескому роду не имел. Родился он в семье священника, в деревне Путятино Ранненбургского уезда Рязанской губернии 20 апреля 1857 года. Образование получил в Ранненбургском духовном училище, а затем закончил общеобразовательный курс наук в Рязанской духовной семинарии, после чего в 1878 году поступил на медицинский факультет Московского университета. Завершив учебу в 1883 году, он работал в области невропатологии и в 1886 году стал сверхштатным ординатором при клинике нервных болезней Московского университета. Вот как его позже описывает Самуил Крым, когда Вяземский, по рекомендации немецких друзей,  решил повстречаться с ним в Дворянском Собрании: «…человек с длинной запутанной шевелюрой, в сюртуке не первой свежести, застегнутом на все пуговицы, в брюках табачного цвета, в сапогах, давно не видавших щетки, и с громадным дамским бантом из шелкового шарфа, цвета чесучи вместо галстука…  Кто-то сказал: Doit etre un des odorateurs du compt Tolstoi…(Должно быть один из обожателей графа Толстого)». Самуил Крым поспешил объявить перерыв, чтобы прервать неожиданный конфуз. Фраза, сказанная членом Дворянского Собрания громко вслух определила отношение и реакцию высшего общества на внешний вид доктора Вяземского.  Этой фразой все сказано! О, как о многом она говорит и многое поясняет из ненормального поведения невропатолога.  Для незнающих скажу, что «обожателями графа Толстого» были педерасты. Лев Толстой, ополоумевший к старости, открыто проповедовал гомосексуализм и развел вокруг себя огромное количество «мальчиков» из бедных семей, которые с удовольствием кормились с графского стола. За что Русская Православная Церковь предала графа Льва Толстого АНАФЕМЕ. В декабре 1942 г. микробиолог профессор Шварц, прибыв на биостанцию, первым делом разнес вдребезги бюст гомосексуалиста Вяземского, сбросив его с обрыва на морской берег. Оно и понятно: немецкая расовая идеология и гомосексуализм были несовместимы.
*   *   *
 
                В 1927 году «бесстрашные безумцы» возобновили разработку трасса, которого полно в окрестностях. Все абсолютно холмы в округе состоят из него. Не какая-то пуццолана интересовала безумцев, а недра Святой Горы. Началось строительство домов и подсобных помещений для рабочих, которые будут работать в карьере на Святой Горе. Специальный отдел ОГПУ, занимающийся магией, расположился поблизости. На этом месте сейчас находятся остатки воинской части. Полная разработка началась летом 1927 года, и когда работа была в самом разгаре, в ночь на 12 сентября в Крыму случилось самое большое землетрясение. «Крымское землетрясение 1927 года примечательно в том плане, что за землетрясением 26 июня 1927 г. силой в 6-7 баллов, последовало еще более сильное в ночь с 11 на 12 сентября», - пишет Д. Михайленок в «Карадагском калейдоскопе». После чего Кара Даг включили в зону разрушительных 8-бальных землетрясений. «Сентябрьское землетрясение принесло значительные разрушения по всему крымскому побережью, а в особенности – в его южной части. Общие убытки, причиненные землетрясением, оценивались в 50 миллионов советских рублей того периода. На Южном берегу Крыма после 12 сентября люди на протяжении двух тревожных месяцев с повторениями земных толчков проживали под открытым небом, опасаясь войти в покинутые дома». Два месяца продолжались толчки! Люди до середины ноября жили на улице. Значит опасность была более сильной, чем холод осени. И по закону природы нам известно, что после землетрясений обязательно наступают большие холода. Заметьте: первое предупреждение от Святой людям было 26 июня, но люди не поняли, или не захотели понять. Тогда произошло наиболее сильное, более 8 баллов  11 сентября. Дома рабочих под Святой Горой были разрушены. Работы остановились. Но ОГПУ оставило отряд наблюдателей за поведением Горы. Так на вершине… появилась постоянно действующая воинская часть, принадлежащая Москве. И до сих пор! Правда, наблюдателей гораздо меньше. Они называют теперь себя «дежурными». Три офицера дежурят с помощниками по очереди. В Феодосии они получили квартиры. Раньше жили на Горе постоянно. Теперь «сутки – двое». Это значит: сутки работы, двое – отдых.
                Помните в «12 стульях» Остап Бендер попал в это знаменитое землетрясение в Ялте. Двухэтажные дома для рабочих, построенные у самого подножия Горы, разрушились, разорены были и другие строения. Крым трясло, как никогда прежде.  Люди были жутко перепуганы. Разработку Святой снова остановили еще на 25 лет. В 50-х годах кому-то очень любопытному снова захотелось заглянуть в утробу Святой Горы. Ведь разработки ведутся не для того, чтобы добыть какой-то там редкий камень или еще что. Разработки начинаются, когда появляется влиятельный «смельчак», который думает найти для себя внутри волшебные жезлы власти, жезлы, о которых говорят, что они принадлежали Гермесу Трисмегисту, и мечтает стать властелином мира. И снова Гора наказала обидчиков.
                В книге И. Левичева и А. Тимиргазина «Коктебель. Старый Крым» читаем: «Почти вся Святая гора состоит из уплотненного вулканического пепла – трасса зеленоватого цвета. Трасс – очень ценная добавка для изготовления особых сортов цемента, не поддающихся разлагающему действию морской воды. В 50-е годы ХХ века трасс на Кара-Даге добывали карьерным способом, свидетельством чего являются зияющие раны на склонах горы со стороны Коктебеля».
                С 1927 г. по 1968 г, вплоть до начала 70-х, все события, произошедшие в окрестностях Карадагского заповедника остаются предметом тайным. Обсуждению и описанию в публичных
СМИ не подлежало. Зону определили как «закрытую» и «аномальную». Известно только, что в начале 70-х в Крыму вновь разразилось сильнейшее землетрясение. Но об этом никаких сведений я не нашла.
                Та гора была, как гром!
                Зря с титанами заигрываем!
                Той горы последний дом
                Помнишь – на исходе пригорода?
 
                Та гора была – миры!
                Бог за мир взымает дорого!
                Горе началось с горы.
                Та гора была над городом.
                М. Цветаева
 
                Могила Святого на Святой Горе стояла не разоренной вплоть до 70-х годов ХХ века. В конце 70-х прилетел вертолет, подцепил на трос Белую Плиту и улетел в неизвестном направлении. Люди, потеряв основу исцеления, - разрезали на части решетку, и унесли с собой, как сувенир, или охранную святую грамоту. Один из моих знакомых говорил, что видел во дворе своего знакомого часть этой решетки еще в 80-х годах. Но это был небольшой фрагмент. Конец ХХ века ознаменовался разорением могилы Святого на Святой Горе. После чего огромная советская империя стала погружаться в хаос. Ныне на Святой тоже имеется могила. Но это уже бутафория. Как и все, что творится сегодня в мире. Она никак не напоминает прежнюю и находится совершенно в другом месте, поэтому ничего общего с действительной могилой Святого не имеет. Люди любят фетишизм.
                В конце 90-х годов Белая Плита была собственностью Барона фон Розенштерна, имя которого в России было Рыков Владимир Дмитриевич. Рыков был левитом. Он-то и заметил чудное свойство этой Плиты, которая впитала в себя энергию Цветка, являющегося сакральным центром всех двенадцати лучей. Если он вставал ногами на Плиту, то из него, из каждой поры кожи, из глаз, из носа, - начинала сочиться кровь. Он провел опыты. Вывод: чем больше загрязненной крови, тем больше риска  истечь кровью на Плите и умереть. Проведя такие эксперименты, Рыков решил рискнуть и изменить состав своей крови. Помните, еще Чехов говорил: «Нам надо по капле выдавливать из себя раба». Сначала раз в месяц он вставал на Плиту и быстро спрыгивал, затем это было два раза в месяц, затем три, потом четыре. Надо сказать прогресс наблюдался. Но очистил ли он полностью  кровь, - не знаю. Говорят, что он впал в астральную каталепсию в воскресенье 4 июня 2000 года, через полгода как его протеже В.В. Путин пришел к власти над Россией.
                Где теперь эта Белая Плита я не знаю. Кто хранит ее, зная волшебные свойства?
 
                Та гора была – миры!
                Боги мстят своим подобиям!
                ……………………………………………..
                Горе началось с горы.
                Та гора на мне – надгробием.
                М. Цветаева
http://www.karatsouba.com/main.asp?90-4