Возвращение колымского мамонта. 27. Раскопки мамон

РАСКОПКИ  МАМОНТА

В полдень над тундрой послышался нарастающий звук и вскоре вдали показался вертолёт. Он летел прямо на палаточный лагерь, стоявший на открытом месте.  Снизу под вертолётом  висел белый ящик, похожий на контейнер. Издалека он казался больше самого вертолёта.

- Во … Слепцов летит, — воткнув лом в землю, заругался Петька Сычёв. – Не сидится нашему тоёну дома. Сам на вертолёте, а нас… пешком отправил, — плюнув под ноги, снова матюгнулся Сычёв. – Если бы не Егоров «Буран», узнали бы мы по чём фунт лиха. — Себе можно всё, а нам ни фига. Вот такие теперь современные руководители пошли. Это вам не старые коммунисты.

Егор Колотуев не упустил случая, напомнил о себе.

- Мужики, за амортизацию моего «Бурана» с вас причитается. Дома все мне выкатите по пузырю. Самогонкой не беру.

приближающийся вертолёт.

- А Слепцову то что? Ему, надо процесс  контролировать, чтобы ты мамонта куда-нибудь не унёс, — сказал Тагирян -  Ну, и чтобы  не повредил его. Это же экспонат, как он тебе сказал. «Поэтому чтобы пальцем его не тронули» – передразнил Слепцова  рабочий. Зато вот, видишь, мы повкалывали, а он везёт нам целый контейнер водки.

Его лицо расползлось в улыбке. Было оно в грязи, и белели только редкие зубы, которые давно пожелтели от безмерного курения.

- Держи карман шире. Привезёт он тебе, как бы не так. Небось, какой-то тепляк нам припёр. Думает, что мы тут замерзаем, обошлись бы и без него.

Воздух наполнился гулом. Вертолет, сделав круг, пошёл на посадку. Контейнер мягко коснулся земли, следом упал трос. Погнав на мужиков мощный поток ветра с тучей разного сора,   вертолёт сел рядом.

- И чо ему дома не сидится? — попытался перекричать шум работающего двигателя  Тагирян. – Сейчас возникнет перед нашими глазами, тоён.

Не дослушав, мужики побежали к вертолёту. Из открытой двери на землю выскочил бортмеханик в коричневой кожаной куртке и синих форменных брюках. Он поправил лесенку, по которой тут же спустился невысокий мужчина азиатской наружности в ярком  Мужики, побросав лопаты и кайла, уставились в безоблачное небо, разглядывая туристическом костюме из блестящей ткани. В руках он держал чёрный портфель. Потоком воздуха у него сдуло синюю шапочку и

понесло в кусты. Длинные чёрные волосы раздуло ветром, закрыв глаза  на  смуглом лице. Следом за ним  сошёл высокий мужчина в новеньком  камуфляжном  костюме с короткой стрижкой и в тёмных очках. По виду он был похож на местного жителя. И последним спрыгнул на землю крупный  круглолицый мужчина в оранжевом комбинезоне.  Прилетевшие сразу направились к Сычёву, стоявшему ближе всех.  Вертолёт заглушил двигатель, послышался тихий свист, останавливающихся  винтов.

- Представитель международного комитета по охране ископаемой фауны ледникового периода, господин Кэйдзо Моримура из Японии, — поздоровавшись, представил его Соколов. – А это инженер Тодзио Исикава – полномочный представитель компании «Продакшн Индастри», занимающейся производством горной техники.

Японцы поклонились, растерявшийся было Сычёв, протянул грязную руку.  Поздоровались и подошедшие Тагирян и Колотуев.

- Международный комитет поручил господину Моримуре провести раскопки мамонта и передать его в Организацию объединённых наций, — едва поспевая за Моримурой, быстро переводил Соколов. -  А я, — он показал на себя пальцем, -  Соколов Владимир Иванович, его помощник и переводчик. Всё, что вы хотите сказать господину Моримуре, я доведу до его сведения. Прошу, будьте активней, товарищи. Не стесняйтесь. Господин Моримура ответит на все ваши вопросы.

Моримура сказал что-то скороговоркой и, улыбаясь, внимательно посмотрел на рабочих. Их вид его несколько обескуражил. Вместо спецодежды, в какой он привык видеть рабочих у себя дома, эти были в грязных телогрейках и каких-то замусоленных шапочках.

- Товарищи, вы поступаете в наше распоряжение, — сразу перевёл Соколов, — будем, так сказать, работать вместе. Задача у нас с вами общая – раскопать мамонта и вернуть его мировому сообществу в целости и невредимости. Наш комитет оказал вам  большую честь, и, я думаю, вы её оправдаете.   Волею провидения вы оказались в нужное время в нужном месте. Так сказать, на самом острие современной истории.

Колотуев хотел, было что-то возразить, но, поймав на себе  тяжелый взгляд Сычёва, сразу осёкся. Подумал, что надо пока подождать: поперёк батьки лучше не лезть.

- Как это в ваше распоряжение? Что-то я не совсем понимаю, — выступив на полшага вперёд, бойко начал Сычёв. – Нас сюда отправил глава администрации Слепцов Иван Иванович. А я тут старший. Он сказал  никому ничего не давать и даже показывать запретил.  Это наш мамонт, никакой ваш комитет тут ни при чём. Я завтра утром по радиостанции ему сообщу о вашем присутствии на этом объекте. А пока попрошу вас к мамонту не подходить, иначе мы применим силу.

- Господа, товарищи,  не переживайте, всё  будет хорошо, — хватая на лету слова улыбающегося Моримуры, переводил Соколов. – У нас есть разрешение международного комитета ОБИЭМ. Это очень известная в мире организация, о которой вы, конечно, знаете. Вот смотрите.

Из портфеля он вытащил тиснёный лист бумаги с цветной «шапкой» и, покрутив им перед носом Сычёва, продолжал.

- Здесь всё написано, правда, по-английски, но, если надо мы сейчас переведём.  Товарищи, давайте  этот вопрос решим мирным путём.     Глава вашей администрации не может нам помешать. Этот мамонт — не его личная собственность, – это достояние мировой цивилизации.

Это, так сказать, наш общий мамонт. То есть, и твой, и его, и его, — показывал Моримура на стоявших рабочих. Но ни в коем случае не одного Слепцова.  А наша с вами  задача — вернуть его всем людям. Значит, нам надо сделать всё от нас зависящее, чтобы этот мамонт не пропал. Для этого прямо из Японии мы привезли специальное оборудование. Инженер Исикава будет его обслуживать, а вы будете ему помогать. Согласитесь, современным оборудованием выкопать мамонта легче, чем лопатами. Я думаю, вы должны нас благодарить за этот подарок судьбы.    А теперь за работу. Чем быстрее мы начнём, тем будет лучше и для нас с вами и для ученых всего мира. Все люди поблагодарят вас за этот трудовой подвиг.

Наша миссия, товарищи,   направлена на то, чтобы приносить людям новые знания, дарить им добро. Вы меня понимаете?

Сычёв, услышав проникновенные речи Моримура, каких не слышал со школьной скамья,  молча закивал головой.  А Колотуев, насупившись, словно сыч, молчал. Пока он не мог  определиться как ему себя вести с этими упавшими прямо на голову представителями неведомого ему международного комитета. Улыбка японца ему явно  не внушала  доверия. В городе со своим родственником он походил по разным кабинетам высокого начальства и с некоторых пор святыми их не считал.

- Господин, извините, товарищ,  вы не представились, — обратился, Моримура к Колотуеву, поймав его настороженный взгляд, — давайте сейчас разгрузим вертолёт, а потом  мирно решим все вопросы.  Машину долго задерживать нельзя, лётчики нас  попросили  побыстрее снять снаряжение. Им надо  успеть вернуться назад.

Пока разгружали вертолёт, Моримура  осмотрелся. Повсюду, насколько хватала его взгляда, стелилась карликовая березка и ива, на кочках белела  белоснежная пушица и болотная осока. Вдали он увидел, как парами поднимались серые журавли, над  озёрами летали лебеди. Он повернул голову назад — совсем рядом пронёслась стайка селезней чирков. Кричали потревоженные чайки.

«Да, тут настоящий птичий заповедник. Такого и у нас дома не увидишь. Вот тебе и голая тундра, — направляясь в сторону канавы, из которой торчали длинные бивни мамонта, подумал Моримура».

Первым делом он обежал вокруг этой канавы, и прыгнув вниз,  потрогал бивни, погладил черную шерсть на голове мамонта, надавил на глаза. Голова была как каменная.

«Слава Всевышнему, значит,  не успела оттаять, — удовлетворённо отметил он про себя. – Вовремя мы успели, ещё полдня и кто знает, чтобы с ней было. Уже неделю здесь днём стоит плюсовая температура. Вон сколько птиц прилетело на гнездовье».

Судя по положению головы, тело мамонта было наклонено назад. Моримура попытался очистить голову мамонта, жидкая грязь с водой побежали со стенки канавы. Вымазавшись, он  вытер  руку носовым платком, и с трудом вылез из канавы.  Было видно, что осмотром он остался доволен.

Разгрузка вертолёта спорилась и вскоре на земле лежала целая гора каких-то ящиков и брезентовых  мешков. Рядом свалили металлические трубы, поставили компрессор и желтые бочки,  на которых красовались яркие этикетки с перекрещенными костями и черепом. Возле них стояли иероглифами. По этим наклейкам рабочие поняли, что их содержимое опасно для жизни.

- Господин Моримура  говорит, что у нас очень мало времени, — подошёл Соколов к курившим рабочим. — Мамонт скоро начнёт оттаивать и может загнить, поэтому надо очень быстро и  много работать. За свой труд вы получите хорошее вознаграждение. Господин Моримура говорит, что в обиде вы не останетесь. Я думаю, вы будете его ещё долго вспоминать самыми лучшими словами.

Переводчик что-то сказал Моримуре и тот закивал головой, произнося по-английски и по-русски:

- О, йес. Конесно. Да, да, каросо, каросо. Сакэ.

- Сейчас сразу же мы начнём работу, а вечером будет праздничный стол с хорошим сакэ, — продолжал переводить Соколов. -  Только надо работать  быстро. Быстро.

- А что это за сакэ? – спросил Колотуев, подозрительно посматривая на Моримуру. – Морская капуста?

- Нет, нет,  что вы! Это не капуста — это очень хорошее японское вино. По нашему — водка. Простите, что сразу не сказал.   Господин Моримура о вас подумал ещё у себя в Японии. Он знал, что у вас тут  нет магазина  под боком и привёз этот божественный напиток прямо из дома.  Япония  –  это удивительная страна, советую туда съездить. Там умеют делать всё, и в этом вы скоро сами убедитесь. Инженер Исикава сейчас вам покажет нашу технику и научит с ней работать.

Кто-то из рабочих сказал, чтобы им дали сейчас выпить, но Моримура это строго пресёк и рабочие нехотя подошли к Исикаве.  Брезентовые мешки и ящики по номерам они разложили на четыре кучи. Первым делом из длинных мешков вытащили алюминиевые трубки и по пять  штук соединили их между собой. Вверху Исикава  состыковал их с короткими трубками, скреплёнными специальными втулками.  Получились дуги, которые внизу вставили в отверстия, просверленные в трубах большого диаметра,  разложенные вдоль канавы. И вскоре над ней появился громадный каркас. На него  Тагирян и Сычёв  натянули  двойную ткань. Закрепив снизу, Сычёв стал компрессором закачивать в неё  воздух. Прямо на глазах ткань разгладилась, вырос красный купол, который закрыл канаву с мамонтом.

- А что мы так не сможем  работать? – спросил Сычёв Моримуру. – Обязательно надо закрываться? Летом здесь вообще-то дождей почти не бывает. А если и пойдёт короткий, мамонт сильно не промокнет. Ему уже нечего бояться.

Круглое лицо Моримуры расползлось в улыбке.

- Бояться ему, конечно, нечего – бояться надо нам.   Я вам уже говорил, мамонта ни в коем случае нельзя размораживать, он может пропасть. Поэтому нам придётся соблюдать все меры предосторожности. Хотя это намного дороже, но другого выхода пока я не вижу.  Вас зовёт инженер, — показал он на Исикаву, -  господа, я вас попрошу больше не отвлекаться от своей работы.

Отступив от канавы, по линии, проведённой Исикавой, Колотуев и Тагирян стали бурить скважины. Для этого Исикава подогнал самоходку с лазерной установкой. На удивление рабочих они за один раз прошли десять скважин.  Отступив  от линии скважин примерно на метр, инженер Исикава параллельно ей  провёл внешний  контур. Получился прямоугольник,  опоясывающий  канаву с мамонтом двойной линией.  Поперёк полосы мёрзлого грунта, ограниченной контурами линий с пробуренными скважинами, Сычёв тоже стал бурить  скважины. 

Агрегат у него был поменьше, но в скорости он не уступал. После того как все закончили бурение, стало видно, что сплошная полоса, опоясывающая тело мамонта,  разделена  на  равные блоки.  По краям каждого  блока Сычёв пробурил ещё по две скважины. Но, в отличие от предыдущих, они были неглубокими.

- Чтобы не повредить тело этого исполина, надо быть предельно осторожным, -  подойдя к Исикаве, напомнил Моримура. – Я вас очень прошу, будьте предельно внимательны.

Исикава, подозвав рабочих, объяснил чего он от них  хочет. Не поняв, они развели руками, а Сычёв даже скривился. То ли в этом была вина переводчика, неправильно передавшего смысл сказанного, то ли команда японского инженера была выше их понимания.

– Сейчас мы постепенно будем освобождаться от балласта, — повторил Исикава, — для этого вначале небольшими блоками вытащим мёрзлый грунт. Главное – сначала нужно сделать один уступ в контуре, а потом поднимем все остальные блоки и начнём продвигаться к телу мамонта.

Со второго раза рабочие разобрались. Японская техника рабочим  явно не нравилась и этого они не скрывали. При каждой новой команде инженера им приходилось напрягаться, соображая,  куда приладить тот или иной механизм. И выходило, что без его подсказки они  ничего не могли. То ли дело лопата и лом!

Узнав, что все они охотники, Моримура быстро нашёл объяснение их неопытности и сразу сказал об этом  инженеру. Тот  заметно успокоился.

- Грунт первого блока придётся выбирать вручную лопатами,  а последующие мы поднимем краном. Вертикальная стенка в траншее, которая  получится после его выемки, даст возможность вытащить все остальные блоки, — стал более доходчиво растолковывать Исикава. – Вы понимаете меня? – неожиданно спросил он рабочих.

Все дружно ответили «да» и инженер продолжал:

- Траншею нужно пройти до основания породы, на которой находится тело мамонта. Именно на такую глубину пробурены скважины.

Услышав про лопату, на лице Сычёва появилась улыбка. Но радоваться было рано: из ящика под двенадцатым номером извлекли отбойные молотки. Заработал компрессор. В отличие от известных Сычёву компрессоров, этот был размером с две микроволновые печи, какой его недавно осчастливили на работе по случаю юбилейного дня рождения.

Когда между линиями скважин выкопали глубокую яму, которую японец назвал шурфом, в скважины засыпали какой-то белый порошок, а сверху залили водой. Минут через десять послышались хлопки. Сычёву даже показалось, что это лопаются алюминиевые трубы под куполом. Он посмотрел вверх. Трубы были целы, зато под  ногами он увидел, как мёрзлая земля возле шурфа разорвалась и оба прилегающие к нему  блока сдвинулись с места. В две скважины одного блока Исикава опустил трос с цилиндрами на конце.

- Работает по принципу цанги, — пояснил он рабочим. – Как  только лапки разожмутся,  можно поднимать. Они сами расклинятся в породе.

Один за другим блоки мёрзлого грунта подняли краном на поверхность. По дну образовавшегося рва Моримура и Исикава   обошли  большой прямоугольник с вмерзшей тушей мамонта.

- Теперь, господин Моримура,  предстоит самое главное, — показывая на вертикальную стенку, сказал Исикава, — нужно максимально сократить этот  огромный блок с вмороженным мамонтом и оторвать его от мерзлоты, а потом извлечь оттуда его тело. Всего на всего  его нужно поднять на поверхность, а сколько проблем! Вот задачу вы мне задали! Приедем домой,   сяду за мемуары, расскажу,  как мы выкапывали из мерзлоты тело настоящего мамонта.

На его лице появилось что-то вроде улыбки, но Моримура видел, что инженер  нервничает.

- У нас всё в порядке? – спросил он Исикаву. – Не будет неожиданностей?

- Не переживайте, всё идёт по плану.

- Я почему-то тоже очень волнуюсь, — сказал Моримура. — От этого последнего шага зависит судьба всей  нашей экспедиции. Может, передохнёте, господин Исикава,  а с утра начнём со свежими силами? Мамонт у нас  теперь хорошо изолирован, можем даже дополнительно заморозить. Как вы на это смотрите?

Исикава замахал рукой.

- Нет, нет, ни в коем случае, мы сегодня должны всё закончить. Передышка нам может только навредить. Сейчас будем продолжать.

Глядя на этот огромный кусок земли и кран, Моримуре даже трудно было представить, как его можно сдвинуть с места. А нужно было не только сдвинуть, но и  оторвать его от мерзлоты, не повредив тело  мамонта.

Наблюдавший за ними Сычёв, увидел, как невозмутимый Моримура вначале размахивал руками, а потом схватился за голову. Из его уст вылетела непонятная ему словесная трель. И,  наконец, он успокоился, зато забегал Исикава. Он гладил вертикальные стенки, и что-то на них  рисовал. Из всего,  что он говорил, Сычёв понял только одно слово — «зонд».

Между тем по команде инженера в траншею спустили какой-то прибор. По краям и по середине всех вертикальных стенок прямоугольника Исикава установил красные датчики, закреплённые на проводах и мамонт вскоре оказался опоясанным  со всех сторон желтыми и белыми нитями. Заработала запущенная Колотуевым электростанция.

В руках у инженеры рабочие увидели узкий чемоданчик, который оказался переносным компьютером. Когда он его включил, на экране появилось изображение мамонта. Он  стоял прямо в  середине глыбы мёрзлой породы. Вокруг него был лёд,  образовавший оболочку. Под передними ногами у мамонта Моримура увидел какие-то ветки и траву.  К радости Исикавы эта картина вызвала неописуемый восторг Моримуры. Трудно было даже представить, что этот японец может так прыгать от радости. Он что-то кричал, махал руками. К нему присоединился инженер и прибежавший на их крики переводчик.

- Йес, йес, — только поняли рабочие из его бессвязной болтовни. Соколов переводить ничего не стал.

Когда эйфория прошла, Исикава продолжил  исследования. Как Моримура и говорил, тело мамонта стояло под наклоном к поверхности земли. Он будто бы на мгновенье  присел на задних ногах, да так навечно и застыл  в этой позе. Хобот мамонта был прижат к передней ноге с толстым наростом. Видно до последнего мгновения своей жизни он  пытался выскочить наружу.

Возле объёмного изображения мамонта Исикава вынес  линии скважин и проставил углы их наклона. Со всех сторон тело мамонта он  обрисовал на глыбе мерзлого грунта и наметил точки скважин. Такие предосторожности были предприняты по требованию Моримура, контролировавшего весь процесс. Перед тем как заложить очередную скважину Исикава смотрел в свой компьютер, определяя нужный угол наклона.  Сычёв и Тагирян  бурили намеченные им 

скважины, а Колотуев засыпал в них порошок. Вскоре послышались хлопки, и от огромной глыбы мёрзлой земли отвалились куски породы. Блок мерзлоты с мамонтом внутри заметно уменьшился в объёме. С одной стороны этого блока Колотуев положил какие-то белые плиты, прохожие на пенопласт. Как по команде они стали увеличиваться в объёме, и прямо на глазах глыба с мамонтом  наклонилась  в  сторону одной вертикальной стенки. Это значило, что она оторвалась от мерзлоты.

 



Возвращение колымского мамонта. 28. Прощальный ужи
http://www.proza.ru/2012/06/10/1504